Нью-йоркский «Новый Мир».

Следующая публикация собирает ряд редакционных статей из ежедневной газеты «Новый Мир» за январь—апрель 1917 г.

 

Эта газета была основана в Нью-Йорке в 1911 году несколькими русскими социал-демократами, бежавшими в Америку после разгрома революции 1905 года. Газета «Новый Мир» активно участвовала в жизни американской Социалистической партии и разных национальных Федераций внутри Соц. партии: Русской, Украинской, Еврейской, Немецкой, Финской, Латышской, и т.д. Эти Федерации объединяли иммигрантов-социалистов Нью-Йорка и других городов: Чикаго, Филадельфия, Бостон и др., где проживали крупные колонии иммигрантов. Эти Федерации выражали интересы и настроения беднейших и наиболее угнетенных слоев многоплеменного американского пролетариата и в некоторых вопросах отклонялись влево от общей политики Соц. партии.

В тот период в газете сотрудничали осевшие в Америке революционные марксисты: В. Володарский, С. Восков, Г. Чудновский и другие. В 1916 году в Нью-Йорк были закинуты войной двое видных русских большевиков: Н.И. Бухарин и Александра Коллонтай, а в январе 1917 г. — Лев Троцкий. Они все принимают живейшее участие в работе редакции. На редакционной странице газеты раз-два в неделю появляются сообщения Коллонтай, в основном, на «женские» вопросы; еще чаще печатаются статьи Бухарина. Начиная с 16 января печатаются политические статьи Троцкого и его едкие фельетоны под псевдонимом «Альфа», иногда в номере две и три его статьи и заметки.

 

В 1917 году газета выходила ежедневно, кроме воскресенья, на шести страницах большого формата (15 дюймов на 24 дюйма). Первая страница: мировые и главные новости; 2-я страница — новости из России; на 3-й странице, постоянная колонка: «Где ваши родные?» — о воссоединении семей. Надо иметь в виду, что война на Восточном фронте, — русское наступление в Галиции в 1914 году, потом, обширное отступление, сдача Варшавы, всей Польши и Литвы, и т.д. — разбросали тысячи семей по обе стороны фронта; сотни тысяч русских военнопленных тоже пытались связаться со своими семьями. Проблема соединения семей вставала перед колониями европейских иммигрантов: немцев, австро-венгров, евреев всех мастей, литовцев и т.д. На 3-й странице была также колонка новостей Нью-Йорка: политическая жизнь, заметки об образовании и культурных встречах. На этой же странице помещался литературный подвал: художественные рассказы М. Горького, Джона Рескина или кого-то еще; иногда помещалась статья научного интереса. 4-я страница газеты уделялась слову Редакции и политической полемике: в левой колонке, обязательная редакционная статья без подписи, то есть, от имени редколлегии, а иногда, две или даже три короткие редакционные заметки, а в центре и справа, подписанные автором, или под его псевдонимом, полемические статьи и фельетоны, заметки о митингах и собраниях, новости Соц. партии и различных ее фракций. Здесь помещались, например, полемические письма в Редакцию, ответы на них одним из редакторов, заметки о фракционных собраниях и постановлениях.

Весной 1917 г. внутри Соц. партии усилилось брожение, связанное с погоней правительства Вудро Вильсона втянуть США в войну на стороне Антанты. В социалистическом движении возникли революционные кружки, определялись и кристаллизировались сторонники большевиков в России, возникла «Лига Социалистической Пропаганды» в Бостоне, борющаяся против аморфного платонического социализма официальной Соц. партии; выявились сторонники Индустриальных Рабочих Мира, революционной синдикалистской организации в американском пролетариате. Эти группы находили сочувствие и поддержку «Нового Мира», иногда с дозой критики.

На последних 5-й и 6-й страницах были колонки с новостями из Чикаго и Филадельфии, где у газеты были постоянные сотрудники и офисы; и размещалась коммерческая реклама. Да, в этой социалистической газете нередко помещались рекламные заявления банков и бизнесов, обслуживающих русскую общину Нью-Йорка, рекламные объявления магазинов, докторов, адвокатов и книготорговцев, платные театральные анонсы и пр. Платные рекламные заметки также дополняли 2-ю и 3-ю страницы, всю газету, кроме священных новостной 1-й и редакционной 4-й страниц. Газета стоила 1 цент в Нью-Йорке, 2 цента в других городах. Можно было подписаться на почтовую доставку за 7,5 долларов в год.

Кроме «Нового Мира» в Нью-Йорке были в то время ещё две ежедневные русские газеты: «Русский Голос» и «Русское Слово». Отражая настроения своих читателей-эмигрантов из царской России, они были в целом за республику, против монархии, но беспартийно-буржуазные в своей политической ориентации. В Нью-Йорке огромным двухсоттысячным тиражом также выходила ежедневная газета «Форвертс» (Вперед) на языке идыш. «Форвертс» была голосом огромной еврейской федерации в Соц. партии, и была тесно связана с партией Бунд и меньшевиками в России и Восточной Европе. Выходили также социалистические газеты на других языках: дневные "The Call" (Призыв) на английском языке, "Volkszeitung" (Народная газета) на немецком языке, масса еженедельников и т.д.

«Новый Мир» была партийной газетой, словом и делом поддерживающей американскую Социалистическую партию, которой руководил Юджин Дебс. В газете печатались заметки о жизни партии, о партийных собраниях русской федерации или районных собраниях Соц. партии в Нью-Йорке и ближайших городах; объявления публичных митингов. В конторах редакции: 77 St. Mark's Street, в Чикаго и Филадельфии можно было купить билеты на будущие митинг или лекцию; взять на перепродажу пачку газет; заказать брошюры и книги.

В эти месяцы Америка бурлила и горела по поводу вопроса о вступлении в Мировую войну. Популярный вождь и знаменосец Социалистической партии, Юджин Дебс, первоклассный оратор и яркий классовый борец, выступал против империалистической войны перед тысячными аудиториями по всей стране. За этот интернационализм президент Вудро Вильсон вскоре заключил 62-летнего Дебса в тюрьму.

В своей Автобиографии Троцкий пишет:

«Старик Евгений Дебс резко выделялся на фоне старшего поколения непотухающим внутренним огоньком социалистического идеализма. Искренний революционер, но романтик и проповедник, совсем не политик и не вождь, Дебс подпадал под влияние людей, которые были во всех отношениях ниже его. Главное искусство Хилквита состояло в том, чтобы сохранять на своем левом фланге Дебса, не нарушая деловой дружбы с Гомперсом». (См. http://www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotl026.htm#st22)

Троцкий продолжает описывать деятельность «Нового Мира»:

«Я вошел с первых же дней в редакцию ежедневной русской газеты "Новый мир", в которой, кроме Бухарина, уже работали Володарский, убитый впоследствии социалистами-революционерами под Петроградом, и Чудновский, раненный под Петроградом и убитый затем в Украине. Эта газета стала центром революционно-интернационалистской пропаганды. Во всех национальных федерациях социалистической партии имелись работники, владеющие русским языком. Многие члены русской федерации говорили по-английски. Идеи "Нового мира" проникали таким путем в широкие круги американских рабочих. Мандарины официального социализма всполошились. Начались неистовые кружковые интриги против европейского выходца, который только вчера-де вступил на американскую почву, не знает американской психологии, стремится навязать американским рабочим свои фантастические методы. Борьба развернулась с чрезвычайной остротой. В русской федерации "испытанные" и "заслуженные" Бабиты были сразу оттеснены. В немецкой федерации старик Шлютор, главный редактор "Volkszeitung" и соратник Хилквита, все больше уступал влиянию молодому редактору Лоре, который шел с нами заодно. Латыши были целиком с нами. Финская федерация тяготела к нам. Мы все успешнее проникали в могущественную еврейскую федерацию с ее четырнадцатиэтажным дворцом, откуда ежедневно извергалось двести тысяч экземпляров газеты "Форвертс", с затхлым духом сентиментально-мещанского социализма, всегда готового к худшим предательствам. Среди чисто американской рабочей массы связи и влияние социалистической партии в целом и нашего революционного крыла в частности были менее значительны. Английская газета партии "The Call" велась в духе бессодержательного пацифистского нейтрализма. Мы решили начать с постановки боевого марксистского еженедельника. Подготовительные работы шли полным ходом. Но они были сорваны русской революцией.»

 

Цель нашей публикации: представить перед современным читателем редакционное лицо трех месяцев жизни этой газеты. Среди неподписанных редакционных статей есть, без сомнения, статьи, написанные Бухариным, Чудновским и другими редакторами, но есть и статьи, вышедшие из под пера Троцкого. Некоторые анонимные статьи Троцкого были в свое время включены в сборники его работ, издававшиеся в первые десять лет после Октябрьской революции в Советском Союзе. Другие статьи по той или другой причине не попали в сборники и не были идентифицированы, как работы Л.Д. Троцкого. Работы Троцкого в 1917 году нами уже опубликованы в Сборнике за 1917 год. В этом случае мы включаем в нашем обзоре лишь вступительные слова авторских (подписанных) и редакционных (неподписанных) статей Троцкого и отсылаем читателя к этому Сборнику. Там, где мы лишь угадываем политически-литературный стиль Троцкого, мы говорим об этом. В случаях, где авторство не установлено, мы оставляем текст не подписанным.

Прошло сто лет после публикации этих статей, но капитализм все еще с нами, и язвы американской действительности все еще гнетут нас. Рассказ Семена Воскова о трущобах, в которых вынужден жить американский рабочий должны напомнить нам об отравлении воды в г. Флинт, штат Мичиган, о том, в каких условиях живут рабочие-мигранты в трущобах Москвы, о последствиях ураганов в г. Хьюстон, штат Техас, в Пуэрто Рико, во Флориде… и в Бангладеш. Проблемы материнства, о которых пишет Александра Коллонтай, снова приходят в Америку, где кучка миллиардеров под предводительством хулигана-президента намеренно уничтожает общественное здравоохранение и образование.

