Выступление Крупской на XIV съезде ВКП(б)
Н.К. Крупская пользовалась огромным личным уважением в партии и была постоянным членом Центральной Контрольной комиссии. Она сохраняла личные теплые отношения с Каменевым и Зиновьевым, но, по-видимому, не была замешана в происках «тройки» и «семерки» в период тайной кампании против Троцкого. Когда Зиновьев и Каменев организовали «новую» или «ленинградскую» оппозицию Крупская выступила в поддержку оппозиции на XIV съезде и в течение 1926 года поддерживала Объединенную оппозицию Троцкого и Зиновьева.
Печатается по «XIV съезд ВКП(б), Стенографический отчет», Москва, 1926, стр. 158-166 и 421-422 — /И-R/
20 декабря 1925 г.
Заседание четвертое.
Председательствующий (Рыков). Слово представляется тов. Крупской. (Аплодисменты.)
Крупская. Товарищи, последние две недели каждый из членов партии чувствовал себя чрезвычайно тяжело. У каждого члена партии являлось опасение, что авторитет нашей партии может быть поколеблен. Товарищи, наша партия пользуется исключительным авторитетом. Но этот авторитет покоится не на внешней дисциплине, он покоится на том, что вся партия убеждена в том, что линия, которую берет партия, правильна и что никакой другой линии взято быть не может.
В прежние времена наша партия складывалась в борьбе с меньшевизмом и эсерством, в спорах с ними у членов партии складывалось убеждение, что именно большевистская линия — наиболее правильная линия. Теперь, товарищи, мы живем в других условиях. Нам нужно как-то иначе вырабатывать коллективное мнение партии. Большинство товарищей работает в очень разных условиях и разных областях работы, и поэтому они видят действительность с несколько разных точек зрения. Надо как-то дать возможность этим точкам зрения выявиться. Это необходимо не только для отдельных членов партии, это необходимо для правильного нащупывания партийной линии. Конечно, в борьбе с меньшевиками и эсерами мы привыкли крыть наших противников, что называется, матом, и, конечно, нельзя допустить, чтобы члены партии в таких тонах вели между собою полемику. Необходимо поставить определенные рамки, научиться говорить по-товарищески. Но те сомнения, те взгляды, те особенности, которые вытекают из наблюдения отдельных областей работы, они должны обсуждаться на страницах прессы. Последнее время этого не было, отдельные мнения не получили выражения на страницах нашего центрального органа, и благодаря тому, что этого не было, партия не приготовлена к дискуссии, которая, как снег на голову, обрушилась на партию за две недели до съезда. Не удалось ее загнать вовнутрь, пришлось обсуждать эти вопросы уже не в спокойной атмосфере, а в атмосфере чрезвычайно напряженной, и, кроме того, всегда так бывает, когда не ясно, из-за чего идет спор: принципиальное выяснение заменяется организационной склокой. И сейчас мы видим, что вопрос постоянно сбивается на то, что сказал тог или другой питерский или московский товарищ. Нужно ясно представить себе, из-за чего идет спор, и какие другие точки зрения товарищи считают нужным изложить перед партийным съездом! Я думаю, что тут совершенно неправильно раздавались выкрики по адресу тов. Зиновьева, что это позор, что член Политбюро высказывает особую точку зрения. Мы, большевики, выросли в такой традиции, что съезд— высшая инстанция, и что съезду каждый должен сказать по совести, что волновало и мучило его последнее время.
Позвольте, товарищи, перейти к тому, что составляет предмет спора, и позвольте начать с того лозунга, от которого тов. Бухарин трижды отрекся, а, может быть, и большее число раз. Приходится останавливаться на нем, потому что он не прошел бесследно для нашей партии.
