Бюллетень Оппозиции
(большевиков-ленинцев)

№ 1-2, Июль, 1929

Борьба большевиков-ленинцев (оппозиции) в СССР
Вокруг высылки т. Троцкого

В чем непосредственная цель высылки Троцкого?
Как Политбюро разрешило вопрос о высылке т. Троцкого в Турцию
(Сообщение из Москвы)
Письмо Л. Д. Троцкого рабочим СССР
Демократический урок, которого я не получил (История одной визы)
Большевикам-оппозиционерам нужна помощь
Против капитулянства
Из письма Л. Д. Троцкого к русскому товарищу
Радек и оппозиция
По поводу тезисов т. Радека
Выдержка, выдержка, выдержка!
Письма из СССР
Внутри право-центристского блока
Борьба оппозиции (Большевиков-ленинцев) и репрессии
На помощь большевикам-ленинцам
Из письма ссыльного товарища Н.
Проблемы международной левой оппозиции
Против правой оппозиции
Задачи оппозиции
О группировках в коммунистической оппозиции
Письмо Л. Д. Троцкого т. Суварину
Еще раз о Брандлере-Тальгеймере
Задачи и положение иностранных оппозиций
Американским большевикам-ленинцам (оппозиции)
Ответы на вопросы корреспондента японской газеты «Осака Майничи»
Политическая обстановка в Китае и задачи большевиков-ленинцев (оппозиции)
Что готовит день 1-го августа?
Дипломатия или революционная политика? (Письмо чешскому товарищу)
В Центральный Комитет Коммунистической партии Австрии

№ 3-4, Сентябрь, 1929

Советско-китайский конфликт и задачи оппозиции
Борьба большевиков-ленинцев (оппозиции) в СССР
Против капитулянства
Жалкий документ. Л. Троцкий
К психологии капитулянства. Редакция Бюллетеня.
Радек и буржуазная печать.
Письма из СССР
Тезисы к XVI партконференции. Х. Г. Раковский
Большевики в ссылке
Четыре письма из ссылки. Л. С. Сосновский
Проблемы международной левой оппозиции
Письма Л. Д. Троцкого:
Открытое письмо редакции еженедельника французской коммунистической оппозиции «Правда»
Редакции «Борьба классов»
Из письма оппозиционеру в России
Хроника
Побег из ссылки Г. И. Мясникова и его мытарства
О Радеке.
Разное

№ 5, Октябрь, 1929

Л. Троцкий. Защита советской республики и оппозиция
Каков путь Ленинбунда?
Ультра-левизна и марксизм.
Группировки в левой оппозиции.
Формализм вместо марксизма.
Революционная помощь или империалистическая интервенция?
Подмена большевизма пацифизмом.
Почему Лузон не решается идти до конца?
Допустимы ли социалистические «концессии»?
Принципиальные ошибки в оценке китайской и русской революции.
Вопрос о перманентной революции в Китае.
Термидор или партийная репетиция термидора?
Ошибка т. Урбанса в вопросе о Термидоре.
Не центризм вообще, а данный центризм.
«Керенщина наизнанку».
Пролетарское государство или буржуазное?
Какая должна быть политика, если Термидор совершился?
За пролетарскую или буржуазную демократию?
Даже отступая перед марксистской критикой, Урбанс борется не с коршистами, а с марксистами.
Практические задачи в случае войны.
Означает ли оборона СССР примирение с центризмом?
Как велась дискуссия?
Опасность сектанства и национальной ограниченности.
Выводы.

№ 6, Октябрь, 1929

Передовая. Что дальше? Левая оппозиция и ВКП.
Заявление т.т. Раковского, Коссиора и Окуджава в ЦК и ЦКК.
Л. Троцкий. Открытое письмо большевикам-ленинцам (оппозиционерам) подписавшим Заявление.
Х. Раковский, В. Коссиор и М. Окуджава. Цель Заявления оппозиции.
Л. Троцкий. Разоружение и Соединенные Штаты Европы.
Х. Раковский. О причинах перерождения партии и государственного аппарата (письмо).
Ф. Дингельштедт. Отповедь капитулянту.
Я. Греф. «Большевики отменяют воскресенье».
Письма из С.С.С.Р. Психологическая подоплека капитулянства. — По поводу «Заявления» оппозиции и др.
Проблемы международной левой оппозиции.
Л. Троцкий. Китайско-советский конфликт и позиция бельгийских левых коммунистов.
Л. Троцкий. Письмо итальянским левым коммунистам.
Разное. Из Архива ссылки.

№ 7, ноябрь-декабрь 1929

Л. Троцкий. К 12-й годовщине Октября.
Х. Г. Раковский. О капитуляции и капитулянтах.
Х. Г. Раковский. Политика руководства и партийный режим.
Л. Т. О социализме в отдельной стране и — об идейной прострации.
Н. М. К истории капитулянтских заявлений.
Письма из С. С. С. Р.
Л. Троцкий. Коммунизм и синдикализм.
Л. Троцкий. Принципиальные ошибки синдикализма.
Л. Троцкий. Австрийский кризис и коммунизм.
Л. Троцкий. Что происходит в Китае?
Письма из Китая.
Из архива оппозиции.
От редакции.
Заседание петербургского комитета РСДРП (б) 1/14 ноября 1917 г.
Разное. Письмо австрийской оппозиции, письма в редакцию.
Мы требуем содействия!

№ 8, январь 1930

Л. Троцкий — «Третий период» ошибок Коминтерна
I
Что такое радикализация масс?
Кривая стачек во Франции.
О чем говорят данные стачечной статистики?
Факты и фразы.
II
Конъюнктурные кризисы и революционный кризис капитализма.
Экономическая конъюнктура и радикализация масс.
Фальшивые революционеры боятся экономического процесса.
III
Каковы признаки политической радикализации масс?
Каковы ближайшие перспективы?
IV
Искусство ориентировки.
Молотов «вступил обоими ногами».
Вызваны ли экономические стачки кризисом или подъемом.
Подъем СССР, как фактор «третьего периода».
Лозунг всеобщей стачки.
«Завоевание улицы».
«Никаких соглашений с реформистами».
Не забывайте о собственном вчерашнем дне!
Еще раз об опасности войны.
Группировки в коммунизме.

№ 9, январь 1930

Л. Троцкий. — Новый хозяйственный курс в СССР.
Я. Г. Блюмкин расстрелян Сталиным.
Как и за что Сталин расстрелял Блюмкина? (письмо из Москвы)
Альфа. — Уроки капитуляций (некрологические размышления).
Н. Маркин. — Медленная расправа над Х. Г. Раковским.
Письма из СССР.
Сталин вступил в союз с Шуманом и Керенским против Ленина и Троцкого
Л. Троцкий. — Открытое письмо всем членам Ленинбунда.
Звон. — О группировках в Коминтерне.
Л. Троцкий. — Некоторые итоги советско-китайского конфликта.
Письмо китайских оппозиционеров.
Л. Троцкий. — Ответ китайским оппозиционерам.
Из архива оппозиции. — К вопросу о происхождении легенды о «троцкизме» (документральная справка).
Разное. — Печать левой коммунистической оппозиции во Франции.
Почтовый ящик

№ 10, апрель 1930

От редакции.
Л. Троцкий. Положение партии и задачи левой оппозиции (открытое письмо членам ВКП(б)).
Да или нет? (Первый ответ относительно убийства тов. Блюмкина).
Н. Маркин. Растворение партии в классе.
Л. Троцкий.Пятилетка и мировая безработица.
«Не политика, а качка». Ссылка о новом курсе.
Из переписки оппозиции.
Письма из СССР.
Письма мятущегося рабочего.
Проблемы международной левой оппозиции
Альфа. «Чист и прозрачен, как кристалл».
Роман Вель. Раскол Ленинбунда.
Об интернациональном объединении левой оппозиции.
—берг. Из рабочего движения в Латвии.
Разное. Они не знали (Сталин, Крестинский, Якубович и прочие заключили союз с Шуманом и Керенским по чистой случайности). — Временно-обязанный. — К «делу» о Демьяне Бедном. — Н. М. О разном и все о том же. — Юбилей Д. Б. Рязанова. — Предполагаемая партийная анкета.
Почтовый ящик

№ 11, май 1930

Крупный шаг вперед. Интернациональное объединение левой оппозиции
Л. Троцкий. — К капитализму или к социализму.
Еще о товарище Блюмкине.
Л. Троцкий. — Скрип в аппарате.
Я. Греф. — Коллективизация деревни и относительное перенаселение.
И. Е. — Коллективизация в Центральной Азии.
Н. — Казенная фальшь и действительность.
Котэ Цинцадзе. — Письмо к М. Окуджава.
Письма из СССР. «За фалды» (обыск у Х. Г. Раковского). — В В.-Уральском изоляторе. — Из Москвы сообщают. — «На страже». — Текст анкеты ЦКК ВКП(б) среди «раскаявшихся». — Политические упражнения капитулянтов. — Письмо из района сплошной коллективизации. — Письмо оппозиционера. — Письмо от группы оппозиционеров. — Письмо рабочего. — Письмо из политизолятора. — Письмо из ссылки. — Письмо т. Тимофея Сапронова.
Проблемы международной левой оппозиции
Л. Троцкий. — Лозунг Национального Собрания в Китае.
Л. Троцкий. — Открытое письмо итальянским коммунистам объединенным вокруг «Прометео».
Г. Маннури и Коминтерн.
От группы бывших красноармейцев-словаков, ко всем бывшим бойцам русской Красной Армии.
Разное.
Т. — Самоубийство В. Маяковского.
Временно-обязанный. — Заславский — столп сталинизма.
Голос из рядов аппарата.
Н. М. — О разном и все о том же.
Ответ товарищам колхозникам.
Н. М. — Забывчивый Мясников.
Помогайте Бюллетеню.
Почтовый ящик

№ 12-13, июнь-июль 1930

От Редакции.
К XVI-му Съезду ВКП(б).
Революция в Индии, ее задачи и опасности.
Ф. Дингельштедт. — Попытка краткого политического обзора за период от XV до XVI съезда.
Альфа. — Заметки журналиста. Зиновьев и вред книгопечатания. — Вступила ли Франция в период Революции? — Еще о молодом даровании. — За перегибы отвечаети «троцкизм». — «Генеральная линия» Яковлева.
Письма из СССР. Избиения в В.-Уральском изоляторе. — Из письма (Москва). — Из Московского письма. — Заявление Каменской колонии большевиков-ленинцев. — К. Письмо из СССР. — Л. Т. Ответ т. К.
Из ссылки пишут. Письма из Москвы, Харькова.
Л. Троцкий. — Две концепции (предисловие к «Перманентной революции»).
Н. Маркин. — «Сталин и Красная Армия» или как пишется история.
Проблемы международной оппозиции
Л. Троцкий. — Задачи испанских коммунистов.
Л. Троцкий. — Что такое центризм?
Р. Вель. — Руководство Коминтерна опять упустило благоприятный момент.
А. Сенин. — Еврейское рабочее движение во Франции.
Дворин. — О работе оппозиции в Южной Америке.
И. Ф. — Бюрократические подвиги (письмо из Праги).

№ 14, август 1930

Кто кого?
Н. М. — О «новом» в партии.
К политической биографии Сталина.
Альфа. — Заметки журналиста. Два или ни одного? (Загадочная речь Блюхера) — Притча о таракане. — Автопортрет Ярославского. — На что взирает Мануильский?
А. Т. — Коллективизация в натуре. Положение на селе после «сплошной» (письмо из деревни).
Н. Маркин. — Бешеное усиление репрессий против большевиков-ленинцев — главный элемент подготовки 16-го партсъезда.
Письма из СССР. Письмо из Москвы. — Из ссылки пишут. — О т. Х. Г. Раковском. — Изоляторский быт. — Из письма (Москва). — Заявление рубцовских ссыльных в ЦК ВКП. — Е. Р. Апрельское заявление и его отзвуки (Голос из тюрьмы).
Л. Троцкий. — Сталин, как теоретик. 1. Мужицкий баланс демократической и социалистической революции. 2. Земельная рента, или Сталин углубляет Энгельса и Маркса. 3. Формулы Маркса и отвага невежества.
Временно-обязанный. — Шило в мешке (Протоколы Центрального Комитета за 1917 г.).
Л. Троцкий. — О «защитниках» Октябрьской революции (письмо).
Д. — Источники Мануильского и Компании.
А. — Сталин и его Агабеков.
Н. М. — О разном и все о том же.
Почтовый ящик

№ 15-16, сентябрь 1930

От издательства.
К коммунистам Китая и всего мира. (О задачах и перспективах китайской революции). — Манифест международной левой.
Крестинтерн и Антиимпериалистическая Лига.
Л. Троцкий. — Сталин и китайская революция. Факты и документы.
Чен-Ду-Сю. — Письмо ко всем членам китайской коммунистической партии.
Т. — Просперити Молотова в науках.
Альфа. — Заметки журналиста. Прогнозы, которые подтверждаются полностью. Возвращается ветер на круги свои. Сталин и Рой. О мочалке вообще, о Лозовском в частности. Мануильский перед проблемой. Что есть социал-фашизм?
Л. Троцкий. — Мировая безработица и советская пятилетка. (Письмо коммунистическим рабочим Чехословакии).
Л. Троцкий. — Ответ товарищам из итальянской оппозиции.
Открытое письмо новой итальянской оппозиции ко всем членам итальянской коммунистической партии.
Л. Троцкий. — Привет «Веритэ».
А. Бернар. — Открытое письмо членам французской компартии.
Р. Вель. — Выборы в Саксонии и левая оппозиция.
Воззвание немецкой левой к выборам в рейхстаг.
Л. Троцкий. — Письмо венгерским товарищам.
Л. Троцкий. — Письмо в редакцию итальянской коммунистической газеты «Прометео».
Я. О. — Венгерская оппозиция.
Хроника международной левой.
Письма из СССР. — Обвинения в шпионаже. — О Х. Г. Раковском. — Из письма (Харьков). — Письмо ссыльного рабочего. — Ссылка (август). — Из московского письма. — Из идейной жизни русской оппозиции (Два письма).
Разное. — Нужна разработка истории второй китайской революции.
Ни-дим. — Письмо в редакцию.
М. — Ленинбунд на пути развала.
Почтовый ящик

№ 17-18, ноябрь-декабрь 1930

Успехи социализма и опасности авантюризма.
Заявление тов. Раковского и др.
Х. Раковский, Н. Муралов и др. Обращение оппозиции большевиков-ленинцев в ЦК, ЦКК ВКП(б) и ко всем членам ВКП(б).

