Левая оппозиция и САП.

Дорогой друг!

Я получил ваше письмо от 20 апреля, где вы сообщаете о ваших переговорах с руководящими товарищами из САП. Ваше сообщение очень хорошо дополняет резолюцию последней конференции САП в той ее части, где речь идет об отношении к нам. До 5 марта вожди САП упрекали нас в том, что мы все еще надеемся на возрождение КПГ. Сейчас это разногласие снято ходом развития. Мы считаем сталинский аппарат в Германии обреченным на гибель и призываем собирать кадры для новой партии. В области взаимоотношений между нами и САП вопрос должен был бы, таким образом, свестись к тому, какова будет программа этой новой партии, ее политика, ее режим. Дело идет, конечно, не об общих абстрактных формулах, а о закрелпении на бумаге того опыта, который прошел перед нами за последние годы и в котором обе организации, левая оппозиция и САП, принимали участие. Основные выводы этого опыта мы телеграфным языком закрепили на нашей Предконференции в феврале этого года. (Сейчас мы должны внести к этим тезисам поправку в вопросе об нашем отношении к КПГ). Со стороны вождей САП мы должны были бы ждать поправок, дополнений или контрпредложений программного характера.

На самом деле мы слышим с их стороны совершенно другой довод. Признаться, я испытываю некоторые затруднения, касаясь этого пункта, так как речь идет обо мне лично. Но задачи революционной политики стоят над личными соображениями. Надо брать доводы в том виде, в каком они предъявлены возможными союзниками или возможными противниками. Левая оппозиция, по словам вождей САП, слишком связана с «личностью Т[роцкого]», слишком зависит от него и пр. Немецкая секция ничего будто бы не предпринимала без указаний Т[роцкого] и т.д. Концентрация революционной организации вокруг одного лица представляет большие опасности и пр.

Прежде всего я хотел бы внести поправку в картину отношений внутри левой оппозиции. Не буду говорить о прошлом, когда немецкая секция переживала серьезные разногласия и острые внутренние кризисы, по отношению к которым мне лично приходилось в лучшем случае играть роль советника со стороны. Сейчас в порядке дня стоит вопрос о новой партии в Германии. Левая оппозиция является единственной организацией, которая открыто, на глазах у всех, обсуждает этот вопрос. Большинство правления немецкой секции расходится в этом вопросе с Интернациональным Секретариатом и со мной и энергично ведет свою кампанию, обвиняя меня и в «софизмах», и в «дипломатии», и во всяких других грехах, как полагается в боевой дискуссии. Я твердо надеюсь, что обсуждение закончится выработкой единой точки зрения. Но, во всяком случае, ни в САП, ни в КПГО не полемизируют сейчас столь открыто и решительно против Вальхера, Фрелиха или Брандлера-Тальгеймера, как в нашей немецкой секции полемизируют против меня и И[нтернационального] С[екретариата].

Может быть, это исключение? Так думать может лишь тот, кто не знает внутренней жизни всех наших секций. Поистине, мы не можем пожаловаться ни на отсутствие внутренней идейной борьбы, ни на избыток уважения к «авторитетам». Объясняется это, по-моему, тем, что мы строже других организаций относимся к программным вопросам и к учету международного стратегического опыта; отсюда вытекает и более критическое, более придирчивое отношение друг к другу.

Я вовсе не хочу идеализировать левую оппозицию, как она есть. Главный порок нашей организации в том, что она слаба. Слабость организации, недостаточная ее связь с массами создают условия, при которых возможно, даже неизбежно чрезмерное влияние отдельных лиц. Но здесь лекарство одно: строить более сильную, более массовую организацию. Если исходные позиции и методы левой оппозиции в основном правильны, то создание такой организации обеспечено или, по крайней мере, вполне достижимо. Мы возвращаемся, следовательно, все к тем же программным, стратегическим, тактическим и организационным вопросам.

Чего собственно опасаются товарищи из САП: влияния определенного лица или влияния определенных идей, с которыми это лицо связано? На этот счет все еще нет необходимой ясности. В резолюции конференции САП говорится о том, что САП сходится «во многих вопросах» с левой оппозицией и с КПГО. Прежде всего бросается в глаза неопределенная формула: «во многих вопросах». Это не по-марксистски. Резолюция организации, ответственной перед передовыми рабочими, обязана ясно и точно сказать, в каких вопросах она сходится с другими организациями, в каких расходится. Без ясности и точности в области идей нет революционной политики. Дело осложняется тем, что резолюция говорит одновременно о солидарности с нами, большевиками-ленинцами, и с брандлерианцами. Это чрезвычайно снижает ценность заявления о солидарности, ибо нас от брандлерианцев отделяют непримиримые разногласия.

За последние год-два ключ к международному положению находился в Германии. В рамках вопросов тактики (не стратегии) могло иногда казаться, что между нами и брандлерианцами разногласия не велики. Пролетарский авангард Германии выронил, однако, ключ из своих рук. На очереди сейчас стоит Австрия. Но проблема Австрии имеет все же эпизодический характер. Главный ключ к позициям международного пролетариата находится сейчас в СССР. Нашу оценку политики бюрократического централизма и порождаемых ею величайших опасностей товарищи из САП знают. Согласны они с нами? Если согласны хотя бы в основном, как могут они быть одновременно согласны с брандлерианцами, которые поддерживают сталинскую политику в СССР (практически это означает: во всем мире), и не раз объявляли нас «контрреволюционерами»? Получается такое впечатление, как если бы вожди САП, не высказываясь по существу самого большого и острого вопроса, хотели бы иметь слева от себя большевиков-ленинцев, справа от себя — брандлерианцев, чтобы, отталкиваясь от обоих флангов, сохранять свою самостоятельность (это не беда!) и свою… неопределенность (это очень плохо!).