Товарищи, на московской конференции сравнивали слова тов. Каменева, что мы держим курс на богатеющую деревню, с лозунгом т. Бухарина. Мне кажется, что тов. Каменев был совершенно прав, когда он говорил о том, что партия держит курс на богатеющую деревню. Наша нищета, особенно ярко выявляющаяся в деревне, является результатом нашей отсталости, и борьба с этой отсталостью должна вестись достаточно энергично. Тут линия определена совершенно верно. А что неверно было и что так волновало в лозунге тов. Бухарина? Он обращался якобы ко всему крестьянству с лозунгом «обогащайтесь», «накапливайте». В обращении к крестьянству, конечно, нет ничего плохого, но дело в том, что содержание лозунга «обогащайтесь», «накапливайте» было таким, что по существу дела он может быть обращен не к сельскохозяйственным рабочим, не к беднякам, не к значительной части середнячества, потому что если люди думают о том, как им пробиться до новины, как им просуществовать, то обращение к ним с лозунгом «обогащайтесь» может звучать только насмешкой, и поэтому, хотя тов. Бухарин и хотел обратиться ко всему крестьянству, лозунг его по •существу дела был обращен к зажиточному крестьянину и кулаку. И вот тут-то и заключается корень ошибки. Мы делали революцию вместе с батраком, вместе с седая ком, вместе с той частью середняка, которая ближе стоит к бедняку. А лозунг товарища Бухарина был обращен не к той части крестьянства, с которой мы вместе делали революцию, он был через голову этого слоя обращен к тому слою, с -которым мы боролись во время революции. И вот поэтому так и волновал лозунг тов. Бухарина. Он был отступлением от нашей классовой точки зрения. Я знаю, товарищи, что многие члены ЦК и даже члены Политбюро не были согласны с лозунгом тов. Бухарина. Но нигде в прессе опровержения этого лозунга не было, и широкими партийными .массами он учитывался, как лозунг партийный, как лозунг ЦК. Многие из товарищей, — вы сами, присутствующие здесь на съезде, это прекрасно знаете, — были дезориентированы этим лозунгом. Например, отдельные товарищи из всеработземлеса спрашивали: как же нам вести защиту прав батрачества? Как бы тут не обидеть богатого мужика, как бы не помешать развитию производительных сил? Владимир Ильич в письме к тов. Преображенскому в свое время, когда только что начал налаживаться нэп, писал: «Мы должны уметь перегибать эксплуататорские стремления зажиточного и кулака». Это уже писалось в эпоху нэпа, когда нэп был решен, как партийная линия. А лозунг тов. Бухарина представлял от этого отступление. Товарищи на местах знают, как, например, на Украине отозвался этот лозунг. Товарищи знают, что там этот лозунг привел к тому, что в части местностей сельхозналог был так распределен, что льготой сельхозналога воспользовались как раз зажиточные крестьяне, а налоговые тяготы пали на бедняков. Конечно, об этом нельзя говорить, как об общем явлении, но что такие факты были, товарищи знают не хуже меня. Незадолго перед октябрьским пленумом в комиссии по работе в деревне мы заслушивали доклад товарища из Украины, — если память мне не изменяет, кажется, тов. Ракитина, — который рисовал такую картину, которая заставила призадуматься очень многих. Он указывал, как обнаглел кулак, он указывал на то, как на Украине беднота чувствует себя покинутой. Я нахожу, товарищи, что тезисы тов. Молотова, которые приняты в результате горячих дискуссий по этому вопросу и которые диктовались как раз теми фактами, о которых я говорила, что они в данном случае были чрезвычайно нужны и давали партийной линии правильную установку. И после тезисов т. Молотова было уже совсем не так важно, отречется ли Бухарин от своих тезисов или не отречется. Это уже становилось его личным делом. Линия же партии в тезисах т. Молотова была ясно определена. Но было бы гораздо лучше, чтобы это было не в октябре месяце, а было бы после XIV партийной конференции: тогда не был бы сделан целый ряд ошибок, которые были сделаны отдельными товарищами в их практической работе.
Из лозунга т. Бухарина «обогащайтесь», который давал неправильный классовый подход к вопросам деревни, вытекало другое. Вытекала неправильная оценка нэпа. Стали толковать нэп очень расширительно. Владимир Ильич определил нэп, как капиталистические отношения, которые мы допускаем в нашу хозяйственную жизнь на известных условиях. Мы можем допустить капиталистические отношения потому, что пролетариат завоевал ряд командных высот. В руках пролетариата находятся и законодательство, и пресса, и могущественная организация рабочего класса, и такие командные высоты, как монополия внешней торговли и т.д. Нэп является в сущности капитализмом, допускаемым на известных условиях, капитализмом, который держит на цепи пролетарское государство.
