О задачах деревенской молодежи
По тексту одноименной брошюры 1924 г. — /И-R/
Доклад 28 апреля 1924 г. на конференции РКСМ Московского уезда.
Наше хозяйство
Московский уезд имеет в центре своем самую могущественную промышленную единицу — Москву и имеет по ее периферии крестьян. Стало быть, на московском уезде многие и многие вопросы нашего хозяйства, нашей политики, нашей культуры заостряются и принимают в высшей степени резкую, отчетливую форму. Какие бы вопросы мы с вами не разбирали нам надо всегда ясно и точно понимать и помнить характер нашего хозяйства.
Два потока
Наше хозяйство состоит из двух враждебных потоков: капиталистического и социалистического. Они всегда в борьбе, и всякий мелкий хозяйственный факт может быть, и должен быть, нами рассматриваем с той точки зрения, куда он поворачивает — к социализму или к капитализму. Этот подход ко всем вопросам обязателен и для города и для деревни.
Отпускник
Возьмем самый простой и наглядный пример: мы за эти месяцы из Красной Армии уволили в бессрочный отпуск 1901 год. Красноармейцы кое-чему в Армии научились, научились и грамоте. Многие прослушали лекции по сельскому хозяйству, побывали на сельско-хозяйственной выставке, ушли из Армии с ненавистью к старому трехполью, к старой сохе, и с мыслью о новых, более совершенных формах советского хозяйства и о новом, лучшем крестьянском оборудовании. Есть-ли это плюс? Есть, огромный плюс!
Отпускник в деревне
Посмотрим на этого красноармейца-отпускника по возвращении в деревню. Как он там будет жить? Он там может жить по двум линиям: 1) он может окопаться, от всех огородиться; то, что он от города узнал — пустить в оборот только для себя, а он кое-что узнал. Он человек более разбитной, более грамотный, более оборотистый, чем другие и получается, что этот красноармеец — урод в семье. Чувства у него не артельные, а своекорыстные. Как он будет в деревне ворочаться? Легко предсказать, во что обернется такой урод в семье, случайно, скажем, вышедший из Армии. Он через год, через два, через три, станет кулаком. Почему? Потому что он ловчее других, потому что он в Армии научился грамоте, потому что он был в городе, он был на сельскохозяйственной выставке; у него в городе есть знакомства, связи, — а кулак должен иметь преимущество над другими. Он должен быть грамотнее и ловчее других.
Стало быть, если у нас, скажем, в красной казарме, в городе, деревенский парень по своим задаткам, по психологии, по душе — молодой кулак, если казарма его кое-чему научила, то он-то и станет настоящим кулаком. А другой красноармеец, рядом с ним стоящий, и третий, и десятый, — они чему научились — то и пустят в оборот для всей деревни. Каким путем? Путем показательного примера, связи с городом, выпуском необходимой литературы, с помощью агронома, лектора, и, главным образом, своим собственным примером, привлечением крестьян ко всем формам кооперации, артели и сотрудничества.
Отпускник-кулак и отпускник-общественник
Одна и та же выучка, которую дает красная казарма молодому крестьянину может пойти в деревне по 2-м каналам: по каналу кулацкого своекорыстия и по каналу артельного сотрудничества, кооперации. Вот тут комсомол и гляди в оба.
Работа с отпускниками
Наша задача красноармейцев отпускников, лучших из них, наиболее сознательных, наиболее артельных, притянуть к руководящей работе в деревне. Конечно, он имеет преимущества. У него связь с городом, он грамотен, Красная Армия ему кое-что дала, а в 1922 г. и тем более, ибо мы стали несколько менее бедны, лучше устраиваемся, лучше организуемся, лучше обучаемся. Стало быть, в деревне отпускники, бывшие красноармейцы, теперь будут играть крупнейшую роль, но при каких условиях?
— Если они не рассыпутся поодиночке, если их и в деревне держат в связи.
Задача деревенской ячейки
Кто это может сделать? Это могут сделать партия и комсомол. Ячейка комсомола должна иметь на учете всех красноармейцев отпускников, должна за ними внимательно и доброжелательно следить и, если который норовит на кулацкую тропу, то обличить и предупредить. Пиши о нем в красноармейскую газету, пиши в общую газету, пиши в тот полк, из которого он уволен в отпуск.
