Выступление в газете «Новая жизнь»
Петроградская газета «Новая жизнь» издавалась на деньги Максима Горького, стояла вне фракций и в ней тон задавали левые меньшевики-циммервальдисты, Н. Суханов, Б. Авилов, А. Луначарский, В. Базаров и др. Зиновьев в это время скрывался от полиции Керенского, но уже отдельно от Ленина.
В партии, на ее высших и средних этажах заметно правое крыло, которое считает революционное выступление слишком опасным, несвоевременным, ненужным и пр., и ведет курс к постепенному росту влияния партии в Советах, агитации за власть Советов, за выборы в Учредительное Собрание и пр.
Заседания ЦК 10-го и 16-го становятся ареной дискуссий, где Ленин и Троцкий стоят за выступление, а ряд членов, включая Зиновьева и Каменева, оспаривают необходимость безотлагательно свергнуть Временное правительство. 11 октября Зиновьев и Каменев пишут письмо к важнейшим комитетам и организациям большевистской партии. Вокруг них собираются другие ведущие большевики несогласные с линией Ленина-Троцкого. 18 октября Каменев пишет письмо в газету М. Горького от имени себя, Зиновьева и «ряда товарищей-практиков». В «Истории Русской революции» Троцкий пишет:
«Письмо Каменева было прямым объявлением войны ЦК, притом по такому вопросу, где никто не собирался шутить. Положение сразу приняло чрезвычайную остроту. Оно осложнилось несколькими другими личными эпизодами, имевшими общий политический источник. В заседании Петроградского Совета, 18-го, Троцкий, в ответ на поставленный противниками вопрос, заявил, что Совет восстания на ближайшие дни не назначал, но если бы оказался принужден назначить, то рабочие и солдаты выступили бы как один человек. Каменев, сосед Троцкого по президиуму, немедленно поднялся для краткого заявления: он подписывается под каждым словом Троцкого. Это был коварный ход: в то время как Троцкий оборонительной по внешности формулой юридически прикрывал наступательную политику, Каменев попытался использовать формулу Троцкого, с которым он радикально расходился, для прикрытия прямо противоположной политики.
Чтобы парализовать действие каменевского маневра, Троцкий в тот же день говорил в докладе на Всероссийской конференции фабрично-заводских комитетов: "Гражданская война неизбежна. Надо только организовать ее более бескровно, менее болезненно. Достигнуть этого можно не шатаниями и колебаниями, а только упорной и мужественной борьбой за власть". Слова о шатаниях были, явно для всех, направлены против Зиновьева, Каменева и их единомышленников.
Вопрос о выступлении Каменева в Совете Троцкий перенес, кроме того, на рассмотрение ближайшего заседания ЦК. В промежутке Каменев, желая развязать себе руки для агитации против восстания, подал в отставку из ЦК».
Ленин из подполья требовал пойти дальше и исключить Каменева и Зиновьева из партии. Шатания и сомнения нестерпимы в штабе революции накануне выступления.
— Искра-Research.
Письмо в «Новую жизнь».
Ввиду усиленного обсуждения вопроса о выступлении я и тов. Зиновьев обратились к крупнейшим организациям нашей партии в Петрограде, Москве и Финляндии с письмом, в котором решительно высказались против того, чтобы партия наша брала на себя инициативу каких-либо вооруженных выступлений в ближайшие дни. Должен сказать, что мне не известны какие-либо решения нашей партии, заключающие в себе назначение на тот или другой день какого-либо выступления. Подобных решений партии не существует. Все понимают, что в нынешнем положении революции не может быть и речи о чем-либо, подобном «вооруженной демонстрации». Речь может идти только о захвате власти вооруженной рукой, и люди, отвечающие перед пролетариатом, не могут не понимать, что идти на какое-либо массовое «выступление» можно, только ясно и определенно поставив перед собой задачу вооруженного восстания.
Не только я и тов. Зиновьев, но и ряд товарищей-практиков находят, что взять на себя инициативу вооруженного восстания в настоящий момент, при данном соотношении общественных сил, независимо и за несколько дней до съезда Советов было бы недопустимым, гибельным для пролетариата и революции шагом. Ни одна партия, и менее всего наша партия, внутри которой все больше сосредоточиваются надежды и доверие масс, не может не стремиться к власти, к тому, чтобы средствами государственной власти осуществить свою программу. Ни одна революционная партия, и менее всего наша партия, партия пролетариата, городской и сельской бедноты, не может, не имеет права отказываться, зарекаться от восстания.
Восстание против власти, губящей страну — неотъемлемое право трудящихся масс, и в известные моменты — священный долг тех партий, которым массы доверяют. Но восстание, по выражению Маркса, есть искусство. И именно потому мы полагаем, что наша обязанность сейчас, в данных обстоятельствах, высказаться против всякой попытки брать на себя инициативу вооруженного восстания, которое было бы обречено на поражение и повлекло бы за собой самые гибельные последствия для партии, для пролетариата для судеб революции. Ставить все это на карту выступления в ближайшие дни — значило бы совершить шаг отчаяния, а наша партия слишком сильна, перед ней слишком большая будущность, чтобы совершить подобные шаги отчаяния.
Л. Каменев.
«Новая жизнь» 18 (31) октября 1917 г.