Такая тактика может казаться очень «ловкой». На самом деле, она была бы гибельной. Она означала бы продолжение политики Зейдевица в новой обстановке. Я говорю это отнюдь не с полемическими целями. Я, с своей стороны, готов все сделать, чтобы облегчить взаимное понимание и сближение с товарищами из САП. Но первым условием для этого является честное политическое объяснение.

Вожди САП жалуются иногда на то, что левая оппозиция слишком «механически» ставит вопрос о политике центризма в Китае, об Англо-русском комитете, о курсе Коминтерна в Испании, о политике Сталина в СССР и пр. Дело не идет, однако, о каких-либо произвольных критериях с нашей стороны или о разрозненных символах веры. Дело идет об одном и том же вопросе: о политике правящей центристской фракции в разных странах и в разных условиях. Мы выделили наиболее крупные события последнего десятилетия, чтобы на их опыте ярче противопоставить политику марксизма политике центризма. В центре внимания мы ставим, конечно, живые политические факты и актуальные вопросы. Но для воспитания революционных кадров необходима преемственность политической мысли. От опыта с Гоминьданом, от кантонской авантюры, от блока с британскими штрейкбрехерами и пр. и пр. ведет непрерывная линия центризма к немецкой катастрофе.

В САП, как и в других организациях, имеются тысячи рабочих, которым эта связь не ясна, которые никогда не изучали и не продумывали политику Сталина в Китае, Болгарии или в Испании. Требовать от этих товарищей, чтобы они чисто формально признали правоту нашей позиции в перечисленных выше вопросах, было бы, разумеется, неразумно: нельзя одним ударом заменить длительную пропагандистскую работу. Но от вождей, которые берут на себя инициативу и ответственность формирования самостоятельной пролетарской партии, мы вправе требовать, чтобы они теперь же определили свое отношение к основным вопросам пролетарской стратегии, притом не в общей абстрактной форме, а на фактах живого опыта, через который прошло нынешнее поколение мирового пролетариата. Но и в отношении вождей мы не ставим вопроса механически. Мы говорим: «Прежде чем решать окончательно о нашем возможном сотрудничестве, — мы желали бы, чтобы оно было как можно более тесным, — необходимо выяснить, одинаково ли с вами мы смотрим на основные вопросы пролетарской стратегии. Вот наши взгляды, формулированные в огне борьбы в разных странах. Как вы смотрите на эти вопросы? Если вы еще не определили к ним своего отношения, попробуем обсуждать вместе, начиная с наиболее острых и неотложных политических задач». В такой постановке вопроса, смею думать, нет и тени сектанства. Для марксистов не может вообще быть иной постановки. К этому надо еще прибавить, что мы готовы, разумеется, к практическому сотрудничеству, отнюдь не дожидаясь окончательного разрешения всех спорных вопросов.

Товарищи из САП считают целесообразным скорейший созыв конференции из всех наличных коммунистических организаций и групп, которые откликнутся на призыв. Если такая конференция будет созвана, левая оппозиция, как я думаю, примет в ней участие, чтобы изложить свою точку зрения; но ждать от такой конференции серьезных результатов для постановки коммунистической работы было бы неправильно. Если бы дело шло о помощи эмигрантам, о защите их интересов или о какой-либо отдельной политической кампании, конференция могла бы, может быть, во всех этих случаях иметь практическое значение. Но ведь дело идет о выработке основ революционной политики на длительный период. Такие вопросы никогда не разрешались разношерстными конференциями в порядке импровизации. Наоборот, политически неподготовленная, поспешно созванная конференция в атмосфере растерянности рисковала бы только увеличить идейный хаос и взаимное ожесточение разных групп.

Центры руководства немецким революционным движением должны будут в ближайший период неизбежно осесть в эмиграции. Между тем, выброшенные за границу немецкие товарищи чувствуют себя еще, как на бивуаке. Даже те из них, которые теоретически понимают значение происшедшей катастрофы, психологически еще не приспособились к новой обстановке. И внутри Германии разные группы живут еще инерцией вчерашнего дня. Это относится и к САП, наиболее многочисленной, но наименее оформленной из всех оппозиционных коммунистических организаций. Левое крыло САП, несмотря на то, что вожди его не имели даже собственного органа, завоевало в партии большинство, вытеснив фракцию Зейдевица. Этот факт лучше всего показывает общую тенденцию развития САП, в которой мы с самого начала видели «живое течение». Но нельзя закрывать глаза на то, что САП в массе своей представляет и сейчас коммунистический полуфабрикат. Между тем обстановка резко изменилась: на очереди стоят не непосредственные боевые задачи, а длительная подготовительная работа, притом в условиях подполья. Чем неоформленнее организация в идейном отношении, тем меньшее сопротивление она способна оказать разрушающим факторам (разочарованию, усталости, репрессиям, агитации других групп и пр.). Только идеологически закаленные кадры смогут выдержать в ближайший период противодействие враждебных сил!

Левая оппозиция, в этом не может быть ни малейшего сомнения, готова решительно все сделать, для того чтоб облегчить взаимное понимание с САП. Технические формы обсуждения спорных или неразрешенных вопросов найти не трудно: дискуссионный «Бюллетень», совместный теоретический журнал, ряд конференций в центре и на местах и пр.

Я думаю, что эти вопросы нужно настойчиво ставить перед каждым членом САП.

Л. Троцкий

Принкипо, 27 апреля 1933 г.