Сочинения Л. Д. Троцкого: 1927

Объединенная оппозиция продолжает свою борьбу за изменение политики ВКП(б) и Коминтерна. В 1926 году важнейшие вопросы внешней политики вращались вокруг событий в Европе: в мае, при бездействии Польской компартии, произошел путч Пилсудского в Польше; той же весной развязалась стачка углекопов и всеобщая стачка в Англии. Наиболее важной и симптоматичной была политика профсоюзного Англо-русского Комитета, основанного в 1925 году, которая закончилась позорным предательством со стороны английских профсоюзных вождей стачки горняков и Всеобщей стачки в мае 1926 года. Начиная с 1926 года оппозиция требовала разрыва с вождями британских профсоюзов и отмежевания от них британской компартии. В 1927 году английские профсоюзные вожди сами разорвали этот Комитет, именно в тот момент, когда британское правительство усилило агрессивное давление на СССР и поднялась угроза войны.

В 1927 году внимание мирового пролетариата и ВКП(б) повернулось к востоку, к перипетиям китайской революции.

Китай.

Китайская компартия была основана в 1921 году и в первые годы жизни представляла собой изолированные от масс кружки интеллигентов. Во главе ее встал Чен Дусю, профессор Пекинского университета, известный писатель и один из организаторов политической кампании против неравных договоров и колониализма. По мере того как в Китае развертывалась массовая борьба против засилия империалистов, перед молодой компартией впервые открылись возможности более широкой агитации в массах. В 1923 году, по совету Коминтерна, КПК вошла в состав национально-буржуазной партии Гоминьдан, которой руководил Сун Ятсен.

Борьба в массах снова и снова ставила перед КПК задачу противопоставить программу пролетарской революции программе сунъятсенизма (единство всех классов в борьбе за национальное объединение и освобождение от империализма). Но к этому времени, 1924—25 гг., Коминтерн, возглавлявшийся Зиновьевым, уже задыхался под давлением бюрократического пресса Москвы. Прагматическая политика Зиновьева, — всегда плывшего на поверхности событий, хотя иногда делавшего крутые авантюристские заскоки, — пыталась подчинить КПК и другие партии Коминтерна непосредственным целям своей борьбы против Троцкого. После отхода Ленина осенью 1922 года от работы в Коминтерне, а особенно, после его смерти, Зиновьев открыл кампанию против теории «перманентной революции», пытаясь изолировать Троцкого и умалить его авторитет. Против «перманентной революции» этот теоретик анти-троцкизма выдвинул отброшенную самим Лениным старую формулу «демократической диктатуры пролетариата и крестьянства».

А сам Троцкий? Он лично до тех пор не имел опыта работы в странах Востока, не занимался их историей, проблемами экономики и политики. К тому же, он долгое время полагал, что его теория перманентной революции вошла составной частью в наследие и практику коммунизма-ленинизма, и не хотел подчеркивать более универсальное значение теории, которая в прошлом отделяла его от Ленина.

Троцкий, правда, начал получать сообщения от друзей о неверной и опасной линии Коминтерна в Китае, Индии и т.д. Его старый друг, Адольф Иоффе, в 1922-23 гг. в письмах к Ленину, Троцкому и в Центральный Комитет указывал на пассивную политику Наркоминдела, на излишнее приспособление к стабилизации капитализма в Европе и к временному статусу кво. Член ЦК в 1917—19 годах, Иоффе был старейшим советским дипломатом, сначала в Европе, потом в Китае и Японии. Больше, чем другие друзья Троцкого, Иоффе ценил теорию перманентной революции и чутко отмечал фальшивые ноты в политике Коминтерна и советского правительства.

Ряд друзей и единомышленников Троцкого занимали важнейшие дипломатические посты и стояли в центре всей внешней политики Советского Союза в 1920-е годы: Христиан Раковский был полпредом в Париже; Николай Крестинский был послом в Берлине. Оба разделяли теоретические убеждения Троцкого, в частности, на центральные вопросы: перманентная революция или социализм в одной стране; диктатура аппарата или партийная демократия.

Более тесно ознакомился Троцкий с проблемами Китая, по-видимому, благодаря Карлу Радеку несколько позже, в 1925 году. Вечный оппозиционер, импульсивный и готовый бросаться на крайности, Радек выступил за Троцкого на XIII съезде партии и был не переизбран в ЦК; на 5 конгрессе Коминтерна он выступил против Зиновьева и не был переизбран в Исполком КИ. В 1925 году его «выкинули» из европейских секций и комиссий Коминтерна (он родился во Львове и всю жизнь работал в польском и германском революционных движениях) и назначили ректором Коммунистического Университета Трудящихся Востока, где учились десятки молодых китайских коммунистов.

Именно Радек привнес в группу сторонников Троцкого интерес к, и знакомство с вопросами китайской революции. В 1926-27 гг. он писал обзоры событий в Китае и проекты заявлений, выражающие мнения троцкистской группы внутри Объединенной Оппозиции. Точку зрения Троцкого и его друзей не всегда удавалось защитить от нападок группы Зиновьева, который пытался оправдать свою прежнюю линию в Коминтерне и завуалировать принципиальные разногласия. В результате, общая линия Оппозиции в 1926—27 гг. представляла собой компромисс между сторонниками линии «перманентной революции» и зиновьевцами, защищавшими «ортодоксальный ленинизм», или, по ироничному выражению Ленина в 1917 году, «старый большевизм».

Между тем, в Китае расширялось движение масс: пролетариат миллионами вступал в профсоюзы, тысячами входил в компартию; крестьянство организовывалось в крестьянские союзы, поддерживало национально-военное движение Гоминьдана, но стихийно рвалось к земле, к революционному решению вечных вопросов крестьян: земельный передел, кабала ростовщикам, кулакам и банкам и т.д. Вождь Гоминьдана, Чан Кайши, пытался решить эти классовые вопросы в пользу своей феодально-офицерско-буржуазной клиентеллы, обуздать компартию партийной дисциплиной партии Гоминьдан. Приведем один достаточно яркий пример: по приказу Гоминьдана, компартия не выпускала ни одной ежедневной газеты и ограничивала публицистику несколькими маленькими журналами.

Разлив массового революционного движения и рост компартии делали несостоятельной зиновьевскую политику Коминтерна и самоограничение Китайской компартии. Но, изолировав Зиновьева в Коминтерне весной, а затем отстранив его летом 1926 года, Бухарин и Сталин повели Коммунистический Интернационал еще дальше направо, в сторону сделок с китайской буржуазией. В течение 1926-27 годов Коминтерн продолжал делать ставку на Гоминьдан и слепо оценивал китайскую буржуазию как союзника против давления империалистов на Советский Союз.

Отход ВКП(б) и Коммунистического Интернационала от пролетарской к мелкобуржуазной и примиренческой линии в китайской революции начал проявляться уже в 1925 году. Будущая публикация сборников работ Троцкого за 1925 и 1926 годы покажут этот факт. Весной 1927 года гибельная политика сталинской фракции открыла дорогу разгромам профсоюзов в городах, крестьянских союзов в селах, резне коммунистов и белому террору Чан Кайши. Это поражение надолго отбросило китайскую революцию назад и усилило изоляцию СССР.

Разногласия внутри Объединенной Оппозиции между Троцким и Зиновьевым.

Победившая на XIV съезде в декабре 1925 года фракция Сталина-Бухарина изолировала и душила оппозицию. Троцкому уже давно не давали доступ на страницы печати, замалчивали его выступления на конференциях и собраниях. До проверки апрельскими событиями 1927 года линия Троцкого была в меньшинстве даже внутри Объединенной Оппозиции. Его ближайшие друзья, Пятаков и Преображенский, недооценивали значение теории «перманентной революции» и гибельность приспособления к национальной буржуазии в Китае. Зиновьев пытался защитить свое руководство Коминтерном в предыдущие три года. Каменев пытался отнекаться от своей принципиальной защиты «диктатуры пролетариата и крестьянства» против Ленина и Троцкого и их политики, основанной на теории «перманентной революции».