Гибель тов. Бориса Зелиниченко в сталинской ссылке.
Новая жертва Сталина. Товарищ Котэ Цинцадзе при смерти.
Чему учит процесс вредителей?
Что дальше? (К кампании против правых).
Блок левых и правых.
Борьба против войны не терпит иллюзий.
Отступление в беспорядке. Мануильский о «демократической диктатуре».
Л. Троцкий. — О термидорианстве и бонапартизме.

Альфа. Заметки журналиста. — Рыцари анти-троцкизма. — Геккерт учит Либкнехта. — Сталинский призыв. — Тягчайшее из преступлений. — «Все помнят». — Оппозиционные зады. — Таинство покаяния. — Плешивый комсомолец. — Молчальники и Молчалины. — Отчего повелось двурушничество? — Зазорно! — Вниманию Ликбез'а! — Микоян, как стилист. — «Довлеют над клубами».
— к. — О больших вопросах и больших перспективах. (Размышления изъятого о бонапартизме и прочем).

Письма из СССР. — Три письма из Москвы. — Заявление группы ссыльных 16-ому съезду. — Х. У порога третьего года пятилетки (Письмо из Москвы). — Жизнь большевиков-ленинцев в изоляторе. — О Х. Г. Раковском. — Из письма оппозиционера. — Письмо ссыльного оппозиционера.
Проблемы международной левой оппозиции
Л. Троцкий. — Поворот Коминтерна и положение в Германии.
Л. Троцкий. — Письмо конференции немецкой левой оппозиции.
К идейной ясности и к организационному возрождению! (Призыв болгарской оппозиционной группы «Освобождение»).
Л. Троцкий. — Письмо исполнительному бюро бельгийской оппозиции.
Ферочи. — Троцкий и итальянские рабочие.
Хроника международной левой.
Мелочи «быта».
Почтовый ящик

№ 19, март 1931

Памяти друга. Над свежей могилой Котэ Цинцадзе.
Л. Троцкий — Испанская революция.
Пятилетка в четыре года?
Альфа — Заметки журналиста. Что творится в китайской компартии? Сталин и Коминтерн. Рост холуизма. Чей же это граммофон?
Письма из СССР: Новые репрессии. — Н. Н. Письмо из Москвы. — Из Ленинграда пишут. Письмо оппозиционера. — Из письма ссыльного оппозиционера. — Письмо профессионалиста. — Из деревенского письма. Мелочи. — Список большевиков-ленинцев (оппозиционеров) Верхне-уральского изолятора. От редакции.
Из писем Котэ Цинцадзе.
Проблемы международной левой оппозиции
Л. Троцкий — Китайской левой оппозиции (письмо).
Л. Троцкий— Ошибки правых элементов французской Коммунистической Лиги в синдикальном вопросе.
Монатт — адвокат социал-патриотов.
Андрей Нин (Выслан Сталиным и арестован Беренгером.
Н. В. Воровская.
Н. М. — О разном и все о том же.
Из архива Оппозиции. Письмо Л. Д. Троцкого Н. И. Муралову.
Почтовый ящик

№ 20, апрель 1931

Л. Троцкий
Проблемы развития СССР
Проект платформы Интернациональной левой оппозиции по русскому вопросу.
I. Экономические противоречия переходного периода.
Классовая природа СССР.
Всемирно-историческое значение высоких темпов экономического развития.
Основные противоречия переходного периода.
Противоречия переходного периода: индустриализация.
Противоречия переходного периода: коллективизация.
Противоречия переходного периода: СССР и мировое хозяйство.
Мировой кризис и экономическое «сотрудничество» империалистов в СССР.
II. Партия в системе диктатуры.
Диалектическое взаимоотношение между экономикой и политикой.
Партия, как орудие и как мерило успехов.
Замещение партии аппаратом.
Социалистическое отмирание партии?
Брандлерианское оправдание плебисцитарного бюрократизма.
Почему победила центристская бюрократия?
Курс зигзагов есть политика бюрократического лавирования между классами.
Политика лавирования несовместима с самодеятельностью пролетарской партии.
Плебисцитарный режим в партии.
III. Опасности и возможности контр-революционного переворота.
Соотношение социалистических и капиталистических тенденций.
Элементы двоевластия.
Без партии социалистическое строительство в переходную эпоху невозможно.
Распад официальной партии несет с собой опасность гражданской войны.
Два лагеря гражданской войны.
IV. Левая оппозиция и СССР.
Против национал-социализма — за перманентную революцию.
Режим двоевластия или элементы двоевластия в режиме пролетарской диктатуры?
Путь левой оппозиции в СССР остается путем реформы.
Левая оппозиция и брандлерианцы.
Принцип левой оппозиции: высказывать то, что есть.
Уровень жизни рабочих и их роль в государстве — высший критерий социалистических успехов.
V. Выводы.

№ 21-22, май 1931

Л. Троцкий. Испанская революция и угрожающие ей опасности.
Руководство Коминтерна перед лицом испанских событий.
Как быть с кортесами?
Парламентарный кретинизм реформистов и антипарламентарный кретинизм анархистов.
Какая революция предстоит в Испании?
Проблема перманентной революции.
Что такое «перерастание» революции?
Два варианта: оппортунистический и авантюристский.
Перспектива «июльских дней».
Борьба за массы и рабочие хунты.
Вопросы темпов испанской революции.
За единство коммунистических рядов!
Приложение. Вопросы испанской революции изо дня в день.
Л. Троцкий. Письмо в Политбюро ВКП(б).
Десять заповедей испанского коммуниста.
Л. Т. Дело т. Рязанова.
Дополнительная клевета на Д. Б. Рязанова.
Альфа. Заметки журналиста.
Вождь Коминтерна Мануильский.
Авербах, пойманный с поличным.
Осколки правды из-под мусора клеветы.
Л. Троцкий. К дискуссии о синдикальном единстве.
Л. Троцкий. Задушенная революция. (Французский роман о китайской революции).
Действительное расположение фигур на политической доске (К процессу меньшевиков).
Почтовый ящик

№ 23, август 1931

Л. Троцкий. О прохвостах и их помощниках.
Письма.
Новый зигзаг и новые опасности.
Пятилетка в четыре года.
Вопрос о рабочей силе.
Социалистический энтузиазм и сдельщина.
В порядке единоличного откровения.
Интервью Л. Д. Троцкого американской печати.
Вопросы испанской революции изо дня в день.
Л. Троцкий. О платформе каталанского «рабоче-крестьянского блока».
Бухарин о перманентной революции.
Коминтерн при Ленине и перманентная революция.
Л. Т. Об удушенной революции и ее удушителях.
Из СССР.
Хроника международной левой. —
Китай. — Испания. — Германия.

№ 24, сентябрь 1931

Редакция. Читателям!
Л. Троцкий. Против национал-коммунизма!
Уроки «красного» референдума
Как все опрокидывается на голову.
«Единый фронт», но с кем?
Вопрос о соотношении сил.
Оглянемся на русский опыт.
С потушенными фонарями.
«Народная революция» вместо пролетарской революции.
«Народная революция», как средство «национального освобождения».
Школа бюрократического центризма, как школа капитуляций.
«Революционная война» и пацифизм.
Как должны были бы рассуждать марксисты.
Почему молчала партия?
Что говорит Сталин?
Что говорит «Правда»?
Л. Т. О рабочем контроле над производством (письмо товарищам).
Два письма об Испанской революции.
А. Многозначительные факты.
Из СССР.
Почтовый ящик

№ 25-26, ноябрь-декабрь 1931

Л. Троцкий. Ключ к международному положению — в Германии.
Х. Раковский. На съезде и в стране
Предварительные замечания
Коротко о XVI съезде
В стране
1. Промышленность
Количество и качество
Накопление и его источники
Капитальное строительство
Некоторые итоги индустриализации
2. Электрификация
3. Транспорт
4. Финансы и денежное обращение
5. Положение в деревне
Некоторые итоги и предложения
X., Y., Z. Кризис революции. — Перспективы и задачи оппозиции. — (Тезисы ссыльных большевиков-ленинцев).
Международное положение. — Кризис революции и кризис НЭПа. — Сплошная коллективизация и классовая борьба в деревне. — Промышленность и рабочий вопрос. — Государство и партия. — Наши задачи.
Л. Т. Объяснения в кругу друзей
К вопросу об элементах двоевластия в СССР
Из СССР
Греческая левая оппозиция

№ 27, март 1932

Л. Троцкий. — Открытое письмо Президиуму ЦИК'а Союза СССР
Заявление левой оппозиции по поводу подготовки белогвардейцами террористического акта против т. Троцкого
Л. Троцкий. — Противоречие между экономическими успехами СССР и бюрократизацией режима «Воинствующий большевик», № 2 (Верхне-Уральский изолятор). — С партией и рабочим классом против угрозы бонапартизма и контр-революции
«Восстание» 7-го ноября 1927 года
Л. Троцкий. — В чем состоит ошибочность сегодняшней политики германской компартии? (Письмо немецкому рабочему-коммунисту, члену ГКП)
Из СССР Елена Цулукидзе
Х. Г. Раковский в опасности. — Из письма Х. Г. Раковского к ссыльному товарищу. — Подробности о голодовке и избиениях в Верхне-Уральском изоляторе и друг.
Из жизни международной левой
Греция. — Болгария. — Швейцария. — Германия.
Почтовый ящик

№ 28, июль 1932

От Редакции и Издательства
М. М. — Письмо из Москвы
Л. Троцкий. — Письмо о конгрессе против войны
Л. Т. — Сталинская бюрократия в тисках
Л. Троцкий. — Руки прочь от Розы Люксембург!
Т. — «Фундамент социализма»
Альфа. — О Демьяне Бедном
Л. Троцкий. — Письмо цюрихским рабочим
Из архива.

Дружественный обмен портретами Сталина и Чан-Кай-Ши
Письмо Троцкого Ольминскому
Ленин о Раковском
К легенде о брест-литовских разногласиях
О демократической диктатуре и «безнадежных идиотах».

Ответы на вопросы представителя «The Chicago Daily News»
Интервью Л. Д. Троцкого представителю American United Press Association
Ответы Л. Д. Троцкого на вопросы редакции «New York Times»

Ответы на вопросы представителя «The Chicago Daily News»

Из жизни международной левой
Ближе к пролетариям «цветных» рас!
Письмо из Риги
Почтовый ящик

№ 29-30, сентябрь 1932

Н., М. — На новом повороте.
Кризис советского хозяйства и пути выхода
Заявление большевиков-ленинцев (международной левой оппозиции Коммунистического Интернационала) конгрессу против войны в Амстердаме
Л. Троцкий. — Усилим наступление!
Письма из СССР. — Настроения в рабочей среде. — Бюрократия и борьба с уравниловкой. — Большие вопросы под запретом. — Старики и молодые. — Почему молчат старики? — Почему молчит Сталин? — Сталинская система личного опорачивания. — Из письма.
Вокруг хозяйственных вопросов.
Письма из Москвы. — Письмо из Харькова
Впечатления сочувствующих иностранцев.
Заявление шести «интуристов». — Письмо американск. туриста. — Письмо английск. туриста.
Л. Троцкий.
Привет польской левой оппозиции!
Пилсудчина, фашизм и характер нашей эпохи
Речь в польской комиссии Коминтерна (1926 г.)Л. Троцкий.
Л. Троцкий.
Бонапартизм и фашизм
Буржуазия, мелкая буржуазия и пролетариат
Союз социал-демократии с фашизмом или борьба между ними?
Из архива.
Томский о выносливости индийских слонов. — Сталин в эпоху «тройки». — Молотов в качестве троцкистского контрабандиста. — «Сказки о разногласиях Ленина и Троцкого». — Ленин об оклеветании Троцкого. — «Демократическая диктатура» и «диктатура демократии». — Ленин о партийной демократии, дисциплине и единстве. — Х. Г. Раковский. — Ленин о Свердлове и Сталине; и др.
Хроника международной левой
Почтовый ящик

№ 31, ноябрь 1932

15 лет!
Л. Троцкий. — Советское хозяйство в опасности!
Перед второй пятилеткой
Искусство планирования
Предварительные итоги первой пятилетки
Количество и качество
Капитальные строительства
Внутренние диспропорции и мировой рынок
Положение рабочих
Сельское хозяйство
Проблема смычки
Условия и методы планового хозяйства
Удушение НЭП'а, денежная инфляция и ликвидация советской демократии
Кризис советского хозяйства
Советское хозяйство в опасности
Вторая пятилетка
Год капитального ремонта
Л. Т. — Сталинцы принимают меры.
(К исключению Зиновьева, Каменева и др.)
Из СССР
КО. — Хозяйственное положение Союза
Тонов. — Похмелье от «экономического октября»
Письмо из Москвы. — Правые. Пленум ЦК. XII пленум ИККИ
Письмо ссыльного рабочего-оппозиционера
Письмо старого партийца
Л. Т. — Сентябрьский пленум ИККИ
Л. Троцкий. — Испанские корниловцы и испанские сталинцы
Г. Г. — Миль в качестве «боевого» сталинца
Почтовый ящик

№ 32, декабрь 1932

«Обеими руками» (Сталинская бюрократия и Соединенные Штаты)
Л. Троцкий. — Немецкий бонапартизм
Письмо из Шанхая
Л. Троцкий
Крестьянская война в Китае и пролетариат
Стратегия действия, а не спекуляций
Л. Троцкий. — Что говорят по поводу единого фронта в Праге?
Л. Т. — Перспективы американского марксизма
Предисловия Л. Д. Троцкого:
К польскому изданию «Детской болезни левизны в коммунизме»
К иностранным изданиям брошюры «Советское хозяйство в опасности!» (Перед второй пятилеткой)
Письмо из Москвы
Альфа. — Сталин снова свидетельствует против Сталина
Из архива.
Уроки III-го Конгресса (скрытая речь Ленина)
Кто связал Раковского?
Что же это такое?
«Большой» и «огромный»
Адоратский и Зиновьев
Из жизни международной левой
Поездка Л. Троцкого в Копенгаген:
Заявление большевиков-ленинцев по поводу поездки т. Троцкого. — Ответы Л. Д. Троцкого на вопросы журналистов. — Открытое письмо г-ну Вандервельд
Франкфуртским друзьям!
Редакции «Октябрьских писем»
Греция. — Чехословакия. — Китай

№ 33, март 1933

Сигнал тревоги.
Л. Троцкий. — Большой успех.
Интернациональная левая оппозиция, ее задачи и методы.
Л. Троцкий. — Перед решением.