Чтение статьи В. Володарского «Национальная честь в цифрах» или эссе Л. Троцкого «Для чего Америке война?» учит нас за высокими фразами о «национальной безопасности» и «правах человека» искать материальные пружины погони к новой войне. Борьба наших прадедов-социалистов против империалистической войны может многому полезному научить наше поколение интернационалистов.

«Новый Мир» после апреля 1917 г.

Троцкий с семьей, Чудновский, Фишелев, Мухин и Мельничанский уехали в Россию на норвежском пароходе 27 марта. Через неделю Бухарин, Володарский и несколько других уехали через Сан-Франциско и Японию во Владивосток.

С отъездом обратно в Россию главных редакторов и писателей «Нового Мира» политическое лицо газеты поблёкло. Заметно понизился литературный уровень статей на 4-й (редакционной) странице. Еще заметней, поворот политики газеты вправо, в сторону соглашательства и общих фраз о демократии в России. Появились приветствия по адресу готовившейся тогда Копенгагенской конференции циммервальдцев с социал-патриотами, притупилась полемика с правыми внутри Соц. партии. Это было заметно и в отношении новостей на 1-й странице: больше восторженных описаний миролюбивых мероприятий Петроградского и Всероссийского ЦИКов в России, мирных заявлений Временного Правительства, сочувствия пацифизму внутри американской Соц. партии и пр. Мы даем один пример этого поворота: статью «Новый этап русской революции» за 13 апреля 1917 года. Мы уверены, что Троцкий, Володарский и Бухарин не пропустили бы на редакционную страницу своей газеты общие фразы о подъеме революции «все выше и выше» и «перевесе… на стороне Совета Рабочих и Солдатских Депутатов».

Редакция.

«Новый Мир» 10 января 1917 г.

Американская Соц. партия, мир и интернационал.

Н. Бухарин.

 

На днях Исполнительный Комитет Соц. Партии вынес резолюцию о восстановлении Интернационала. На эту резолюцию рабочие должны обратить свое серьезное внимание.

Дело в том, что сейчас для всякого ясно, что существуют две социалистические партии во всех странах, два социализма и два Интернациона. Один — это остатки прошлого, прогнившего, патриотического, во главе со своим председателем — министром Вандервельде, тем самым, который разъезжает по фронту и убеждает воевать «до конца». Тем самым, который в свое время пытался обмануть русских рабочих и совместно с царским послом князем Кудашевым вырабатывал социал-патриотическую телеграмму с обращением к российскому пролетариату воевать за интересы капиталистов «согласия». Этот «Интернационал» и его «Международное Бюро» есть не что иное, как контора для пропаганды самого бешеного англо-франко-русского шовинизма. Но есть и другой Интернационал — Интернационал циммервальдский, который поднял красное знамя, который ведет борьбу во всех странах против правительств, который ведет пролетариат к социальной революции.

Американская партия примкнула к Циммервальду, по крайней мере, на бумаге. Естественно, что она должна была бы поддерживать связи с этой организацией. Но, увы! Исполнительный Комитет думает иначе.

В вышеупомянутой резолюции он обращается к «Бюро» г-на Вандервельде! В резолюции не сказано ни слова об Интернациональной Комиссии в Берне, органе Циммервальдского Интернационала. Точно его не существует. Точно существует для Америки только министерская передняя Вандервельде!

Но резолюция отличается еще большими странностями. Сколько времени партия молчала и не предпринимала никаких почти выступлений в пользу мира. А теперь (когда и Вильсон говорит) Исполнительный Комитет смело утверждает, что наступило уже время для «немедленного прочного и справедливого мира».

Как благодушно смотрят на вещи члены Исполнительного Комитета! Неужели они всерьез думают, что мир, который будет заключен теперешними правителями, будет действительно «прочным и справедливым»? Если они действительно так думают, то они вводят в заблуждение и себя, и рабочих. Мы не устанем повторять, что прочный и справедливый мир невозможен без ряда революций, к которым обязана звать социалистическая партия, если для нее социализм не пошленькая лицемерная фраза, а серьезное убеждение. Этого не понимает Исполнительный Комитет.

В заключение приходится отметить еще один пункт. На совещании для выработки дальнейших шагов по организации борьбы за мир был выбран специальный комитет, куда попали: Спарго и… кто бы вы думали, читатель? Да никто иной, как Бергер, милитарист, которому не должно быть места среди социалистов! Недурной лидер движения за «справедливый и прочный мир»!

Наша партия стоит на опасном пути. С этого пути ей необходимо сойти. Исполнительный Комитет партии берет на себя слишком большую ответственность. Рабочие-социалисты должны поставить вся партию пока не поздно на рельсы великой освободительной борьбы, которую ведет интернациональная революционная социал-демократия.

«Новый мир», 16 января 1917 г.

Царская «свобода».

Царские слуги, начиная от важных чиновных особ, тайных дипломатов и сиятельных князей и кончая «социалистическими» изменниками, на все лады восхваляют освободительную роль России в этой войне. В противоположность германскому милитаризму, Россия представляется страной свободы и демократии. А победы России (т.е. царского правительства) рекламируются на всех больших и малых, европейских и американских, дорогах, как победы принципов гуманности и свободы.

Хорошим примером освободительной деятельности царской России служит та роль российского правительства, которую оно сыграло в судьбе только что приехавшего к нам т. Троцкого. Высланный в начале войны из Австрии, т. Троцкий поселяется в Париже, где становится во главе парижского «Голоса» позднее «Нашего Слова», газеты, которая подобно женевскому «Социал-демократу», заняла боевую интернационалистскую позицию. И тут началась эпоха мытарств. Французское республиканское правительство занялась бесстыдный травлей интернационалистов. Газета вынуждена была несколько раз менять свое название, так как ее прихлопывали на русский манер. В особенности любопытно закрытие «Нашего Слова».

Здесь уже русское правительство принимала непосредственное участие. Во время солдатского бунта в Марселе русский провокатор, посланный царским правительством, некий Вининг, деятельность которого вполне разоблачена, подкидывал направо и налево «Наше Слово» со специальной целью: дать предлог правительству закрыть газету.

Газета была закрыта, тов. Троцкий был выслан из пределов Франции. Наряду с буржуазной печатью и печать правительственных социалистов пускала один гнусный слух за другим. В этой полицейской травле принимал ближайшее участие глава русских социал патриотов Алексинский, один из ближайших сотрудников Плеханова.

Но царь распоряжается, как ему угодно, не только во Франции. Даже «демократическая» Швейцария отказалась принять тов. Троцкого к себе. Это было сделано по прямому приказу русского консульства в Берне.

Однако «освободители» и тут не успокоились. Франко-русская полиция дала Троцкому такой «аттестат», что испанские власти немедленно арестовали тов. Троцкого, а затем решили выслать его на Кубу. Лишь после долгих хлопот ему было разрешено выехать в Нью-Йорк.

Такова «освободительная» роль России. Таковы те «свободы», которые становятся тем шире, чем больше влияние России, чем сильнее чувствует себя царская шайка.

Тов. Троцкий изъят из рядов европейских борцов. Тов. Троцкий становится в революционные ряды борцов Америки. «Новый Мир» и русское социалистическое движение в Америке приобретает в нём крупную силу.

 

Да здравствует борьба!

Дверь Европы захлопнулась за мною в Барселоне… читать дальше

 

 

«Новый мир», 17 января 1917 г.

Твердит зады и лжет за двух.

Редакционная, не подписанная статья. Угадывается стиль Троцкого. — /И-R/

«Италия хотела мира».

Один из итальянских министров, как сообщает телеграф, на днях снова «объяснил», почему Италия приняла участие в войне… читать дальше

 

Жилищный вопрос и рабочие.

С. Восков

Недавно забастовало несколько сот квартиронанимателей в одной части Нью-Йорка (Бронксе). Они требовали от домовладельцев лучшего отопления квартир и достаточного количества горячей воды.

Забастовка, по-видимому, заглохла, как и прочие подобные забастовки, бывшие в Нью-Йорке до сих пор.

Законы штата о необходимости платить «рент» очень строгие. На улице же жить долго в зимнее время нельзя. И поэтому вполне понятно, что быстрая развязка совершенно естественна.

Жилищного вопроса, одного из важнейших вопросов нашей жизни, такого рода стачкой решить нельзя.

Где и как рабочие живут.

В каждом большом городе Соединенных Штатов имеются кварталы, резко различные между собой: рабочие кварталы и улицы богачей. Рабочие почти исключительно живут в наемных помещениях, богачи — в своих домах.

Законы о рабочих и богатых кварталах тоже разные, заботы разных городских учреждений, наблюдающих за санитарным состоянием этих кварталов тоже разные.

Рабочие живут в грязных тесных и нездоровых помещениях, а богачи — в палатах со всеми удобствами.

Высчитано, что 80 процентов (80 человек из ста) населения города Нью-Йорк живет в так называемых «тенемент-хаузес», в домах с тремя и больше жильцами.

Счастливцы в Бронксе живут в помещениях с паровым отоплением и горячей водой, это значит в «тенемент-домах» нового типа, с удобствами.

Но в Нью-Йорке, в Бостоне, Филадельфии, Чикаго, Сан-Франциско и других городах имеются квартиры, в которых рабочие живут гораздо хуже.

Есть квартиры, в которых спальни совершенно без окон, с окнами, выходящими в другую комнату, с окнами, выходящими в закрытое место, прямо в стену соседнего дома и т.д.

Есть квартиры с общими ватер-клозетами и водой в коридоре или на дворе «ярда». Тут уже о горячей воде и паровом отоплении и речи быть не может.

В такого сорта домах нет ни света, ни воздуха; сырость, холод, теснота и зараза царствуют вовсю. Нет также никаких пожарных лестниц.