Надо создать прочное артельное общественное мнение в деревне, чтобы каждый передовой элемент ее чувствовал себя под надзором сознательной молодежи, объединенной вокруг комсомола. Это есть, в полном смысле слова, вопрос жизни и смерти. В полном смысле слова, ибо, если мы артельные, лучшие молодые элементы деревни не соберем с комсомолом, а через комсомол и с партией не свяжем, то верх возьмут проныры и пролазы, нами же обученные. Их могут быть единицы в той же Армии, но они будут опираться на кулацкие элементы деревни. У них будет видимое право и это будут сзади, с тыла, поддерживать кулаки. Ведь паршивая овца во всяком стаде есть, и не одна, а кто же будет руководить деревней, если мы будем сидеть и. ничего не делать? Через год, через два, глядишь, эдакий кулак-отпускник руководит, а остальные элементы разбросанные, раскиданные, ничего не могут сделать.
Следи за кулаком!
Нашего революционного, советского, коммунистического мнения в такой деревни быть не может и не будет. В этом есть величайшая опасность. В деревне есть социалистическое, артельное, кооперативное строительство в разных формах и разных видах, есть и поток своекорыстного, кулацкого строительства. И тот поток, и этот, рвут каждого к себе, а ты, комсомол, гляди, чтобы кулацкий, капиталистический поток не унес у нас ни одного лишнего человека по нашему нерадению, неразумению, невнимательности.
Я указываю здесь только пример. Мне можно и должно было бы развить доклад по всем вопросам — от начала до конца. Может-быть, мне самому удасться это сделать в книжке или в другом, более обстоятельном докладе. Здесь, по этому хозяйствен-вопросу, я хотел только дать подход под каким углом оценивать эту работу, деятельность отдельных лиц и групп в деревне, некоторые экономические факты и то, что всегда нужно понимать, что есть борьба двух начал в нашем хозяйстве.
О новом быте
Вопрос быта все более и более захватывает сознательную молодежь рабочего класса и крестьянства, да и немудрено. Через вопросы быта наша трудовая молодежь хочет найти свое место о обществе, в новом, советском обществе, хочет жить более разумно, чем жили деды и прадеды. Молодежь оглядывается, разумом проверяет, что есть и как быть должно.
О церковной обрядности
Прежде всего, работа в вопросах быта развернулась в борьбе со старой церковной обрядностью и неудивительно: этот фронт наиболее открытый, наиболее простой. Тут надо перестраивать не дома, не улицы, не фабрики, не деревни, а пытаться перестроить человеческие мозги, мысль. Молодежь, да и не только молодежь, бросилась прежде всего на этот фронт: заменить старую церковную обрядность новой, революционной, советской обрядностью.
О «левом» крыле
Но я читал в комсомольских журналах, что уж создалось левое и левейшее крыло, которое говорит, что никакой обрядности вообще ненужно. Взять эти самые «Октябрины», (или, как в Армии иногда их называют, «звездины»), т. е. чествование рабочих и крестьянских организаций новорожденного младенца, новую форму брака, похорон и пр. Тут вы, комсомольцы, с успехом, хотя еще и на небольших участках фронта, вытесняете старую обрядность. Уже есть, даже, такое выражение, — что я мол, в вопросах обрядности церкви держусь комсомольской точки зрения, — не марксистской, не ленинской, не материалистической, а комсомольской точки зрения. Но вот, выступает левейшее крыло и говорит: никакой обрядности ненужно вообще. Я боюсь, как бы тут не перемудрили. Это с нами бывает. Слово обрядность, конечно, можно понимать по разному. Если брать это как отрыжку разных церковных обрядов, то, конечно, отрыжка неприятная, но если брать это как известный установленный торжественный порядок, то тут худого ничего нет.
Надо брать человека целиком
Вот мы открываем и закрываем собрание пением Интернационала. Это есть наша революционная обрядность. В ней мы выражаем наши настроения и чувства. Когда Москва хоронила Ильича, то тут была могущественная и, вместе с тем, с низов стихийная, а сверху организованная, может быть, величайшая в истории процессия. Что же, можем-ли мы от этого отказаться, от проявления чувства и настроения, которые соединяют людей, от пения и от музыки, которые оформляют чувства и настроения? Ни в каком случае! Выступать против такой революционной обрядности значит заниматься худшей рационалистикой. (Рационалистика это значит: если я забываю, что у человека есть не только голый разум, но есть инстинкты, чувства, настроения, музыкальные и другие потребности). Надо брать человека целиком. И вот эта обрядность отвечает известным эстетическим потребностям человека.
Что можно взять от церковной обрядности?
В церковной обрядности есть две стороны: одна мистическая, а другая эстетическая. И церковь стремиться великолепием, пышностью, согласованным пением и прочими вещами действовать на эстетические потребности человека и, в тоже время, эксплуатируют это чувство. Для чего? Чтобы одурманить. Это не простое пение, а пение во имя небес, во имя бога и т. д. Мы и говорим, имея перед собою церковь: мистику вон, а эстетику мы во сто раз лучше обслужим, чем всякая церковь. Музыку народной массы, в дальнейшем развитие хорового пения, процессии торжественные, радостные и грустные, — да мы их поставим лучше, чем самая богатейшая церковь, но без мистики, без тумана небесного, без лжи, без обмана.
