Пленарное заседание мирной конференции
25/12 декабря, 1917 года
Заседание открывается в 10 часов 11 минут вечера под председательством фон-Кюльмана.
Кюльман. Милостивые Государи! На прошлом заседании Председатель Русской делегации указал нам, в основных чертах, те положения, при соблюдении которых он считает возможным начало ведения мирных переговоров. На эти общие предложения Союзные Державы, от имени их правительств, дают следующий ответ:
"Делегации Союзных Держав исходят из ясно выраженной воли своих правительств и народов как можно скорее добиться заключения общего справедливого мира.
Делегации союзников, в полном согласии с неоднократно высказанной точкой зрения своих правительств, полагают, что основные положения русской декларации могут быть положены в основу переговоров о таком мире.
Делегации Четверного Союза согласны немедленно заключить общий мир без насильственных присоединений и без контрибуций. Они присоединяются к Русской делегации, осуждающей продолжение войны ради чисто завоевательных целей. Государственные деятели Союзных Правительств в программных заявлениях неоднократно подчеркивали, что ради завоеваний Четверной Союз не продлит войны ни на один день. Этой точки зрения правительства союзников все время придерживались неуклонно; они торжественно заявляют о своем решении немедленно подписать условия мира, прекращающего эту войну на указанных равно справедливых для всех без исключения воюющих держав условиях.
Необходимо, однако, с полной ясностью указать на то, что предложения Русской делегации могли бы быть осуществлены лишь в том случае, если бы все причастные к войне державы, без исключения и без оговорок, в определенный срок обязались точнейшим образом соблюдать общие для всех народов условия. Договаривающиеся теперь с Россией державы Четверного Союза не могут, конечно, ручаться за исполнение этих условий, не имея гарантии в том, что союзники России, с своей стороны, признают и исполнят эти условия, честно и без оговорок, также и по отношению к Четверному Союзу.
Исходя из этих принципов, мы, по поводу шести пунктов, которые по предложению Русской делегации должны быть положены в основу переговоров, имеем заявить следующее:
К п. 1: В планы и намерения Союзных Держав не входит насильственное присоединение захваченных во время войны территорий. Условия о выводе войск, ныне занимающих оккупированные территории, должны быть определены в мирном договоре, если ранее не будет достигнуто соглашение об отозвании из тех или других мест.
К п. II: В намерения союзников не входит лишение политической самостоятельности тех народов, которые утратили эту самостоятельность во время настоящей войны.
К п. III: Вопрос о принадлежности к тому или другому государству национальных групп, не имеющих политической самостоятельности, по мнению держав Четверного Союза не может быть решен международно. Он в каждом отдельном случае должен быть решен самим государством вместе с его народом, путем, предусмотренным данной конституцией.
К п. IV: Равным образом, согласно заявлениям государственных деятелей Четверного Союза, ограждение прав меньшинства составляет существенную часть права на самоопределение народов, которое должно осуществляться путем конституции. Правительства союзников проводят в жизнь также и этот принцип повсюду, где это практически осуществимо.
К п. V: Союзные Державы неоднократно указывали на возможность взаимного отказа не только от возмещения военных издержек, но и от возмещения причиненных войной убытков. Согласно с этим принципом, каждой из воюющих держав пришлось бы нести только расходы за своих подданных, попавших в военный плен, а также за убытки, причиненные на собственной территории частным лицам, подданным противника, насильственными деяниями, нарушившими международное право.
Предложенное Российским Правительством создание особого фонда для этих целей может подлежать обсуждению лишь в том случае, если другие воюющие державы примкнут к переговорам до истечения известного срока.
К п. VI: Из четырех Союзных Держав одна лишь Германия владеет колониями. Германская делегация, в полном согласии с русскими предложениями по этому поводу, заявляет следующее:
"Возврат насильственно захваченных во время войны колониальных территорий составляет существенную часть германских требований, от которых Германия ни в коем случае не может отказаться. Русское требование о немедленной очистке противников оккупированных колониальных территорий также согласуется с немецкими намерениями.
Имея в виду природу Германских колоний, осуществление права самоопределения на этих территориях, помимо раньше высказанных принципиальных соображений, в формах, предложенных Русской делегацией, в настоящее время представляется практически невозможным.
В Германских колониях туземцы, несмотря на величайшие затруднения и при минимальных шансах на победу в борьбе с противником, во много раз более сильном, пользующимся неограниченным подвозом с моря, в самых тяжелых положениях оставались верны до смерти своим германским друзьям.
Это может служить доказательством их привязанности и их решимости при всех обстоятельствах остаться с Германией. Доказательство это по своей вескости и значительности далеко превосходит какое бы то ни было "изъявление народной воли".