Как и большинство «старых большевиков», Каменев, Зиновьев, Преображенский и другие заслуженные партийцы не продумали до конца опыт 1917 года, когда Ленин отбросил неверную концепцию «революционной диктатуры пролетариата и крестьянства» и перешел к позиции «перманентной революции». Зиновьев продолжал критиковать меньшевистскую политику Сталина, но отказывался доводить критику до конца. Он и другие вожди Объединенной Оппозиции навязывали Троцкому такое-же половинчатое отношение: критика меньшевистской практики Сталина-Бухарина, но отказ от теоретического углубления этой критики. Они продолжали защищать концепцию «революционной диктатуры двух классов», т.е. крестьянства и рабочего класса.

Сталин-Бухарин-Мартынов защищали «блок четырех классов» и меньшевистскую концепцию стадий: сначала, национально-буржуазная революция приведет к победе над-классового Гоминдана; через неопределенное время, когда Китай пройдет через стадию развития капитализма, лишь тогда придет черед социалистической революции.

«Старые большевики» внутри Объединенной Оппозиции, научившись кое-чему в школе Ленина в 1917 году, пытались объединить правильные лозунги о Советах и о независимой роли компартии с теоретической неясностью о характере Китайской революции: буржуазная или социалистическая. Оппозиция сообща боролась за лозунги Советов и независимую, от Гоминдана, борьбу Китайской компартии.

Троцкий открыл борьбу за изменение линии Коминтерна и китайской компартии своим письмом друзьям по оппозиции 22 марта, а через 9 дней, 31 марта 1927 г., отправил письмо в Политбюро, требуя поставить открыто лозунг Советов и освободить китайскую компартию от организационных пут Гоминьдана. События в Китае (Северный поход Чан Кайши и лавинообразный рост организаций рабочего класса и крестьянства) ставили все политические вопросы ребром. Оппозиция открыто выступила с критикой линии ЦК на собрании московского актива ВКП(б) в Колонном зале 5 апреля 1927 г. Сталин и Бухарин выступили от большинства ЦК; Радек, от оппозиции. Именно на этом собрании Сталин произнес свою крылатую фразу о том, что он использует Чан Кайши, а затем отбросит его, «как выжатый лимон». На следующий день в газете «Правда» появилось сообщение:

Московский партактив о китайской революции.
Резолюция по докладу тов. Н. И. Бухарина.

Заслушав доклад тов. Бухарина о китайской революции и прения по докладу, собрание актива московской организации в количестве 3.000 чел. целиком присоединяется к политической линии Центрального Комитета, проводимой им в отношении китайской революции и опирающейся полностью на решение VII расширенного пленума Исполкома Коминтерна. Китайская революция является буржуазно-демократической национально-освободительной революцией, направленной главным своим острием против империализма, против феодальных отношений и феодально-капиталистических клик Китая, на которые опирается иностранный империализм.
Эта революция, где главными движущими силами являются пролетариат и крестьянство, в ходе своего развития проявляет тенденции и будет перерастать в революцию социалистическую.
Собрание актива считает совершенно неправильным и глубоко ошибочным требование выхода кит. компартии из Гоминьдана и изоляции китайской компартии и пролетариата от национально-освободительного движения Китая.
Китайский пролетариат и китайская компартия видят и должны ясно видеть свои исторические задачи. Они должны стремиться, строго сообразуя свою тактику со всей совокупностью внутренней и международной обстановки, довести буржуазно-демократическую революцию до конца и в то же время в полном согласии с решениями пленума Исполкома Коминтерна готовиться к переводу её на рельсы социалистической революции.

«Правда», 6 апреля 1927 г.

9 апреля Чан Кайши объявил в Шанхае военную власть, а в ночь на 12 апреля начал резню коммунистов и рабочих активистов. Замешательство и растерянность компартии еще больше разнуздали Гоминьдан и открыли дорогу массовому кровавому избиению в Шанхае, Нанкине, Кантоне, Чангша и других городах под контролем Чан Кайши. В течение трех недель было убито двадцать тысяч коммунистов, и вскоре террор обезглавил китайский пролетариат в важнейших городах страны.

Солдаты Чан Кайши ведут коммунистов на расстрел.
Шанхай: солдаты Чан Кайши ведут коммунистов на расстрел.

 

Объединенная оппозиция резко критиковала правящую фракцию Сталина-Бухарина за гибельно слепую политику в Китае. Она требовала освободить киткомпартию от подчинения Гоминьдану и выставить собственные пролетарские и крестьянские лозунги. Троцкий шел дальше Зиновьева и требовал поставить в Китае лозунг советов, как средство объединить рабочих и крестьян, ослабить и расколоть Гоминьдан, создать предпосылку социалистической революции.

Другие спорные вопросы.

Вторым спорным вопросом являлась экономическая политика ВКП. Троцкий уже в 1922 году предлагал делать упор на центральное, долгосрочное планирование советского хозяйства, на выделение средств для развития энергетики и тяжелой промышленности. «Государственная промышленность должна играть в хозяйстве роль ведущего начала» — настаивал он. Важнейшей целью НЭП‘а он рассматривал поддержку жизненного уровня и социального самочувствия пролетариата. НЭП помог восстановить рынок и советскую экономику, но он также вызвал рост буржуазных элементов в городе и деревне, обогащение некоторой части крестьян, частных предпринимателей и торговцев. Левая оппозиция предлагала усилить налоговый пресс на зажиточных крестьян и городскую мелкую буржуазию, и планомерно переливать эти средства в развитие государственной промышленности, рост пролетариата, материальную и культурную поддержку жизни нижайших слоев.

Политика Бухарина и Сталина в 1925-1927 годах шла в противоположную сторону. Они утверждали, что развитие государственной промышленности должно зависеть от подъема крестьянского сельского хозяйства, рыночные механизмы должны направлять и ограничивать промышленный подъем. Правое крыло партии закрывало глаза на рост диспропорций внутри советского хозяйства, усиление неравенства в обществе, политическое влияние кулака в деревне, частника в городе. Бухарин даже обратился к зажиточным слоям деревни с лозунгом «Обогащайтесь!»

Третьим вопросом являлась бюрократизация Советов, ВКП(б) и Коминтерна. Оппозиция указывала на зажим критики внутри партии и объясняла, что правящий блок Сталина-Бухарина превращал режим диктатуры пролетариата в режим полицейской диктатуры для защиты привилегий непролетарских слоев населения. Партийные чиновники олицетворяли себя с государством и превращали лозунг диктатуры пролетариата в абстрактный фетиш. Любую критику конкретного аспекта режима в СССР бюрократия причисляла к антисоветскому выступлению. Читатель может обратиться к одной из последних публикаций Троцкого в советской прессе, в газете «Правда» за 19 августа 1927 г. (см. СССР и С.Ш.С.А.) для иллюстрации этого вопроса.

Отдельным злом являлась огромно выросшая, повальная субсидия партий Коминтерна из государственного бюджета СССР. При руководстве Ленина и Троцкого субсидии секциям Коминтерна были исключением из правил и шли на поддержку отдельных кратковременных политических кампаний. При режиме Зиновьева и Бухарина-Сталина резко выросли дотации в пользу бюджета многих секций. Соответственно, вырос аппарат этих секций и их материальная зависимость от Кремля; упала внутренняя демократия внутри секций. Поскольку британская или американская секции пополняли свой партийный бюджет не из членских взносов и пожертвований сторонников, а из кремлевской казны, постольку аппарат коммунистической партии становился независимым от общественного мнения своих членов и рабочего класса в целом. Партии превращались в пропагандистские и военно-разведывательные орудия правящей в Кремле клики.

Оппозиционный блок.

В оппозиционный блок 1926-27 гг. вошло несколько различных групп коммунистов-диссидентов. Перечислим их «слева направо»:

Во-первых, различные левые. Внутри и вокруг ВКП(б) в течение ряда лет после революции существовали группы левых и ультра-левых: «Рабочая правда», «Рабочая группа» Г. Мясникова, «Рабочая оппозиция» А.Г. Шляпникова и Т. Сапронова, «Демократические централисты», группы левых эсеров, левых сионистов, анархистов, то есть, разнообразные элементы, окрашенные анархистскими и синдикалистскими настроениями. Наиболее значительной из таких групп являлись «Демократические централисты» (децисты) вокруг В.М. Смирнова, Т. Сапронова, И. Смилги и других. Члены ДЦ выражали возмущение материальными привилегиями правящей партии, бюрократическим и мелкобуржуазным приспособлением парт-чиновников, безыдейностью партийных секретарей разных рангов. Критика и возмущение у них часто преобладала над анализом; они были несклонны к компромиссам. Некоторые «ультра-левые» уже подвергались острым нападкам и дисциплинарным взысканиям (иногда, от рук Троцкого); от остальных оппозиционеров их отделяли моменты личного неприятия.

