Выступления перед мировой прессой по дороге в Копенгаген.
Поездка Троцкого в Копенгаген вызвала ажиотаж в мировой прессе. Гоняющиеся за сенсациями журналисты, среди которых было немало враждебно настроенных сталинцев и фашистов, приписывали Троцкому различные злые козни: шпионаж, терроризм, разжигание революций, сговор с Гитлером, Муссолини или Сталиным, и пр. По причинам безопасности, Троцкий вначале попытался утаиться от прессы и пересек Средиземное море от Константинополя до Марселя, не выступая перед журналистами. В Марселе, по совету друзей, он решил сделать наоборот и выступить с объяснением цели своего путешествия. Перевод с английского на русский: Ф. Крайзель.
Марсель, 21 ноября 1932 г.
Нет ничего странного в моей поездке. В моем мнении, по крайней мере, она не представляет собой ни малейшего общественного интереса.
Это, единственная причина, по которой я отказался делать выступления перед греческой или итальянской прессой. Но, поскольку мое молчание дало повод для ложных интерпретаций, я полагаю, что полезно сделать сейчас следующее заявление:
Я четыре года проживаю в Турции. Я читаю, пишу, а в свободное время, ловлю рыбу и охочусь. Я в основном был занят работой над «Историей Русской революции». Эта работа закончена и последние её страницы были отосланы в издательство.
Студенты из Копенгагена, по собственной инициативе, пригласили меня прочесть перед ними лекцию на тему «Что такое Октябрьская революция?» В моей лекции, которую я прочитаю на немецком языке по незнанию датского, я попытаюсь осветить результаты моих исторических исследований.
Моя лекция преследует научные, а не пропагандистские цели; это не означает, конечно, что я буду скрывать мою точку зрения, оставшуюся той же, какой она была во время восстания в октябре 1917 г.
Меня сопровождает моя жена, Наталья Ивановна Седова, которая уже тридцать лет разделяет со мной все превратности моей жизни, и трое молодых друзей, добровольно приехавших из трех разных стран на остров Принкипо, чтобы помогать мне в моей научной и политической работе: Ян Франкель из Чехословакии; Отто Шюсслер из Германии; и француз Пьер Франк.
После нашего краткого визита в Дании мы вернемся в Принкипо, где остались наш дом и небольшая библиотека, восстановленные после пожара в 1931 году.
Это все.
Дюнкерк, 22 ноября.
Господа:
Я сейчас выезжаю из Франции, через которую мне пришлось проехать по дороге в Данию.
Этот краткий переезд лишь обновил и углубил мои давнишние впечатления об этой стране, её старой культуре и её вкусу к трудной работе.
Я избегаю политических интервью, чтобы не затруднять технические проблемы, связанные с получением виз, наличием различных точек зрения, которые все же не теряют свое значение.
Французские власти, с которыми мне пришлось связаться во время этой короткой поездки, делали свое дело с большой долей такта.
Эсбйерг (Дания), 23 ноября.
Дорогие господа,
Я рад посетить вашу гостеприимную страну второй раз в жизни. Впервые, я побывал здесь во время международного социалистического конгресса, почти четверть века тому назад. Несмотря на краткость тогдашнего визита, в моей памяти остались теплые воспоминания о вашей столице, Копенгагене. Моя жена до сего дня вспоминает замечательные фотографии, открытки и пр., которые я ей прислал из Копенгагена.
Я приехал сейчас, как вы знаете, по приглашению датской студенческой социал-демократической организации, чтобы рассказать слушателям о Русской революции. Цель моей лекции — объяснить историческую закономерность Русской революции. К сожалению, я не говорю по-датски, и мне придется прочесть эту лекцию на немецком языке.
Одно краткое добавочное замечание, в некотором смысле, извинение: В ответ на телеграфированную просьбу, я обещал дать интервью — не политическое — копенгагенской газете. В Марселе, корреспондент этой газеты должен был взять это интервью. Запоздавшее прибытие парохода и необходимость догнать уже отошедший поезд в автомобиле, сделали невозможным сдержать это обещание. Это, не моя вина, а, скорее, форс-мажор.