Письма из С.С.С.Р.:

Письмо из Ленинграда.
Ссылка.
Письмо из Москвы.
Альфа. — Молотов о Зиновьеве.
Л. Т. — Сталинское опровержение.
Предисловие к греческому изданию «Новый Курс».
По поводу смерти З. Л. Волковой. (Письмо в ЦК ВКП(б).
М. Истмен и марксизм. (Письмо в Редакцию «Милитант»).

№ 34, май 1933

Проблемы советского режима. (Теория перерождения и перерождение теории).
1. Отмирание государства.
2. Политический режим диктатуры и ее социальный фундамент.
3. Официальные объяснения бюрократического террора.
4. Отмирание денег и отмирание государства.
Л. Троцкий. — Трагедия немецкого пролетариата. Немецкие рабочие поднимутся, сталинизм — никогда!
Г. Гуров. — КПГ или новая партия?
Л. Троцкий. — Крушение германской компартии и задачи оппозиции.
Л. Т. — Гитлер и Красная армия.
Л. Троцкий. — Австрия на очереди.
Австрийский «бонапартизм».
Возможность отсрочки.
«4-е августа».
Т. — После 1-го мая в Австрии. (Наблюдения издалека).
О Х. Г. Раковском. (Сообщение).
Л. Троцкий. — Дипломатический и парламентский кретинизм.
Интервью представительнице New-York World Telegram.
О внешней политике сталинской бюрократии.
Г. Гуров. — Левые социалистические организации и наши задачи.
Л. Троцкий. — Что такое историческая объективность? (Ответ некоторым критикам «Борьба за демократию».
Австро-марксисты хлороформируют пролетариат.
Всеобщая стачка.
Ключ к позиции сегодня в руках австрийского пролетариата.
Заявление делегатов, принадлежащих к Интернациональной Левой Оппозиции (большевики-ленинцы), к конгрессу борьбы против фашизма.
Нужна немедленная помощь!
Л. Троцкий. — Нужно честное внутрипартийное соглашение.
Из СССР.
Из жизни международной левой.
Экономическое наступление контрреволюции и профсоюзы. (Заявление).
По поводу юношеского движения. (Заявление).
Германия. — Греция. — Соединенные Штаты. — Чили. — Бразилия. — Франция.

№ 35, июль 1933

Немецкая катастрофа.
Ответственность руководства.
Л. Троцкий. — Гитлер и разоружение.
1. «Пацифизм» Гитлера
2. Разоблачающий документ.
Л. Троцкий. — «4-е августа».
Т. — После 1-го мая в Австрии. (Наблюдения издалека).
О Х. Г. Раковском. (Сообщение).
Л. Троцкий. — Дипломатический и парламентский кретинизм.
Интервью представительнице New-York World Telegram.
О внешней политике сталинской бюрократии.
Г. Гуров. — Левые социалистические организации и наши задачи.
Л. Троцкий. — Что такое историческая объективность? (Ответ некоторым критикам «Истории русской революции»).
О политике партии в области искусства и философии.
Альфа. — Последняя фальсификация сталинцев.
Л. Т. — Зиновьев и Каменев.
Письмо Х. Г. Раковского.
Письма из СССР
Из письма. — Из отчета о поездке в СССР. — Виктор Серж.
Л. Троцкий. — Платформа группы Брандлера.
Из жизни международной левой.
О трудностях нашей работы. — Парижский Антифашистский конгресс. — Китай. Чен-Ду-Сю приговорен к 13 годам тюрьмы. — Австралия.
Почтовый ящик

№ 36-37, октябрь 1933

Классовая природа советского государства. (Проблемы Четвертого Интернационала).
Постановка вопроса.
«Диктатура над пролетариатом».
Диктатура пролетариата, как идеалистическая норма.
Бонапартизм.
«Государственный капитализм».
Хозяйство СССР.
Бюрократия и правящий класс.
Классовая эксплуатация и социальный паразитизм.
Две перспективы.
Возможные пути контр-революции.
Возможно ли «мирное» снятие бюрократии?
Новая партия в СССР.
Четвертый Интернационал и СССР.
Резолюция о необходимости нового Интернационала и его принципах.
Заявление делегации большевиков-ленинцев на конференции лево-социалистических и коммунистических организаций.
Резолюция Пленума Интернациональной Левой Оппозиции (б.-л.) по поводу конференции левых социалистических и оппозиционных коммунистических организаций.
Г. Гуров. Нужно строить заново коммунистические партии и Интернационал.
Нельзя больше оставаться в одном «Интернационале» со Сталиным, Мануильским, Лозовским, и Кº. (Беседа).
Л. Т. Единый фронт с Гжезинским.
Орган финансового капитала о «троцкизме».
Н. Н. Сталин успокаивает Гитлера.
А. Самоубийство Скрыпника.
Из СССР.
Условия работы и жизни рабочего. (Москва).
Письмо с Шарикоподшипника.
«Правда» свидетельствует об активности большевиков-ленинцев.
Л. Троцкий. Фонтамара.

№ 38-39, февраль 1934

Накануне съезда.
Большевистские съезды прежде и теперь.
Бюрократизация диктатуры и социальные противоречия.
Л. Троцкий. Где границы падения?
Итоги XIII пленума Исполкома Коминтерна.
Л. Троцкий. Япония движется к катастрофе.
I. Миф непобедимости.
II. Война революция.
Альфа. Заметки журналиста. Чистка партии. — Кольцов в Париже. — Классовый враг. — Тыква в кабинете директора. — «Не только, но ии». — Борьба за качество. — Неспособны учиться.
Л. Троцкий. Задачи сегодняшнего дня.
Л. Т. Анатолий Васильевич Луначарский.
Из СССР. Анекдоты жизни. — Анекдоты обывателя. — Анекдоты Мануильского.
Зиновьев о режиме ВКП.
Г. Г. Даже клевета должна иметь смысл.
Л. Т. Мария Реезе и Коминтерн.
Из жизни международной левой. Совещание Четырех. — Лига коммунистов-интернационалистов. — Голландия. — Польша. — Греция. — Германия. — Литва. — Соединенные Штаты. — Чили. — Молодежь.

№ 40, октябрь 1934

Большевикам-ленинцам в СССР.
Бонапартизм и фашизм.
К характеристике современного положения в Европе.
Эволюция социалистической партии.
Путь выхода. S.F.I.O. и S.F.I.C.
Л. Троцкий. Что означает капитуляция Раковского? «Вэритэ». Долой повязки с глаз!

№ 41, январь 1935

Л. Троцкий.
Сталинская бюрократия и убийство Кирова.
1. Грандиозная «амальгама».
2. Зиновьев и Каменев — террористы?
3. Ради восстановления капитализма?
4. Преступление Николаева — не случайный факт.
5. Социализм еще не построен, корни классов еще не выкорчеваны.
6. Двойственная роль бюрократии.
7. Два ряда затруднений.
8. Индивидуальный терроризм, как продукт разложения бюрократизма.
9. Марксизм, терроризм и бюрократия.
10. Бюрократический центризм, как причина крушения Коминтерна.
11. Мировой рост подлинного ленинизма — страшная опасность для Сталина.
12. Неизбежность новых амальгам была предсказана заранее.
13. Некоторые выводы.
Л. Троцкий. — Обвинительный акт.

№ 42, февраль 1935

Куда сталинская бюрократия ведет СССР?
Генеральный поворот вправо. — Политика status quo. — Поворот в сторону рынка. — Переход на денежный расчет. — Кто будет расплачиваться за ошибки? — Где же окончательное «уничтожение классов»? — Нео-нэп и тревога в стране. — Оппозиция и террор. — Для обеспечения поворота вправо — удар налево. — Авантюризм индивидуального террора. — Страховка на два фронта. — Тройственная формула сталинского бонапартизма. — Главная опасность для СССР — сталинизм. — Советский пролетариат. — Главный ключ к позиции. — «Социализм в отдельной стране».
Л. Троцкий.
Некоторые итоги сталинской амальгамы.
Дело Зиновьева, Каменева и др.
Все становится постепенно на свое место.

№ 43, апрель 1935

Новая петля сталинской амальгамы.
Л. Троцкий. — Рабочее государство, термидор и бонапартизм (историко-теоретическая справка).
Споры о термидоре в прошлом. — Действительный смысл Термидора. — Марксистская оценка СССР. — Диктатура пролетариата и диктатура бюрократии. — Необходимо пересмотреть и исправить историческую аналогию. — Термидорианцы и бонапартисты. — Различие ролей буржуазного и рабочего государства. — Перерастание бюрократического центризма в бонапартизм. — Выводы. — Послесловие.
Еще к вопросу о бонапартизме (справка из области марксистской терминологии).
Альфа. — Заметки журналиста.
Как сталинцы подрывают мораль Красной армии. — Хорошо пишет Радек. — Куда девался Мануильский?
*** — Новые расправы с «троцкистами» (по московским газетам).

№ 44, июль 1935

За Четвертый Интернационал
Открытое письмо всем революционным пролетарским организациям и группировкам.
Л. Троцкий. Письмо французским рабочим.
Измена Сталина и международная революция.
Письмо Н. И. Троцкой о сыне.
А. VII Конгресс Коминтерна.
Из жизни международной левой. Франция. — Голландия. — Соединенные Штаты. — Польша. — Куба. — Южная Африка.

№ 45, сентябрь 1935

От редакции.
Террор бюрократического самосохранения.
Таров. — Письмо бежавшего из сталинской ссылки большевика-ленинца.
Пора организовать помощь революционерам-интернационалистам!
Л. Троцкий. — По поводу VII Конгресса Коминтерна.
Л. Т.— На суд рабочих организаций.
Альфа. — Как они пишут историю и биографию.

№ 46, декабрь 1935

Почему Сталин победил оппозицию?
Второе письмо Н. И. Троцкой по поводу сына Сергея.
Л. Т. Ликвидационный Конгресс Коммунистического Интернационала.
Л. Троцкий. Ромэн Роллан выполняет поручение.
А. Таров. Письмо о побеге.
Из письма русского больш.-ленинца о меньшевиках.
Отчет о сборах для т. Тарова.

№ 47, январь 1936

А. Цилига. Сталинские репрессии в СССР.
Югославские и венгерские коммунисты в изоляторах. — Концлагери. — Зиновьев и Каменев в Верхне-Уральском изоляторе, и т.д.
Н. Маркин. Стахановское движение.
Его реальное значение и бюрократические извращения. — Почему возникло стахановское движение. — Стахановское движение и дифференциация в рабочем классе.
Биографические данные о стахановцах.
Н. М. К вопросу о 7-часовом рабочем дне в СССР.
Е. Русские фашисты о Сталине.
Альфа. Маститый Смердяков.
Отчет комиссии помощи тов. А. Тарову.

№ 48, февраль 1936

Советская секция IV Интернационала
Л. Троцкий. Революционные пленники Сталина и мировой рабочий класс.
Альфа. Заметки журналиста.
Уругвай и СССР. — Торглер и Мария Реезе. «Социалистическая культура»? — Византийщина. — Признания мимоходом. — А судьи кто?
Заявление Енисейской ссыльной колонии прокурору СССР Акулову.
А. Цилига. В борьбе за выезд из СССР.

№ 49, апрель 1936 г.

Л. Троцкий. Заявления и откровения Сталина.
Внешняя политика.
Чему учит опыт с Монголией?
В чем причина войн?
«Комическое недоразумение» с мировой революцией.
Альфа. Туда, откуда нет возврата. Л. Т. Еще о советской секции Четвертого Интернационала.
Н. Т. Из политической хроники.
А. Цилига. Борьба за выезд.

№ 50, Май 1936 г.

Новая Конституция.
Упразднение Советов.
Хлыст против бюрократии.
Демократия без политики.
Исторический смысл новой конституции.
Задачи авангарда.
План физического истребления большевиков-ленинцев.
Л. Троцкий. Франция на повороте.
А. По столбцам «Правды».
Л. Т. Самые острые блюда еще впереди!
Из СССР:
Гибель Солнцева. — Василий Федорович Панкратов. — Ладо Думбадзе. — Михаил Бодров. — Григорий Стопалов. — В Оренбургской ссылке. — Виктор Серж.
Л. Троцкий. О книге Росмера.
Отчет комиссии помощи тов. А. Тарову.

№ 51, июль-август 1936

Л. Т. Перед вторым этапом.
Французская революция началась.
Решающий этап.
Л. Троцкий. Максим Горький.
Виктор Серж. Письмо Андрэ Жиду.
Н. Из Оренбургской ссылки.
В. С. Из письма: Самоубийство Ломинадзе. Меньшевистский процесс.
N. Из письма ссыльного б.-л.: Правые. Троцкизм. Статья 168.
Дора Зак. — Геворкьян Сократ. — Из жизни IV Интернационала.
От Редакции.
Бюллетень Оппозиции
(Большевиков-ленинцев)
Специальный номер о Московском процессе

№ 52-53, Октябрь 1936 г.

Московский процесс — процесс над Октябрем
Зачем Сталину понадобился этот процесс?
Сталинские амальгамы были предвидены.
Убийство Кирова.
Два процесса.
Подсудимые и их поведение на суде.
Обвиняемые, которых не было на процессе.
Существовал ли «Объединенный центр»?
Когда же собственно был создан и действовал «Объединенный центр»?
Что же было на самом деле?
Марксизм и индивидуальный террор.
Ленин первый террорист.
Покушения, которых не было.
Копенгаген.
Связь Троцкого с подсудимыми.
Старая погудка на новый лад.
Самоубийство-убийство Богдана.
Прокурор Вышинский.
Сговор Сталина с подсудимыми.
После процесса.
Таров: К процессу.
Я. Гал: Гнусная травля.

№ 54-55, Март 1937 г.

