Всероссийская апрельская конференция
24 апреля (7 мая) 1917 г.
1. Содоклад т. Каменева.
Я отмечу три периода, которые пережила наша партия с начала революции…
Второй период связывается с моментом Всероссийского Совещания Советов…
Мы против революционного оборончества и против Временного Правительства, но в то же время, мы против немедленного низвержения Временного Правительства и против немедленного превращения буржуазно-демократической революции в социалистическую. Такова была наша линия в тот момент.
После этого — новые колебания. В одном из последних номеров «Правды» я вынужден был констатировать свое расхождение с той линией, общим выводом из которой являются тезисы товарища Ленина. Тут разногласия были несомненны. Теперь мне кажется, что после того, как ЦК во вчерашней резолюции принужден был признать, что лозунг немедленного свержения Временного Правительства является лозунгом авантюристского характера, — что, по-моему, является сильным преувеличением и произошло вследствие того, что раньше не приняли во внимание мои слова о том, что лозунг «долой Временное Правительство» может сыграть дезорганизующую роль, — мы принуждены были сразу рвануть назад, мы упустили время предупредить массы о дезорганизующем значении этого лозунга и поставили себя под обстрел мелкой буржуазии, сказав, что это лозунг авантюристского характера. С этого момента начинается четвертый период в развитии большевистской идеологии и тактики…
Чтобы создать точную и определенную линию нашей тактики, нам нужно конкретно обсудить этот вопрос на нашем собрании. С этой точки зрения, доклад тов. Ленина меня мало удовлетворил, главным образом с технической стороны. Я не понимаю, как можно все три таких важных вопроса, как вопрос о Временном Правительстве, о войне, о международной обстановке рабочего движения, включить в один доклад, скомкать, сбить в один комок, поставив таким образом всех присутствующих в трудное положение и сделав невозможными ответы на все эти вопросы…
На мой взгляд неправ товарищ Ленин, когда он говорит, что буржуазно-демократическая революция закончилась. Я думаю, она не закончилась. В этом наше расхождение. Можно представить дело таким образом, что буржуазно-демократическая революция закончилась, но так как мы несомненно представляем революционную партию и все находится в расплавленном революционном состоянии, следовательно, революция продолжается, — то мы должны ясно и определенно сказать, что империалистическая обстановка сделала то. что буржуазно-демократическая революция переходит в социалистическую, и что мы присутствуем при этом превращении буржуазно-демократической революции в социалистическую. Тогда, конечно, наша тактика получит один определенный смысл. Но я думаю, что мы слишком переоцениваем все то, что совершилось в России, я думаю, что затруднения еще не выявились, и в этом смысле революция еще не закончилась, потому что вся масса помещичьих земель еще находится в руках помещиков. Признавая, что формально и фактически классический остаток феодализма — помещичье землевладение — еще не ликвидирован, мы должны сказать, что указанная оценка будет преждевременна.
Другое положение заключается в том, что государство не преобразовано в демократическое общество, а раз буржуазно-демократическая революция еще не закончилась, то рано говорить, что буржуазная демократия исчерпала все свои возможности. Я думаю, все мы понимаем, что когда большевик говорит о буржуазной революции, то он имеет в виду не ту классическую буржуазную революцию, которую мы привыкли видеть в XVIII веке, но что эта революция совершается в XX веке и поэтому заключает в себе все особенности этого века, т.-е. что она совершается во время войны, и что существует гегемония пролетариата. Но было бы величайшим заблуждением выводить из этого преждевременное заключение, что эта революция не буржуазно-демократическая, что она приближается к социалистической. Мы говорим о Советах Рабочих и Солдатских Депутатов, как об организующих центрах наших сил и центрах власти. Мы должны признать, что они являются центральными узлами революции. Одно название их показывает, что они представляют собой блок мелко-буржуазных и пролетарских сил, перед которыми стоят еще незаконченные буржуазно-демократические задачи…
Мы идем с блоком и еще можем сделать совместно с ним несколько шагов. Я хочу, чтобы пролетарская партия действительно поступила так…
Другая задача заключается в том, чтобы работать с блоком, поддерживать его, чтобы строить нашу тактику в расчете на то, что мы не разорвем этого блока. Вот тут-то мне и кажется, что в докладе тов. Ленина очень много внимания уделено первой части, т.-е. выделению задач партии из общих задач революции, но на другую сторону дела, именно на т о, что мы работаем сейчас в обстановке этого блока, он не обратил внимания. Между тем, при каждом практическом шаге это дает себя чувствовать. Фактически, когда товарищ Ленин говорит, что свержение Временного Правительства невозможно, потому что ему оказывает доверие Совет Раб. и Солд. Депутатов, в этом сказывается признание невозможности развить активную пролетарскую тактику, не считающуюся с тем, что он связан с мелко-буржуазным блоком. И когда товарищ Ленин говорит, что Временное Правительство опирается на доверие Совета и поэтому свергнуть его нельзя, то тем самым он ограничивает задачи пролетариата в данный момент…
Товарищ Ленин не любил слова «революционная демократия», потому что им затушевывается социалистическое лицо пролетариата, но по существу дела мы должны сказать, что это столкновение буржуазии со всей революционной демократией неизбежно.
