«Призыв» и его Алексинский.
Вчера мы напечатали приговор по совершенно невероятному и в то же время вполне достоверному «делу» г. Дмитриева, где редактор и, так сказать, нравственный вдохновитель «Призыва» сыграл роль, которую можно было бы тоже счесть невероятной, если бы она — наоборот — не отвечала до последней точки «нравственной» субстанции самого ярого и яркого соратника Плеханова, Авксентьева, Бунакова, Воронова, Аргунова и Любимова.
Нововременец попытался спихнуть кадета с занимаемых им постов и выдвинул в качестве убийственных доводов инородческую фамилию и связи с немцем. Правда, эти связи газетно-коммерческого характера имели место до войны. Правда, как раз в то самое время, когда г. Дмитриев издавал совместно с «немцем» свой «Парижский Вестник», Алексинский сотрудничал в немецком журнале. Статьи Алексинского, направленные против русской внешней политики, против русской армии, против франко-русского союза, против англо-русского соглашения — в немецком журнале! — имели такой характер, что цензура не разрешает нам привести из них ни одной цитаты. Но это нисколько не помешало Алексинскому (и его двум приказчикам) перенять сыскной подряд на поставку улик против г. Дмитриева. Получив заказ из рук г. Бато, который в качестве подставного в этом деле лица выполнял заказ Яковлева-Белоруссова и работал «одновременно» с вмешавшейся в дело политической полицией и в том же направлении, — получил заказ, Алексинский немедленно же расширил свою задачу до таких пределов, что злостно шантажный характер всей кампании стал совершенно очевидным. Собрание иностранных парламентских журналистов, комитет Синдиката иностранной прессы и общество русских журналистов единогласно заклеймили клевету и клеветников. Общество русских журналистов занялось, кроме того, индивидуализацией клеветников и заявило, что «Алексинский сыграл в этом деле самую неблаговидную роль», и что его «позорное поведение», выразившееся в поставке «политического навета и ложного доноса», заслуживает самого резкого осуждения.
Нужно принять во внимание, что общество русских журналистов состоит исключительно из корреспондентов буржуазно-патриотической прессы, которые, как показывает их резолюция, все вместе со своим председателем г. Дмитриевым считают долгом человека и гражданина отстаивать «интересы русской внешней политики» и проводить «французскую точку зрения на политические злобы дня». Таким образом не идейные противники, а принципиальные единомышленники Алексинского заклеймили его поведение именем позора.
И что же? Откликнулся ли «Призыв» на это публичное клеймение своего редактора? Ни единым словом. Ошельмованный Алексинский продолжает свою работу в качестве наиболее яркого соратника Плеханова, Авксентьева, Бунакова, Воронова, Аргунова и Любимова.
«Наше Слово». 10 сентября 1916 г.