Скученность в рабочих кварталах неимоверная, улицы узки, грязны; чистят и поливают рабочие кварталы редко, «в час по столовой ложке».

Мы часто читаем в корреспонденциях «Н. М.», что русские рабочие живут в тесноте, по 5 и 10 человек в одной квартире. Не только русские, но и рабочие других национальностей живут не лучше.

Рабочей семье при теперешней дороговизне квартир, с маленькими заработками, невмоготу держать квартиру без «бордеров». Результаты всего этого печальные. В рабочих кварталах свирепствуют заразные болезни, тиф, скарлатина, чахотка, корь, венерические и другие болезни. Из 125 тысяч новорожденных детей ежегодно в Нью-Йорке 16 тысяч умирает. Умирает, между прочим, огромный процент от чахотки. Нет солнечного света, нет воздуха.

Надо принять во внимание, что многие из рабочих жилищ превращаются в мастерские. Мать или отец приносят домой работу, которая исполняется всей семьей. Грязь и антигигиенические условия увеличиваются.

Моральное влияние такого сорта жилищ на рабочих и их детей ужасное. Спят в тесноте, взрослые с детьми, «бордеры» с хозяевами. Домашняя проституция и преступность царствуют в наибеднейших рабочих кварталах.

Где причина, кто виноват?

Мы рабочие, в этом невиновны. Мы бьемся, как рыба об лед, чтобы свести концы с концами. Все наши попытки подняться выше к свету, счастью и сносной человеческой жизни разбиваются о безграничную жадность власть и собственность имущих. Тяжелой гирей висит у нас на шее право частной собственности на землю и все для жизни необходимое.

Земельные собственники «ленд лорды» вместе с прочими собственниками господствуют. Они хозяева в теперешней жизни, политической и экономической. Они контролируют законодательные учреждения и исполнительные органы, проводящие законы в жизнь. Они контролируют суды.

Словом, в их руках вся сила и вся власть.

Высоту квартирной платы, а также санитарно-гигиенические условия жилищ низших слоев населения может регулировать законодательное учреждение и городское самоуправление. Так как политически рабочие в массе своей еще не организованы, партия рабочего класса, Амер. Социалистическая Партия за малым исключением не имеет своих представителей в штатных законодательных учреждениях и городских самоуправлениях. Остается самим господам решать, в какой мере сократить свои аппетиты и жадность.

Наиболее благоразумные элементы из богачей давно уже занимаются жилищным вопросом. И вполне понятно, почему.

Ведь живут они хотя бы часть года рядом с нами в городах. (Другую часть они проводят на своих дачах и во многих местах веселья и отдыха, где духа рабочего нет). Они боятся заразы, преступности рабочих кварталов — они боятся полного нашего физического вырождения и будущей нашей неспособности создавать богатства для них. Наконец, вообще они страшатся слишком натянуть бичевку, чтобы не лопнула…

Благодаря разным начинаниям разных обществ по «охране животных» и некоторым представителям «народа» были проведены поправки к законам о постройках рабочих жилищ; делались и делаются попытки к уменьшению налогов на землю под жилища, которые, к слову сказать, в два раза больше, чем на незастроенную землю. В других местах это уже давно сделано. Например, во многих городах Канады налоги на незастроенную землю больше, чем на застроенную жилыми помещениями.

То же и в Австралии.

Думают над тем, чтобы города не продавали своей земли частным владельцам, а строили бы сами образцовые рабочие жилища с умеренной платой и проч. Но до решения жилищного вопроса во всей его остроте и разносторонности еще далеко.

Отдельные промышленники строят дома или казармы более или менее образцовые для своих рабочих. Не по каким-либо человеколюбивым мотивам, а просто для того, чтобы прикрепить их к месту и ослабить «дурь» в их головах о союзах, стачках и бунтах.

Жилищный вопрос должен будет решить и сумеет решить лишь рабочий класс.

Мы, рабочие — большинство населения. Мы платим налоги. На нашей спине держится все. Нам нужно организоваться политически, захватить позицию за позицией в штатных и городских самоуправлениях и оттуда начать действовать.

Но при этом нужно помнить, что окончательное решение жилищного вопроса может быть лишь при полном уничтожении частной собственности на землю, при переходе ее в исключительное распоряжение всего общества. Поэтому только социализм освободит рабочий класс от того страшного бремени, которое наваливает ся на него хищниками — землевладельцами и капиталистами.

 

«Новый мир», 18 января 1917 г.

О падении ценности русского рубля.

Н. Бухарин.

Один из наших читателей поставил вопрос о причинах падения ценности русского рубля. Этот вопрос мы и хотим сейчас разобрать.

Всякий знает, что сейчас деньги — совершенно необходимая вещь. Без купли-продажи не обойдёшься. А купля-продажа невозможна без денег.

Другое дело, если бы у нас было социалистическое, то-есть общественное, товарищеское производство. Тогда изготавливаемые продукты прямо распределялись бы между людьми. Люди сообща бы все производили и по общему уговору делили бы полученные продукты. Никакой купли-продажи не нужно было бы. Не нужны были бы и деньги.

Теперь же, при капитализме нет общественного производства, а есть производство частное: либо уцелевшие отдельно капиталисты, либо союзы капиталистов имеют все в руках. И тут уж без денег обойтись нельзя.

Итак, деньги при теперешних порядках вещь необходимая, без которой не может совершаться обмен и распределение полученного продукта.

Денег для всякого общества нужно столько, чтобы все имеющиеся на рынке товары могли бы быть проданными. Деньги не только нужны, но нужны они в определённом количестве.

Представим себе однако что каким-нибудь путём по рукам ходит денег больше чем нужно. Товаров мало, а денег много. Что произойдёт тогда?

Тут нужно различать два основных случая: во-первых, когда деньги — полноценная монета, скажем золото; во-вторых, когда в качестве денег ходят бумажки.

Если на рынке имеется слишком много золотых денег то они просто-напросто уплывают с рынка. Им всегда найдётся другое место. Ведь золото имеет свою собственную (и притом большую) ценность. Из золота делаются всевозможные украшения, зубные пломбы и так далее. Оно — материал для целого ряда работ. На него существует постоянный спрос.

Совсем другое происходит в том случае когда деньгами служит бумажки.

Бумажки не имеют сами по себе никакой ценности. Они получают видимость ценности только потому, что деньги нужны для купли-продажи, для товарного оборота. Но если их слишком много тогда они тотчас же падают в цене. Они не могут идти как материал на какую-нибудь работу, они не имеют самостоятельной ценности. И потому-то излишнее их количество вызывает их обесценение.

В действительности, в каждой стране деньги существуют и в металлической, и в бумажной форме. И как только начинается усиленный выпуск бумажек, так первым делом с рынка исчезает золото. А затем усиливается по всему фронту обесценение денег и дороговизна товаров.

Такой случай мы как раз и имеем в России. Грабительская политика царя втолкнула Россию в пропасть войны. Война вызвала невиданные по своим размерам расходы. Эти расходы требуют покрытия. Правительству нужны деньги. И вот оно усиленно принимается за работу на печатном станке. Страна наводняется бумажками. Золото исчезает. А горы бумажных денег все растут и растут. Этот усиленный выпуск бумажек, представляющий из себя денной грабёж публики, сопровождается громадным падением ценности денег. Хотя на пятирублёвой бумажке стоит надпись «5 рублей», ни один дурак не даст за неё золотого пятирублёвика. Одноименная золотая монета начинает цениться гораздо выше бумажки; на золото возникает надбавка, или, как говорят, образуется лаж на золото.

Падение ценности русских денег достигала громадной величины: ценность их уменьшилась почти вдвое. И, разумеется, если даже в России русский рубль понизился в цене, то и за границей за него больше не дадут. Русские деньги обесценились.

Итак, основной причиной падения ценности русского рубля является ни с чем не соразмерный выпуск бумажных денег.

Наряду с этим действует ещё одна второстепенная причина. А именно вот какая: сейчас Россия очень мало продаёт (не вывозит в Германию зерна и сырья т.д.) и очень много покупает. За границей не нуждаются поэтому в русских деньгах, чтобы платить ими. От этого «цена рубля» на иностранном рынке тоже понижается. Но главной причиной является, повторяем, усиленный выпуск бумажек.

Царское правительство прямо грабит публику, когда заставляет всюду принимать бумажки, потерявшие ценность. Из-за этого, главным образом, и возникает та ужасная, непереносимая дороговизна, которая гнетёт рабочий класс России. И это ещё больше показывает, насколько необходимой для рабочего класса России является гибель царской монархии.

«Новый Мир», 19 января 1917 г.

Республика и монархия.

Г. Чудновский.

I. Монархия. («Новый Мир», 19 января 1917 г.)

Монархия, слово древнее, греческое. Оно значит «единовластие» и употребляется для обозначения особого государственного устройства. В монархии во главе государства стоит монарх, государь, одно лицо, словом, которому приписывается право и способность управлять государством.

Если пораздумать хорошенько, то станет, конечно, вовсе непонятно, почему это, скажем, кайзер Вильгельм должен командовать 70.000.000 германского или Николай II — 170.000.000 русского народа?

Непонятно, казалось бы, почему кайзеры, цари, императоры считаются особыми людьми, еще в утробе матери предназначенными для занятия своих тронов. И так же непонятно, для чего государству эти «помазанники божие», оно всё равно управляется министрами, всякими советами, комитетами, тысячами чиновников. Нельзя объять необъятное, нельзя одному человеку действительно ведать всеми или даже одними важнейшими делами государства.

Дело не в разумности.

Но в общественной жизни людей нужно спрашивать не о разумности или целесообразности какого-либо учреждения или обычая, а об его происхождении и выгодности его для того или иного класса, для той или иной группы людей.

Власть монарха возникла давно, в седую старину, когда небольшие племена и народцы нуждались в вождях для ведения постоянных войн друг с другом.