Какою же должна быть наша тактика? Раз этот кризис неизбежен, раз будет столкновение между империалистическим правительством и мелко-буржуазным блоком, тогда тактика может быть только одна. Мы идем к тому, что в один из кризисов и, может быть, в очень недалеком будущем, будет поставлен вопрос о власти в самой резкой форме. Но что в этот момент должны делать мы, как пролетарская партия? Мы, как пролетарская партия, должны показать, что мы ускорить этот процесс не можем. Я поэтому совершенно согласен с тов. Лениным, когда он высказывался против слишком-крутых поворотов в сторону лозунга «долой Временное Правительство», но считаю, что указание на это надо было сделать несколько раньше.
Дальше стоит в резолюции товарища Ленина такой вопрос: Временному Правительству мы не доверяем; мы знаем, что оно должно будет, столкнувшись с организационными Советами, отдать свою власть, и-что Советы принуждены будут взять власть, как бы в данный момент они этого ни избегали. Но есть .ли у нас какая-нибудь тактика до того момента, покуда эта власть еще не перешла в руки блока? Если принять резолюцию Ленина, то мы в пунктах, указывающих, что же должна теперь делать пролетарская партия, увидим два указания: необходимость длительной работы разъяснения среди масс и длительной работы в Советах. Но я думаю, что это не практические директивы. Это не тот ответ, который вы должны нести на места. Конечно, вся наша деятельность есть разъяснение, но ведь тогда было бы достаточно писать резолюции и разъяснения. Мало этого. Должны быть конкретные активные шаги, при помощи которых мы могли бы привлечь массы на нашу сторону, целый ряд практических шагов, которые дали бы возможность массам уразуметь своим практическим опытом целый ряд определенных отношений к Временному Правительству. Эти отношения намечались товарищами москвичами и мною в смысле контроля над правительством. Товарищ Ленин произнес страстную филиппику против этого контроля. Вы скажете: какой же контроль может быть без власти? Конечно, контроль без власти есть пустая игрушка. Но действительно ли Совет Рабочих и Солд. Депутатов безвластен? Может быть, товарищ Ленин признает, что Совет есть сила, и что контроль его — есть контроль власти?..
Если это так, то такой контроль, над которым издевался тов. Ленин, во всяком случае, принимает определенный политический смысл. Мы должны принимать целый ряд мер, которые явились бы этапом к осуществлению той власти, которая перейдет к Советам. Теперь эта власть проявляется случайно. Сегодня мы эту власть имеем, а завтра Корнилов ее у нас отнимает. Но если мы понимаем контроль, как этап к переходу власти, и организуем его, как начало, как этап, то это является нашим политическим требованием, которое действительно ведет нас вперед, ибо власть должна принадлежать Советам, а Советы не берут власти. А мы ограничиваемся разъяснениями и ждем, когда помимо нас создается переход от слов к делу и Советы возьмут власть в свои руки.
Мы остаемся без политической работы, мы остаемся теоретиками, пропагандистами, которые пишут хорошие исследования о будущей социалистической революции, но для переживаемого периода устраняются как политические деятели, как определенная политическая партия…
Если вы придете в Исполнительный Комитет и вас спросят: что вы постановили насчет Временного Правительства, и вы скажете, что сменять его еще не время, и что в то же время оно должно быть сменено, и поэтому мы будем выжидать, пока власть перейдет в руки Совета, а пока будем разъяснять, — то этим вы передадите власть в руки наших врагов. сдадите им позиции. Вы, таким образом, играете в руку противникам и ждете, пока объективные условия преподнесут нам власть. Из всего этого следует, что осуществление контроля есть необходимость, и его надо внести в нашу резолюцию…
Таким образом, построения товарища Ленина и резолюция страдают одним: рисуя в общем и целом совершенно правильно перспективу русской революции, они оставляют нас. активных политиков, без программы-минимум, без того, с чем мы должны работать сейчас, вокруг чего мы должны сплотиться. Это — великолепная программа развития революции, но без конкретных руководящих указаний для нас, как активных руководителей политической партии. И я считаю, что все шатания и колебания, которые вопреки правильности нашей линии ослабили наше положение, хотя из каждого кризиса мы должны были бы выходить в десять раз сильнее, происходит оттого, что общая социологическая схема не заполнена была конкретным политическим содержанием. Есть разъяснения, но нет дела — отсюда колебания…
То же самое и в вопросе о войне. В резолюции есть общая схема по вопросу о войне, но нет практических мер борьбы за мир на тот период, пока еще власть не перешла в руки пролетариата.