Во-вторых, оппозиция 1923 года, образовавшаяся вокруг Троцкого и «Заявления 46-ти» в октябре того года. Сторонники этой группы включали таких известных партийных руководителей, как Е. Преображенский, А. Иоффе, Х. Раковский, К. Радек, Г. Пятаков, Н. Крестинский и другие. Два с половиной года, с октября 1923 до апреля 1926, они боролись в одиночку против партийного сползания, прагматизма и безыдейности. Их предложения об ускорении индустриализации и централизованном планировании отличались наибóльшей продуманностью и основывались на глубоком теоретическом понимании проблем изолированного пролетарского государства в буржуазном окружении. Их международный кругозор был выше, чем среди руководителей ДЦ и Ленинградской оппозиции. Среди сторонников Троцкого тоже были свои «непримиримые», не доверявшие партийным чиновникам зиновьевского типа. Все помнили, что в предыдущие годы Зиновьев, Каменев и их друзья в руководстве ВКП(б) яростно преследовали левых и инакомыслящих, устанавливали бюрократический режим в партии, поддерживали Сталина, Молотова и других центристов-аппаратчиков, блокировались с правым крылом в партии (Бухарин, Томский, Рыков и др.).

В-третьих, так называемая Ленинградская оппозиция, образовавшаяся в конце 1925-го года вокруг Зиновьева и Каменева, и состоявшая из сотен старых ленинградских большевиков, тесно связанных с партийным активом во всех промышленных центрах страны. Эти группы кадровых партийцев выражали недовольство рабочего класса по поводу медленного роста промышленности, безработицы и других последствий «черепашьей» политики правого крыла партии. В этой струе оппозиции присутствовали моменты сановной фронды, борьбы за влияние и власть ради власти. Зиновьев, Каменев и их сторонники представляли собой наименее идейную, наиболее склонную к компромиссам группировку. Связанные с историей партии, лично преданные ВКП и памяти Ленина, они всегда и везде пытались найти точки соприкосновения с официальным большинством, пытались смягчить и смазать разногласия в принципиальных вопросах, округлить формулировку заявлений и протестов.

Деятельность оппозиции.

В 1926 и 1927 годы оппозиционный блок действовал внутри партии полулегально. Активисты распространяли тексты платформ и другие заявления Троцкого, Зиновьева, Преображенского, Каменева и других лидеров оппозиции. Оппозиционные члены ЦК и ЦКК пытались использовать свое уставное право выступать на партийных собраниях крупных заводов, в важнейших городах и т.д. Рядовые оппозиционеры выступали в своих ячейках, проводили неформальные беседы. Весной 1927 года, когда стало ясно, что меньшевистская политика Сталина-Бухарина привела к кровавому разгрому революции в Китае, деятельность оппозиции активизировалась. Сторонники оппозиции организовывали так называемые «смычки», неформальные собрания партийных и комсомольских масс с руководителями оппозиции.

В своей автобиогафии «Моя жизнь» Троцкий писал:

«Волна возбуждения прошла по партии. Оппозиция подняла голову. Нарушая все правила конспирации — а в это время мы уже вынуждены были в Москве защищать китайских рабочих против Чан-Кай-Ши конспиративными методами, — оппозиционеры десятками приходили ко мне в здание главного концессионного комитета. Многим молодым товарищам казалось, что столь очевидное банкротство сталинской политики должно приблизить победу оппозиции. В первые дни после государственного переворота Чан-Кай-Ши я вылил не один ушат холодной воды на слишком горячие головы молодых, да и не только молодых друзей. Я доказывал, что оппозиция никак не может подняться вверх на поражении китайской революции. Подтверждение нашего прогноза привлечет к нам тысячу, пять тысяч, десять тысяч новых единомышленников. Для миллионов же имеет решающее значение не прогноз, а самый факт разгрома китайского пролетариата. После поражения немецкой революции в 1923 г., после срыва английской всеобщей стачки в 1926 г. новое поражение в Китае может только усилить разочарование масс в отношении международной революции. Между тем это разочарование и служит ведь основным психологическим источником сталинской политики национал-реформизма». ( https://www.marxists.org/russkij/trotsky/works/trotl026.html#st42 )

 

Сообщения из Китая о кровавых расправах белых войск Чан Кайши над коммунистами возбудили жгучий интерес к критике оппозиции. Не у всех, конечно. Идейных коммунистов в ВКП(б) оставалось меньшинство. Во-первых, разочарование — результат поражения революции в Германии осенью 1923 года, Генеральной стачки в Англии, бездействия польской компартии во время переворота Пилсудского и других проваленных революционных выступлений — расхолодило партийные массы, внесло в партию апатию и цинизм. Во-вторых, после 1923 года в партию записывали тысячами и десятками тысяч сырые массы, которых не разбудили от политической спячки революция и Гражданская война. А теперь, малообразованные рабочие и крестьяне массами записывались в партию власти и, не испытав классовой борьбы, не проявив никак свою политическую и идейную самостоятельность, сразу попадали под влияние секретаря ячейки, вышестоящих секретарей и генерального секретаря в Кремле. Ряд историков (И. Дойчер, Р. Конквест, Р. Дэниэльс, Б. Суварин) полагают, что в полумиллионной а затем миллионной партии всего двадцать тысяч членов сознательно участвовали во внутрипартийной борьбе 1925-27 гг. Из партии авангарда рабочего класса ВКП(б) превращалась в передаточный ремень в механизме бюрократической власти в СССР.

Аппаратный пресс на оппозицию.

Сталин принял ряд мер организационного характера. В июле 1926 года Зиновьева и Троцкого исключили из Политбюро; через три месяца, в октябре исключили оттуда Каменева. Оппозиции не дают выступать в печати, ее окружают аппаратным надзором и обструкцией. Каменева посылают послом в фашистскую Италию; Смилгу шлют в Хабаровск управлять банком. В ответ на агитацию оппозиции по китайскому вопросу бюрократический аппарат переходит к еще более крутым мерам. Бюрократы превращают глушение оппозиции в систему.

ЦКК заседает 13-14 июня 1927 г. В центре обсуждений обвинение оппозиции в непослушании, в нарушении распоряжений ЦК и так далее. На этом судилище выступают Троцкий и Зиновьев и отвергают эти обвинения, пытаются обсудить большие, политические вопросы. За кулисами, Сталин дозирует мерки преследований, провокаций и фальсификаций против Оппозиции и готовит общественное мнение бюрократизированной партии к дальнейшим мерам: к исключению оппозиции и полицейским действиям против нее. Вот отрывок из записки Сталина Молотову по поводу речей Троцкого и Зиновьева и действий ЦКК.

Дорогой Вячеслав!

1) Посмотрел (очень бегло) “стенограмму заседания ЦКК” по делу Зиновьева и Троцкого. Получается впечатление сплошного конфуза для ЦКК. Допрашивали и обвиняли не члены ЦКК, а Зиновьев и Троцкий. Странно, что попрятались некоторые члены ЦКК. А где Серго? Куда и почему он спрятался? Позор! Решительно протестую против того, что комиссия по обвинению Троцкого и Зиновьева превратилась в трибуну по обвинению ЦК и КИ с заострением “дела” против Сталина, которого нет в Москве и на которого можно ввиду этого вешать всех собак. Неужели эту “стенограмму” отдадут на руки Троцкому и Зиновьеву для распространения! Этого еще не хватало…

И. Сталин

23.VI –27.

Под давлением Сталина 24 июня Президиум ЦКК объявил Троцкому и Зиновьеву «последнее предупреждение». Следующий Пленум ЦК и ЦКК (29 июля — 9 августа) пошел еще дальше. Под угрозой немедленного исключения ЦК обязал Объединенную Оппозицию прекратить агитацию своей программы. Оппозиция была вынуждена прекратить программу «смычек» и собраний; ЦК пообещал создать условия для нормального обсуждения спорных вопросов через партийные каналы. Сталин сразу-же нарушил это обязательство. А. Бармин писал: «Один из секретарей райкомов Москвы по фамилии Рютин предложил создать боевые группы, вооруженные дубинками и свистками, которые должны были заглушать выступления ораторов от оппозиции».