Военачальником, полководцем, а затем и судьей был когда-то монарх.

Но уже кануло в вечность это далёкое время.

Монархи давно не судят в судах и не командуют на войне, хотя на бумаге они и считаются «верховными начальниками армии и флота».

Иногда для обмана народа они, как пишется в казённых бумагах, становятся во главе своей армии и, как в настоящее время Николай II, делают вид, будто сами распоряжаются военными действиями.

И управления штатскими, невоенными делами государства только в самой малой степени осталось в руках государя.

В действительности деятельность монархов, их функции имеют совершенно другой характер.

Монархия является средоточием, вокруг которого собираются представители самых верхних эксплуататорских классов. Какие именно классы имеют в монархе своего представителя и защитника, зависит от условий места и времени, ибо монархия сама не везде одинакова, и под влиянием исторических условий в разных местах имеет разный вид.

«Исторические условия», которые сделали власть, скажем, английского короля отличной от власти русского царя, — это прежде всего классовая борьба и революции.

Самодержавная монархия.

В России царь и по сию пору считает себя «самодержавным». Самодержавен он, как и все «самодержцы», только по имени, ибо управляет за него клика прридворных их богатейших и знатнейших дворян, да пара мошенников и проходимцев рангом пониже, которым всякими средствами удалось проложить себе дорогу «в знать».

Политика так называемых «самодержавных» государей всегда и везде шла на пользу дворянству, помещичьему классу.

Но то, что было полезно помещикам, по большей части было вредно другим классам населения: купечеству и владельцам промышленных предприятий, крестьянству и нарождающемуся рабочему классу.

Рабочие, как класс, как понимающие свои нужды и цели массы, выделялись обыкновенно из общей толщи недовольного населения только позже.

Только русская революция происходила уже при наличности обширного классового движения среди как европейского, так и русского пролетариата.

Поэтому в прежних революциях пролетариата шёл по большей части под знаменем буржуазии, крупной и мелкой, и именовался вместе с ней общим именем «третьего сословия».

Конституционная монархия.

Эти революции, «буржуазные» революции расчищали путь к власти и влиянию буржуазии, отметая в сторону так называемые «безответственные влияния» придворных кругов. Буржуазия нигде не стремилась к тому, чтобы весь народ держал эту власть в своих руках.

Она боялась народа, боялась демократии — и вступала в компромиссы, в полюбовные сделки со «старым режимом», со старыми порядками.

В результате этих сделок монархическая форма правления почти во всей Европе сохранилось и после ряда революций.

Новая монархия значительно отличается от старой. Монарх правит в ней уже не по своему произволу и по произволу своих советников и министров, а на основании основных законов, так называемой конституции. Он не может сам писать или издавать законы, последние должны быть одобрены парламентом –Гос. Думой, так называемым «народным представительством», которое впрочем далеко не всегда действительно представляет народ.

Парламентаризм.

Где победа буржуазии была полной, там существует так называемый парламентаризм.

Между разными партиями, представителей которых население посылает депутатами в парламент, всегда идёт борьба. При «парламентаризме» монарх обязан назначать министров из той партии, которая оказалась сильней и одержала на выборах победу.

Парламентаризм существует не везде, где существует парламент. Так в Германии есть парламент (он называется рейхстагом), но министров германский император назначает по своему усмотрению. В России есть Гос. Дума, но царь упорно отказывается принять во внимание её пожелания и будто назло назначает самых неугодных ей министров.

Сущность «парламентаризма» в том, что так или иначе избранные народные представители не только обсуждают законы и следят за их исполнением, но сами в сущности избирают исполнителей их, ибо при парламентаризме министром может быть лишь тот, кому разрешит это большинство парламента.

При парламентаризме в том виде, как он существовал до войны, монарх потерял в сущности все свои обязанности, которые имели хоть какое-нибудь отношение к управлению государством и ведению государственных дел.

Миллионы в которые обходится содержание монархов, народ уплачивает за особую роль последних — за то, что в них воплощаются антидемократические начала, военщина и «порядок», который так любят солидные буржуа.

Парламентарная монархия уже значительно приближается к республике, о который я расскажу в следующей статье.

Там же я подробней остановлюсь на значении для рабочих тех «свобод», которые приобретаются с переходом от самодержавия к конституционной или парламентарной монархии, и на некоторых изменениях, которые эти государственные формы претерпевают в настоящее время.

II. «Новый Мир», 27 января 1917 г.

Республика.

В первой статье я рассказал, как под влиянием классовой борьбы и революций менялись формы государства и как монарх, единоличный властитель, самодержец превратился в безвластную или почти безвластную фигуру, предназначенную лишь для украшения антинародных начал, военщины и «порядка».

Эта роли «монархического начала» побуждает демократию стремится к полному устранению монархии и замене её республикой.

Почему мы добиваемся республики?

Слово «Республика» значит по латыни «общее дело». Таким названием указывается, видимо, на то обстоятельство, что дела государства являются в республике общим делом народа, тогда как в монархии они были «делом государевым».

Рабочая демократия, широкие рабочие массы заинтересованы, конечно, в том, чтобы преобразование, которое совершается в момент революции, было возможно глубже и решительней. И потому они всюду добиваются учреждения республики.

Рабочие — решительные враги всяких сословных преимуществ и привилегий, — а монархия поддерживает и укрепляет последние.

Милитаризм и военщина — исконный враг народных низов вообще, рабочих масс в особенности. А между тем монархия и «опора трона», дворянство, являются представителями этой военщины, которую они укрепляют предрассудками и ложью о божественном происхождении всякой власти вообще, царской власти в частности.

Рабочим нужно мир — а своей тайной дипломатией, своим правом вести переговоры с другими народами, объявлять им войны и заключать мир, монархи — цари, императоры, короли и султаны — лишь обостряют международные отношения и увеличивают опасность войны.

Рабочие не могут не быть врагами монархии ещё потому, что самая сущность её, это господство, хотя бы только кажущееся господство одного человека над миллионными народами должно возмущать их гордость, их чувство собственного достоинства. Только тёмные, угнетенные и униженые массы могут верить в особенность монарха, в божественность коронованного болвана, восседающего на троне. И только заинтересованные лжецы и мошенники могут поддерживать эту веру.

И естественно, что тот, кто добивается полного освобождения человечества, кто для себя и других хочет свободы, равенства и хлеба, кто, словом, ведёт борьбу за социализм — тот, конечно, сделает все возможное для завоевания республики.

Буржуазная республика и рабочие.

Но при этом рабочее не должны забывать, что буржуазная республика ценна для них только как переходная ступень и как наименьшее зло.

Сама по себе республика отнюдь не охраняет интересов рабочих. Напротив, и во Франции, и в Соединённых Штатах, и в маленькой «демократической» Швейцарии действительная власть находится в руках капитала. Законы, полиция, суд, церковь, проституция, мораль — все эти «учреждения» и основы буржуазного общества так же направлены против рабочих в республике, как и в монархии.

Больше того. Буржуазия старалась придать современной республики такой вид, который всего меньше отличал бы ее от монархии.

Во главе республики всюду стоит президент, власть и «прерогативы» которого не отличаются по существу от власти и прерогатив современных монархов. У президента Соединённых Штатов, например, власти несравненно больше, чем у английского короля. И эта власть становится значительно шире, лишь только Соединённые Штаты объявляют войну.

Отличие президента от монарха лишь то, что монарх приобретает свою власть по наследству, вместе с миллионами награбленных денег, поместьями, пороками и болезнями вырождающийся семьи властителей, — а президент избирается на известный срок.

При теперешних условиях буржуазия, господствующий в производстве класс, в большой степени определяет и политическую волю народных, даже пролетарских, масс.

И даже при всеобщем избирательном праве президентом становится ставленник той или иной буржуазной клики.

Его политика, конечно, — политика противорабочая. Достаточно вспомнить попытки «рабочелюбца» Вильсона путём закона воспретить стачки сотням тысяч американских железнодорожных рабочих или восстановить в памяти бездеятельность его правительства в вопросе дороговизны, чтобы убедиться в буржуазном, эксплуататорском, угнетательском характере современной республики.

Республика и милитаризм.

Но ещё одно необходимо вспомнить: усиление милитаризма, увеличение расходов на флот, неизбежную, видимо, «подготовку» (припереднесс), которая не сегодня, завтра станет законом.

Соединённые Штаты, как и Франция, Германия, Англия и Россия, стали на путь империалистской политики, политики насильственных захватов и завоеваний, политики вооружений и грабежей.

И как монархи, плоть от плоти и кровь от крови дворянства, все больше становятся на службу империалистской политики буржуазии, а их тайная дипломатия превращается в орудие последней, заботливо укрытое от глаз рабочей демократии — так и правительственный аппарат республики становится аппаратом для подготовки войн — для подготовки и внешней и внутренней.

Вся жизнь перестраивается в сторону боевой готовности и заранее готовятся цепи, которыми противники войны и империализма будут прикованы к рабочим станкам, в то время как кровь их друзей и товарищей будет литься в траншеях.

И если необходимость «твёрдой власти» уничтожает в Англии парламентаризм, порождает диктатуру и снова возвращает власть «безответственным влияниям» –то подобные же явления имеют место и в республиках. И не только Франция, которая участвует в войне, но и Соединённые Штаты, соблюдающие «нейтралитет», становятся ареной подобных изменений.

* * *

Республика подобно монархии является лишь исторической формой государственного устройства. Она всегда и всюду остается лишь одной из форм классового господства, господства капитала над пролетариатом.

Республика меняет свой вид, она то приближается к монархии, то удаляется от неё. Есть основания думать, что в настоящее время с усилением милитаризма и империализма, значительно ослабеют отличия республики от монархии.

Но и в теперешнем своем виде республика везде враждебна рабочим. И только социализм, уничтожив классовое господство и его орудие — государственную власть, может принести рабочим действительное освобождение.