Троцкий о процессе (Речь к американским рабочим).
Л. Троцкий. Новая московская амальгама.
Три процесса. — Главные подсудимые. — Смысл нового процесса.
Л. Т. Позор!
«Какие есть доказательства?» (Документальная справка).
Связь Радека с Троцким. — Встреча Пятакова с Троцким.
Н. Маркин. Троцкий «союзник» Гитлера.
Л. Т. Вокруг процесса 17-ти.
Подготовка троцкистами войны против СССР. — Финал? — Почему ГПУ выбрало Норвегию? — Почему ГПУ выбрало декабрь? — Последние слова подсудимых.
Н. М. К процессу Пятакова-Радека.
Два процесса. — Параллельный центр. — Покушение на Молотова. — «Доказательства».
Новый документ.
Л. С. «Встречи» Пятакова и Шестова с Седовым.
Л. П. «Шпион» Граше.
Е. Тиенов. Незадачливые авторы «директив» Троцкого.
Новосибирский процесс.
Вредительство, убийство рабочих. — Трехсоставная амальгама: троцкисты-вредители-Гестапо.
Экспертиза о вредительстве.
Н. Троцкая. К совести мира!
Четвертый Интернационал и СССР (Тезисы).
Вышинский contra Вышинский.
Из советской жизни (Корреспонденция).
Без комнаты. — Серьезная проблема: железнодорожный билет. — Разговор с железнодорожником. — На мосту через Волгу. — Казахстан страна страданий. — Ташкент. — В бюрократических тисках. — План не выполнен.
Почтовый ящик

№ 56-57, Июль-август 1937 г.

Л. Троцкий. Обезглавление Красной Армии.
Н. Маркин. Дело Мдивани — Окуджава.
Данцигский суд над троцкистами.
Возможна ли победа в Испании?
Л. Троцкий. Ответы на вопросы Венделина Томаса.
Международное расследование московских процессов.
Предварительное расследование в Койоакане.
Парижская следственная комиссия.
А. Таров. Международному комитету (показание).
Пражский комитет. Протокол допроса В. В-са.
Л. Т. Отель Бристоль.
Из советской жизни (корреспонденция): Собрание цеха. — Стахановское движение. — Противоречия советского завода. — Высшая заводская бюрократия в основе содержится за счет общих расходов бюджета. — Система угнетения на заводах.
Почтовый ящик

№ 58-59, Сентябрь-октябрь 1937 г.

Начало конца.
Л. Троцкий. Перед новой мировой войной.
Неопределенность международных группировок. — Пацифизм, фашизм и война. — Когда придет война? — Стратегия будущей войны. — Война и революция.
Л. Т. Сталинизм и большевизм.
Реакция против марксизма и большевизма. — «Назад к марксизму»? — Отвечает ли большевизм за сталинизм? — Основной прогноз большевизма. — Сталинизм и «государственный социализм». — Политические «грехи» большевизма, как источник сталинизма. — Вопросы теории. — Вопросы морали. — Традиции большевизма и Четвертый Интернационал.
Л. Т. Кто составлял список «жертв террора»? («Дело» Молотова).
Н. Маркин. ГПУ убивает и за границей.
Игнатий Райсс.
Игнатий Райсс. Письмо в Ц.К. В.К.П.
Убийство Андрея Нина агентами ГПУ.
Япония и Китай (Интервью).

№ 60-61, Декабрь 1937 г.

Л. Троцкий. Пора перейти в международное наступление против сталинизма. (Письмо ко всем рабочим организациям).
Л. Т. Трагический урок.
Н. Маркин. От Термидора назад к Октябрю?
А. Бармин. В Комитет по расследованию московских процессов (письмо).
В. Кривицкий (Вальтер). Письмо в рабочую печать.
Из беседы с тов. Кривицким (Вальтером).
А. Бармин. Почему и как я порвал со сталинским режимом? (Ответы на вопросы).
Записки И. Райсса.
И. Р. По поводу Фейхтвангера.
Заявление А. Грилевича.
Бем. Исчезновение Эрвина Вольфа — новое преступление ГПУ в Испании.
Е. ГПУ подготовляет убийство Л. Седова.
В. ГПУ (Из рассказов тов. Райсса).
Из советской жизни (корреспонденция): На базаре крестьян-узбеков. — Как подготовляется демонстрация. — В госпитале.
Библиография.
А. Л. Кто такой Андрей Седых? (Письмо из Нью-Йорка).
Почтовый ящик

№ 62-63, Февраль 1938 г.

Вердикт Международной Комиссии о московских процессах.
Л. Т. Краткие комментарии к Вердикту.
Ответы на вопросы журналистов по поводу Вердикта.
Л. Троцкий. Испанский урок — последнее предостережение.
Л. Т. Нерабочее и небуржуазное государство?
М. П. Т. Верховный Совет преторианцев.
С. Ворошилов на очереди.
Е-й. Следствие об убийстве тов. Игнатия Райсса.
Новая провокация ГПУ против Л. Д. Троцкого.

№ 64, Март 1938 г.

Л. Троцкий. Лев Седов—сын, друг, борец
Они убили сына Троцкого
П. Т. «Товарищ Лева»
Э. Р. Прощай Лев Седов
Похороны тов. Седова
Отклики печати на смерть тов. Седова
Московский процесс 21-го. Новая расправа.
Заметки на полях отчетов «Правды» о процессе 21-го.
Расправа Гестапо с немецкими товарищами

№ 65, апрель 1938 г.

Каин Джугашвили идет до конца.
Новые невозвращенцы.
Процесс 21-го (От редакции).
Л. Троцкий: Итоги процесса.
Дипломатические планы Москвы в зеркале процесса.
Статья Сталина о мировой революции и нынешний процесс.
Л. Т. Роль Генриха Ягоды
Л. Т. Случай с профессором Плетневым.
Подсудимые Зеленский и Иванов.
Сталин и Гитлер. (К заключительной речи Вышинского).
Л. Троцкий: Поправки и примечания к показаниям подсудимых.
Правда о «заговоре» на жизнь Ленина в 1918 году.
Из советской жизни: Завод. — ГПУ на заводе. — Выборы. — Московские слухи.

№ 66-67, Май-июнь 1938 г.

Агония капитализма и задачи Четвертого Интернационала.
Л. Т.: Продолжает ли еще советское правительство следовать принципам, усвоенным 20 лет тому назад?
Л. Троцкий: Шумиха вокруг Кронштадта.
Социальное страхование в СССР.
Вокруг процесса 21-го (Молчанов и др.).
Итоги разгрома «братских» компартий.
Уход из Коминтерна.
Жизнь Л. Д. Троцкого в опасности.

№ 68-69, Август-сентябрь 1938 г.

Сталин и его сообщники осуждены.
Тоталитарные пораженцы.
Л. Т.: Предостоящий процесс дипломатов.
Л. Троцкий: Их мораль и наша.
Эльза Райсс: Людвиг.
Л. Троцкий: К годовщине гибели Райсса.
Похищение тов. Клемента.
Л. Троцкий: По поводу судьбы Рудольфа Клемента.
Следствие по делу о смерти моего сына Льва Седова.
К.: Из Советов должны быть изгнаны бюрократия и новая советская аристократия.
Воззвание польских большевиков-ленинцев.

№ 70, Октябрь 1938 г.

Л. Троцкий: Фразы и реальность.
Крупный успех.
Из беседы тов. Троцкого с аргентинским делегатом тов. Фосса.
Л. Т.: СССР и Япония. — Мексика и британский империализм.
Л. Троцкий: Еще об усмирении Кронштадта.
П. Т.: «Благонадежность» сталинских кадров.
Следствие по делу о смерти Льва Седова.
Л. Троцкий: Навстречу решению.
Тоталитарное «право убежища».

№ 71, ноябрь 1938 г.

Л. Троцкий: Свежий урок
(К вопросу о характере предстоящей войны). — Опыт прошлой войны. — Борьба за и против нового передела мира. — Империалистский Квартет вместо «фронта демократий». — Смысл государственного переворота в Чехословакии. — Защита «национальной независимости» Чехословакии. — Еще раз о демократии и фашизме. — Международная политика бонапартистской клики Кремля. — Социальная основа оппортунизма. — Ком-шовинизм. — Второй и Третий Интернационалы в колониальных странах. — О международной ассоциации выжатых лимонов (№ 314). — Перспективы.
Беседа о задачах американских профессиональных союзов.
Речь Л. Д. Троцкого по поводу 10-летия американской организации большевиков-ленинцев и учредительного съезда Четвертого Интернационала.
Процесс ПОУМ'а.

№ 72, Декабрь 1938 г.

Манифест Конференции Четвертого Интернационала к рабочим всего мира.
Л. Троцкий: Революция и война в Китае.
В защиту испанского пролетариата.
Привет мученникам-заключенным и жертвам классовой борьбы.
Мировая роль американского империализма.
Ложный взгляд.
Предатели в роли обвинителей.
Письмо в редакцию.
Почтовый ящик.

№ 73, Январь 1939 г.

21-я годовщина.
О классовой борьбе и войне на Дальнем Востоке
(Резолюции конференции IV Интернационала).
Л. Троцкий: За стенами Кремля.
Л. Яковлев: Закабаленный труд.
Л. Троцкий: Карл Каутский.
Виктор Серж и IV Интернационал.
По поводу убийства Рудольфа Клемента.

№ 74, Февраль 1939 г.

К годовщине смерти Л. Седова.
Испанская трагедия.
Л. Троцкий: Ленин и империалистская война.
Л. Троцкий: Час решения близится. К положению во Франции.
За Гриншпана — против фашистских погромщиков и сталинских негодяев.
Экс-радикальная интеллигенция и мировая реакция.
Сталин, Скоблин и Кº.
Ответ Л. Д. Троцкого на вопросы представителя «Daily News»
Л. Троцкий: Из интервью с представителями южно-американской прессы.
Л. Троцкий: За свободу искусства.
Расправа Гитлера с нашими товарищами.
К смерти Л. Седова. (Письмо шанхайских товарищей).
Почтовый ящик

№ 75-76, Март-апрель 1939 г.

Гитлер и Сталин.
Капитуляция Сталина.
Мистерии империализма.
Еще раз о причинах поражения испанской революции. — Изобретатели зонтика. — Классовый характер революции. — Пустая абстракция «антифашизма». — Победа была возможна.
Испания, Сталин и Ежов.
Ответы Л. Д. Троцкого на вопросы представительницы лондонского «Daily Herald»
Л. Т. Политический диалог.
Л. Троцкий. Центризм и IV Интернационал.
Не ошибка ли? (К позициям IV Интернационала в вопросе о борьбе против войны).
Шаг в сторону социал-патриотизма. (По поводу письма группы палестинских товарищей).
О классовой борьбе и войне на Дальнем Востоке. Резолюция конференции IV Интернационала. (Окончание).
Т. Еще о «кризисе марксизма».
Альфа. «Учитесь работать по-сталински!».
Л. Т. Умерла Крупская.

№ 77-78, Март-июнь-июль 1939 г.

Десять лет.
Л. Троцкий. Об украинском вопросе.
Л. Троцкий. Искусство и революция.
Л. Троцкий. Бонапартистская философия государства.
Л. Троцкий. Моралисты и сикофанты против марксизма.
Л. Троцкий. История большевизма в зеркале Центрального Комитета.
М. Н. К итогам чистки.
Ленин о сталинцах.
Прогнозы 1931 года.

№ 79-80, Август-сентябрь-октябрь 1939 г.

Л. Троцкий. СССР в войне
— Загадка СССР
— Сталин — интендант Гитлера
— Германо-Советский союз
— Империалистская война, рабочий класс и угнетенные народы
— Москва мобилизует «Прогрессивный паралич». Второй Интернационал накануне новой войны.
Индия перед империалистской войной
Л. Троцкий. Независимость Украины и сектантская путаница
Л. Троцкий. Демократические крепостники и независимость Украины
Очередное опровержение Виктора Сержа
К годовщине убийства И. Райсса
Почтовый ящик

№ 81, Январь 1940 г.

Л. Троцкий.
Двойная звезда: Гитлер — Сталин.
Почему я согласился выступить перед комиссией Дайеса?
Еще и еще раз о природе СССР.
Два письма в редакцию New York Times.
Разное

№ 82-83, Февраль-март-апрель 1940 г.

Л. Троцкий. Сталин после финляндского опыта.
Мировое положение и перспективы.
Мелко-буржуазная оппозиция в рабочей социалистической партии Соединенных Штатов.
От царапины — к опасности гангрены.

№ 84, август-сентябрь-октябрь 1940


Мы обвиняем Сталина!
Почему они убили Троцкого
Дж. П. Каннон — Памяти старика
Л. Д. Троцкий — Манифест Четвертого Интернационала
Л. Д. Троцкий — Роль Кремля в европейской катастрофе
Л. Д. Троцкий — Бонапартизм, фашизм и война
Л. Д. Троцкий — Что дальше?

№ 85, Март 1941 г.

Наталия Седова-Троцкая: Так это было.
Лев Седов.
Л. Д. Троцкий: Коминтерн и ГПУ.
Л. Яковлев: Политика кнута.

№ 86, Июнь 1941 г.

СССР в тисках.
Л. Троцкий: Коминтерн и ГПУ.
Л. Яковлев: О кризисе советской литературы.

№ 87, Август 1941 г.

За защиту СССР!
Заявление Исполнительного Комитета Четвертого Интернационала
Наталия Седова-Троцкая: Отец и сын
К. М.: Лев Давидович
Троцкий о Советском Союзе и войне

Бюллетень Оппозиции, обложка

Советская секция IV Интернационала

В так называемой Коммунистической партии Советского Союза заканчивается новая чистка, которая на этот раз носит скромное название «проверки партийных документов». Отличие этой чистки от всех предшествующих состоит в том, что она проводится без всякого, хотя бы только декоративного, участия самой партии: ни общих собраний, ни личных исповедей, ни публичных обличений, ни свидетельских показаний. Проверочная работа происходит целиком за кулисами: ведь дело идет только о «документах». На самом деле в результате этой скромной технической проверки исключено в среднем около 10%. Проверка кандидатов еще не закончена. Но и сейчас уже из рядов партии выброшено значительно больше 200 тысяч человек; напомним, кстати, что такова приблизительно была численность всей большевистской партии в тот период, когда она вела пролетариат на завоевание власти.

