Германия и СССР.
(В порядке информации секций ИЛО)
1. Полное отсутствие сопротивления со стороны немецких рабочих Гитлеру создало известное замешательство и в наших рядах. Мы рассчитывали на то, что приближение фашистской опасности преодолеет не только предательскую политику реформистов, но и ультиматистский саботаж сталинцев. Это ожидание не подтвердилось. Были ли наши расчеты ошибочны? Так формально ставить вопрос нельзя. Мы обязаны были исходить из курса на сопротивление и сделать все возможное, для того чтобы оно было оказано. Признать априорно невозможность сопротивления значило бы не толкать пролетариат вперед, а вносить дополнительный элемент деморализации.
События принесли проверку. Первые итоги этой проверки подведены в статье Т[роцкого] «Трагедия немецкого пролетариата». Сейчас можно уже почти с уверенностью сказать, что толчок действительно массовой борьбе может дать только перелом конъюнктуры. До тех пор предстоит главным образом критическая и подготовительная работа. Режим фашистского террора будет серьезной проверкой для оппозиционных кадров в целом и для каждого в отдельности. Именно в такой период закаляются и воспитываются революционеры. Пока фашисты будут терпеть профсоюзы, левым оппозиционерам необходимо во что бы то ни стало проникнуть в союзы для ведения там строго законспирированной работы. Переход на нелегальное положение не значит просто уход в подполье (создание заграничной газеты, нелегального транспорта, нелегальных ячеек внутри страны и пр.), но и умение вести законспирированную работу в легальных массовых организациях, поскольку они существуют.
2. Вопрос о возможной роли Красной армии остро стоит перед многими товарищами. Наши принципиальные позиции нам, разумеется, пересматривать не приходится. Если бы внутреннее положение в СССР позволяло, советское правительство должно было бы при первом приближении Гитлера к власти мобилизовать пару корпусов в Белоруссии и Украине, разумеется, под знаменем обороны советских границ. Некоторые товарищи, исходя из той бесспорной мысли, что Красная армия может лишь помочь иностранной революции, но не может заменить ее, склонны делать тот вывод, что при отсутствии развернутой гражданской войны в Германии недопустимо было бы прибегать к мобилизации в СССР. Такая постановка вопроса слишком абстрактна. Красная армия не может сделать революцию за немецких рабочих. Но на разных стадиях эта помощь может выразиться различно: так, Красная армия может помочь немецким рабочим начать революцию.
То, что парализовало немецкий пролетариат, — это чувство раздробленности, изолированности, безнадежности. Одна перспектива возможной вооруженной помощи оказала бы на авангард огромное ободряющее воздействие. Первые серьезные акты сопротивления немецких рабочих Гитлеру могли бы вызвать разрыв между фашистской Германией и СССР и привести к военной развязке. У советского правительства не может быть ни малейшего интереса выступать в качестве нападающей стороны: это не вопрос принципа, а вопрос политической целесообразности. Для крестьянских масс война с целью помочь немецкому пролетариату была бы мало понятна. Крестьян можно привести к такой войне, начав с защиты советской территории от угрожающей ей опасности. (Все, что на тему об обороне и нападении сказано в «Истории» Троцкого в применении к революции, не в меньшей степени относится и к войне.)
Формы воздействия Красной армии на события в Германии должны были бы, конечно, сообразоваться с ходом этих событий и с настроением немецких рабочих масс. Но именно потому, что немецкие рабочие оказались сами по себе не в силах вырваться из оков пассивности, инициатива борьбы, хотя бы в указанной выше «предварительной» форме, могла бы исходить от Красной армии. Препятствием для такой инициативы является сейчас не положение в Германии, а положение в СССР. На эту сторону дела иностранные товарищи обращают, по-видимому, недостаточное внимание. Свыше года тому назад мы говорили о необходимости вмешательства Красной армии в случае прихода фашизма к власти. Мы исходили при этом из надежды на то, что не только в Германии, но и в СССР успеет произойти необходимый перелом в политике, экономическое положение улучшится и советская власть получит необходимую свободу движений. На самом деле внутреннее развитие приняло за последний год крайне неблагоприятный характер. Хозяйственное положение в СССР, как и настроения масс, делают ведение войны до последней степени трудным. Все сообщения из СССР говорят, что даже передовым рабочим лозунг военной помощи немецкому пролетариату покажется в данных условиях неосуществимым, нереальным, фантастическим.
Мы не уступаем ни йоты из нашей принципиальной позиции. Но позиция активного интернационализма служит нам сейчас прежде всего для беспощадной критики сталинской бюрократии, которая парализовала рабочее государство в решающий исторический час. Однако не считаться с обстановкой мы не можем. Последствия ошибок превратились в объективные факторы. Требовать в нынешних условиях мобилизации Красной армии было бы явным авантюризмом. Тем более решительно надо требовать перемены политики в СССР во имя упрочения диктатуры пролетариата и активной роли Красной армии.
Г. Г-ов
17 марта 1933 г.