Закон социалистического накопления, плановое начало, темп индустриализации и — беспринципность.
Троцкий подчеркнул несколько фраз красным карандашом и мы отмечаем их жирным шрифтом. Печатается по копии, хранящейся в Архиве Троцкого в Гарвардском университете, папка MS Russ 13 Т-2984 (Houghton Library, Harvard University). — /И-R/
1. Анализ нашего хозяйства под углом зрения взаимодействия (борьбы и сотрудничества) законов стоимости и социалистического накопления представляется в принципе в высшей степени плодотворным, вернее сказать, единственно правильным. Исследование это необходимо было начать в рамках замкнутого советского хозяйства. Но сейчас вырастает опасность того, что этот методологический подход будет превращен в законченную экономическую перспективу «развития социализма в одной стране». Можно ждать и опасаться, что сторонники этой философии, которые до сих пор опирались на ложно понятую цитату из Ленина, теперь попытаются применить анализ Преображенского, превратив методологический подход в обобщение квазисамодовлеюшего процесса. Надо во что бы то ни стало пойти наперерез такому плагиату и такой фальсификации. Взаимодействие законов стоимости и социалистического накопления надо вставить в контекст мирового хозяйства. Тогда станет ясно, что закон стоимости, в ограниченных рамках нэпа дополняется возрастающим давлением извне закона стоимости возрастающего на мировом рынке.
2. В этой связи получает решающее значение вопрос о темпе нашего хозяйственного развития и, в первую голову, о темпе индустриализации. Монополия внешней торговли является могущественным фактором на службе социалистического накопления — могущественным, но не всемогущим. Монополия внешней торговли лишь в той мере может сдерживать и регулировать давление извне закона стоимости, в какой стоимость советской продукции приближается из года в год к стоимости продукции мирового рынка. При учете стоимости советской продукции надлежит, разумеется, принять во внимание накладные расходы социального законодательства. Но в рамках мирового соревнования хозяйственных режимов остается во всей своей силе указанное выше требование: темп советской индустрии должен быть таков, чтобы обеспечить осязательное для рабочих и крестьян приближение советской продукции к продукции мирового рынка.
3. Резолюция ХIV съезда в качестве пределов индустриализации указывает: покупательную способность рынка и наличные финансовые ресурсы государства. Эти пределы не являются ни единственными, ни основными, но служат лишь эмпирическим рыночно-денежным выражением других пределов. В рамках такой постановки вопроса отставание нашей промышленности от народнохозяйственного развития находит себе выражение в товарном голоде и в оптово-розничных ножницах. В ответ на эти указания Гусев и другие выдвигают два друг с другом не связанных, в сущности, друг другу противоречащих и, во всяком случае, одинаково несостоятельных возражения: а) те, которые требуют, чтобы промышленность не отставала, а обеспечила за собою ведущую роль, являются сверхиндустриалистами; б) те, которые определяют степень развития промышленности по рынку, боятся-де крестьянства и забывают, что производство средств производства не может равняться рынку.
4. Таким образом, люди, которые теперь, [отвечая] на вопросы об обновлении основного капитала, эмпирически наталкиваются на проблему социалистического накопления и планового начала, противопоставляют эти свои откровения индустриалистам, которые на сей предмет специально превращаются из сверхиндустриалистов в аграрников, капитулирующих перед крестьянским рынком.
5. Это нисколько не мешает неофитам социалистического накопления в вопросе о плановом начале оставаться на старой, т.е. по существу рыночной точке зрения. За последние годы плановое начало состояло преимущественно, если не исключительно, в оперировании комбинированием элементов хозяйства на основе рынка, в рамках текущего года. Вопрос о сложных конструктивных плановых задачах становится теперь совершенно неотложным, в связи с необходимостью обновления и расширения основного капитала. В этой области социалистическая постановка вопроса и должна сейчас найти свое наиболее отчетливое выражение. Между тем, соответственная поправка была отвергнута.
6. Вопрос о взаимодействии советского хозяйства с мировым получает все более решающее значение со всех точек зрения. Выше это указано в отношении законов накопления стоимости, а также хозяйственного темпа. Не меньшее значение имеет внешняя торговля для вопроса о так называемой хозяйственной самостоятельности Советского Союза. Необходимо проанализировать этот вопрос всесторонне и, по возможности, на основе рассмотрения основных элементов нашего экспорта и импорта. Необходимо выработать в этом направлении примерно пятилетнюю перспективу. Необходимо показать, каким диалектическим путем рост хозяйственных связей и взаимозависимости подготовляет индустриальную «независимость».
7. Вопрос о распределении и перераспределении сельскохозяйственных и индустриальных, частных и государственных накоплений необходимо связать с ниспровержением легенды об отношении к деревне как к «колонии».
8. На пленуме осталась совершенно не освещенной связь между хозяйством и партийным режимом. Между тем значение этой связи неизмеримо.
Вопрос об экономии поставлен был на съезде и в резолюции достаточно остро. Но совершенно не освещен вопрос о том, почему со времени XII съезда, когда вопрос об экономии был поставлен со всей остротой (дань, взимаемая с хозйственных предприятий местными партийными, советскими, профессиональными организациями, бессмысленные объявления и пр. и пр.), не было достигнуто необходимых успехов. Совершенно очевидно, что успехи невозможны без активного участия и контроля общественного мнения страны, прежде всего, партии. В этом ключ всего вопроса.
Отбор работников-хозяйственников должен диктоваться деловыми соображениями. Хозяйственник должен чувствовать над собой общественное мнение рабочих, партии и пр.
Бюрократический режим характеризуется тем, что хозяйственники чувствуют себя ответственными только перед аппаратом, прежде всего перед секретарями. Такое положение одинаково вредно и с точки зрения правильного подбора хозяйственников, и с точки зрения установления правильного хозяйственного режима, прежде всего — строжайшей экономии.
Л. Троцкий
2 мая 1926 г.