«Правда» от 2 января дает перечень основных категорий исключенных: «От троцкистов, зиновьевцев, оппортунистов, двурушников, чужаков, жуликов и авантюристов до шпионов иностранных разведок». Перечисление представляет, как видим, общую формулу всех термидорианских амальгам. «Возмущаться» сближением троцкистов с жуликами и шпионами было бы совершенно наивно. Каждый режим, находящийся не в ладах с народом, преследует, с одной стороны, революционеров, с другой — уголовных преступников. Эти две категории искони жили бок о бок в тюрьмах царя, как живут в тюрьмах буржуазии всего мира. Керенский заверял в свое время, что большевики переплетаются с черносотенцами и немецкими шпионами. Сталин остается целиком в колее традиции. Вместо того, чтоб «возмущаться» статистической амальгамой, изучим ее поближе.

Прежде всего бросается в глаза тот факт, что в числе свыше двухсот тысяч исключенных на первом месте официально поставлены «троцкисты». Значит ли это, что они представляют столь многочисленную группу, или же, что бюрократия, ликвидировавшая «остатки» и «осколки» троцкистов не менее десяти раз, по-прежнему считает их наиболее опасным своим врагом? И то и другое. Мы покажем сейчас, на основании официальных данных, что число исключенных за одну лишь последнюю чистку (вторая половина 1935 г.) большевиков-ленинцев составляет не менее десяти тысяч, вернее же — значительно более. Что же касается страха бюрократии перед этой «категорией», то он достаточно характеризуется зверством репрессий.

Троцкисты и зиновьевцы объединяются обычно в официальных подсчетах в одну категорию: зиновьевцы представляли всегда чисто-ленинградскую группировку, в других частях страны они насчитывались единицами, и, если не говорить о неустойчивости, не имели самостоятельной политической физиономии. Мы получаем таким образом шесть категорий исключенных: 1) большевики-ленинцы; 2) «оппортунисты» (поставленные больше для симметрии и прикрытия: частные отчеты о них обычно вовсе не упоминают); 3) двурушники и чужаки (бывшие белые и проч.); 4) жулики и авантюристы; 5) иностранные шпионы. С теми или другими отклонениями эти категории повторяются в областных отчетах, корреспонденциях, передовых статьях и пр.

Прежде, чем перейти к изучению вопроса о числе исключенных большевиков-ленинцев, отметим, что ни в одном из попадавшихся нам перечней категорий исключенных и ни в одном из комментариев мы ни разу не встретили указаний ни на меньшевиков, ни на эсеров. Политически обе эти партии не существуют. Их реакционная политика в 1917 г., как справедливо указывал недавно Таров, закрыла им доступ к новым поколениям города и деревни. Единственная серьезная оппозиция в стране, как несколько раз подчеркивал югославский т. Цилига, вчерашний пленник Сталина, — большевики-ленинцы. Это значит, что оппозиция бонапартизму исходит не из принципов мелкобуржуазной демократии, а из завоеваний Октябрьской революции и идет под ее знаменем. Запомним твердо этот факт, ибо он имеет колоссальное значение для будущего.

* * *

После всех предшествующих чисток и разгромов кажется почти невероятным тот факт, что среди различных категорий исключенных — не сотен, не тысяч, а по меньшей мере двухсот тысяч — большевики-ленинцы поставлены на первое место. Сколько же их все-таки оказалось? Советская печать осторожно воздерживается от каких-либо итоговых данных на этот счет. Только в отдельных статьях и заметках, по областям и районам, проскакивают прямые или косвенные — чаще косвенные — указания на число исключенных «троцкистов». Этими данными мы и займемся.

Статья Хатаевича, секретаря Днепропетровской области, сообщает, что во время проверки документов в его сатрапии исключено из партии 3.646 человек, 8% всей организации, причем, как оказывается, «удалось раскрыть не только одиночек, но и скрывавшиеся в рядах партии целые контр-революционные троцкистско-зиновьевские группы». Общего числа их Хатаевич не сообщает. Но он дает зато другие цифры: «1.500 белогвардейцев, кулаков, участников петлюровских, махновских и других банд; 300 жуликов и аферистов, пробравшихся в партию по поддельным документам». («Правда», 27 декабря 1935 г.). Эти две группы составляют вместе 1.800 человек. Кроме того статья глухо говорит еще об «иностранных шпионах, пробравшихся в партию»; но тут речь может идти об единицах или десятках, никак не более. За вычетом названных категорий, на долю троцкистов, зиновьевцев, и вообще оппозиционеров всякого рода, остается не меньше 1.600 человек. Или же Хатаевич скрывает еще какие-либо категории исключенных? Какие именно? Почему? Но если на долю «троцкистов» придется только половина, даже треть названного числа, то и тогда получим внушительную цифру (500-1.000). Разумеется эта цифра имеет пока чисто гипотетический характер.

В том же номере «Правды», в небольшой заметке, сообщается, что в Азовско-Черноморском крае исключено из партии 4.324 человека, 7% общего числа проверенных, причем обнаружилось, что «в некоторых городских организациях существовали контр-революционные троцкистско-зиновьевские группы (завод «Красный Аксай», краевое земельное управление, садово-винодельный трест)». Какую часть исключенных составляли эти группы, заметка не говорит, зато она признается, что и после проверки в организациях края продолжают обнаруживаться «неразоблаченные враги».

В Западно-сибирском крае исключено 3.576 членов партии (11%) и 1.935 кандидатов (12,8%). Секретарь Эйхе пишет в «Правде»: «в числе исключенных больше всего кулаков и белогвардейцев-колчаковцев — почти третья часть. Затем идут троцкисты и зиновьевцы»… (23 декабря 1935 г.). Из этих слов вытекает, что большевики-ленинцы по численности идут на втором месте. Все вообще исключенные, за вычетом белых, делятся не более, как на четыре категории. Если б исключенные распределялись между этими категориями поровну, то на каждую пришлось бы свыше 900 человек. Между тем, сам Эйхе говорит, что троцкисты и зиновьевцы представляют самую многочисленную группу после белых: следовательно исключенных большевиков-ленинцев в одном лишь Западно-сибирском крае должно быть никак не менее 1.000 человек, что составляет около 20% всех исключенных. «Из общего числа троцкистов и зиновьевцев, исключенных из партии, — говорит Эйхе, — около половины работало в учебных заведениях… Троцкистско-зиновьевское отребье (!) особенно усердно тянулось на идеологический участок, пытаясь использовать его для пропаганды». Речь идет, очевидно, о новых членах партии, из учащейся рабочей молодежи. Можно допустить, что по высокому проценту большевиков-ленинцев Сибирь составляет исключение: сказывается, очевидно, влияние на молодежь со стороны ссыльных (точно то же явление наблюдалось, к слову сказать, и при царизме).

В Харьковской области на 50.000 человек исключено свыше 4.000. Секретарь Зайцев разбивает по категориям лишь 2.356 случаев исключения, проверенных высшими органами, в том числе: 907 — кулаков и белогвардейцев, 594 — морально разложившихся и нарушителей дисциплины, 120 — жуликов и аферистов, 42 — буржуазных националистов, наконец, 120 троцкистов. Здесь мы имеем, таким образом, уже вполне точную цифру, притом без упоминания о зиновьевцах. Если принять во внимание, что в Харькове, сатрапии С. Косиора, Петровского и Кº, разгромы оппозиции производились, начиная с 1923 года, с совершенно зверской беспощадностью, прославившейся на весь Союз, то даже скромное число 120, составляющее свыше 5% исключенных (2.356), кажется поистине поразительным.

Слишком ясно, что у бюрократии нет и не может быть ни малейших мотивов преувеличивать влияние большевиков-ленинцев. Прорвавшиеся в печать цифры надо поэтому рассматривать, как минимальные. К тому же уже с 1924 года сталинская клика предпочитала исключать оппозиционеров, как «морально разложившихся» и даже как «белогвардейцев». Можно не сомневаться, что как раз наиболее влиятельные и активные б.-л. исключены именно по этим категориям: тем легче с ними будет расправиться в концентрационном лагере или на пути в ссылку.

Если принять западно-сибирский коэффициент, то оказалось бы, что число исключенных троцкистов и зиновьевцев составляет во всем Союзе не менее 40.000 человек. Мы сказали уже, почему эту цифру надо считать преувеличенной. Но если возьмем даже заведомо сниженный харьковский процент исключенных троцкистов, т.-е. свыше 5%, то на 200.000 исключенных это сосставить более 10 тысяч. Если, наконец, взять среднюю цифру, между западно-сибирской и харьковской, то получим 20.000: пожалуй, это число и будет ближе всего к действительности.

Огромное политическое значение приведенных данных понятно каждому. Остается спросить: почему бюрократия, с одной стороны, скрывает итоговые цифры, а, с другой, сообщает все-же достаточно яркие частные данные для общей ориентировки? Очень просто: бюрократия избегает изо всех сил делать большевикам-ленинцам рекламу, а в то же время она вынуждена бросать клич предостережения: берегитесь, «их» много, «они» растут! Во всяком случае об «остатках» и «недобитках» речи уже больше нет.

Самыми непримиримыми врагами бюрократии, стремящейся увековечить свое положение господствующей касты, были и остаются большевики-ленинцы. Немудрено, если в амальгамном списке сталинская клика на первом месте ставит «троцкистов». Всей своей борьбой они заслужили эту честь. Самый характер последней чистки, как нельзя лучше и ярче, подтверждает рост их влияния. Бюрократия не может более расправляться со своими врагами при помощи терроризированной ею партии, или хотя бы на ее глазах. Публичная чистка заменяется келейной, т.-е. целиком передается в руки ГПУ. В те же руки передаются, разумеется, и исключаемые — для расправы. Этот метод оказался настолько отвечающим интересам бюрократии, что Сталин немедленно же наметил новую чистку: с 1-го февраля по 1-ое мая нынешнего года старые партийные билеты (они, оказывается, «потрепались») должны быть заменены новыми, причем в постановлении ЦК твердо указано, что при замене билетов секретари, т.-е. органы ГПУ, должны снова проверить весь партийный состав и вручать новые билеты лишь тем, которые заслуживают «доверия». Сколько новых большевиков-ленинцев окажутся при этом переведены из партии в концлагери, мы может быть узнаем через полгода.

* * *

Приведенные выше данные для многих, вероятно, окажутся неожиданными. Мы намеренно произвели все расчеты на глазах читателя, чтоб исключить возможность каких бы то ни было подозрений в субъективизме и пристрастии. Дело в том, что под воздействием сталинской прессы и ее агентов (вроде Луи Фишера и ему подобных господ) не только наши враги, но даже многие наши друзья на Западе незаметно для самих себя привыкли к той мысли, что если большевики-ленинцы в СССР еще и существуют, то почти только на каторжных работах. Нет, это не так! Марксистскую программу и великую революционную традицию нельзя искоренить полицейскими мерами. Правда, в СССР большевикам труднее сейчас работать, чем в какой бы то ни было другой стране (на эту тему в высшей степени интересно свежее свидетельство югославского тов. Цилиги). Но работа революционной мысли не прекращается тем не менее ни на день. Если не как доктрина, то как настроение, как традиция, как знамя, наше течение имеет в СССР массовый характер и сейчас явно впитывает в себя новые и свежие силы. Среди 10-20 тысяч «троцкистов», исключенных за последние месяцы 1935 г., представители старшего поколения, участники движения 1923-1928 гг., составляют десятки, может быть сотни, не больше. Основная масса — это все новый набор. Не надо забывать к тому же, что приведенные данные относятся только к партии. А ведь существует еще комсомол, с его миллионами молодежи! Именно в ее среде брожение имеет особенно острый характер. Молодым революционерам страшно трудно в СССР учиться ленинизму; но можно не сомневаться, что их уровень все же неизмеримо выше уровня сталинской «партии». Великая традиция живет. В тайниках сохраняется старая оппозиционная литература. На полках стоят книги Маркса, Энгельса, Ленина (их еще пока не решаются изъять). Советские газеты вынуждены сообщать о событиях во всем мире. Международная литература, стоящая под знаменем IV Интернационала, сейчас уже очень богата. Ее идеи и лозунги через тысячи каналов — в частности и через наш Бюллетень — проникают в Советский Союз. Так обеспечивается драгоценная преемственность революционной мысли.

Под бичом бюрократии и не без прямой провокации со стороны Ягод, Медведей и др., отдельные элементы молодежи становятся на путь индивидуального террора, т.-е. на путь отчаяния и безвыходности. Бонапартисты жадно хватаются за террористические акты для оправдания своих кровавых расправ над оппозицией; этот метод так же стар, как стара подлость привилегированных насильников. Но главная часть революционной молодежи не уходит от своего класса на путь индивидуальных авантюр. Программа IV Интернационала хоть и не обещает мгновенных чудес, но указывает единственный правильный и безусловно верный путь выхода. Рост IV Интернационала на мировой арене укрепляет и вдохновляет наших друзей и сторонников в СССР. Можно сказать с уверенностью, что несмотря на 13 лет травли, клеветы, погромов, не превзойденных по гнусности и жестокости, несмотря на капитуляции и измены, более опасные, чем преследования, IV Интернационал имеет уже и сегодня в СССР свою самую сильную, самую многочисленную и наиболее закаленную секцию.

Нет, у нас нет ни малейшего основания поддаваться унынию. Прогресс не идет прямыми путями. Борьба угнетенных требует великих жертв. Но будущее за нас. Новая бюрократическая чистка в СССР свидетельствует даже для слепых: будущее за нас!

11-го января 1936 г.

P. S. Настойчивые упоминания о «шпионах иностранных разведок», исключенных из партии во время чистки, заслуживают особого внимания. Такие случаи, разумеется, вполне возможны. Но все же они, по самой своей природе, не могут не составлять редкие исключения. Для сообщения о них достаточно было бы простого секретного циркуляра. Почему же газеты не устают твердить об них? Такой смелости сталинская пресса не могла бы позволить себе без особой инструкции сверху. Какова же цель инструкции? Ее можно разгадать безошибочно. В СССР расстреляно за годы сталинского самодержавия не малое число иностранных коммунистов — оппозиционеров. Несравненно большее число их томится в изоляторах, концентрационных лагерях и ссылке. Все больше сведений проникает об этом за-границу. Исключительную ценность имеют сообщения недавно вырвавшегося из сталинских цепей А. Цилиги. Бюрократии надо так или иначе парировать эти разоблачения, вооружив своих иностранных лакеев хоть каким-либо подобием объяснения. Не будет ничего удивительного, если агенты Коминтерна объявят всех расстрелянных и арестованных в СССР иностранных коммунистов «шпионами иностранных разведок». Эти гнусности, однако, не пройдут безнаказанно. Рабочие массы услышат правду. Организации IV Интернационала окажутся на посту.