2. Заключительная речь т. Каменева.
Когда против нас выступают, говоря о том, что мы держим курс на пролетарскую революцию, то здесь нет никого, кого можно было бы отклонить от этого курса. Все мы держим на нее курс. Но здесь вопрос не в этом. Дело в том, что держать курс корабля на пролетарскую революцию можно умело и прямо, а можно вести корабль вихляя и завести его в болото. И я утверждаю, что ошибки были сделаны. В № 19 «Правды» товарищам предложена была сперва резолюция о свержении Временного Правительства, напечатанная до последнего кризиса, а затем этот лозунг был отвергнут, как дезорганизаторский, признан авантюристским. Это значит, что наши товарищи научились чему-то во время этого кризиса. Предложенная резолюция повторяет эту ошибку: нам предлагают резолюцию, принятую до этого кризиса, и в которой все сводится к тому, чтобы разъяснять массам. На что это указывает? Только на то, что кризис этот не учтен. Эта резолюция настолько абстрактна, настолько лишена активного политического содержания, что ее можно было предлагать до кризиса. Предлагать же такую резолюцию после кризиса невозможно. В ней нет практических директив, а есть лишь общая схема. Правы товарищи, которые говорили, что подобной неопределенной резолюцией мы ослабляем свое влияние, и те события, свидетелями которых мы только что были, повторяются. Пора почувствовать ответственность. Резолюция должна быть конкретизирована. В ней должно быть действенное отношение к Временному Правительству. Но вы найдете в предлагаемой резолюции только указания на то, что нам необходима длительная работа. Неужели бы не отдаете себе отчета, что вести такую длительную работу по прояснению сознания масс — это значит дать им возможность отойти от нас? Если так ставить вопрос, тогда вы не имеете права говорить, что вы держите путь на мировую революцию. Если же лозунг «долой Временное Правительство» есть единственный лозунг, тогда зачем вы резолюцию ПК называете авантюристским шагом? Тогда нужно ясно сказать, что курс на мировую пролетарскую революцию у нас в России заключается в том, что начинается кампания за свержение Временного Правительства; в таком случае этот лозунг нельзя считать авантюристским. Я могу с вами не согласиться, но скажу, что вы даете практический ответ. Если же вы считаете, что это невозможно, что время для свержения Временного Правительства еще не наступило и нет еще объективных условий, то укажите конкретные шаги, не говорите общих фраз, укажите те формы деятельности пролетарских масс, в которых она должна осуществляться. У вас в резолюции этого нет, потому что вы не учли всей конкретной обстановки, вы складываете с себя ответственность и, устраняя себя, бойкотируете революционный процесс. Нельзя менять политику каждые два дня, нельзя бойкотировать революционный процесс.
Когда мы говорим о контроле, мы говорим не потому, что нам он очень нравится, а потому что вы в своей резолюции писали, что Временное Правительство действует по соглашению с Советом, оно опирается в данное время на его доверие, следовательно, соглашение существует. Вот откуда надо исходить… Если вы отвергаете контроль, в таком случае напишите прямо, что вы, как пролетарская партия, предлагаете Совету порвать это соглашение, в противном случае мы поднимаем против Советов кампанию. Однако, вы сами этой кампании не начали, и вы ее не предложили. Но раз вы о разрыве соглашения в резолюции не говорите, если вы признаете это соглашение, значит, вы признаете и контроль Это, значит, не политическое влияние, а уклонение от него. Тем самым вы предоставляете каждому вести свою линию за собственный страх и риск…
Путь пролетарской революции один; но если мне предлагают сделать этот путь к социалистической революции на аэроплане, то я откажусь, потому что в таком случае я приеду один, а я хочу прийти к ней с массами…