Между тем, внутри страны нарастали хозяйственные неуладицы. В стране быстро росло население, а замедление роста промышленности увеличивало все диспропорции и проблемы роста. Ножницы между промышленным и сельскохозяйственным производством раздвинулись; товарооборот между городом и деревней, и система торговли расстраивались, дефициты и товарный голод стали постоянным явлением; широко процветали спекуляция, воровство. Более зажиточные крестьяне отказывались продавать излишки зерна и других продуктов, ведь промышленных товаров в продаже было мало; бедняки попросту не имели излишков. Расслоение в деревне продолжало расти; соответственно росло политическое влияние богатых крестьян (кулаков) над малоземельными, многодетными и бедными. Безработица в городах не давала выхода быстро растущему населению и усугубляла социальные язвы в обществе: жилищный голод, бараки, беспризорники, барахолки, пьянство, проституция и пр.

Под руководством Ленина и Троцкого Советский Союз одержал в начале и середине 1920-х годов определенные успехи на мировой арене: были заключены мирные договоры с лимитрофами; агрессивности Франции и Великобритании были поставлены некоторые пределы; Германия и СССР заключили ряд политических и экономических договоров; Япония была вытеснена из Дальнего Востока и северного Китая; с Японией были установлены дипломатические отношения, а с Китаем Сун Ятсена отношения стали теплыми и союзническими.

Ряд ошибок Коминтерна в Эстонии, Болгарии, Польше и Великобритании значительно подорвали положение СССР. В Прибалтике, более демократичные, опирающиеся на крестьянство режимы, ослабевали, уступая место бонапартистским, националистическим и русофобским диктатурам, тесно опирающимся на иноземных империалистов. В Польше, в 1926 году власть захватил Пилсудский, лютый враг советской власти.

Кровавый разгром китайской революции быстро отразился выросшей изоляцией Советского Союза не только в Азии, но и в Европе и Америке. Империалистические державы выровняли свой антисоветский фронт, выдвинули агрессивные требования и ультиматумы, поддержали антисоветские претензии стран Малой Антанты (Югославия, Чехословакия, Румыния), Польши, Эстонии и Финляндии.

В мае 1927-го года полиция ворвалась в торговое представительство СССР в Лондоне, нашла компрометирующие документы (а какая дипломатическая миссия во всём мире не хранит таких?) и Великобритания разорвала дипломатические связи с СССР. Британские профсоюзы официально упразднили Англо-русский Комитет, который, согласно Томскому, Сталину и Бухарину, был призван обеспечить дружелюбность Англии.

Убийство 7 июня 1927 г. в Варшаве советского полномочного представителя П. Войкова молодым русским монархистом Борисом Ковердой, и ответный расстрел ГПУ двадцати монархистов, еще больше раскалили международные напряжения между СССР и Европой. Советская пресса все лето трубила об опасностях интервенции со стороны Польши, Румынии, стран Прибалтики, за которыми стояли, мол, Великобритания и Франция.

В августе-сентябре, играя на невежестве партийных масс (и воспитывая такое невежество), Сталин обвинил Троцкого в пораженчестве в отношении защиты СССР (так называемый «тезис Клемансо»). Туго завинчивая пресс аппарата на партию, Сталин объявил, что правящую фракцию невозможно снять нормальными партийными методами: агитацией, убеждением, спорами, голосованием. Хотя ЦК объявил, что созывает к 1-му ноября следующий Съезд партии (Сталин был вынужден вскоре отложить Съезд до декабря, так как он не успевал провести необходимые дисциплинарные меры против Оппозиции), обычный трехмесячный дискуссионный период был сокращен до месяца, и Политбюро 8-го сентября отказало Оппозиции в требовании опубликовать ее платформу.

Оппозиция попыталась самостоятельно организовать публикацию Платформы к Съезду. Несколько пишущих машинок было собрано на частной квартире и активисты начали перепечатывать Платформу. В ночь с 12-го на 13-е сентября ГПУ произвело аресты на этой квартире и оппозиционерам предъявили обвинение в связи с антисоветскими группами.

В советской прессе сообщалось, что среди арестованных оппозиционеров был «врангелевский офицер». На партийных собраниях, особенно в глубинке, муссировались инсинуации, будто оппозиция связана с меньшевиками и кадетами. На поверку, «врангелевский офицер» оказался агентом ГПУ и глава ГПУ, Менжинский, был вынужден признать это, но разоблачение этой провокации было замолчано. Впервые в истории партии была разыграна такая злобная политическая амальгама. Она повторится в гигантских масштабах в следующие десятилетия.

Амальгама с «врангелевским офицером» дала Сталину повод начать аресты активистов оппозиции. Среди арестованных: старый партиец-печатник Михаил Фишелев, глава Госиздата, организовавший домашнее перепечатание Платформы оппозиции; герои Гражданской войны С.В. Мрачковский и Я.О. Охотников. Трое старых большевиков, видный ленинградский сторонник Зиновьева, Я.В. Шаров и бывшие члены ЦК Е.А. Преображенский и Л.П. Серебряков написали письмо в ЦК и взяли на себя ответственность за печатание Платформы. Они были немедленно исключены из партии.

Шантаж видных большевиков

Одним из приемов борьбы Сталина за власть являлся шантаж. Секретари Сталина ряд лет собирали компрометирующие материалы на видных большевиков. Даем три примера: секретарь ЦИК А.С. Енукидзе занимал в мае-сентябре 1917 года выжидательную позицию между большевиками и меньшевиками; В.И. Ленин, по-видимому, имел связи с другими женщинами, помимо жены, и Сталин собрал такие сплетни и пригрозил Надежде Крупской, что может назначить кого-то другого «быть вдовой Ленина»; Председатель ЦИК М.И. Калинин питал пристрастие к красивым артисткам. Сталин использовал этот компромат для того, чтобы вынудить этих людей выступить за него, против Оппозиции.

Вторым приемом был следующий. Целый ряд бывших меньшевиков был в годы НЭП‘а принят в ВКП(б). Идеологически, эти недавние меньшевики близко стояли к правому крылу большевизма, поддерживали схему о буржуазном характере российской революции, отвергали теорию «перманентной революции» Троцкого. Практически, они чувствовали себя неуверенно в ВКП(б) и были склонны поддаться давлению центрального аппарата против левой оппозиции. Как правило, они становились послушным орудием правящего крыла партии, пешками в руках центрального аппарата. Назовем несколько лиц: А.С. Мартынов (Пиккер, он был ведущим идеологом меньшевизма в 1905 году), М.Г. Рафес (вождь Бунда до 1919 г.); Д.А. Петровский (бундист до 1919 г., известный под псевдонимом Беннет); С.А. Лозовский (вождь социал-демократов интернационалистов до 1919 г.); М.Н. Лядов (бывший меньшевик, а теперь официальный историк партии).

Близким по роду явлением было давление сталинского аппарата на большевиков, колебавшихся и качавшихся вправо после революции 1905 года или в 1917 году. Целый ряд наиболее грубых и разнузданных сталинцев, да и сам Сталин, в начале революции, в отсутствие Ленина заняли оппортунистическую линию смежения с меньшевиками, поддержки Временного правительства и т.д.

На одном из партийных судилищ Троцкий сказал, а присутствующие Орджоникидзе и Ярославский со стыдом промолчали:

«Но не забывайте, что вы сами, Орджоникидзе, Ярославский и другие, входили в 1917 году — не в 1912, а в 1917 г. — в общие организации с меньшевиками» (см. Вторая речь на заседании ЦКК.).

Каменев и Зиновьев до октября 1917 года выражали в партии сильное правое крыло, а накануне октябрьского переворота своим выступлением в непартийной прессе вызвали такое сильное возмущение Ленина, что он предложил исключить их из Центрального Комитета. Это «грехопадение» преследовало их всю жизнь и постоянно подрывало их уверенность в себе и готовность бороться за свои убеждения. Сталин умел играть такими людьми, давить на их слабые стороны.