Такое понимание нэпа всегда было у партийных товарищей. Но вот после лозунга т. Бухарина началось другое толкование нэпа. Я совершенно согласна, когда говорят, что надо расширить нэп на деревню, потому что в деревне до сих пор еще много пережитков военного коммунизма. Но надо расширять на деревню именно нэп, т.-е. капиталистические отношения, которые ограничиваются и нашим законодательством, и определенной организацией и которые держатся на цепи. А когда у нас толкуют таким образом расширение нэпа на деревню, что нельзя отстаивать интересы батрака, то это называется не нэп, а капиталистические отношения, ничем не ограниченные.
И вот против неправильного понимания нэпа и выступал ряд товарищей, и я в том числе.
Стали у нас говорить и о другом, о том, что надо нэп распространить на нашу внешнюю торговлю. Мелкий хозяйчик, крестьянин, свободно торгующий своим хлебом, он, конечно, рассматривает монополию внешней торговли, как нечто стесняющее его права. И вот, товарищи, мы присутствовали при том, как на пленум ЦК представлены были тезисы т. Стецкого, которые ослабляли, по существу дела, монополию внешней торговли. ЦК снял эти тезисы и линию взял другую, линию правильную, на сближение Внешторга к Внуторга. Но самая возможность хоть малейшего прорыва нашей командной высоты — монополии внешней торговли, внушала, конечно, определенные опасения и желание, чтобы линия партии в смысле определения того, что такое нэп, была вполне ясно высказана. Поэтому, товарищи, вы видите, что нельзя было не говорить о лозунге т. Бухарина, хотя он от него и отрекся.
Теперь я остановлюсь на другом—на тех разногласиях, которые были у т. Бухарина с т. Лениным.
В четвертом «Ленинском сборнике» вы найдете две записочки, которые передал т. Бухарин в Институт Ленина. В этих двух записочках, которыми обменялись Владимир Ильич и т. Бухарин на заседании Политбюро, видно очень яркое различие в их подходе к оценке текущего момента. Владимир Ильич в записке т. Бухарину так характеризует наш современный строй: «Это — капитализм плюс социализм». Что отвечает на это тов. Буха- у рин? Тов. Бухарин говорит: «Вы злоупотребляете словом «капитализм», у надо говорить о социалистической диктатуре пролетариата». Конечно-, тов. Бухарин не мог отрицать, что в нашем строе есть элементы от старого капитализма, и тут интересны эти записки, главным образом, по своему методу подхода. Как мы должны переходить от капитализма к социализму? Только путем того, что капиталистические отношения будут преобразовываться и перерастать в социалистические. И Владимир Ильич считал всегда нужным вот эту сторону дела — необходимость преодоления капиталистических элементов нашего хозяйства — выдвигать на первый план. Говорить о нашей социалистической диктатуре — это значит говорить то, что все знают, то, что добыто борьбой; но если не говорить при этом об элементах капитализма, которые остались в нашем хозяйстве, — это значит замалчивать основную трудность, ту трудность, которую надо преодолеть в борьбе за социализм. И как раз к этому же моменту (мы это тоже видим в IV сборнике) относятся разговоры Владимира Ильича с тов. Лежавой, как раз по вопросу о кооперации. Именно тогда, перед X съездом (к этому времени относятся эти записки), Владимир Ильич старался нащупать ту хозяйственную форму, через которую будет идти перерастание капиталистических | отношений в социалистические. Он уже тогда видел в кооперации именно тот путь,' который даст нам возможность от капитализма перейти к социализму, преобразовать все наши отношения. И в своей брошюре «О продналоге», относящейся к 1921 году, Владимир Ильич с особенною настойчивостью вскрывает эту роль кооперации. В этой брошюре он не только говорит о концессиях, он говорит в этой брошюре чрезвычайно много и о кооперации. Что он там говорит о кооперации? Он говорит: кооперация мелких хозяйчиков, это — кооперативный капитализм. Но на известной стадии развития этот «кооперативный капитализм» перерастает в нечто другое по существу дела, перерастает в социалистические отношения. Когда от мелкого производства кооперация переходит к крупному производству» этот процесс и совершается. И эту.