Революционные пленники Сталина и мировой рабочий класс.

Письма и документы, опубликованные за последнее время т.т. Таровым и Цилигой, чрезвычайно оживили внимание к репрессиям советской бюрократии против революционных борцов. Через 18 лет после Октябрьской революции, когда в СССР, согласно официальной доктрине, «окончательно и бесповоротно» победил социализм, революционеров, беззаветно преданных делу коммунизма, но не признающих догмата непогрешимости сталинской клики, заключают на годы в тюрьму, запирают в концентрационные лагери, вынуждают к принудительным работам, подвергают, при попытке сопротивления, физическим истязаниям, пристреливают, в случае действительного или мнимого побега, или намеренно доводят до самоубийства. Когда сотни заключенных, в виде протеста против невыносимых издевательств, прибегают к страшному средству голодовки, их подвергают насильственному питанию, чтобы затем поставить их в еще худшие условия. Когда отдельные революционеры, не находя других способов протеста, вскрывают себе вены, агенты ГПУ, т.-е. агенты Сталина, «спасают» самоубийц, чтобы затем с удвоенной свирепостью показать им, что действительного спасения для них нет.

Элемент особого трагизма вносит в эту и без того страшную картину рассказ тов. Цилиги, одного из бывших руководителей югославской секции Коминтерна. Существовавшие в руководстве этой партии разногласия при всяких других условиях были бы разрешены дискуссией, съездом, в крайнем случае — расколом. Не то в Коминтерне. Та часть национального ЦК, которая в данный момент выполняет поручения московской клики, обращается к последней с ходатайством избавить ее от оппозиции. Сталин вызывает оппозиционеров в Москву, где их, после короткой попытки «убеждения», подвергают аресту, заключению в изоляторы и другим видам расправы. Среди сотен убитых «в связи» с делом Кирова, т.-е. в подавляющем большинстве своем без всякой связи с этим делом, расстрелян был ряд болгарских и других иностранных оппозиционеров. Право убежища для революционных эмигрантов обусловлено, таким образом, обязательством с их стороны отказаться от всяких прав на самостоятельную мысль. Вызов в Москву «на совещание» означает сплошь да рядом предательскую ловушку. Если «преступник» неуловим, захватывают его жену, дочь или сына. В этих случаях агенты Сталина действуют методами, достойными самых квалифицированных американских гангстеров.

Так называемые коммунистические партии не только прикрывают эти неслыханные злодейства гг. маршалов и сверхмаршалов против революционеров; злодейства, в которых вожди отдельных секций Коминтерна принимают прямое участие, — печать Коминтерна пытается сверх того повернуть самое острие обвинения против жертв. Дело идет, видите ли, вовсе не о простых оппозиционерах, не о большевиках, возмущенных самоуправством Сталина или патриотическим падением Коминтерна. Нет, дело идет о «террористах», о заговорщиках против священной особы вождя или одного из маршалов, наконец, об агентах иностранной разведки, о наемниках Гитлера или микадо. Зиновьев и Каменев уличены в страшном преступлении: они критиковали (в четырех стенах!) авантюристские темпы коллективизации, которые привели к бессмысленной гибели миллионов людей. Подлинно пролетарский суд, разобравши дело, посадил бы несомненно в тюрьму авантюристов-коллективизаторов. Суд Сталина и Ягоды посадил на 10 лет в тюрьму Зиновьева и Каменева по обвинению… в террористическом акте, к которому они не имели и не могли иметь ни малейшего отношения!

Еще два года тому назад социал-демократическая, лейбористская и трэдюнионистская пресса охотно подхватывала разоблачения не только действительных, но и мнимых преступлений советской бюрократии, чтобы компрометировать таким образом Октябрьскую революцию в целом. Сейчас по этой линии, по крайней мере, в Европе, произошел полный поворот. Политика социал-патриотического «единого фронта» превратилась в заговор взаимного укрывательства. Даже в тех странах, где единого фронта, из-за ничтожества компартий, нет, реформистские организации предпочитают не ссориться с кремлевской верхушкой, которая теперь, когда она написала на своем знамени защиту Лиги Наций и демократических отечеств, несравненно ближе им, чем преследуемые ею революционеры-интернационалисты. Благовидным оправданием для замалчивания преступлений сталинской бюрократии является, разумеется, «защита СССР».

В связи с этим надо еще упомянуть особую категорию профессиональных «друзей» Кремля: интеллигентов, ищущих безубыточного идеала, писателей, оценивших преимущества Госиздата, адвокатов, жаждущих рекламы, наконец, просто любителей бесплатных проездов и юбилейных банкетов; эта паразитическая, в большинстве своем, публика охотно распространяет затем в обоих полушариях те вымыслы и наветы, которые агенты ГПУ внушают своим «друзьям» во время героических ужинов в честь Октябрьского переворота. Достаточно сослаться хотя бы на непристойную роль такого выдающегося писателя, как Ромен Роллан!

Братание верхов выродившегося Коминтерна с верхами Второго Интернационала, вызывает, однако, и спасительную реакцию. У все большего числа передовых рабочих открываются глаза. Такие «социалистические» нравы, как постоянное ползание на животе перед «вождями», как византийская лесть, как создание касты «красных» полковников, генералов и маршалов, как реакционный культ мелкобуржуазной семьи, вплоть до возрождения рождественской елки, заставляют мыслящих рабочих всех стран догадываться, насколько глубоко успел прогнить правящий слой Советского Союза. На почву пробужденного критического сознания падают ныне сообщения о зверствах бюрократии против тех революционеров, которые покушаются на ее священные привилегии, упорно отказываясь принимать евангелие Димитрова, Литвинова и Лиги Наций.

Число таких «преступников» неизменно растет. В течение одной только последней чистки правящей партии СССР (вторая половина 1935 г.) исключено, насколько можно судить по официальным данным, от 10 до 20 тысяч одних только «троцкистов». Все исключенные такого рода, по общему правилу, немедленно арестуются и ставятся в условия царской каторги. Об этих фактах надо рассказать рабочему классу всего мира!

Правда, и теперь нередки еще на Западе деятели рабочего движения, которые искренно спрашивают себя: не повредят ли такого рода разоблачения Советскому Союзу? Нет ли опасности, что вместе с грязной водой можно выплеснуть из ванны и ребенка? Такие опасения не имеют, однако, под собой реальной основы. Могут ли разоблачения сталинских зверств над революционерами повредить советскому правительству в глазах буржуазного мира? Наоборот: вся буржуазия, в том числе и белая эмиграция, в истребительном походе Сталина против большевиков-ленинцев и других революционеров видит лучший залог «нормализации» советского режима. Серьезная и ответственная капиталистическая печать всего мира дружно аплодирует борьбе против «троцкистов». Немудрено: ведь Литвинов, бок о бок с представителями мировой реакции, заседает в Женевской комиссии по борьбе с «терроризмом». Дело идет, конечно, не о борьбе с правительственным террором против революционных рабочих, а о борьбе с одиночками-мстителями, посягающими на коронованных и некоронованных угнетателей. Метод индивидуального террора марксисты, как известно, непримиримо отвергали и отвергают. Но это не мешало нам быть всегда на стороне Вильгельма Телля, а не австрийского деспота Гесслера. Советская дипломатия, наоборот, совместно с Гесслерами обсуждает сейчас, как лучше истреблять Теллей. Участием в международной облаве на террористов Сталин как нельзя лучше дополняет свою собственную террористическую облаву на большевиков. Ясно, что в глазах Лиги Наций, в глазах американского правительства, даже в глазах Гитлера, наши разоблачения только укрепят и без того уже широкий кредит Сталина.

Что касается реформистской рабочей бюрократии буржуазных стран, то за нее опасаться также нет оснований. Факты сталинских репрессий ей известны хорошо, но за последние два года она сознательно и злостно замалчивает их. В глазах Леона Блюма, Отто Бауэра, сэра Ситрина, Вандервельде и Кº, наши разоблачения во всяком случае не нанесут урона советской бюрократии: здесь дело идет о дружбе по расчету, и эта дружба направлена прежде всего против левого, революционного крыла.

Остаются рабочие массы. В большинстве своем они искренно и честно преданы Советскому Союзу, хотя и не всегда знают, как эту преданность выразить на деле. Массам тем труднее найти в этом вопросе правильную дорогу, что над ними высятся бюрократические аппараты, которые неутомимо и искусно обманывают их. Дело сводится таким образом к простому вопросу: должны ли и мы, со своей стороны, обманывать массы, или же обязаны говорить им правду? Для марксиста поставить этот вопрос, значит ответить на него. Революция не нуждается в слепых друзьях, или в союзниках с повязками на глазах. Рабочие не дети. Они способны оценить одновременно и грандиозность завоеваний Октября, и тяжесть исторического наследства, которое сгустилось на ее теле в виде страшного бюрократического нарыва. Никуда не годится революционер, который боится сказать массам то, что знает сам! Предоставим двойную бухгалтерию патриотическим парламентариям, салонным идеалистам и попам. «Друзья СССР» и прочие филистеры скажут, может быть, что нами руководит «фракционное» и даже «личное» озлобление? Конечно, скажут. Но мы еще не разучились — благодарение природе! — презирать филистеров и их общественное мнение. Прикрашивая настоящее, нельзя подготовлять будущее. Верность Октябрьской революции требует беспощадного разоблачения, а если нужно, то и выжигания ее язв. Ложь есть орудие имущих классов. Она стала ныне так же орудием и советской бюрократии. Угнетенным нужна правда. Рабочие должны знать всю правду о Советском Союзе, дабы грядущие события не застигли их врасплох.

Надо как можно шире через посредство всей честной печати распространить сведения о тех подлых репрессиях, которым подвергаются безупречные пролетарские революционеры в Советском Союзе. Главная и ближайшая задача при этом: облегчить участь десятков тысяч жертв бюрократической мстительности. Необходимо прийти им на помощь всеми способами, какие вытекают из обстановки и из горячего желания спасти героических борцов. Выполняя эту задачу, мы поможем вместе с тем трудящимся Советского Союза и всего мира сделать новый шаг вперед на пути своего освобождения.

Л. Троцкий.


Заметки журналиста.

Уругвай и СССР.

Уругвай порвал дипломатические отношения с СССР. Мера эта принята, несомненно, под давлением Бразилии и других южно-американских стран, возможно также и Соединенных Штатов, в виде «предупреждения». Разрыв дипломатических отношений есть, другими словами, акт империалистской провокации. Другого смысла он не имеет. Что касается денежной помощи Коминтерна южно-американским революционерам, то для этого совсем не нужны дипломатические представительства: есть десятки других путей. Мы не говорим уже о том, что вмешательство Коминтерна в революционные движения везде и неизменно вело и ведет к их крушению, так что буржуазные правительства должны были бы по чистой совести не жаловаться на руководителей этого учреждения, а, наоборот, выдавать им высокие ордена, — не «орден Ленина», конечно, а, например, орден Сталина.

Но не эта сторона дела нас сейчас интересует, а поведение советской печати. Трудно представить себе более отвратительное зрелище! Вместо того, чтобы направить громы своего вполне законного негодования против могущественных вдохновителей уругвайской реакции, советская печать занимается пошлыми и глупыми издевательствами над малыми размерами Уругвая, над малочисленностью его населения, над его слабостью. В наглых и насквозь реакционных стихах Демьян Бедный рассказывает, как он не мог без очков найти на карте Уругвай, и вспоминает по этому поводу, как во время Октябрьской революции уругвайский консул беспомощно жаловался на захват большевиками его автомобиля. При этом придворный поэт передает речь консула со всякими «национальными» акцентами, совершенно в духе черносотенных острот царских официозов «Нового Времени» и «Киевлянина» (говорят, кстати, что в «Киевлянине» Демьян Бедный и начал некогда свою литературную карьеру). Что рабочие и красногвардейцы отнимали в дни Октябрьского переворота у господ дипломатов автомобили, это верно: приходилось разоружать классового врага, так как все дипломаты стояли на стороне контр-революции. Достаточно напомнить, что Керенский бежал из Петрограда под прикрытием американского флажка. Но после победы, при разборе всяких жалоб, дипломаты малых и слабых стран встречали со стороны советского правительства гораздо больше внимания и предупредительности, чем крупные хищники. И уж во всяком случае, если б кто-либо попробовал в те дни издеваться над «национальным» акцентом, то был бы выброшен в ближайшую помойную яму.

Ныне наоборот. Сталин и Литвинов ходят на задних лапах перед Муссолини и Лавалем. Каким унизительным тоном разговаривала Москва с Гитлером сейчас же после его прихода к власти! Зато они позволяют себе все свое великодержавное великолепие обрушить на голову «маленького», «ничтожного», «незаметного на карте» Уругвая. Как будто дело идет о размерах страны или численности народа, а не о политике правительства! В такого рода «мелочах» реакционный дух правящей бюрократии сказывается, пожалуй, еще нагляднее, чем в ее общей политике.

Напомним еще один эпизод. В день приезда в Москву английского министра Идена могилевская партийная газета написала статью о лицемерии британской политики. «Правда» возмутилась: «нужно ли большее свидетельство политической тупости»? Писать о лицемерии британской дипломатии — значит обнаруживать тупость; зато вполне допустимо заниматься ксенофобской и шовинистической порнографией по отношению к уругвайскому народу — именно народу, ибо — да будет ведомо сикофантам «Правды» — язык, территория и численность населения относится к народу, а не к правительству.

P. S. Как это ни невероятно, Молотов сослался в своем докладе на сессии ЦИК-а на постыдное произведение Демьяна Бедного, как на выражение правительственной оценки разрыва с Уругваем. На шовинистической порнографии поставлен таким образом официальный штемпель сталинского правительства. Сползать так сползать до конца!


Торглер и Мария Реезе.