Другой рычаг бюрократического давления на массы кадровых партийцев — управление материальными и бытовыми условиями жизни. В условиях медленного роста промышленности и большого уровня безработицы, аппарат мог оказывать давление на партийцев через механизмы организационного распределения (в большой город или в захолустье), назначения на работу или увольнения, повышения или понижения на службе, распределения квартир и ряда других бытовых услуг и деталей жизни. Активных оппозиционеров-рабочих часто увольняли с работы, выгоняли из институтов, общежитий, и так далее.

Нужно подчеркнуть, что политическое влияние компромата и бытовых давлений умножалось в условиях замедления и отставания мировой революции, обширной апатии широких масс, изоляции активистов оппозиции.

Идеологическая реакция внутри ВКП(б) к этому времени настолько понизила общий тон политического мышления, что Сталин и его аппаратная фракция могли безнаказанно использовать самые реакционные и низменные идеологии и привычки старой России. Ярко цвели разветвления российского великодержавного шовинизма, лишь слегка прикрашенные фразами о «социалистическом строительстве». Особенно после образования Ленинградской оппозиции в конце 1925 года, внутри партии, сначала на окраинах и в глубинке, но вскоре и в столицах, начались глухие и невыразительные, но обширные обращения к антисемитизму и к другим формам национал-шовинизма. Представители центра объезжали местные партсобрания и комментировали выступления Объединенной оппозиции: «это жиды бузят». В стенограмме заседания Политбюро 8-го сентября 1927 г. Зиновьев вынужден пожаловаться: «Против нас идет сплошная черносотенная травля; это аккомпанемент для высылок, которые идут вовсю».

Исключение Оппозиции

Перед лицом усложняющегося внутреннего и внешнего положения Сталину надо было, во что бы то ни стало, лишить Троцкого и других вождей оппозиции возможности выступить на XV-м Съезде партии, наконец объявленном на 1-е декабря. Внутри правящего блока нарастали противоречия между правым крылом Бухарина-Томского-Рыкова, и беспринципными апаратчиками вроде Сталина, Кагановича, Молотова и др.

Программа правых заключалась в расширении прав частной собственности в городе и деревне: отмена реквизиций, снижение налогов, упразднение ограничений на наём батраков и рабочих, увеличение внешней торговли путем неограниченного обмена между мелкобуржуазной деревней и крупным капиталом Запада, сокращение государственного строительства и бюджетных расходов. Правое крыло не имело широкой поддержки среди рядовых партийцев, но оно тесно смыкалось с бывшими меньшевиками, эсерами и кадетами, работающими в государственном и хозяйственном аппарате, с беспартийными специалистами и лево-либеральными интеллигентами, маскировавшимися под «красных профессоров». Окрепшие за последние годы в городах нэпманы, спекулянты и частники, а в деревне кулаки, более крепкие середняки, даже бедняки, попавшие в зависимость от кулака, — все такие элементы поддерживали кажущуюся более «разумной» и «умеренной» экономическую политику правого крыла. Что еще важнее, правое крыло бессознательно отражало внутри СССР и ВКП(б) давление империализма и необходимость интегрировать российское хозяйство в мировую капиталистическую систему.

Аппаратный центр (Сталин и Кº) не имел продуманной программы и пока что маневрировал, откладывал решения, пользовался программой правых. Но время для маневров истекало. Мы снова приводим воспоминания Троцкого об осени 1927 года:

«По мере приближения XV съезда, назначенного на конец 27-го года, партия все более чувствовала себя на историческом перекрестке. Глубокая тревога пронеслась по ее рядам. Несмотря на чудовищный террор, в партии пробудилось стремление услышать оппозицию. Этого нельзя было достигнуть иначе, как на нелегальном пути. В разных концах Москвы и Ленинграда происходили тайные собрания рабочих, работниц, студентов, собиравшихся в числе от 20 до 100 и 200 человек, для того чтобы выслушать одного из представителей оппозиции. В течение дня я посещал два-три, иногда четыре таких собрания. Они происходили обычно на рабочих квартирах. Две маленькие комнаты бывали битком набиты, оратор стоял в дверях посредине. Иногда все сидели на полу, чаще, за недостатком места, приходилось беседовать стоя. Представители контрольной комиссии являлись нередко на такого рода собрания с требованием разойтись. Им предлагали принять участие в прениях. Если они нарушали порядок, их выставляли за дверь. В общем на этих собраниях в Москве и Ленинграде перебывало до 20.000 человек. Приток возрастал.

«Оппозиция очень искусно подготовила большое собрание в зале высшего технического училища, который был захвачен изнутри. Набилось свыше двух тысяч человек. Большая толпа оставалась на улице. Попытки администрации мешать нам оказались бессильными. Я и Каменев говорили около двух часов*. В конце концов Центральный Комитет выпустил воззвание к рабочим о необходимости разгонять собрания оппозиции силой. Это воззвание было только прикрытием для тщательно подготовленных нападений на оппозицию со стороны боевых дружин под руководством ГПУ. Сталин хотел кровавой развязки. Мы дали сигнал к временному прекращению больших собраний. Но это произошло уже после демонстрации 7 ноября.

* Собрание в МВТУ произошло 4 ноября, а 5-го Центральная и Московская Контрольные Комиссии начали десятками исключать присутствующих на собрании партийцев. — /И-R/

«В октябре 1927 г. сессия центрального исполнительного комитета заседала в Ленинграде. В честь сессии устроена была массовая демонстрация. Случайным стечением обстоятельств демонстрация эта получила совершенно неожиданное направление. С Зиновьевым и еще несколькими лицами мы объезжали в автомобиле город, чтоб посмотреть размеры и настроение демонстрации. Мы проезжали под конец мимо Таврического дворца, где на грузовиках сооружены были трибуны для членов центрального исполнительного комитета. Наш автомобиль уперся в цепь: дальше проезда не было. Не успели мы еще обдумать, как выбраться из тупика, как комендант подскочил к нашему автомобилю и, не мудрствуя лукаво, предложил нам провести нас к трибуне. Прежде чем мы успели преодолеть собственные колебания, как уже два ряда милицейских проложили нам путь к последнему грузовику, который был еще пуст. Как только массам стало известно, что мы находимся на крайней трибуне, демонстрация сразу изменила свою физиономию. Массы безразлично проходили мимо первых грузовиков, не отвечая на приветствия и спеша к нам. Возле нашего грузовика образовалась скоро многотысячная запруда. Рабочие и красноармейцы задерживались, глядели вверх, выкрикивали приветственные возгласы и продвигались вперед только под нетерпеливым напором задних рядов. Наряд милиции, направленный к нашему грузовику для наведения порядка, сам был захвачен общей атмосферой и не проявлял активности. В толпу посланы были сотни наиболее верных агентов аппарата. Они пробовали свистеть, но одинокие свистки безнадежно тонули в возгласах сочувствия. Чем дальше, тем более явно положение становилось невыносимым для официальных руководителей демонстрации. В конце концов председатель ВЦИКа и несколько наиболее видных членов его сошли с первой трибуны, вокруг которой зияла пустота, и взобрались на нашу, занимавшую последнее место и предназначенную для наименее видных гостей. Однако и этот отважный шаг не спас положения: масса упорно выкликала имена, и это не были имена официальных хозяев положения.

«Зиновьев немедленно преисполнился оптимизма и ждал от манифестации величайших последствий. Я не разделял его импульсивной оценки. Свое недовольство рабочая масса Ленинграда демонстрировала в форме платонического сочувствия по адресу вождей оппозиции, но она еще не была способна помешать аппарату расправиться с нами. На этот счет я не делал себе никаких иллюзий. С другой стороны, манифестация должна была подсказать правящей фракции необходимость ускорить расправу над оппозицией, чтоб поставить массу перед совершившимся фактом.

«Следующей вехой была московская демонстрация в честь десятой годовщины октябрьского переворота. В качестве организаторов демонстрации, авторов юбилейных статей и ораторов выступали сплошь да рядом люди, которые во время октябрьского переворота стояли по другую сторону баррикады или просто укрывались под семейной кровлей, пережидая, что выйдет, и примкнули к революции только после ее твердой победы. Скорее с юмором, чем с горечью, я читал статьи или слушал по радио речи, в которых эти прихлебатели обвиняли меня в измене октябрьской революции. Когда понимаешь динамику исторического процесса и видишь, как твоего противника дергает за нитки неведомая ему самому рука, тогда самые отвратительные гнусности и вероломства теряют над тобою силу.