самую мысль Владимир Ильич повторяет и в своей статье «О кооперации». Только цели брошюр «О продналоге» и «О кооперации» — различны. Цель брошюры «О продналоге» была — доказать, обосновать необходимость новой экономической политики, необходимость идти именно этим путем, а цель брошюры и цель статьи «О кооперации», написанной в 1923 году, была другая — подчеркнуть, что мы обращаем недостаточное внимание на это. Й вот, когда тов. Бухарин начинает утверждать, что у Владимира Ильича был не один, а два стратегических плана, он очень ошибается. Его точка зрения вульгарно излагалась на московской партконференции в таком виде: Владимир Ильич расходился с Бухариным. Он уточнял свои определения и уточнил их до того, что его точка зрения совпала с бухаринской. Это не точная цитата, но смысл одной из речей был именно таков. Ну, хорошо, скажем, какая беда в том, что мы будем говорить о социалистической диктатуре пролетариата, не упоминая, не подчеркивая опасности капитализма, не подчеркивая необходимости энергичной борьбы за то, чтобы капиталистические формы перерастали в социалистические? Какая в этом беда? Не на каждом же шагу употреблять слово «капитализм», тыкать в глаза капиталистическими отношениями. Беда в этом та, что говоря о социалистической диктатуре пролетариата, не упоминая о капиталистических отношениях, мы идеализируем наш строй.
Вы знаете, что успехи нашей промышленности всем нам немножко вскружили голову. Каждый из нас не только радовался- этим успехам промышленности, но каждого из нас охватил своеобразный партийный шовинизм: вот как мы великолепно растем, вот.как мы великолепно побеждаем! И вот это утверждение тов. Бухарина о двух планах Владимира Ильича и замалчивание известных капиталистических отношений — оно совпало с этим общим увлечением. Это стало увлечением не только тов. Бухарина, но и общим. Мы все переоценивали с чувством гордости наши успехи на экономическом фронте. А результат? Результат — потеря известной трезвости мысли в этом направлении. Хозяйственные органы у нас просчитались. В какую сторону они просчитались? Они переоценили нашу возможность регулировать рынок; они недооценили, просмотрели некоторые факты. Вот тот практический вывод, который последовал из переоценки нашего положения, который вытек из того, что мы трезвость, которую нам всегда предлагал сохранять Владимир Ильич, мы эту трезвость в известной мере утеряли и увлеклись чересчур нашими успехами. Трезвость мысли коммунистической партии совершенно необходима в переживаемый нами период.
И даже, товарищи, я вижу также опасность в том, что т. Бухарин переоценивает наш госаппарат. В своей полемике с Каутским он бросает такую фразу: «Наш госаппарат, это — широкая организация класса». Вы знаете, что это не так, что мы еще стремимся к тому, чтобы наш госаппарат сделать широкой организацией рабочего класса. Пока это только еще аппарат, проводящий нашу классовую точку зрения, а широкой организацией рабочего класса он сделается тогда, когда наши РКИ и ЦКК проделают громадную работу по спайке госаппарата с массами. Спайка госаппарата с массами, конечно, заложена в нашей конституции, но она еще не осуществлена нами. Надо работать над осуществлением этой цели. И надо рассматривать это не как настоящее, а как то, к чему мы стремимся. И вот, в докладе тов. Молотова я вижу тот же оптимизм относительно госаппарата. Признаюсь, я с большим удовольствием слушала доклад тов. Молотова о том, как мы растем, как все гладко и хорошо идет. Но трезвая;мысль диктовала бы нам несколько другой доклад — доклад, который говорит о тех трудностях, которые перед нами лежат. Нужен был доклад, который поставил бы перед съездом вопрос о том, как эти трудности преодолеть. Вопрос сейчас не в том, чтобы признать правильной линию ЦК. Это мы все признаем. Мы вообще достаточно с нашим ЦК спаяны. Не в этом дело. Дело в том, как сообща нащупать правильную линию. И вот, по-моему, этого правильного нащупывания в докладе тов. Молотова не было, а было то же увлечение, иллюзии, как и у тов. Бухарина: он видит «желаемое и ожидаемое как бы в настоящем».