Предложенные Русской делегацией, в связи с означенными шестью пунктами, принципы для руководства при воссоздании хозяйственных отношений всецело одобряются делегациями Союзных Держав, всегда отрицавших всякое насилие в области экономической жизни и усматривающих в восстановлении урегулированных хозяйственных отношений, отвечающих интересам всех причастных народов, одно из важнейших условий для подготовки и выработки дружественных отношений между державами, ведущими в настоящее время войну.
К этим положениям я должен добавить следующее: на основании только что оглашенных принципов, мы согласны вступить в немедленные переговоры о мире с нашими противниками. Дабы не было напрасной потери времени, союзники готовы, без всякого промедления, начать специальное обсуждение тех пунктов, разработка которых как для Российского Правительства, так и для союзников, кажется необходимой во всех отношениях.
Иоффе. Заслушав ответ делегации Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции на свои предложения, Российская делегация с удовлетворением констатирует, что провозглашенные Российской Революцией принципы всеобщего демократического мира без аннексий восприняты народами Четверного Союза, и что Германии и ее союзникам чужды планы каких-либо территориальных захватов и завоеваний, равно, как и стремление уничтожить или ограничить политическую самостоятельность какого-либо народа.
Признавая все огромное значение этого шага вперед на пути к всеобщему миру, Российская делегация не может, однако, не отметить, что признание принципа "мир без аннексий" в ответной декларации держав Четверного Союза находит себе существенные ограничения в пункте 3-ем.
Отказ от аннексий есть лишь логическое следствие более общего принципа, а именно, принципа самоопределения национальностей, т.е. права каждой народности самостоятельно решать свою судьбу.
Право это существующими конституциями признается, обыкновенно, в весьма ограниченных размерах, если признается вообще: поэтому, ссылка на обычный конституционный путь, как на средство осуществления названного права, фактически уничтожает принцип.
Отказываясь от применения права сильного в отношении к территориям, оккупированным в течение настоящей войны, державы Четверного Союза в то же время дают всем противникам немедленного всеобщего мира основание утверждать, что право сильного, после беспримерного кровопролития, тем не менее, сохраняется во всей неприкосновенности внутри каждого из договаривающихся государств.
Война, выдвинувшая вопрос о государственном существовании мелких и подавленных наций, не может закончиться без того, чтобы попранные права этих наций не были восстановлены.
Русская делегация с удовлетворением констатирует заключающееся в п. 5-м признание принципа "без контрибуций". Однако, Российская делегация считает необходимым отметить, что вознаграждение за содержание военнопленных, являясь одним из видов военных издержек, может на деле превратиться в скрытую контрибуцию.
Подтверждая, что международный фонд должен быть результатом взаимного соглашения всех воюющих держав, Российская делегация настаивает на том, что средства этого фонда должны быть употреблены на возмещение убытков частных лиц, пострадавших от военных действий.
Российская делегация не видит противоречия с заявленными ею принципами в том, что Германские колонии, занятые войсками воюющих с Германией держав, были очищены этими войсками, и что было уничтожено введенное в них во время войны новое управление. Однако Российская делегация указывает, что факт участия какого-либо народа в военных действиях отнюдь не может лишить его права открытого волеизъявления. Трудности, могущие возникнуть при проведении этого принципа в колониях, подлежат детальному обсуждению в специально созданных для этой цели комиссиях.
В ответ же на заявление Германии и союзных ей держав о приемлемости для них основных положений Русской декларации как основы для общих переговоров о мире, Российская делегация считает необходимым тут же заявить, что она, в свою очередь, несмотря на указанные выше разногласия, полагает, что заключающееся в декларации держав Четверного Союза открытое заявление об отсутствии с их стороны каких-либо агрессивных планов дает фактическую возможность немедленно приступить к переговорам о всеобщем мире между всеми воюющими державами.
Поэтому, Российская делегация предлагает 10-ти дневный перерыв до 12 часов ночи с 22-го на 23-е декабря 1917 года (до 10 часов вечера 4-го января 1918 года нового стиля), с тем, чтобы народы, правительства которых не примкнули еще к ведущимся переговорам о всеобщем мире, имели возможность достаточно ознакомиться с устанавливаемыми ныне принципами такового мира.
По истечение указанного срока, переговоры должны быть возобновлены независимо от того, присоединятся ли к переговорам другие воюющие державы и в каком числе.
Мы присоединяемся к предложению господина Председателя о том, чтобы приступить к обсуждению тех именно пунктов договора, которые и при всеобщем мире должны быть особо обсуждены между отдельными державами договаривающихся сторон.
Кюльман. Если бы это было удобно для гг. членов Русской делегации, то, принимая по внимание лежащие на нас весьма важные обязанности, я бы предпочел г-ну Председателю Русской делегации назначить на завтра час для такого заседания.
Иоффе. Мы считаем возможным приступать к этим переговорам завтра с 10 часов утра.
Кюльман. Желает ли кто-нибудь из гг. присутствующих получить слово? — Если нет, предлагаю закрыть заседание.
Заседание закрывается в 10 часов 44 минуты.