«Оппозиционеры решили принять участие в общей процессии со своими плакатами. Лозунги этих плакатов ни в каком случае не были направлены против партии: «Повернем огонь направо — против кулака, нэпмана и бюрократа», «Выполним завещание Ленина», «Против оппортунизма, против раскола — за единство ленинской партии». Сегодня эти лозунги составляют официальное кредо сталинской фракции в ее борьбе против правых. В день 7 ноября 1927 г. плакаты оппозиции вырывались из рук, рвались на части, а носители этих плакатов подвергались избиениям со стороны специальных дружин. Опыт ленинградской манифестации пошел официальным руководителям впрок. На этот раз они подготовились неизмеримо лучше. В массе чувствовалось недомогание. Она участвовала в демонстрации в состоянии глубокой тревоги. Над огромной растерянной и обеспокоенной массой возвышались две активные группы: оппозиция и аппарат.

«В качестве добровольцев по борьбе с «троцкистами» поднимались на помощь аппарату заведомо нереволюционные, отчасти прямо фашистские элементы московской улицы. Милицейский, под видом предупреждения, открыто стрелял по моему автомобилю. Кто-то водил его рукою. Пьяный чиновник пожарной команды вскочил с площадными ругательствами на подножку моего автомобиля и разбил стекло. Кто умеет глядеть, для того на улицах Москвы 7 ноября 27-го года разыгрывалась репетиция термидора». ( http://magister.msk.ru/library/trotsky/trotl026.html#st42 )

 

Противоречия между правыми и центром до поры до времени заглушались общей необходимостью раздавить Левую оппозицию и предотвратить свободное, партийное обсуждение сложных проблем. На Пленуме ЦК и ЦКК 21-23 октября, Сталин наконец добился исключения руководителей Оппозиции из ЦК. Мы даем нашему читателю фотографии двух страниц «Правды» со стенограммой этих драматичных заседаний и речей Зиновьева* и Троцкого. Злобные реплики со стороны присутствующих чиновников прерывают и заглушают выступающих, показывают накал страстей. Нужно заметить, что большинство членов этих высоких партийных учреждений, в том числе многие из хулиганов, перебивающих Троцкого и Зиновьева, через десять лет будут расстреляны в подвалах Лубянки**.

* Выступление Зиновьева печаталось на полосах 3 и 4 газеты «Правда» за 2-е ноября 1927 г. Более краткое выступление Троцкого (его речь прервали и заглушили) уместилось на 4-й полосе.

** Примечательна дальнейшая судьба Председателя и членов ЦКК, которые грубо прерывали Троцкого, пытаясь заглушить его аргументы:

Председатель ЦКК: Г.К. (Серго) Орджоникидзе (1886-1937) — Покончил самоубийством, когда ГПУ пришло его арестовать.
А.П. Смирнов (1877—1938) — Расстрелян.
Н.М. Янсон (1882-1938) — Расстрелян.
Б.А. Ройзенман (1878-1938) — Расстрелян.
А.А. Сольц (1872-1945) В 1938 г. пытался протестовать против повального избиения старых членов партии и был заключен в психиатрическую больницу; умер в больнице.
Е.А. Ярославский (1872-1943) — Опустился, потерял душу, совесть и характер, и стал нелюдем (например, запрещал работы Л. Толстого и Ф. Достоевского, церковных композиторов). Умер в своей постели.
Я.Х. Петерс (1886-1938) — Расстрелян.
Д.П. Розит (1895-1937) — Расстрелян.
Т.С. Кривов (1886-1966) — В 1934 году переведен на маловажную работу; ушел на пенсию в 1940 году; умер в своей постели.
Г.Л. Шкловский (1875-1937) — Расстрелян.

В механическом порядке вождей оппозиции вскоре исключили из ВКП(б). По инерции, или для виду, в «Дискуссионных листках» газеты «Правда» еще публиковались главы из Платформы Объединенной Оппозиции, но на деле фракция Сталина и Бухарина из предстоящего Съезда ВКП(б) готовила парад собственной фракции.

14 ноября Троцкий выселился из Кремля, не дожидаясь унизительного требования кремлевского коменданта освободить помещение. Эта пощечина через несколько дней настигла других вождей Оппозиции, например, Зиновьева и Радека.

16 ноября близкий друг Троцкого Адольф Абрамович Иоффе покончил с собой в знак протеста против исключения Оппозиции. 19 ноября похоронная процессия, в которой две тысячи оппозиционеров и сочувствующих шествовали вслед за катафалком через всю Москву на Новодевичье кладбище, стала последней свободной демонстрацией протеста в Советском Союзе в течение последующих шести десятков лет. Троцкий выступил перед открытой могилой и призвал слушателей следовать примеру жизни Иоффе, а не его смерти: бороться и не сдаваться.

Похоронная процессия

Похоронная процессия, фотография в «Правде» 20 ноября 1927 г.

Троцкий выступает перед открытой могилой Иоффе, 19 ноября 1927 г.

 

В остававшиеся, после исключения из ВКП(б) до открытия XV Съезда, недели Троцкий попытался сохранить общий фронт всех оппозиционных фракций против сталинско-бухаринского блока, захватившего партию. Эта попытка частично удалась и оттянула раскол Оппозиции до декабря. Мы снова даем читателю картину событий из «Моей жизни» Троцкого:

«Тем временем фракция Сталина вела подготовку съезда, торопясь поставить его перед совершившимся фактом раскола. Так называемые выборы на местные конференции, посылавшие делегатов на съезд, произведены были до официального объявления насквозь фальшивой «дискуссии», во время которой организованные на военный лад отряды свистунов срывали собрания по чисто фашистскому образцу. Трудно себе вообще представить что-либо более постыдное, чем подготовка XV съезда. Зиновьеву и его группе не трудно было догадаться, что съезд лишь увенчает политически тот физический разгром, который начался на улицах Москвы и Ленинграда в 10-ю годовщину октябрьского переворота. Единственной заботой Зиновьева и его друзей стало теперь: своевременно капитулировать. Они не могли не понимать, что подлинного врага сталинские бюрократы видели не в них, оппозиционерах второго призыва, а в основном ядре оппозиции, связанным со мной. Они надеялись, если не заслужить благоволение, то купить прощение демонстративным разрывом со мной в момент XV съезда. Они не рассчитали, что двойной изменой политически ликвидируют себя. Если нашу группу они своим ударом в спину временно ослабили, то себя они обрекли на политическую смерть. XV съезд постановил исключение оппозиции в целом. Исключенные поступали в распоряжение ГПУ».

Съезд открылся 2-го декабря и сразу же превратился в театральный спектакль, где все роли расписаны и отрепетированы. Несколько руководителей оппозиции, еще не исключенные из ЦК или ЦКК, получили совещательные голоса, пытались выступить, но их выступления грубо заглушались и подавлялись. Мы даем читателю стенографические записи выступлений Раковского, Каменева, Евдокимова, Бадаева, Смилги и Минина.

3-го декабря Каменев передал в Президиум Съезда заявление, подписанное большой группой старых партийцев от всех трех групп Оппозиции, так называемое «Заявление 121-го». Но сильное аппаратное давление дробило и разрушало оппозиционный блок. 4-го декабря группа ДЦ издала отдельное обращение к Съезду, хотя всё ещё сохраняла верность общей программе Оппозиции. 10 декабря произошел окончательный раскол между группами Зиновьева и Троцкого. Каменев, Евдокимов и Бадаев издали обращение к Съезду от имени группы вокруг Зиновьева. Раковский, Радек и Муралов издали обращение от имени сторонников Троцкого. Хотя текст обеих Обращений был схож, намерения этих оппозиционных групп были совершенно разными. Зиновьев и Каменев расформировали свою фракцию, прекращали борьбу и сдавались на милость Сталина. Троцкий и его друзья расформировывали фракцию, обещали повиноваться решениям Съезда, но продолжать борьбу за свои взгляды внутри партии и за ее пределами. Сторонники Троцкого готовились к подпольной борьбе в качестве нелегальной фракции ВКП(б) и Коминтерна.