«Новый мир», 20 января 1917 г.

Уроки великого года.

(9 января 1905 г. — 9 января 1917 г.)

Революционные годовщины — не столько дни воспоминаний сколько дни поучений. …читать дальше

«Новый мир», 22 января 1917 г.

Последняя судорога.

Эта короткая редакционная заметка без подписи, но несет не себе яркий и ёмкий стиль Троцкого. — /И-R/

Швейцария мобилизуется. В Голландии тревожное настроение. Во всей Скандинавии тоже тревога.

После тщетных попыток …читать дальше…

Ответ министра.

Американская Социалистическая партия в лице её Национального Комитета имела наивность обратиться с призывом о восстановлении Интернационала к представителю «Международного Бюро» в Гааге господину Вандервельде.

Вандервельде, с величайшей лёгкостью совмещающий роль официального представителя международной пролетарской организации с ролью министра Его Величества короля Бельгии, поспешил ответить решительным образом. Отказ опирался на то, по его мнению, «достаточное основание», что Франция и Бельгия еще не очищены.

Поучительное зрелище! После двух с половиной лет кошмара, испепелившего и залившего кровью всю Европу; после того, как истинный характер войны с обеих сторон стал, кажется, ясен для всякого; когда даже буржуазные филантропы, сладенькие мещане, попы, Папа Римский и т.д. заговорили о мире — после всего этого официальный глава второго Интернационала отказывается иметь дело с представителями социалистической партии другой воюющие стороны.

Это — хороший пример всей глубины падения старого Интернационала. Интернациональная солидарность пролетариата для людей, подобных Вандервельде, есть ни к чему не обязывающая лицемерная фраза. Они — гораздо более преданные слуги своего отечественного капитала, чем многие мелкие буржуа.

Вот что необходимо понять всякому рабочему-социалисту.

 

«Новый мир», 23 января 1917 г. 1 страница, вверху и в центре:

Н. Троцкий,

известный русский социалдемократический деятель и публицист, бывший председатель Совета Рабочих Депутатов после ареста Хрусталева-Носаря, редактор закрытого французским правительством революционно-интернационалистского органа «Наше Слово», выходившего в течение двух лет в Париже, выступит впервые в Нью-Йорке на громадном митинге-встрече, устраиваемом товариществом «Новый Мир» и другими русскими социалистическими группами Нью-Йорка, в четверг 25 января в 8 ч. вечера в Купер Юнион (8-я улица и 3-я авеню).

Ораторами выступят: А. Каган, редактор «Форвертс», д-р М. Голдфарб, Алджернон Ли, Л. Лоре, редактор немецкой соц. газеты «Фолксцейтунг». Председатель — С. Ингерман. Вход 20 с. Места на сцене 50 с. Билеты можно заблаговременно получить в конторе «Нового Мира».

Редакционная страница.

Япония и Америка.

Все обостряющаяся конкуренция между Японией и Америкой грозит самыми серьезными последствиями. Угрожающим признаком является усиленная подготовка стран к грядущей войне, которая, как всегда в таких случаях, ведется под флагом «защиты родины». Грандиозный военный бюджет, введение всеобщей воинской повинности, нападение на право стачек, усиленная шумиха по поводу военной «подготовки» — все это самые зловещие симптомы.

Ну и по ту сторону океана не дремлют. Как сообщает одна корреспонденция в лондонской газете «Морнинг пост», военные приготовления Соединённых Штатов вызывают сильнейшую тревогу в Японии. Особенно шумят, конечно, милитаристские круги. Недавно в Токио состоялось собрание «Японского Союза Национальной Обороны». Обсуждался новый военный бюджет Соединённых Штатов, и принята, конечно, резолюция, в которой требуется создание колоссального флота и увеличение армии.

Недавний арест мексиканского консула и появившиеся в связи с этим слухи о доставке оружия из Японии для поддержки мексиканцев, на случае их столкновения с Америкой показывают, что тайные пружины дипломатии обеих стран уже действуют. Конкуренция растёт. Милитаризм в обеих странах усиливается не по дням, а по часам. Идет на всех парах подготовка к столкновению. Рабочий класс не должен дать себя обмануть криками о защите родины. Речь идет здесь об откровенном и циничном грабеже.

Что такое финансовый капитал?

Н. Бухарин.

Читателю не раз приходилось и приходится встречать выражение «финансовый капитал». Но очень многие, вероятно, не знают хорошенько, что это за птица. А между тем знать это нужно: финансовый капитал теперь владыка мира. Ему служат короли, цари и президенты. Он управляет всем. Миллионы рабочих посылает он на убой, когда это ему выгодно. И железными тисками сжимает он пролетариат, эксплуатирует его, гнетёт и давит.

* *

Капитал вообще — это созданные трудом рабочих ценности, которые находятся в руках особого класса людей — у капиталистов — и служат им для получения барышей, для наживы, для эксплуатации своих наемных рабов. Эти ценности могут иметь разную форму: тут и машины, и фабричные здания, и деньги, и товары, лежащие на складах — всё это теперь, при капиталистических порядках, находится в руках богатых и служит делу наживы и угнетения. Всё это является капиталом. Машина сама по себе не есть капитал. Если бы машины находились в общественном, товарищеском пользовании, они не были бы капиталом. Они были бы просто орудиями труда, общественными вещами, употребляемыми на пользу всему обществу. А теперь машины не у общества, а у кучки богатеев. Теперь они употребляются не ради общественного блага, а ради прибылей капиталистов, ради лучшей эксплуатации рабочего класса. Теперь они являются капиталом. Капиталом их делает, значит, то обстоятельство, что они находится в руках не всего общества, а только одного класса и служат делу эксплуатации, выкачивания из рабочего его труда. Капитал может быть, сказали мы, в разных формах. Сейчас нам важно отметить две такие формы: форму промышленного капитала, когда капитал состоит из различных средств производства (машин, различных строений, инструментов, аппаратов и т.д.) и форму денежного капитала, когда он состоит из известной суммой денег.

В наше время промышленный капитал сосредоточивается, главным образом, в руках союзов промышленных капиталистов, а именно в руках синдикатов и трестов. Если эти капиталисты уговариваются между собой только относительно цен на товары, или делят между собой рынки сбыта, или распределяют заказы и т.д., но не уничтожают совсем самостоятельности отдельных предприятий, — тогда перед нами синдикат. Если же они объединились так крепко, что самостоятельность отдельных предприятий уничтожена, что все они перешли в общую собственность союза капиталистов, то перед нами трест. Вот из таких синдикатов и трестов и сосредотачивается теперь промышленный капитал.

Что касается капитала в денежной форме то он сосредоточен в особых учреждениях, в так называемых банках, которая тоже объединяются теперь в союзы банков, называемые банковыми концернами. Денежный капитал находящийся в распоряжении банков называется банковым капиталом.

В банках, как известно, деньги не лежат в кубышках, без всякого движения. Банк берет деньги у вкладчиков и отдает их другим лицам за известное вознаграждение. Часть этого вознаграждения банк выплачивает вкладчикам, часть оставляет себе, как прибыль банковского предприятия.

В наше время банки предпочитают вкладывать имеющиеся у них капитал в промышленные предприятия. Часто они не только поддерживают уже существующие предприятия, но и создают их, дают для их основания весь необходимый капитал, «финансируют» их. Чем дальше идёт современное развитие, тем большая часть банковского капитала превращается в капитал промышленный.

В результате вся промышленная организация, все тресты и синдикаты попадают в теснейшую зависимость от крупных банков. Банковой капитал сливается с капиталом промышленным, А организации банков связывается бесчисленными нитями с великанами современной промышленности — с трестами. В Америке, например, почти вся индустрия организована двумя могучими банковскими группами: группой Рокфеллера и группой Моргана, известных денежных тузов. Пара банков имеет бесчисленное количество отделений, поддерживает и финансирует громадное количество других банков и массу промышленных предприятий. Ни один новый трест, ни один новый сколько бы то ни было заметный синдикат не возникает помимо этих банков. Они являются золотой головкой всей грандиозной организации современной промышленности.

Такой капитал, существующий одновременно и как банковый, и как промышленный капитал, и называется финансовым капиталом.

Финансовый капитал связывает все хозяйство страны своей железной организацией. Если раньше хозяйство любой капиталистической страны распылялось на бесчисленное множество отдельных вполне независимых друг от друга предприятий, то в наше время оно представляет из себя единую организацию финансовых королей, в руках который сходятся все хозяйственные нити. Эта организация финансового капитала самым тесным образом связывается с государственной властью и вырастает в великую силу, которая одной своей стороной направлена против других таких же организаций (германский финансовый капитал против английского, скажем), а другой стороной — против рабочего класса. Клика нескольких финансовых тузов распоряжается всем. Она не терпит соперничества. И если на земном шаре нескольким организациям финансового капитала, нескольким крупным хищническим государствам становится тесно, то они решают спор кровью своих рабочих. Таков финансовый капитал, этот величайший насильник и грабитель.

 

Назревший вопрос.

А. Коллонтай.

В залах отеля Парк Авеню 19 января состоялось собрание «Интернациональной Лиги охраны детства». Собрание посвящено было вопросу государственного обеспечения работницы-матери в связи с законопроектом по страхованию рабочих на случай болезни, который поступил на рассмотрение парламента штата Нью-Йорк, в Албани.

Доклад, прочитанный авторитетом в этом вопросе, М. М. Даусоном, хотя и изобиловал интересным фактическим материалом, все же совершенно не затрагивал существенного для работницы вопроса: какую форму должно носить государственное обеспечение материнства? Какой из трёх типов страхования на случай родов всего полнее отвечает нуждам и потребностям работницы-матери?

Представительница Garment Workers Union Паулина Ньюман также высказалась в защиту идеи государственного страхования материнства, но совершенно обошла вопрос: какими путями и средствами можно добиться осуществления этого существенного требования?