Об изюминке
Кто говорит — никакой обрядности, — тот, тем самым, грозит встретить жесточайший отпор народных масс, ибо эстетика, художественная, впечатлительная, музыкальная, зрительная, — как говорил Лев Толстой — изюминка в квасе. Всякому хочется наливая в стакан квас получить изюминку. Квас без изюминки не квас. Жизнь человека, обнаженная от музыки и пения, торжественных собраний, радостных или грустных, смотря по случаю, по поводу, по причине, — будет скучной, пресной. Она и есть квас без изюминки. Так нам, революционерам, коммунистам, которые хотят не ограбить жизнь человека, а обогатить ее, поднять ее, разукрасить, улучшить, нам ли выплескивать из кваса изюминку? Ни в каком случае!
Не надо хватать через край
Поэтому кто говорит, что в бытовой работе никакой обрядности, понимая под обрядностью не церковные фокусы, а коллективные формы выражения своих чувств, настроений, — тот хватает через край. В борьбе со старым бытом, он расшибет себе лоб, нос и другие необходимейшие органы.
Но, разумеется, серьезная борьба со старым бытом должна иметь не только характер этакой лобовой атаки на обрядность, на церковь. Она должна иметь главным своим орудием — материальную перестройку самых основ быта и здесь, конечно, величайшая трудность, ибо мы бедны. Поэтому, этот процесс будет итти и развиваться длительно и постепенно.
Коллективизм и американизм
Основная же задача ввести в быт коллективизм. Основной ячейкой, где человек живет, является его семья, его квартира. Быт мы переменим прежде всего в городах, а после этого, через ряд лет, постепенно и в деревнях, ибо в семье, в избе человек наиболее консервативен, как медведь в берлоге, не сдается, да и средств у нас мало. Нет еще у нас средств, чтобы из берлоги его вывести не насилием, не дубьем, — так как это не помощь, — а добром его из берлоги семейной извлечь и создать для него такие коллективные соты, при которых ему лучше всего, да и легче всего, жилось бы.
Но к этому мы должны итти. Тут нам нужна американская строительная техника — раз и коллективизм — два. Соединить американскую строительную технику, с советским коллективизмом, — вот это есть хозяйственная, бытовая задача ближайших лет.
Что такое «американизм»?
Что я понимаю под американской строительной техникой? Мне, в Америке довелось жить недолго, немногим более 2-х месяцев, в Нью-Йорке. Жил я в доме сплошь занятом рабочими средней и высшей квалификации. Новый дом на самой окраине Нью-Йорка и в этом доме две яркие черты: первая — высокая американская строительная техника, и второе — буржуазный и мелкобуржуазный индивидуализм. Замкнутость каждой семьи от другой. В чем это выражалось? Квартира там стоила в среднем 18 долларов в месяц т.-е. 26 р. на наши деньги, но это вполне доступно для американского рабочего средней и высшей квалификации, который получает более 100 и 150 долларов в месяц. Морозы там большие, но когда отворишь дверь зимой, то лестница и передняя теплые днем и ночью. Отопление, конечно, центральное. Во всякое время дня и ночи, благодаря центральному отоплению, во всех квартирах холодная и горячая вода, зимой и летом. Повторяю, там живет не Морган и не Рокфеллер, а живут рабочие. В каждой квартире электричество, газ и телефон. Плата за телефон входит в квартирную плату. Предполагается, что вообще ни один человек в Нью-Йорке не может обойтись без телефона, если он занимает квартиру. Там газ и приспособления, газовая плита и газовая прачечная. Мусор опускается из кухни по каналу в стене наружу в особой вагонетке, в особом металлическом ящике. Раз, или два раза в сутки, не помню, подъезжает особого устройства грузовик к наружной стене дома. Вагонетки с мусором из каждой квартиры спускаются по каналу в стене и опрокидываются в грузовик. Для того, чтобы ты знал, что пора спускать вниз твою вагонетку с мусором внизу нажимают кнопку, когда подъезжает грузовик, и во всех квартирах раздается особый звук — сигнал опускать мусор. По этому же каналу вагонетки поднимаются наверх. В другой час, соответственным образом, завернутое мясо и хлеб и все то, что поставляет для семьи кооперация или лавочка, поднимается и особый сигнал есть для принятия продуктов.
Что мы должны взять у американцев?