Председательствующий. Надежда Константиновна, сколько времени вам еще нужно? (Голоса: «Продлить время!»)
Крупская. Я хотела еще остановиться на следующем. Мне кажется, мы недостаточно обращаем внимания на одну сторону. В статье Владимира Ильича «О кооперации» центр внимания направляется на культурную работу, на то, чтобы в кооперации принимала действительное участие широкая масса населения. Вопрос об участии масс населения в борьбе и строительстве социализма является основным вопросом нашей партии. Мы знаем, что когда-то у Маркса с Лассалем были расхождения именно по этому вопросу. Именно Маркс выдвигал на первый план необходимость вовлечения широких масс в борьбу за социализм. И традиции нашей партии все таковы, что борьба масс у нас всегда выдвигалась на первый план. Особенность учения Владимира Ильича заключается в том, что он этот принцип применял не только ко всей борьбе в старой форме, но и к той новой борьбе, которая выражается в строительстве социализма. Его план строительства Советской власти, все его высказывания подчеркивали необходимость вовлечения масс в эту работу. «Социализм живой, это — создание самих народных масс», — говорил он. И вот мне кажется, что мы теперь этот вопрос отодвигаем несколько на задний план. Тов. Бухарин, например, в своей, получившей такое большое распространение, брошюре «Путь к социализму» говорит, что классовая борьба у нас теперь выражается в классовом законодательстве, системе налогового обложения, мероприятиях на помощь бедноте и т.д. Это, конечно, правильно, но, наряду с этим необходимо было сказать о том, как же массы должны принимать участие в этой борьбе. Об этом говорится чересчур мало. А сейчас мы присутствуем, товарищи, при очень знаменательном явлении, которое, я думаю, позволяет нам более спокойно обсуждать все вопросы, не кричать тут о расколе, не раздувать наши разногласия в организационных мелочах. Это — факт «собирания» рабочего класса, факт роста активности рабочего класса, факт поднятия сознательного рабочего класса. Когда Владимир Ильич говорил о нэпе, на эту сторону дела он обращал особое внимание. Он говорил, что пролетариат у нас деклассирован, и это создает особые трудности. Одна из основных задач нэпа —путем поднятия промышленности воссоздать, собрать воедино, сплотить пролетариат. И я думаю, что то, что мы наблюдаем сейчас, что является результатом новой экономической политики, — это «собирание» пролетариата, поднятие его активности. Это — факт громадной важности, это факт, который позволит нам в дальнейшем гораздо легче нащупывать правильную, партийно-выдержанную коммунистическую линию. И тут, странное дело, вдруг на тов. Бухарина нападает пессимизм. Всегда он оптимист, а тут он начинает усиленно говорить о трудностях. Конечно, на трудности нельзя закрывать глаза. Но надо помнить, что рабочий класс вел борьбу за то, чтобы отвоевать нашу госпромышленность у капиталистов, и он не забывает ни на минуту, что госпромышленность, это — его промышленность.
Про наш основной кадр пролетариата Владимир Ильич говорил, что «он увлечен борьбой за социализм», и я не сомневаюсь, что, увлеченный борьбой за социализм, он сумеет переварить и те новые слои, которые вливаются сейчас в рабочий класс. Тут опасностей не надо преувеличивать. О чем бы должен был сейчас говорить наш партийный съезд? Мы должны, мне кажется, обсудить, как эту растущую активность пролетариата направить на то, чтобы сделать нашу госпромышленность до конца социалистической. С абстрактно-политической точки зрения наша госпромышленность, конечно, — социалистическая, но если мы будем говорить, обращаясь к массам, без всяких оговорок, что она — социалистическая, и как раз будем говорить этим кадрам, вновь вступающим, то может создаться впечатление что мы считаем нашу госпромышленность идеалом, что больше бороться не за что, что мы не призываем этих вновь вливающихся рабочих вместе со старыми кадрами работать над тем, чтобы нашу госпромышленность сделать до конца социалистической. Я думаю, что не надо забывать слов Владимира Ильича, что «мы сильны, когда выражаем то, что сознают массы»; а массы сознают сейчас — что? Что государственная промышленность — наша, что она отвоевана пролетариатом у капиталистов и что над этой госпромышленностью нужна еще колоссальная работа и в смысле поднятия техники, и в смысле организации труда вообще, и особенно в смысле социалистической организации труда на этих фабриках, где у нас эта работа находится еще в зачатке.