За докладами последовала оживлённая дискуссия, несомненно свидетельствующая, что вопрос этот назрел и требует своего разрешения и для Америки.

«Лига» ставит своей ближайшей задачей не только выдвинуть требования государственного обеспечения рожениц-работниц, но и добиваться скорейшего проведения соответствующих законов.

Начинание благое, что и говорить! Особенно в стране стоящей в вопросе охраны и страхования работницы-матери на одном уровне с Китаем. Материнские пенсии, введённые в Америке с 1911 г. и существующие теперь уже в 28 штатов, носят характер не специального обеспечения, а унизительной благотворительности, связанной с установлением «нравственности» нуждающейся матери, с расспросами, расследованиями и т.д. Но с той ли стороны начата в Америке работа в пользу государственного обеспечения материнства?

«Лига», как показала и аудитория собрания 19-го января, организация женщин среднего, буржуазного, обеспеченного класса. При всей благожелательности членов «Лиги» полное бессилие такой «дамской» организации очевидно. Государственное обеспечение материнства важное и насущное требование для каждой женщины-работницы. Но мера эта, отвечающая интересам и потребностям рабочего класса в целом, женщин–работниц в частности, может быть завоёвана только выступлениями, только борьбою самого заинтересованного класса. Задача, которую благожелательные дамы из Лиги думают осуществить домашними средствами, воздействуя на законодателей в Албани и Вашингтоне петициями и писанными протестами, может быть достигнута только, если работницы самостоятельно организуют свои силы вокруг требования охраны и обеспечения материнства, только если это требование поддержано будет дружным натиском рабочих масс на классовых законодателей.

 

«Новый мир», 23 января 1917 г.

Митинг встречи и протеста.

Сегодня вечером в Купер Юнион весь радикально-социалистический Нью-Йорк скажет свое: «Добро пожаловать» т. Н. Троцкому, социалисту, изгнанному из Франции, Швейцарии и Испании за его интернационалистско-революционную деятельность.

Много видных деятелей рабочего движения встречал Нью-Йорк с тех пор, как началась война; много митингов-встреч уже устраивалась за это время.

Сегодняшний митинг, однако, существенно отличается от всех этих митингов, ибо этот митинг будет прежде всего и главным образом митингом протеста.

Это будет прежде всего митинг протеста против «республиканской» Франции, усвоившей приемы царского правительства и беспощадно преследующей всех, кто имеет смелость громко и открыто говорить о ней, о её союзниках и об их роли в современной войне.

Это будет вместе с тем митингом протеста против тех «социалистов», которые забыли все заветы и принципы истинного интернационализма и, усевшись в министерских креслах совместно с буржуазией, стремятся заткнуть рот социалистам, не последовавшим их примеру, социалистом, думающим, что интернациональная солидарность рабочих есть нечто большее, чем пустая фраза, произнесённая в торжественных случаях на съездах и конгрессах.

Сделайте же этот митинг протеста возможно более успешным, товарищи!

«Новый мир», 25 января 1917 г.

Под знаменем социальной революции.

(Речь на интернациональном нью-йоркском «митинге встречи»)

Товарищи! Прежде всего позвольте выразить благодарность и устроителям этого собрания, и ораторам, и всем собравшимся за радушную встречу на американской почве …читать дальше

 

«Новый мир», 26 января 1917 г.

«За два с половиной года войны»

Сербские террористы и французские "освободители". Венские настроения в первые дни войны …читать дальше

«Новый мир», 3 февраля 1917 г.

Документы войны.

Альфа (псевдоним Троцкого).

Просматривая свои бумаги я нашел среди них следующее письмо от русского волонтёра во французской армии. — Л. Т. 1917 г.

Это письмо не увидело свет во Франции, вероятно, из-за военной цензуры. Троцкий смог его опубликовать лишь прибыв в пока еще нейтральную Америку. Опубликованное без даты, оно вероятно написано в начале 1916 г. — /И-R/

Жму вашу руку, дорогой друг …читать дальше

 

На краю пропасти.

Н. Бухарин.

То, что происходит сейчас на наших глазах, заслуживает самого пристального внимания со стороны рабочего класса. Стране грозит война. Этим сказано всё. Конечно, ещё неизвестно, будет ли война, или нет. Но ясно одно: мы стоим на краю пропасти, на дне которой лежит окровавленная истерзанная Европа…

Последнее время прошло под знаком мирных переговоров. Европейские великодержавные разбойники, которые уже больше двух с половиной лет убивают машинным способом своих наемных рабов, эти «просвещенные» людоеды, которые превратили всю Европу в отвратительную фабрику трупов, казалось, стали уже уставать. Германские хищники заговорили о мире. Не из миролюбия, а из нужды. Окрыленные надеждой «освободители» четверного согласия ответили отказом и предъявили Германии беспримерные по своей наглости требования. Тогда бандиты германского милитаризма объявили подводную войну, которая будет истреблять всех и вся.

Объявления Германией подводной войны поставила на дыбы всю американскую буржуазию. Вся капиталистическая пресса, это продажная проститутка, торгующая совестью, честью, человеческим достоинством, убеждениями и словом, завопила о войне. Дипломаты изготовляют ультиматумы, военные наспех готовятся, вся государственная машина буржуазии лихорадочно работает… Почему?

Собираются защищать жизни американских граждан, которые могут погибнуть на пароходах под ударами немецких торпед? Об этом говорят, об этом кричат, об этом вопят. Но это ложь. Ложь циничная и отвратительная. Когда американский капитал убивает рабочих стачечников, разве американское правительство объявляет войну капиталу? Нет. Оно или равнодушно стоит в стороне, или «поощряет». Расстрелы рабочих в Колорадо, в Бэйоне, в Питсбургском районе: надавний подлый расстрел индустриалистов в Эверет, гнуснейший заговор против рабочего вождя Муни, которого изо всех сил стараются посадить на электрический стул за защиту им интересов рабочего класса — вот факты из повседневной жизни. Здесь речь шла и идёт о человеческих жизнях О жизнях рабочих. И что же, заступается за этих мучеников пролетариата американское правительство, заботиться о них капиталистическая пресса? Наоборот. Капитал жаждет крови рабочих, которые не хотят быть рабами. А насилие над беззащитными туземцами в Сан-Доминго? А мексиканская авантюра? Вот каково благородство поборников цивилизации и мира на словах, на деле практикующих такой же разбой, какой практикуется великими державами Европы и Азии.

Так из-за чего же всполошилась американская буржуазия?

У буржуазии только один идеал: золото. У буржуазии только одна мечта: прибыль. И вот тут то и скрывается действительная причина всего буржуазного патриотизма. Маленький пример. За последний год один только стальной трест заработал 334 миллиона долларов кровавых денег: он поставлял амуницию в Европу. За три последние месяца он выручил целых 106 миллионов. Эти прибыли колоссальные. Они чудовищные. Но они уплывают в туманную даль, если невозможна будет доставка амуниции в Европу. У Америки сравнительно незначительный торговый флот. Большая часть товаров идёт на чужих судах. И подводная война, истребляющая эти суда, наносит непоправимый ущерб денежному мешку американских финансовых акул. Вот где источник священного негодования этих грабителей простого народа.

Ради интересов денежного мешка хочет толкнуть капитал американских граждан в кровавый водоворот великой войны.

Ради интересов пушечных королей, которые всосали себя в тело не сейчас на Европы, затевает бойню «миролюбивое» правительство. Рабочий класс не должен подаваться обману. Рабочий класс должен понимать, куда его хотят вести «гуманные» слуги Златого Тельца. Рабочий класс должен помнить о своих задачах, о своей войне: о войне против войны, против гнёта и насилия, о классовой войне против Капитала.

 

Самуэль Гомперс.

(К 50-летию его деятельности).

В. Володарский.

Рабочее движение Америки на днях, в лице своих лидеров, отпраздновало юбилей 50-летней деятельности своего вождя, президента Американской Федерации Труда Самуэля Гомперса.

Биография Гомперса очень проста. Сын английского рабочего сигарочника, он с ранних лет узнал всю прелесть жизни бедной рабочей семьи. 10 лет его отдали в учение к сапожнику, но молодому Сэмми эта работа не понравилось и он начал изучать ремесло своего отца.

В 1863 году семья Гомперсов, оставив Англию, переехала в Америку. Здесь будущий президент Американской Федерации Труда отправляется работать на фабрику сигар. Скоро он становится членом организующегося юниона рабочих сигарочников, принимает участие в их первой стачке и затем уже не перестает принимать активное участие в американском рабочем движении: становится сперва главой юниона сигарочников, а потом, вскоре после образования Американской Федерации Труда, избирается председателем последней, каковое место он, почти безперерывно, занимает и до сих пор.

Гомперс, несомненно, очень крупная личность. Он в высшей степени умный, талантливый и трудоспособный человек, выдающийся оратор; он, кроме того, и безусловно честен, в узком смысле этого слова. Все попытки подкупить Гомперса, наличными или деньгами или выгодным местом, оканчивались неудачей.

К сожалению, это всё, что мы можем сказать хорошего о лидере двухмиллионной армии американских рабочих ко дню его 50-летнего юбилея. Ибо Гомперс, как лидер, Гомперс, как вождь рабочего класса, для нас является не только типом отрицательным, но и типом глубоко вредным, типом, истинную физиономию которого нельзя забывать даже в день его юбилея.

Гомперс лично, несомненно, честен. Но его так называемая «машина», та группа лидеров, на которых держится его власть и влияние в Американской Федерации Труда, имеет в своей среде многих людей, элементарная честность которых находится под сильным сомнением. Гомперс нередко прикрывает людей, которым совсем не место в рабочем движении, но которые верны «машине», считаются хорошими ребятами,

Разве не в угоду такому хорошему парню Фергусону и ещё небольшой группе интимных друзей Гомперса, была вынесена на последней балтиморской конференции резолюция против одного из лучших наших юнионов, Amalgamated Clothing Workers? Разве не в угоду другой небольшой группке верных Гомперсу лидеров был нанесён жестокий удар юниону шляпочниц, которому приказали выйти из родного им юниона каскетников и перейти в юнион, который пальцем о палец никогда не ударил для того, чтобы их организовать? Гомперс, лично, несомненно честен. Но на кого, если не на этого Гомперса падает вина за элементарную нечистоплотность многих членов созданной им клики Гомперсистов?