В конце декабря 1927 года, уже после XV съезда и распада блока, Троцкий подвел итог тактике Объединенной Оппозиции:

«В истории оппозиционного блока можно установить три периода: а) с апреля 1926 г. до 16 октября, б) с 16 октября 1926 г. до 8 августа 1927 г. и в) с 8 августа до XV съезда. Каждый из этих периодов характеризуется нарастанием оппозиционной активности, которая достигает некоторой критической точки, после чего следует большее или меньшее свертывание, сопровождающееся заявлением об отказе от фракционной деятельности. Эта своеобразная «цикличность» в тактике оппозиции наводит на мысль о наличии здесь некоторых общих причин. Искать их следует, с одной стороны, — в общих условиях пролетарской диктатуры в крестьянской стране, а, с другой, — в особых условиях революционного отлива и политического сползания. В борьбе своей против левого крыла аппарат вооружен всеми методами и средствами диктатуры. Орудием оппозиции является пропаганда. И передача речей, и индивидуальная «обработка», и «смычки», и МВТУ, и вынесение плакатов на улицу 7 ноября, — все это означало различные формы пропаганды. Аппарат стремился эти формы пропаганды превратить в зачаточные формы — сперва фракции, затем партии, дальше — гражданской войны. Оппозиция не хочет следовать по этому пути. Она каждый раз доходит до той черты, где аппарат ставит ее перед необходимостью отказаться от известных приемов и методов пропаганды. Все три заявления оппозиции — 26 октября, 8 августа и ноября-декабря — имели своей целью снова и снова показать партийной массе, что оппозиция имеет своей задачей не вторую партию и гражданскую войну, а выправление линии партии и государства методами глубокой реформы.

«Критики оппозиционной тактики, со стороны, указывающие на ее зигзагообразный характер, рассуждают чаще всего так, как если бы оппозиция свободно определяла свою тактику, как если бы не было условий бешеного нажима враждебных классов, аппаратного всемогущества, политического сползания руководства, относительной пассивности рабочих масс и пр. Тактику оппозиции, с ее неизбежными внутренними противоречиями, можно понять только в том случае, если ни на минуту не забывать, что оппозиция плывет против течения, борясь против небывалых в истории трудностей и препятствий». (См. На новом этапе).

Сочинения Л.Д. Троцкого: 1927-й год.

 

Дата

Заголовок

Основная тема

6-е января В Политбюро ЦК ВКП(б) Провокация в «Правде»
8-е января По поводу Предисловия к первой части XIV тома Сочинений Л. Троцкого тт. Эльцину и Павлову. Пеппер и Варга
13-е января О «пролетарской культуре».  
14-е января Комментарии к статье о мире.  
15-е января Тезисы о внешней политике. Наброски и заметки о европейских противоречиях.
18-е января Вопросы Коминтерна Записки о Коминтерне от 28 июня и 18 января 1927 г.
20-е января Товарищу Семашко. О лечении А.А. Иоффе.
26-е января

В Секретариат ЦКК.

Схема будущей схемы.

Протест

План проекта Программы Коминтерна.

28-е января О противоречиях современного капитализма.  
январь Вопросы Коминтерна. Что дальше? Набросок одной из глав Программы Коминтерна.
2-е февраля О контрольных цифрах Микояна. Экономика СССР
9-е февраля Ответ Бухарину. Ответ на одну из нападок Бухарина.
15-е февраля О примечаниях. III Конгресс Коминтерна
16-е февраля

О ценах.

О примечаниях.

Протест в Политбюро против искажения взглядов Оппозиции.

Заметки сотруднику о подготовке следующего тома Собрания Сочинений.

19-е февраля Текущий момент. Хозяйственное развитие.
21-е февраля

К объективной оценке.

О посылке Пятакова в Америку.

Приливы и отливы революции.

Записка председателю ЦКК, Орджоникидзе, об опасности покушения на Пятакова.

22-е февраля О фальшивках и провокациях.  
25-е февраля Заметки о конференции московского актива.  
28-е февраля О Сибири Выступление на Вечере сибиряков
2-е марта Письмо Сапронову.  
4-е марта Письмо Радеку о Китае.  
11-е марта Национальные моменты политики в Казахстане.  
18-е марта О посылке Пятакова в Америку.  
19-27-е марта

Можем ли мы достигнуть хозяйственной независимости?

Буря в стакане воды.

Незаконченная статья о «социализме в одной стране».

Маркс и Энгельс про «социализм в одной стране».

22-е марта Письмо по поводу Китайской революции. К обсуждению вопроса внутри оппозиционного блока.
25-е марта Некоторые соображения относительно качества продукции и цены. Статья в «Правде»: Об управлении хозяйством.
29-е марта Письмо Альскому. Китай
31-е марта Письмо в Политбюро ВКП(б). Китай
Март Эпигоны Фрагмент статьи о национальном моменте и господствующих классах России.
2-е апреля Письмо о германских левых.  
3-е апреля Классовые отношения Китайской революции. Гоминьдан против рабочих и крестьян.
5-6 апреля Наброски к статье о китайской революции. Незаконченная статья.
11-е апреля Тезисы о задачах сельского хозяйства.  
12-е апреля Китайская революция и Мартынов.  
14-е апреля

Тов. Товстухе.

Сталин, мужик и граммофон.

Записка секретарю Сталина по поводу протоколов Пленума.

Строительство Днепровской ГЭС.

15-е апреля

О нашей зависимости от мирового рынка.

Тезисы об Англо-Русском комитете.

 
16-е апреля

Проект резолюции по вопросу об Англо-Русском комитете.

О лозунге Советов в Китае.

 
18-е апреля

В Секретариат ЦК.

В Восточный Секретариат ИККИ.

Требование Троцкого получить протокол выступления Сталина о Китае.

Протест против любезностей с Чан-Кайши.

19-е апреля

Тезисы о внешней политике.

Положение в Китае после переворота Чан Кайши и перспективы.

 
21-е апреля Не надо мусору! Протест против передергивания фактов.
26-е апреля Заметки для Вардина. О статье по поводу Англо-Русского комитета.
Начало мая Заявление на пленуме ИККИ после принятия резолюции. Протест против исключения Зиновьева из Исполкома Коминтерна.
7-е мая Китайская революция и тезисы тов. Сталина.  
10-е мая Компартия и Гоминьдан. За выход Киткомпартии из Гоминьдана.
11-е мая Верный путь. Китайская революция.
16-е мая

Протест против непубликации.

Борьба за мир и Англо-Русский комитет.

 
17-е мая

Письмо Н.К. Крупской к вопросу о «самокритике».

Послесловия к статье о тезисах Сталина.

Крупская покидает оппозицию.

Китай.

18-е мая

Тов. Пятницкому

В Секретариат ЦК.

В Секретариат ЦК. В Президиум ЦКК.

Письма о Китае и требования присылки протоколов и публикации.
23-е мая Речь о китайской революции. Речь на Исполкоме Коминтерна.
24-е мая Вторая речь по китайскому вопросу. Вторая речь на заседании Исполкома Коминтерна о внутрипартийной борьбе.
25-е мая

Заявление 83-х.

В Политбюро ЦК ВКП(б).

Программное заявление оппозиции.

Препроводительное письмо.

26-е мая Неужели же не пора понять? Китай.
27-е мая Пора понять, пора пересмотреть, пора изменить. Китай.
28-е мая Ханькоу и Москва. Китай.
4-е июня В Секретариат ИККИ Протест о непубликации речи.
9-е июня В Президиум ИККИ Требование публикации.
13-е июня Обвинение Троцкого в нарушении партийной дисциплины. Первая речь на заседании ЦКК. Троцкий обвиняет Сталина.
14-е июня Вторая речь на заседании ЦКК. Заключительное слово Троцкого.
Середина июня Заявление. Протест против ложных обвинений в расстреле коммунистов.
18-е июня Дружественный обмен портретами Сталина и Чан-Кай-Ши.  
23-е июня Почему мы не требовали до сих пор выхода из Гоминьдана?  
25-е июня

В Политбюро ЦК ВКП(б). В Президиум ЦКК. В Исполком Коминтерна.

Национальное освобождение и пролетарская борьба.

Китай.

Записки в дневник.

27-е июня Письмо в ЦК ВКП(б). Перерождение партии.
28-е июня

Заявление в ЦК.