Вот, товарищи, те споры, которые у нас были, и я думаю, что споры эти имеют большое значение. Нельзя еще говорить об особой бухаринской теории, это еще не теория, но, конечно, между лозунгом «обогащайтесь», между отсутствием трезвости в оценке действительности, между известным неверием в революционный инстинкт рабочего класса существует внутренняя связь: это — уже некоторые элементы теории. Я думаю, что именно сейчас своевременно говорить об этих элементах теории, пока они не вылились в особую теорию.
Некоторую опасность представляет то, что у т. Бухарина есть «ученики», есть определенная «школа». Эти ученики — товарищи Слепков, Стецкий и другие — стараются всегда углубить точку зрения Бухарина. Не надо забывать, что красная профессура, группирующаяся около т. Бухарина, это ведь — готовящаяся смена, подготовка теоретиков, которые будут определять нашу линию. Я думаю, что этой смене тоже небесполезно присутствовать на этом съезде и прислушаться к тому, что будут говорить товарищи с мест.
Тов. Бухарин тут с большим пафосом говорил о том, что то, что съезд постановит, то и правильно. Каждый большевик считает постановления съезда для себя обязательными. Но, товарищи, мы не должны становиться на такую точку зрения, на какую становятся некоторые английские юристы, которые повторяют народную поговорку, существующую в Англии: «Парламент может постановить все, он может даже постановить, чтобы женщина стала мужчиной». Иронии этой поговорки английские юристы не поняли. Они ее приводят обыкновенно, как указание на всемогущество английского парламента. Для нас, марксистов, истина — то, что соответствует действительности. Владимир Ильич говорил: ученье Маркса непобедимо, потому что оно верно. И наш съезд должен озаботиться тем, чтобы искать и найти правильную линию. В этом — его задача. Нельзя успокаивать себя тем, что большинство всегда право. В истории нашей партии бывали съезды, где большинство было неправо. Вспомним, например, стокгольмский съезд. (Шум. Голоса: «Это тонкий намек на толстые обстоятельства».) Большинство не должно упиваться тем, что оно — большинство, а беспристрастно искать верное решение. Если оно будет верным… (Голос: «Лев Давидович, у вас новые соратники»), оно направит нашу партию на верный путь.
Ссылка Крупской на опыт IV-го Стокгольмского («объединительного») съезда РСДРП 10-25 апреля (23 апреля — 8 мая) 1906 г. должен был показать участникам XIV съезда, что иногда случается, что правильная точка зрения остается в меньшинстве на съезде партии, как это было на Стокгольмском съезде. Плеханов и меньшевистские делегаты имели большинство; Троцкий и Люксембург были в тюрьме и сторонники Ленина потерпели временное поражение на съезде. — /И-R/
Нам надо сообща искать правильную линию. Громадное значение съезда в том и состоит, что этот съезд дает выражение коллективной мысли. Чтобы достигнуть этой цели, надо, чтобы каждый член съезда обсуждал каждый вопрос по существу. Я думаю, что тут неуместны крики о том, что то или это — истинный ленинизм. В последние дни я, между прочим, перечитала и первую главу книжки Владимира Ильича «Государство и революция», написанной им как раз после июльских дней, когда он сам был на краю гибели. Там он писал: «В истории были случаи, что учение великих революционеров искажалось после их смерти. Из них делали безвредные иконы, но, предоставляя их имени почет, притупляли революционное острие их учения». Я думаю, что эта горькая цитата заставляет нас не покрывать те или другие наши взгляды кличкой ленинизма, а надо по существу дела рассматривать тот или иной вопрос. Я думаю, товарищи, что сейчас о расколе, о недоверии к ЦК и т.д. не может быть речи. Не о том сейчас идет речь. Сейчас идет речь о том, как нам для дальнейшего установить рамки совместного обсуждения постоянно вновь и вновь возникающих в ходе работы вопросов, установить рамки такие, чтобы в этих рамках возможно было товарищеское обсуждение вопроса. Это чрезвычайно важно для того, чтобы наша партия могла всегда нащупывать правильную линию. Позвольте, товарищи, пожелать успеха в работе съезда и пожелать, чтобы в мелкой организационной склоке о том, кто, как и когда сделал какую промашку, не потонули вопросы чрезвычайной принципиальной важности.