Гомперс, говорят, создал Американскую Федерацию Труда. Великолепно. Но разве не Гомперсу и его клике обязаны мы тем, что это громадная Федерация, на самом деле, колосс на глиняных ногах? Какую роль играет сейчас Федерация, как целое, в жизни рабочих масс Америки? Ведь она фактически даже не в состоянии прийти серьезно на помощь входящим в её состав организациям! Вспомните хотя бы «помощь», оказанную ею бастовавшим клоукмейкерам. 45 долларов 60 тысячам рабочих, бастовавшим в течение 14-ти недель! А что относительно бессилия, проявленного одной из самых крупных частей Федерации, — нью-йоркскими тред-юнионами — в деле помощи пострадавшим трамвайным служащим объявлением всеобщей стачки? Можно ли, наконец, забыть ту двусмысленную роль, которую сыграл во всей этой истории Гомперс, не посмевший высказаться за стачку, но вместе с тем побоявшийся выступить и против.

Гомперс — вождь рабочего класса Америки, но вождь, не ведущий массы, а покорно идущий туда, куда массы толкают его, вождь, вместе с руководимой им массой никогда не поднимающийся над интересами минуты, вождь, никогда не охвативший мысленным взором всего пути, который предстоит пройти ведомому им классу.

В биографии Гомперса есть любопытная, характерная для него подробность. Первая стачка, в которой он принимал участие, была направлена против допущения к работе по выделке сигар женщин, представляющих для мужчин опасных конкурентов.

Интересы дня, минуты требовали их недопущения — и за это боролись.

И в этом весь Гомперс, как вождь. Узко понятые интересы рабочих, интересы дня и минуты — вот что для него понятно, вот за что он и ведёт борьбу.

Именно такого рода непонимание классовых задач американского пролетариата заставляют Гомперса выступать за закрытие иммигрантам доступа в Соединённые Штаты; именно из этого непонимания вытекает и политическая линия Гомперса: отказ от самостоятельной политической деятельности рабочего класса, заигрывание и торговля с буржуазными партиями, продажа рабочих голосов за те или иные мелкие, ничтожные уступки.

Гомперс человек, отдавший всю свою жизнь на объединение рабочего класса Америки? Верно. Но разве он не готов в ложно понятых интересах рабочего движения (а часто в интересах группки «обиженных» лидеров) разбить ряды этого самого объединённого рабочего класса? Вспомните хотя бы, с какой беспощадностью Гомперс и гомперсисты преследовали и преследуют все рабочие организации, стоящие вне Федерации или вышедшие из неё? Разве Гомперс и гомперсисты не готовы были выбросить из Федерации сотни тысяч организованных еврейских рабочих, членов «Юнайтед Гибру Трейдс» только за то, что они не хотели порвать с юнионом портных?

Гомперс теперь олицетворение всего консервативного, реакционного в рабочем движении. Гомперс и гомперсизм — одно из самых крупных препятствий, лежащих на пути американского пролетариата, мешающих ему осознавать себя как класс, понять свои действительные, широкие классовые интересы и занять подобающее ему место как в общественно-политической жизни Америки, так и среди всемирного революционного пролетариата.

Мы знаем, что о юбилярах, как и о мертвецах, можно говорить или хорошее или ничего. Но это только тогда, когда юбиляры — общественно-политические мертвецы. Если же юбиляры, как в данном случае Гомперс, не только не «мертвецы», но, наоборот, играют очень крупную роль, то о них прежде всего можно и должно говорить — правду.

 

«Новый мир», 5 февраля 1917 г.

Русские рабочие против войны.

После реферата тов. Троцкого в Бетховен Голле, русские рабочие встретили аплодисментами и единогласно приняли следующую резолюцию протеста против надвигающейся на Америку военной опасности.

 

Перед лицом кризиса, который переживает сейчас Америка, стоящая на пороге войны, мы, русские рабочие, собравшиеся в количестве более 300 человек, аналогично протестуем против преступных попыток американского капитала, наживающего миллиарды на европейской бойне, втянуть в кровавую свалку население Штатов. Мы заявляем, что употребим все усилия, чтобы оказать противодействие войне. Мы выражаем нашу полную солидарность со всеми нашими немецкими, французскими, итальянскими или другими товарищами, которые, подобно Либкнехту, высоко держат знамя Интернационала. Нашим лозунгом остается старый клич революционного пролетариата: «Война войне!»

 

«Новый мир», 6 февраля 1917 г.

В школе войны.

Эта редакционная статья в № газеты «Новый Мир» не была подписана, но в 1920-е годы включалась в сборники Троцкого. — /И-R/

Разнуздавшиеся силы капитализма продолжают свою истребительную работу, расширяя арену своего действия. …читать дальше

«Новый мир», 7 февраля 1917 г.

Ты слаб? Нет ты могуществен!

Эта редакционная статья в № газеты «Новый Мир» за 7 февраля, как и другие редакционные статьи, не была подписана, но стиль статьи говорит за авторство Троцкого. — /И-R/

Сейчас такое время, когда отдельный человек чувствует все свое бессилие. Ты хотел пойти к стороне, жить в своей семье, не вмешиваться в политику?… читать дальше

Повторение пройденного.

Эта редакционная статья в № газеты «Новый Мир» тоже не была подписана, но в 1920-е годы включалась в сборники Троцкого. — /И-R/

В истории было не раз, что религиозные или политические идеи, исчерпавшие себя в Европе, переселялись на почву Америки, где в течение некоторого времени еще находили себе источники питания…читать дальше

«Новый мир», февраля 1917 г.

Большое обязательство.

(По поводу резолюции митинга в Карнеги-Голл.)

Официальная социалистическая кампания против войны открылась 5-го февраля внушительным митингом в Карнеги-Голл …читать дальше

 

 

«Новый мир», 10 февраля 1917 г.

Русские рабочие против войны.

В четверг состоялся большой интернациональный митинг против войны, созданный русскими социал-демократами Нью-Йорка. Бетховен Голл был переполнен. Председательствовал тов. Восков, который открыл митинг горячей протестующей речью. Затем выступали: Н. Бухарин; редактор немецкой интернационалистической газеты «Фольксцайтунг» Людвиг Лоре; представители японских рабочих, известный лидер японских социалистов т. Катаяма; литовский тов. Шукис; представитель «Союзов Русских Рабочих» т. Мухин; делегат украинских социалистов т. Кульчицкий, и, наконец, тов. Н. Троцкий.

Все ораторы указывали на необходимость самого резкого ответа на политику вашингтонского правительства. Тов. Троцкий особенно настаивал на сугубом недоверии к правящим, на необходимости контроля над вождями партии и на вере в революционное могущество пролетариата.

В конце митинга была единогласно принята следующая, встреченная аплодисментами, резолюция:

«Русские, немецкие, латышские, литовские и украинские рабочие, собравшись в количестве 500 человек на массовом митинге в Бетховен Голле 8 февраля 1917 г., энергично протестуют против кровавого преступления, затеваемого американским капиталом ради прибыли кучки финансовых акул. Они приглашают рабочий класс в Америке использовать все имеющиеся в его распоряжении средства вплоть до самых решительных массовых выступлений, чтобы обуздать господствующие классы.

В грозный час надвигающейся войны, собравшиеся шлют свой братский привет всем европейским товарищам, которые, несмотря на все преследования со стороны бандитов империализма, ведут мужественную борьбу против войны и за освобождение пролетариата.

Да здравствует братство народов!

Да здравствует интернациональная социалистическая революция!

Царизм на республиканской почве.

Война уравняла внутренний режим всех европейских государств …читать дальше

 

 

 

«Новый мир», 13 февраля 1917 г.

Клару Цеткин лучше оставить в покое.

На воскресном партийном собрании социалистического локала Нью-Йорка А. Ингерман …читать дальше

 

 

«Новый мир», 15 февраля 1917 г.

Тов. Троцкий в Филадельфии.

Митинг товарища Н. Троцкого в Филадельфии, устраиваемый конференцией русского, еврейского, эстонского и литовского от отделов в Роял Голле, 7-ая улица и Моррис, в воскресенье, 25 февраля в 7 часов вечера. Цена билета 15 центов.

Билеты продаются в конторе «Форвертса», 5-ая улица и Пайн.

«Новый мир», 16 февраля 1917 г.

Письма в редакцию.

Из-за чего шум, тов. Троцкий?

В №910 «Н.М.» появилась заметка т. Троцкого под заглавием: …

А все-таки Клару Цеткин напрасно тревожите.

А. Ингерман сочла нужным осторожно обойти принципиальную постановку вопроса…

 

…читать дальше

«Новый мир», 23 февраля 1917 г.

Нужно выбирать путь.

Американский социализм ходом вещей выбивается из нейтральной позиции …читать дальше

«Новый мир», 27 февраля 1917 г.

Что говорил Интернационал о защите отечества?

Сильнейшие партии Второго Интернационала примкнули с начала войны к правящим классам своей страны и призвали рабочих под знамя национальной обороны …читать дальше

 

«Новый мир», 1 марта 1917 г.

Со ступеньки на ступеньку.

Политика американского правительства за последние недели была по видимости выжидательной. В то время, как на всех парах шла подготовка к вооруженному столкновению, стягивались военные и морские силы и лихорадочно работал весь милитаристский аппарат буржуазной республики, правительство Штатов не хотела наносить первый военный удар.