В декабре 1935 г. печать Коминтерна сообщила об исключении из партии Торглера за его «недостойное поведение на берлинском суде». Очевидно, Коминтерн, как и многие другие больные организмы, отличается крайней замедленностью рефлексов. Со времени процесса Димитрова — Торглера прошло уже два года. За это время Коминтерн успел исключить тысячи коммунистов, усомнившихся в правоте социал-патриотического поворота, или в марксистских качествах «Народного фронта». С Торглером медлили: очевидно надеялись, что этот трусливый мелкий буржуа еще понадобится. Димитрова превратили в полубога, а о Торглере вежливо молчали. Действительно революционная организация коротко отметила бы мужественное поведение Димитрова, как нечто само собою разумеющееся, и немедленно исключила бы Торглера. Однако, у Коминтерна давно исчезли нормальные революционные рефлексы…

На самом деле Торглера исключили не за его уже полузабытое поведение на суде, а за его окончательный переход в лагерь национал-социализма. По сообщению «Правды», Торглер не только освобожден из лагеря, но и работает вместе с Марией Реезе «над какой-то книгой». Если это так, то сомнений быть не может, ибо сама Мария Реезе давно уже продалась министерству национал-социалистической пропаганды.

Московская «Правда» подчеркивает (27 декабря 1935 г.), что Мария Реезе перешла «от Троцкого к Гитлеру». В виде исключения, в этом утверждении есть та частица правды, что Мария Реезе, игравшая крупную роль в сталинской партии, прежде чем продать себя Геббельсу, действительно попыталась примазаться к организации большевиков-ленинцев. Очень скоро, однако, обнаружилось, что эта особа принадлежит к тому господствующему в аппарате Коминтерна типу, который рассматривает рабочее движение, как источник влияния и доходов. Именно поэтому она в нашей среде смогла продержаться не годы, как в среде сталинцев, а несколько месяцев, в сущности несколько недель.

Но как быть с Торглером? Это не случайная фигура. Он был председателем коммунистической фракции Рейхстага! И уж он то во всяком случае перешел от Сталина к Гитлеру прямым путем, не наведываясь к большевикам-ленинцам. По поводу этого приключения «Правда» молчит. Между тем, такими Торглерами и Реезе полны ряды сталинской бюрократии во всех странах. Они готовы на все повороты — при наличии двух условий: во-первых, чтоб их личной шкуре это ничем не угрожало; во-вторых, чтобы за повороты им платили в устойчивой валюте. Все остальное им безразлично. Нетрудно предвидеть, что в грозных событиях, надвигающихся на Европу, аппарат Коминтерна будет рассадником ренегатства.


«Социалистическая культура»?

На кремлевском совещании стахановцев директор Горьковск. автозавода Дьяконов осторожно и сдержанно говорил о возможности закончить пятилетку в 4 года. Орджоникидзе прерывал его на каждой фразе, не только вопросами, но и понуканиями и неуместными шуточками. Не трудно представить себе, в какое положение эти сановные реплики ставили скромного докладчика в пышном зале кремлевского дворца. Дьяконов даже позволил себе заметить: «товарищ Серго, я хочу, но не успеваю отвечать на ваши вопросы». Однако, Орджоникидзе не унимался. По газетному отчету он прервал коротенький доклад Дьяконова 14 раз, причем все время обращался к директору завода, т.-е. своему подчиненному, на «ты». Может быть они просто старые приятели? Нет, Дьяконов отвечает начальнику на «вы», очень почтительно, по тону…

На совещании много говорили о культурном отношении к труду и к людям. Но Орджоникидзе — да и не он один — держал себя, как истинно-русский промышленный феодал доброго старого времени, который милостиво издевается над подчиненными, обращаясь к ним на ты. Не трудно представить себе, как реагировал бы Ленин на такие вельможные замашки! Он органически не выносил наглости и хамства, тем более в отношении к подчиненному, младшему товарищу, которого легко сбить на трибуне.

Над Дьяконовым Орджоникидзе изволил издеваться впрочем довольно милостиво; но в тоне его явно слышалось, что он может и иначе. Как не вспомнить того, что в 1923 г. Орджоникидзе, в качестве первого сановника Закавказья, ударил по лицу младшего товарища, осмелившегося ему перечить. Больной Ленин собрал все данные об этой гнусности и предложил ЦК немедленно снять Орджоникидзе с ответственных постов и исключить его из партии на два года. Именно это предложение и скрепило союз Орджоникидзе со Сталиным. Зато теперь, в борьбе за социалистическую «культуру» Орджоникидзе может не стеснять себя…

Нужно сказать, что Каганович старается не уступать Орджоникидзе. Недаром же оба — «любимые наркомы». К выступавшим на совещании железнодорожным машинистам Каганович тоже обращался на «ты», совершенно как генерал в старину к своему деньщику. У Кагановича это выходит, пожалуй, еще более отвратительно, чем у Орджоникидзе…

А «Правда», центральный орган Коммунистической (!?!) партии, печатает эти образцы сановного хамства всем на поучение.


Византийщина.

Ворошилов говорил 17-го ноября в Кремле, на совещании стахановцев, о летчиках, «владеющих полностью, по настоящему, по-сталински техникой авиационного дела» («Правда», 20 ноября 1935 г.). Так мы узнаем, неожиданно, что Сталин в совершенстве владеет техникой авиации.

Тот же Ворошилов в той же речи говорил: «Сталин, занимающийся вопросами вооружения армии вплотную… неоднократно… говорил, что танки, самолеты, пушки — это не мыло, не спички, не пирожное, это — средства обороны, а потому благоволите работать, как следует». Мы узнаем, что спички и мыло разрешается делать не так, «как следует», а как попало. Вот что называется избыток усердия!

Что Сталин занимается близко вооружением армии, это можно понять. Но вот Микоян, углубляя Ворошилова, рассказал на том же совещании следующий поучительный анекдот. Советские заводы производят для экспорта «прекрасные конфеты, одеколон, колбасу» и проч., тогда как для внутреннего потребления поставляют те же товары совершенно негодного качества (от Ворошилова мы только что слышали, что это вполне разрешается в отношении спичек, мыла и пирожных). Сталин дал, оказывается, Микояну совет… обмануть рабочих, сказав им, будто товар изготовляется для заграницы, а затем пустить его на внутренний оборот. Не знаешь, чему больше дивиться в этом сановном анекдоте: презрению ли к советскому потребителю, изобретательности ли Сталина, или чрезмерному усердию Микояна.

Но этот последний идет еще далее. Оказывается, что когда Микоян «приказал восстановить все лучшие сорта мыла», то Сталина это не удовлетворило, и он приказал (Микояну!) принести образцы туалетного мыла на заседание Политбюро. В результате, повествует преданный Микоян, «мы получили специальное решение ЦК… об ассортименте и рецептуре мыла». Таким образом Сталин не только авиатор, но и квалифицированный мыловар.

В таком духе, с большей или меньшей примесью микоянства, произносились все речи на совещании. Вся атмосфера насквозь пропитана духом нестерпимой византийщины. Нет, господа, такой атмосферой страна долго дышать не сможет и не захочет!..


Признанья мимоходом.

Саркисов, секретарь Донецкого бассейна, в докладе о стахановском движении на заседании ЦК дал два замечательных штришка. О стахановцах, по его словам, должны писать в газетах сами же стахановцы; «это выходит более ясно и просто, и другой рабочий, читая это, знает, что действительно такой человек существует». Молотов: «Правильно».

Мимоходом в этих словах раскрыта убийственная истина: читатели сплошь не верят официальной печати; рабочие не сомневаются, что бюрократы выдумывают не только цифры, но и людей. Нужно искать особые способы, чтоб заставить рабочих поверить, что «действительно такой человек существует». Такова, заметим, одна из задач всех этих торжественных конференций стахановцев в Кремле, с печатанием фотографий и пр.

Тот же Саркисов привел такой пример повышения производительности труда в угольных шахтах: «Один коногон может работать на двух лошадях». Помимо повышения производительности труда, говорил он, выгода еще та, что «лошади отдыхают». Коногону при этом, во всяком случае отдыхать не приходится: за него отдыхает взопревшая лошадь.


А судьи кто?

Дмитрий Сверчков участвовал, в качестве меньшевика, в Петроградском совете 1905 г. В качестве правого меньшевика, он был разъездным агентом министра внутренних дел Авксеньева, при Керенском. От Октябрьской революции он скрылся на белой Кубани, и громил в тамошней прессе большевиков. После очищения Кавказа Красной армией Сверчков примкнул благополучно к большевикам. В 1922 году, написал книгу «На заре революции», где, по личным воспоминаниям, воспроизводил период Совета 1905 года. Бойко написанная книга выдержала несколько изданий. Но так как книга передает факты, а не позднейшие вымыслы, то она оказалась теперь не ко двору. «Правда» поместила (12 декабря 1935 г.) об этой старой книге, якобы «прославляющей Троцкого», бешеную заметку. Тем временем сам Дмитрий Сверчков сделал карьеру: ныне он член Верховного суда СССР. Письмом в редакцию «Правды» злополучный автор немедленно признал оценку своей книги «правильной». Еще бы! В 1922 году память Сверчкова после сильных переживаний временно ослабела, а в 1935 г. пришла в полное равновесие. В газетной статье по поводу двадцатилетнего юбилея первого Совета Сверчков дает «воспоминания» прямо противоположные тем, какие дал тринадцать лет тому назад в своей книге!

Таковы господа судьи. Кое-кому из них придется, пожалуй, со временем сесть на скамью подсудимых… вернее всего, по статьям о подхалимстве, лжесвидетельстве и других проявлениях человеческой низости.

Альфа.


Прокурору СССР Акулову.

К истории нижепечатаемого Заявления Енисейской ссыльной колонии, т. Цилига пишет нам:

«Заявление Енисейских товарищей написано в момент, когда я еще лежал в больнице, и когда наша дальнейшая судьба, моя и т.т. Дедича и Драгича еще не определилась (судьба т.т. Дедича и Драгича остается таковой и по сей день). Тяжелая обстановка, определила характер и тон Заявления, которым подписавшие его товарищи оказали мне великую поддержку в борьбе за выезд. Это смелое и открытое Заявление имело огромное значение. Оно сделало невозможным для ГПУ «ликвидировать» меня за углом. Авторы Заявления знали, что проявляя революционную солидарность они идут на величайшую опасность, что ГПУ будет им жестоко мстить. И действительно, все эти товарищи были арестованы и после 6-месячного заключения, получили сперва «только» 3 новых года ссылки, а вскоре затем почти все были направлены в концлагери»…

Редакция.

28 ноября 1933 г. югославский коммунист т. Цилига, отбывший 3 года заключения в Верхнеуральском Политизоляторе, пытался покончить жизнь самоубийством в комендатуре красноярского ОГПУ путем вскрытия вен. Несмотря на упорное сопротивление истекающего кровью Цилиги, сотрудникам ОГПУ удалось связать его и оказанием медицинской помощи спасти его жизнь, хотя потеря крови была очень значительна.

Покушение на самоубийство совершилось в комендатуре ОГПУ, куда был помещен внезапно схваченный т. Цилига, лечившийся в Красноярске и арестованный для насильственной отправки в Енисейск до окончания курса лечения. Этот трагический факт покушения на самоубийство революционера коммуниста, бывшего члена Политбюро югославской компартии, выдержавшего в течении многих лет тяжесть борьбы с югославской реакцией, не был результатом внезапной вспышки отчаяния и слабости воли, а актом заранее обдуманного протеста активного борца, лишенного возможности участвовать в революционной борьбе пролетариата, являющейся делом его жизни.

Вся прошлая жизнь т. Цилиги с одной стороны и система травли и преследования, созданная вокруг него усилиями ОГПУ — с другой, — раскрывают это с полной очевидностью.

Спасаясь от преследования югославской буржуазии, трое югославских коммунистов, т.т. Цилига, Дедич и Драгич, перешли на территорию СССР, которую они, подобно сотням и тысячам пролетарских революционеров за рубежом, рассматривали как свое социалистическое отечество. Все трое являлись активными работниками югославской компартии. Дедич был секретарем окружкома партии крупного рабочего района, Драгич членом ЦК партии, и Цилига членом политбюро и редактором легального ц. о. партии. Все трое пользовались заслуженной ненавистью югославского правительства, всех троих ожидал в Югославии самый свирепый террор югославской буржуазии. Столкнувшись в СССР с жесточайшей эксплуатацией русского пролетариата, убедившись в предательстве правящей группы делу пролетарской революции, они примкнули к оппозиции и вскоре разделили судьбу русских коммунистов, продолжающих борьбу за пролетарскую революцию и расплачивающихся в СССР так же как и в других странах годами тюремного заключения, концлагерей, моральными и физическими лишениями, ссылками в отдаленные углы Восточной Сибири и Нарымского края, эти излюбленные места царской ссылки.

Приговоренные в 1930 г. к трем годам тюремного заключения, трое югославских коммунистов очутились в Верхне-Уральском Политизоляторе, отрезанные не только от пролетарского движения своей страны, но и от родных и близких. То, что не могло сделать югославское правительство, завершило правительство Сталина и Молотова. В обстановке Политизолятора т. Цилига и двое других югославов стали жертвами тюремного режима СССР, режима построенного на системе физического уничтожения коммунистов и тонко разработанной системы провокации, доведшей летом 1931 г. огромный коммунистический коллектив Верхнеуральского Политизолятора в 176 человек до 18 дневной голодовки из-за провокационного выстрела в окно, тяжело ранившего коммуниста Есаяна. Здесь, вместе с десятками русских коммунистов, выдержав голодовку, пройдя через все издевательства, которым подвергаются пролетарские коммунисты в СССР, издевательства, доходящие в Верхне-Уральском Политизоляторе до избиения, связывания и обливания водой, Цилига и его т.т. столкнулись так же и с новым фактом, который имеет место только в СССР и которого не знают коммунисты борющиеся в условиях буржуазно-фашистской Европы: в СССР тюремное заключение может быть продлено по окончанию срока на неопределенное время — год, два, три и больше — без всякого нового обвинения, без суда и следствия. Практика русского тюремного режима знает десятки случаев продления срока коммунистам. В мае 1933 г. истек срок 3-годичного пребывания югославов в тюрьме. Почувствовав себя на долгие годы вырванными из рядов коммунистического движения, трое югославских коммунистов решили во что бы то ни стало добиться своего возвращения в Югославию, где они смогли бы хотя и в условиях повседневного риска снова вступить в ряды борющегося пролетариата. Они предъявили требование своего возвращения в Югославию, предупредив, что будут добиваться этого всеми средствами, идя на самые острые меры борьбы, как голодовка и даже самоубийство. Ответом на это было распоряжение ОГПУ о переводе их в другой изолятор, чтобы лишить их возможности опереться в своей борьбе на поддержку большого коллектива коммунистов, многие годы заключенных в Верхне-Уральском Изоляторе. Разлученный со своими товарищами (судьба остальных югославов нам неизвестна), тов. Цилига очутился в подвале Челябинской уголовной тюрьмы, где и выдержал 23-дневную голодовку, требуя своего возвращения. Но правящая группа в СССР, предавая дело пролетарской революции внутри своей страны, безразлична к делу укрепления рядов международного пролетариата стойкими, крепкими, выдержанными революционерами. Более того, она предпочитает собственными средствами расправляться с коммунистами, ведущими борьбу с международной буржуазией.

