Петроградские роялисты и Французская республика.
Русский морской генеральный штаб установил недавно в своем «Морском сборнике», что во Франции «нет теперь правительства». Более того: «министры являются игрушками в руках палаты депутатов». Но хуже всего, что сама палата «не может похвастать незапятнанной репутацией».
На этом, однако, не заканчивается политический парадокс, которого не придумал бы никакой сатирик, разве только что он обладал бы соединенными силами Салтыкова и Поль-Луи Курье. Наш морской генеральный штаб не просто обличает «выродившийся парламентаризм» Франции, но и авторитетно указывает союзной республике новые пути: она должна вернуться к «богу» и переменить «самую форму правления»: «смехотворных тиранов» парламентаризма — так именно и выражается официоз русского морского министерства — должен заменить не смехотворный тиран монархии.
Мы совершенно не считаем себя призванными обелять буржуазную республику, тем более, что она имеет достаточный штат защитников помимо нас. Мы не хотим также ни в коем случае отказывать русскому морскому министерству в праве, — если у него есть для этого свободное время, — вести агитацию за замену г. Пуанкаре герцогом Орлеанским. Тем более не входим мы в обсуждение вопроса, насколько уместен тот высокомерно ноздревский тон, в каком орган русского морского штаба говорит о выборном представительстве французской нации. Но мы хотели бы спросить: можно ли сейчас на французской почве вести агитацию за республику в России — с той свободой, с какой в России ведется агитация за монархию во Франции? Опыт русской печати в Париже эпохи войны говорит нам: нет, нельзя!
Но и это еще не все. На-днях цензура вычеркнула в нашей газете передовую статью.
Нам запретили на-днях напечатать некролог, правда, не слишком почтительный, графу Витте. А в это самое время в России пишется убийственный некролог — не умершему французскому министру, а французскому парламентаризму и — кажется? — здравствующей французской республике. И где пишется? Не в независимом частном издании, как наша газета, за которую правительство республики не ответственно ни с какой стороны, а в правительственном органе, издающемся на средства русского государственного бюджета, в котором, как известно, луидоры третьей республики занимают не последнее место.
Нет надобности дальше рассматривать этот парадокс с других сторон: он одинаково хорош, как его ни поверни. Смущает нас только вопрос о политических выводах. Но мы будем кратки и, главное, скромны. Упражнения над нами французской цензуры мало способны убедить нас в демократизирующем влиянии Франции на Россию. Но они в то же время не делают нас сторонниками герцога Орлеанского. Мы далеки от того, чтобы требовать цензурных скорпионов для петроградских роялистов и бонапартистов как морских, так и сухопутных. Но в то же время мы хотели бы на их издевательства над парламентаризмом, народным суверенитетом и республикой ответить — с вашего позволения, г. цензор — лозунгом, который довольно хорошо звучит и на русском языке: Vive la Republique! Да здравствует республика!
«Наше Слово», 25 марта 1915 г.