Записка Зиновьеву.

Председателю ЦКК тов. Орджоникидзе.

Коллективное заявление.

Записка о протесте.

Протест в ЦКК.

29-е июня В Секретариат ЦКК Протест о фальшивой публикации.
Конец июня Резолюция против группы Демократического Централизма. За лояльную оппозицию, против раскола.
1-е июля Центральному Комитету Всероссийского Союза Рабочих-Металлистов.  
2-е июля

Новый этап Китайской революции от Чан Кайши к Ван Тинвею.

Бухарин продолжает сбивать китайских коммунистов с пути.

Китай.
4-е июля В ЦКК ВКП(б), в Политбюро ЦК ВКП(б) Китай
7-е июля В Политбюро ЦК ВКП(б), в Президиум ЦКК ВКП(б) Китай
11-е июля

В Политбюро ЦК ВКП(б).

В редакцию «Правды»

Протест по поводу непубликации статей о Китае.
13-е июля Письмо Гольману Роль оппозиции.
16-е июля

Письмо Каневскому

В Секретариат ЦКК.

Письмо молодому стороннику оппозиции.

Воронин — негодяй, пробравшийся в партию.

19-е июля Политика дальнего прицела. Статья в «Правде»: По поводу июльских дней 1917 года
25-е июля Председателю ЦКК тов. Орджоникидзе. Протест.
26-е июля Преследование оппозиции. Переписка с молодым сторонником Оппозиции.
Июль

Термидор

В Президиум ИККИ

О природе советского Термидора.

Китай.

Лето 1927 г.

В чем было разногласие с Лениным?

О Бухарине, о «Правде», об их борьбе с оппозицией. Почему мы пишем речи?

Теория перманентной революции.

Трескотня Бухарина и Янсон.

1-е августа

Тов. Орджоникидзе.

О военной опасности и политике обороны.

Речь на Объединенном Пленуме ЦК и ЦКК.

О «расстрелах коммунистов».

Речь на Пленуме ЦК и ЦКК.

Сокращенная версия той же речи из другого источника.

2-е августа

Клемансо.

О Брандлере.

Клемансо и Молотов.

О Брандлере и Сталине.

3-е августа Записки о термидоре. Бонапартизм Троцкого; Кронштадт.
4-е августа Заявление Пленуму ЦК и ЦКК.  
6-е августа Речь Троцкого на заседании Объединенного Пленума.  
8-е августа Заявление оппозиции.  
9-е августа Речь Троцкого на заседании Объединенного Пленума ЦК и ЦКК.  
12-е августа Письмо Крестинскому в Берлин.  
19-е августа СССР и С.Ш.С.А. Публикация в «Правде»: беседа Троцкого с делегацией американских рабочих.
30-е августа В Политбюро ЦК ВКП(б) О немецкой левой оппозиции.
Конец августа

Платформа оппозиции.

Программа Объединенной оппозиции.

3-е сентября Председателю коллегии ОГПУ тов. Менжинскому. О секретаре Троцкого, Бутове.
6-е сентября Заявление в Политбюро ЦК ВКП(б) в Президиум ЦКК в ИККИ  
8-е сентября Стенограмма объединенного заседания Политбюро ЦК и Президиума ЦКК ВКП(б) Заседание Политбюро и выступления Троцкого, Зиновьева и Муралова на нем.
12-е сентября

В Политбюро ЦК ВКП(б), в Президиум ЦКК, в ИККИ

Письмо Серебрякову.

Был ли Енукидзе с большевиками в 1917 г.?

Заявление о международных вопросах.

Справка об эпизоде Гражданской войны.

Справка об Енукидзе.

13-е сентября

Новые возможности китайской революции, новые задачи и новые ошибки.

Записка Лифшиц.

Китай.
17-е сентября Письмо Зиновьеву. О китайских тезисах.
20-е сентября Старые ошибки на новом этапе. Китай.
22-е сентября Письмо Зиновьеву. О китайских тезисах.
24-е сентября «Тезис о Клемансо» и режим в партии.  
25-е сентября Чего ждали и что получили? Баланс Англо-Русского комитета
27-е сентября Речь на Президиуме ИККИ Перед исключением Троцкого и Зиновьева из Исполкома КИ.
30-е сентября Письмо Раковскому. О работе Раковского в качестве полпреда во Франции.
Осень.

Кляузы Бухарина и отношение Ленина.

Отношение Ленина к Троцкому.

1-е октября Оппозиция и врангелевский офицер. Провокации Сталина.
3-е октября О Енукидзе. Заявление в ЦКК.
4-е октября В ЦК, ЦКК, ИККИ. Ко всем членам партии. «Врангелевский офицер», это агент ГПУ.
5-е октября «Худой мир лучше доброй ссоры». Отношения с Францией.
6-е октября

В редакцию «Правды»

Президиуму ЦКК.

О публикации статьи.

Протест

12-е октября

Семичасовой рабочий день.

В Секретариат ЦК ВКП(б).

Переговоры с Францией и вопрос о признании долгов.

Демагогия правящей фракции.

О стенограмме.

Общее заявление оппозиции.

15-е октября Речь Троцкого на фракции ЦИК по поводу юбилейного манифеста.  
21-е октября Письмо в Истпарт О подделке истории октябрьского переворота, истории революции и истории партии.
23-е октября
(исключение Троцкого
и Зиновьева из ЦК)

Речь по поводу исключения Зиновьева и Троцкого из ЦК ВКП(б).

Выступление Зиновьева на заседании ЦК.

Выступление Троцкого.

Конспект речи, написанный Троцким (ему не дали прочесть речь до конца).

Стенограммы выступлений Зиновьева и Троцкого, опубликованные в «Правде», Дискуссионный листок №2, 2 ноября 1927 г. стр. 3.

Продолжение, Дискуссионный листок №2, 2 ноября 1927 г. стр. 4.

24-е октября В Секретариат ЦК. О стенограмме речи и о хулиганстве членов ЦК и ЦКК.
31-е октября Как разлагают Комсомол. Письмо комсомольцу.
1-е ноября Общему собранию рабочих завода имени Ильича. О выступлении на заводе.
2-е ноября

В редакцию «Дискуссионного листка».

О выступлениях в дискуссии.

О публикации.

Как оппозиционеры должны выступать перед рабочими.

3-е ноября Секретарю ячейки ВКП(б) при Главконцесскоме.  
5-е ноября

«Правда», Стр. 3.

«Правда», Стр. 4.

Контр-тезисы троцкистской оппозиции о работе в деревне. «Правда», Дискуссионный листок №3.
8-е ноября После словесного зигзага влево — глубокий сдвиг вправо. Первые выводы из юбилейных демонстраций.
9-е ноября В Политбюро, в Президиум ЦКК. Протест по поводу хулиганских нападений на оппозиционеров.
13-е ноября Тезисы. Заметка о формальном единстве партии.
15-е ноября Секретарю ЦИК СССР. Отъезд Троцкого из кремлевской квартиры.
17-е ноября

«Правда», стр. 3.

«Правда», стр. 4.

Контр-тезисы троцкистской оппозиции о пятилетнем плане народного хозяйства. «Правда», Дискуссионный листок №5.
18-е ноября

О заявлении оппозиции.

Революционер.

Об общем заявлении оппозиции.

Памяти А.А. Иоффе

19-е ноября

Телефонограмма о похоронах

Речь на могиле А.А. Иоффе

ПохороныПохороны А.А. Иоффе. Фото из «Правды».
20-е ноября «Заявление» оппозиции и положение в партии. Методы и действия оппозиции.

21-е ноября 1927 г. —

7 февраля 1930 г.

К вопросу о происхождении легенды о «троцкизме». (Документальная справка)

Письмо Троцкого к друзьям от 21 ноября 1927 г.; ответы Преображенского, Пятакова, Радека, Раковского и В.Б. Эльцина в последние дни декабря 1927 г. и 2 января 1928 г.; заключение Троцкого от 3 января 1928 г., и его послесловие к публикации от 7 февраля 1930 г.
2-19 декабря Выступления оппозиционеров на XV-м Съезде ВКП(б) Выступления представителей оппозиции.

Конец декабря —

начало 1928 г.

На новом этапе. После XV Съезда