Это все мелкие факты и фактики, но они облегчают жизнь хозяйки на 50 а может быть и на 75 процентов. Она не вынуждена тратить все свои мышцы и нервы на проклятую, грустную, утомительную, угнетающую и изнурительную кухонную работу. Экономия у американцев огромная. Я уже не говорю о чистоте: вы имеете возможность в каждое время дня получить горячую воду и ванна в каждой квартире. Что мы имеем здесь? Здесь имеется: 1) высокая американская техника, к которой мы только должны тянуться и 2) индивидуализм, потому что нет надобности иметь при каждой квартире кухню, прачечную. Что при артельном подходе мы должны взять у Америки? Ее строительное искусство, все эти в высшей степени прогрессивные методы, которые облегчают труд хозяйки и придать всему этому коллективный характер: общая кухня, общая прачечная, общие ясли, помещение для детей и пр. и пр. Мы должны выработать образец такого артельного, семейного, хозяйственного дома для новой семьи.
Новый быт и жилище
Прошел новый декрет в СТО о том, что все промышленные предприятия должны отныне по закону отчислять 10% прибыли на улучшение быта рабочих и, в первую очередь, на жилищное строительство.
Эти новые дома будут у нас заселяться в первую голову рабочими семьями и, разумеется, в этой работе, устроении нового образцового артельного семейного общежития, комсомолу честь и место, первое место.
Новый быт и питание
Второй могучий рычаг, — это общественное питание. Оно у нас идет вперед. Как оно идет вперед? Как работа идет на кухне? Я стараюсь следить по газетам, но по этому вопросу мало отголосков.
Есть у нас общественные столовые, но как кормят там? Как работа идет на кухне? Есть ли необходимая чистота, необходимое внимание и приспособление к потребителю?
Комсомолец, загляни раз и 10 раз в общественную столовую, в общественную кухню; нагнись во все ее углы, разгляди все и напиши внимательную, тщательную и детальную корреспонденцию. Без мельчайшего внимания к задачам, к методам общественного питания все наши лобовые атаки на старый быт, будут мыльными пузырями. Только с того дня, как средняя хозяйка, работница скажет: лучше, выгоднее, приятнее, чище обедать, ужинать или завтракать в общественной столовой, — только с этого момента мы нанесем действительно серьезный удар старой, кабальной, крепостнической семье. Это же относится целиком и к яслям, и ко всем остальным учреждениям обслуживающим трудовую семью.
Комсомол и новый быт
Разумеется, задачи, которые я называл, не являются исключительно комсомольскими задачами. Об этом не может быть и речи. Они охватывают жизнь рабочего класса и крестьянства, нас всех, и будут охватывать все более и более. Комсомол одними своими силами этих задач не решит, но комсомол является наиболее подвижным и наиболее активным и должен быть наиболее инициативным отрядом советской общественности.*)
*) Прим.: подчеркнуто здесь и в конце редакцией.
Когда-то, деревни учили, что природа боится пустоты. В природе не может быть пустоты. И это верно. Если где есть пустота, то туда сейчас же ввергается воздух. (Опыт производится, разумеется, в воздушной среде). Вот комсомол и должен заботиться, чтобы у нас не было общественной пустоты.
У нас много всяких учреждений, и лучших, и худших, которые обслуживают всякие нужды и потребности, а согласованность 21 у них не первоклассная. Прорех, дыр, трещин, сколько угодно и комсомол, у которого позвоночник еще гибкий, — не по особым каким-нибудь заслугам, а от молодых лет, — комсомол, у которого мышцы гибкие, подвижные, должен стремиться все эти прорехи, дыры и щели заполнить собою. Так было в первое время на фронтах. Чуть где плохо, взрослые коммунары и комсомольцы бросались на важнейшие участки и своими телами заделывали брешь.
Сейчас у нас в военной области организованность бóльшая, чем в 18 г., но прорех немало. В области хозяйственной, культурной, почитай прорех больше чем на другом, стойком,, завоеванном фронте, ибо к хозяйственной и культурной работе мы только недавно приступили. А что такое комсомол? Это есть организованное выражение молодой энергии, подымающихся вверх поколений рабочего класса и крестьянства. Кому же и заполнять все прорехи, все дыры, все нехватки, как не трудовой рабочей и крестьянской молодежи?
Шевели мозгами, где нужно — поддержи плечом
На хозяйственном фронте задачи наши огромны. Искушения для отдельных лиц тяжкие. На культурном фронте мы только приступаем к работе. Надо не обольщаться; надо помнить, что дело идет о поднятии вверх 130-миллионной семьи народов Советского Союза. Безграмотности, невежества, темноты нищеты, здесь залегли вековые пласты. Только великим коллективным, устойчивым усилием ряда поколений удасться поднять на плечи Советского государства эту величайшую задачу. Молодому поколению в этой задаче двойная работа: учись и учи других. Помни, что в области хозяйственного, в области культурного строительства рабочее государство рассчитывает на тебя, комсомольца.
Шевели мозгами, где нужно — поддержи плечом.