Председательствующий. Слово имеет тов. Петровский. (Аплодисменты.)
Заседание десятое.
(Дневное, 23 декабря 1925 года.)
Рыков (председательствующий). По личному вопросу слово имеет Н.К. Крупская. (Аплодисменты ленинградской делегации.)
Крупская. Товарищи, ряд товарищей просил меня выступить и выяснить, что я хотела сказать своим примером стокгольмского съезда. Тут целый ряд ораторов указывал на то, что я якобы проводила сравнение теперешнего съезда со стокгольмским, что я чуть ли не бросила обвинение теперешнему большинству в меньшевизме, что я этим хотела сказать, что в дальнейшем будет такая же борьба, как после стокгольмского съезда.
Товарищи, если бы я хотела проводить какие-нибудь сравнения, сравнения с меньшевиками, я бы сказала это прямо. То, что я сказала, — пример, который, думается мне, я в праве была привести. Стокгольмский съезд числится среди партийных съездов нашей партии. Стокгольмский съезд созывался после таммерфорсской конференции, на которой единогласно была постановлена необходимость объединения с меньшевиками, Я не знаю, как другие, но я знаю, что Владимир Ильич смотрел самым серьезным образом на вопрос объединения, и не один он, а целый ряд товарищей находил, что надо идти и работать в одной партии. Мы переносим наше представление о меньшевиках теперь, 20 лет спустя, на тогдашние отношения и забываем, как мы смотрели на меньшевиков тогда. С тех пор прошел большой промежуток времени, который положил пропасть между большевиками и меньшевиками, но в те времена вопросы решались с ними совместно на общем партийном съезде. Никаких сравнений, никаких аналогий я проводить не хотела. Надо было брать сказанное в общей связи. Когда тов. Бухарин в начале съезда обратился к большинству съезда с обращением, что вы, мол, большинство и то, что вы постановите, то будет ленинизм, то я не могла не ответить на это, что, какое бы большинство ни было на съезде, всякий член съезда обязан внимательно разбираться во всех вопросах и сообща искать решений. И я думаю, товарищи, что ни один из вас не будет отрицать, что это обязанность каждого члена партии и что наперед, прежде чем началось обсуждение вопроса, говорить о том, что все, что большинство постановит, будет справедливо и правильно, — значит говорить ту истину, которую все знают, что наша партия — единая партия, и что для каждого члена постановление съезда обязательно. Это я в своей речи сказала, и поэтому, товарищи, никто не в праве меня упрекать, что я хотела намекать на какие-то методы борьбы. Я ни на что не намекала, то, что я говорила, я говорила прямо.
Дальше, товарищи, по личному вопросу вот что я хотела сказать. Меня тут обвиняли в том, что я выступала по каким-то личным мотивам, в том, что я призывала к погрому кулаков, что я вела агитацию против ЦК, призывала к неподчинению постановлениям съезда. Позвольте, товарищи, не отвечать на эти обвинения. Я не малый ребенок. Я видела московскую конференцию и нисколько не сомневалась в том, что в процессе борьбы будут употребляться всякие приемы и обвинения меня в том, что я действую по личным мотивам. Поэтому, товарищи, тут не к лицу жаловаться, и я со своей стороны, никаких претензий к товарищам, пускающим в ход такие методы борьбы, не имею. (Аплодисменты ленинградской организации. )
Председательствующий. Слово для заключительной речи имеет тов. Зиновьев. (Аплодисменты ленинградской делегации.)