В ответ на голодовку, ОГПУ объявило т. Цилиге, что срок его заключения продлен еще на два года. Тогда тов. Цилига предъявит ультимативное требование, в котором предупредил, что приведет в исполнение свою угрозу политического протеста-самоубийства. Испугавшись, что международный пролетариат узнает о гибели югославских коммунистов, замученных в тюрьмах СССР, ОГПУ освободило т. Цилигу, направило его в отдаленную ссылку в Восточную Сибирь. Но это очень мало изменило положение т. Цилиги, поставив его в условия такой же строгой изоляции, как и в изоляторе. В условиях советского режима, ссылка для коммунистов является непосредственным продолжением курса на физическое истребление в иных, но не менее действенных формах, чем заключение в изоляторах. Оторванность от родных и близких, так как переписка задерживается в местных органах ОГПУ, а в значительной части уничтожается и пропадает бесследно, частые обыски, частые беспричинные аресты, без предъявления какого бы то ни было обвинения — все это превращает места ссылки в несколько расширенный концлагерь. И тов. Цилига, загнанный в отчаянную глушь Восточной Сибири и стоящий перед перспективой дальнейшего перемещения в глушь Сибири, привел к исполнение высказанную угрозу самоубийства.

Доведя до вашего сведения все имевшие место факты предупреждаем вам, что жизнь т. Цилиги по-прежнему находится в опасности, несмотря на счастливый исход неудавшейся попытки самоубийства, так как основное требование т. Цилиги остается неудовлетворенным. Возлагая на вас всю ответственность за систему провокации со стороны ОГПУ и за курс на физическое уничтожение коммунистов, жертвой которого является и тов. Цилига, предупреждаем еще раз, что на вас падает вся полнота ответственности за дальнейшую судьбу т. Цилиги, который принадлежит международному рабочему движению и должен быть возвращен в его ряды. Заявляем, что жизнь тов. Цилиги и других югославских коммунистов, находится в опасности и в какие бы удаленные углы их не загнала предательская политика правящей группы, об их судьбе будет доведено до сведения международного рабочего класса, и требуем:

Обязать ОГПУ прекратить систему издевательства над югославскими коммунистами т.т. Цилигой, Дедичем и Драгичем и разрешить им выезд за границу, как незаконно и насильственно задержанным в СССР:

1) Бобинский, 2) Волков, 3) Гуровская, 4) Джинашвили (?), 5) Кордина, 6) Ида Лемельман, 7) Пломпер, 8) Рапопорт, 9) Симбирский, 10) Плотников, 11) Шапиро, 12) Федоров, 13) Чикин.

Енисейск, январь 1934 г.


В борьбе за выезд из СССР.

1. Из югославской партийной жизни

В 1925-1926 гг. собралась в Москве постепенно сильная колония югославских коммунистов (до 120 человек). В большинстве своем это был ответственный партийный актив, люди с значительным революционным стажем, опытные и закаленные в подпольной работе. Это не были эмигранты (за небольшим исключением), а в подавляющем своем большинстве люди, командированные временно в Москву на партийную работу. Они приехали в Москву с югославской партийной работы и должны были туда вернуться. В подавляющем большинстве это были рабочие.

Среди этого актива шла острая фракционная борьба между сторонниками правой и левой группы югославской компартии. С 1926 по 1928 г. Москва «вручила» руководство югосл. компартией правой группе (Симы Марковича), но т. к. в Москву приезжали преимущественно более революционные элементы, то левые были постоянно очень сильны. За это время правое партийное руководство (политбюро) успело настолько скомпрометировать себя, что возмущенный пленум ЦК партии (зимой 1927—1928 г.) сменил старое политбюро и выбрал новое, левое (или, точнее полулевое). Но ЦК сводил счеты без хозяина. Хозяин — это были тогда Бухарин, Горкич, Мануильский, — аннулировал постановление ЦК, распустил т. наз. левое политбюро, и так как старое правое руководство восстановить прямо нельзя было, то сделано было нечто еще значительно худшее. Тройка Бухарин-Горкич-Мануильский собрала какой-то сброд, никогда ничего общего с югославским движением не имевший, каких-то авантюристов всех пяти континентов, и послала их, как своих мандаторов (уполномоченных) в страну. Для того, чтобы издевательство над югославской партией и пролетариатом было полное, назвали эту банду «рабочим руководством»; в действительности пара честных рабочих были только ее мебелью и жертвами (как напр. убитый позже югославской реакцией тов. Джуро Джакович-Воснич). Чтобы этим магам с Востока облегчить завоевание югославской паствы, никого из московского партийного актива в Югославию не пускали. Больше того. Всех сколько-нибудь «подозрительных» в самой Югославии под разными предлогами отправляли в Москву. Одним словом, мандаторы «действовали». Уже видели себя полными победителями и — что самое главное — еще месяц-два, полгода, год и они, люди без почвы в каком-либо движении, будут иметь столь необходимый стаж подпольной работы. И карьера, мировая карьера в Коминтерне, будет им открыта. Все бы шло гладко, если бы их судьба зависела только от Москвы. Но, увы, в Югославии кое-какое слово имеет и Белград. А в Белграде 6 января 1929 г. произошел военно-фашистский переворот, и началась кровавая балканская расправа со всякой оппозицией. Теперь требовалась настоящая подпольная работа, требовались люди способные погибнуть, не моргнув бровью. «Мандаторов» охватили паника, ужас. Они, как все авантюристы, оценивали шансы своей удачи, своей карьеры слишком легко. Но теперь дело шло уже о голове, не о карьере. И наступила невероятнейшая, позорнейшая катастрофа. «Лучшая часть» мандаторов оставила в тот критический момент партию, комсомол и рабочее движение вообще на произвол судьбы и удрала, насколько их ноги, железные дороги и аэропланы носили, из Югославии в Москву. Эту роту дезертиров возглавлял идеолог всего «курса» Горкич. Так действовала «лучшая часть». Те, кто по-хуже, остались в Югославии и перешли на службу полиции. А самые худшие, оказалось, были провокаторами еще раньше, обеспечивая себя на две стороны с самого начала. В их числе был главный «мандатор» — некто Брезович. Стоит на нем немного остановиться, так как Брезович — не случайная фигура для нынешнего Коминтерна. Брезовичи, как общеизвестно, входили также в политбюро китайской, японской, французской и многих других партий. Бюрократическое разложение облегчает, в определенный момент, переход в провокаторство. Дух бюрократического византизма, господствующий во всем Коминтерне, облегчает проползание на верхи провокаторов. Брезович никогда в югославском рабочем движении участия не принимал. Во время мировой войны попал в русский плен. Во время НЭП-а оказался в компартии; после разгрома зиновьевской оппозиции сделал в Ленинграде карьеру, стал агитпропом (заведующим агитацией и пропагандой) одного района. Оттуда Горкич-Бухарин-Мануильский отправили его в Югославию, дали ему весь организационный и технический аппарат страны в руки. А в 1928 г. на VI конгрессе Коминтерна, провели его в сениоренконвент конгресса, вопреки тому что, по постановлению пленума ЦК югославск. партии, должен был пройти один старый рабочий. Чтобы полностью подготовить свою махинацию, Горкич-Бухарин-Мануильский организовали дело так, чтобы этот рабочий запоздал на конгресс, (ожидая днями отъезда в одном из заграничных городов), а прохвост Брезович оказался в Москве уже до начала конгресса и, таким образом как бы по необходимости вошел в конвент. Как видим, выдвижение Брезовича показывает очень характерную закономерность…

Горкич спасся. Он успел, вместе с Мануильским, перейти еще вовремя на службу к Сталину. Спасся еще кое-кто. Для них дело обошлось без катастрофы: карьера не была прервана. Но зато югославское рабочее движение было предано свирепой реакции разоруженным и дезорганизованным. Чтобы прикрыть свое дезертирство, Горкич и прочие руководители Коминтерна посылали потом спокойно на гибель десятки и сотни людей. В Югославии повторилось в 1929-1933 гг. то же самое, что раньше, только в гораздо большем масштабе, сделано было в Китае, что раньше и позже сделано было в ряде других стран. Когда рабочий класс призовет, наконец, к ответственности виновников, так это будет страшный суд, суд не столько над Горкичами, Мануильскими и компанией, — ведь они только жалкие лакеи, — сколько над действительными хозяевами, над действительными организаторами и вдохновителями всех разгромов и поражений международного революционного движения, начиная с 1922-23 г., над политбюро ВКП(б), главой бюрократии.

Беспримерная трусость и подлость «коминтерновского руководства» после 6 января 1928 г. вызвали страшное возмущение в московском югославском активе. В особенности в среде левой группе, насчитывавшей больше 50 человек. Среди них и во главе их шла троцкистская оппозиционная группа, насчитывающая до 10 человек и работавшая полулегально среди «национальной левой». Югославская национальная левая, возникшая еще в 1921 г. на требовании подпольной организации и активности и укрепившаяся несколько в 1924-1925 г. на национальном и крестьянском вопросах, эта левая отличалась и отличается по сей день полной «национальной ограниченностью». Она не умеет и не желает (в основном) свои вопросы, свою борьбу связать с вопросами и борьбой других левых групп в быв. Коминтерне. Югославские «левые» воображают при этом, что таким поведением они не себя губят, не себя обрекают на бесплодность, а что такой «тактикой» они не дают правым козырей в руки, подготовляют свой приход к партийной власти с помощью и через Коминтерн. Оппозиционная группа большевиков-ленинцев возникла только в 1928 г. в Москве, после опыта хлебной стачки кулаков, разочаровавшись в сталинской «самокритике» и несогласная с борьбой «на два фронта». Эта оппозиционная группа, как сказано, возглавила стихийно вспыхнувшее резкое недовольство поведением «коминтерновского руководства» и на общем собрании в феврале 1928 г. резолюция, осуждающая это поведение, получила 90 с лишним голосов против 5 голосов, поданных за руководство и защищавшего это руководство представителя и докладчика Коминтерна, какое-то жалкое бессарабское «боярское дитя», спасшееся на советском берегу… После столь выразительного осуждения коминтерновского «руководства», это последнее через комиссию «ЦК ВКП и Коминтерна» (во главе с известным быв. меньшевиком Поповым) перешло в контрнаступление. 40 человек получили выговоры, 20 были отправлены в «партийную» ссылку, 3 исключены «на год» из партии. Часть нашей оппозиционной группы осталась в Москве (Хеберлинг, Занков, Глыбавский и др.), другая часть (Драгич, Дедич и я), поехали в Ленинград, третья в другие места. Это было летом и осенью 1929 г.

2. Борьба за выезд

В мае 1930 г. состоялась в Москве своего рода конференция нашей группы. На эту конференцию я поехал из Ленинграда в Москву. На совещании выработали тезисы, наметили работу. По своим взглядам наша группа, при всех внутренних нюансах, принадлежала к крайне левой части б.-л., кое в чем приближалась к группе Д.-Ц. В тезисах говорилось о необходимости выдвинуть после XVI съезда (летом 1930 г.), который отвергнул обращение оппозиции, лозунг новой партии; затем о задаче «реформы» — революционными методами; о переходе от «пропаганды к агитации»; пропаганда и подготовка экономических забастовок (т. к. индустриализация проводится за счет страшной эксплуатации пролетариата); в случае осуществления экономических забастовок выдвигать, затем, и политические лозунги (возвращение оппозиции из ссылок и Л. Д. Троцкого из-за границы). В нашу группу входило и несколько русских (т.т. Глыбовский, Занков и др.), она имела кое-какие связи на заводах и небольшую технику. Группа состояла: из своего рода центра; из членов, не входящих в центр; из кандидатов, затем были еще сочувствующие, «либералы», оказывавшие различные услуги группе. В то время у меня наметилась возможность пересылки за-границу т. Троцкому некоторых важных коминтерновских материалов.

Непосредственно после конференции наша группа (центр) была арестована. Оказалось, что человек, связавший нашу группу с районным и московским центром, с некоторого времени стал провокатором (видимо, чтобы избежать ссылки). Члены, не входящие в центр и кандидаты уцелели, т. к. их провокатор не знал, но зато был арестован ряд посторонних лиц (несколько югославов, одна шведская комсомолка), заподозренных по какому-то внешнему признаку. Вместо встречи с представителем московского центра, провокатор организовал мне встречу с другим агентом ГПУ. С ним я обсуждал наши тезисы и некоторые стороны пересылки упомянутых материалов т. Троцкому.

Непосредственно перед арестом мы почувствовали какую-то тревогу опасности. Один из нас, т. Драгич, работавший токарем на «Электросиле», находился на ночной работе и избежал в этот вечер ареста, скрылся и был арестован только через три месяцев. За это время он успел съездить в Москву и видеться, между прочим, с испанским тов. Нином и сообщить ему об аресте нашей группы. Но мы раньше с тов. Нином, да и с некоторыми другими связи не поддерживали (из осторожности), а скоро потом и сам т. Нин был выслан из СССР, и т. Драгич арестован (при аресте ночью, на ленинградской улице, агенты ГПУ стреляли в т. Драгича, когда он пытался удрать от них). Я лично в это время хотя и считал, что надо добиваться выезда за-границу, все же недостаточно энергично к этому стремился. Еще так многое было неясно: и то что есть; и куда это идет; как будет реакция дальше оформляться, и как это пришло, какая закономерность правит русской революцией…

(Продолжение следует)

Антон Цилига.