Из миролюбия? Конечно, нет. Здесь действовал совсем простой расчёт, тот же самый расчёт, который заставляет главу американского правительства разыгрывать комедию пацифизма. По существу дела, правительство Америки нападает уже сейчас: когда американские капиталисты вывозят амуницию, они фактически принимают участие в войне; но гораздо удобнее разыграть из себя угнетённую невинность, чтобы увлечь за собою народные массы. Вот почему правительство Америки выжидало. Оно только и ждало случая, чтобы подводная лодка нанесла первый удар. При создавшемся положении было уже заранее ясно, что германские пираты в конце концов пустят ко дну и американских граждан. Ибо правительство Штатов намеренно не делало предупреждения, чтобы американцы не ездили на английских пароходах с амуницией. Оно приносила в жертву этих граждан, чтобы иметь удобный предлог для начала военных действий.

Потопление немецкой подводной лодкой английского парохода «Лакония», вёзшего амуницию в Европу, повлекло за собою гибель нескольких американских граждан. Американское правительство тотчас же объявило, что этот случай следует рассматривать как «открытый акт», как начало военных действий. Официальные телеграммы гласят, что после совещания Вильсона с государственным секретарём Лэнсингом из авторитетных источников получилось извещение именно в этом духе: потопление «Лаконии» является, мол, неоспоримым нарушением американских прав, и всякое расследование этого инцидента считается излишним.

Понятно, какую радость а были ли в этом случае все сторонники войны. Несмотря на разыгрываемое ими возмущение, весть о гибели американских граждан (остальные для них в счёт не идут) была для них настоящим Евангелием.

Конечно, новое событие сразу было учтено всей прессой. И солидная буржуазная газета «Таймс» решает, что шансы на получение за Вильсоном испрашиваемых им диктаторских полномочий, по существу дела отменяющих власть парламента и устанавливающих самодержавие президента, «блестящи»: президент получит требуемую им неограниченную власть.

Так сделан ещё один шаг к ужасной пропасти. Этот шаг был заранее обдуман и рассчитан ибо войны хотели. И она уже громко стучится в двери…

Рабочий класс должен сейчас посвятить всю энергию делу борьбы с войной. Ибо война обрушится неимоверной тяжестью прежде всего на рабочий класс. Не на немцев, которые за океаном, а на рабочий класс, который под рукой у американских капиталистов и их слуг. Уже сейчас вожди буржуазии раскрывают свои карты. На-днях г. Эсли, председатель Национальной Гражданской Федерации (куда, к слову сказать, входит и «рабочий» вождь С. Гомперс), заявил буквально следующее:

«Вплоть до объявления войны свобода слова и вообще всякие свободы… разрешаются. Но после того, как грань перейдена, положение дела меняется и те самые речи, за которые какой-нибудь человек получал день тому назад аплодисменты на углу улицы, могут привести к тому, что на следующий день он за это же будет расстрелян».

Объявление военных действий будет и объявлением военных действий против «внутреннего врага». Сейчас палач намыливает верёвку, предназначенную для шеи пролетарского борца Муни. Но в то же время выделываются наспех и орудия убийства всех свобод рабочего класса. Такова железная логика империалистской войны.

И чем ближе надвигаются на нас грозные события, тем громче и слышнее должен быть протест рабочего класса, тем выше должно развеваться против разноцветного флага буржуазной республики, красное знамя мирового пролетариата.

 

«Новый мир», 3 марта 1917 г.

На запросы читателей.

О Красном Кресте.

О Плеханове.

…читать дальше

«Новый мир», 6 марта 1917 г.

Общей почвы с «Форвертсом» у нас нет.

(Письмо в редакцию.)

Вчера мною отправлено в редакцию еврейской газеты «Форвертс» нижеследующее письмо: …читать дальше

Фельетон.

Трезвые мысли.

Губернатор нью-йоркского штата г. Витман — человек с трезвым образом мыслей …читать дальше

 

 

«Новый мир», 7 марта 1917 г.

К. Либкнехт — Франц Меринг.

Когда Карла Либкнехта отправили на каторгу, его лишили права быть членом «народного представительства».

Социал-патриоты, которые таким образом отделались наконец от «беспокойного» соседа, не прочь были захватить в свои руки освободившееся местечко в рейхстаге (общегерманском парламенте).

Правда, с буржуазными партиями они теперь при перевыборах не ведут борьбы: где прежде избирался буржуазный кандидат, там они своего не выставляют вовсе. И наоборот: черносотенцы и либералы не оспаривают место у социал-патриотов, если оно принадлежало последним и прежде.

Но ведь с партиями капиталистов и помещиков социал-патриоты заключили мир (бургфриден). А с революционными социалистами одного с Либкнехтом духа у них идёт ожесточённая борьба.

И потому вокруг мандата Либкнехта, вокруг его места в парламенте завязался бой. И всё же несмотря на несомненную поддержку, которую патриотом показали враги рабочего класса, победителем из этой борьбы вышел единомышленник Либкнехта, непримиримый седой боец, революционер и интернационалист Франц Меринг.

Знамя Либкнехта в верных руках. Меринг не склонит и не опустит его перед врагом, оно будет гордо веять в передних рядах революционной армии, в самой гуще жестокого боя…

Национальная честь в цифрах.

В. Володарский.

Если по верить официальным декларациям и заявлениям короче новых лиц, так и всей буржуазно шовинистические прессы, то Соединённые Штаты собираются вступить в войну с Германией только потому, что последняя очень неуважительно относятся к международному праву и позволяют себе оскорблять национальную честь американского народа, нарушить права и интересы всех граждан нашей страны. Никаких других причин нет.

В действительности дело обстоит далеко не так. Спор с Германией ведётся не из-за таких отвлечённых понятий, как национальная честь, а из-за того, что объявленная в Германии беспощадная подводная война собираются положить конец тому благо деятельному влиянию, которые европейская война оказывала до сих пор на положение американской индустрии И на роль американского капитала на мировом рынке. А это значит, в свою очередь, конец громадному притоку барышей в карманы американских капиталистов.

И только более или менее полная картина влияния европейской войны на все экономическое положение Соединённых Штатов даст нам возможность узнать, кто и что именно толкает нашу страну на войну с Германией.
Когда в августе 1914 г. была объявлена война, в промышленности Соединённых Штатов царил застой. Многие фабрики и заводы были закрыты; на других работали только по несколько дней в неделю. Сотни тысяч и миллионы рабочих были безработными. Соединённые Штаты переживали один из самых жестоких кризисов.

В 1915 и 1916 годах кризис сменился промышленным подъемом благодаря тому, что воюющие страны почувствовали нужду как в пищевых продуктах, так и продуктах американской промышленности.

Что это именно так, доказывается громадным увеличением внешней торговли Соединённых Штатов.

В 1914 г. сумма оборотов внешней торговли равнялась 3.860.000.000 долл. В 1915 году эта сумма увеличилась до 5.326.000.000 долл., а в 1916-м году до 7.825.000.000 долл. В 1916-м году, следовательно, внешняя торговля Соединённых Штатов увеличилась больше чем вдвое по сравнению с 1914 годом.

Ещё более характерны цифры вывоза. В 1916-м году Соединенные Штаты вывезли товаров на колоссальную сумму в 5.481.000.000 долларов, почти на два миллиарда больше, чем 1915-м году и почти на три миллиарда больше чем в 1913-м году.

Что именно вывозили Соед. Штаты? Главным образом предметы, необходимые для военных целей. Одних взрывчатых веществ и меди для пуль было вывезено в 1916-м году на 900 миллионов долларов, что составляет около одной шестой всей суммы вывоза. А затем следовали: части аэропланов, автомобили, мотоциклетки, порох, пули, динамит, лошади, обувь, одежда для солдат и т.д.

Военные заказы создали подъем промышленности, наводнили страну золотом, сильно сократили число безработных и значительно увеличили покупательную способность населения. Результатом этого явилось колоссальное развитие товарообмена внутри страны.

В 1914 году сумма оборота внутренней торговле равнялась 29 миллиардам, на 3 миллиарлда меньше, чем в 1913-м году. В 1915 году она поднялась до 32 миллиардов, а в 1916 до 45 миллиардов, что составляет увеличение чуть ли не на 60% по сравнению с 1914 годом.

Расцвет промышленности колоссальный. История Соед. Штатов не знает подобного.

Прибыли, принесённые этим расцветом господам промышленникам, фабрикантам и заводчикам огромный. В 1916-м году многие отрасли промышленности приносили в среднем до 140% прибыли.

Несколько цифр относительно барышей, полученных Стальным Трестом (United States Steel Corporation) делают картину ещё более яркой.

В 1914 году ежедневный чистый доход этого треста равнялся 193 тысячам долларов, В 1915-м году — 357 тысячам, а в 1916 году — 911 тысячам долларов. Другими словами, Стальной Трест в 1916 году ежедневно зарабатывал чуть ли не в пять раз больше, чем в 1914 году.

Что именно господам промышленником доставалось львиная доля богатства, притекавшего к нам из Европы, доказывается ещё и следующими цифрами:

В 1913-м году сырые материалы составляли 30% всего вывоза, в 1916 году только 12%. В то же время процент вывоза готовых фабрикатов, промышленных продуктов поднялся с 30 в 1913 году до 50 в 1916.

В то же время в ввозе продуктов происходило обратное явление. Готовых фабрикатов ввозилось всё меньше, сырых материалов всё больше.

Значит, завоевывал европейские и другие рынки не американский фермер, а американский промышленник, американский фабрикант и заводчик.

Куда именно вывозили свои продукты Соединённые Штаты? Главным образом в страны союзников. 66% или две трети всего американского вывоза в 1916 году направлялась в Европу. Из них только ничтожная часть направлялась центральным державам. В Германию, напр., Соед. Штаты вывезли в 1916 году товаров на незначительную сумму в 2.220.634 доллара, в то время как в 1913 году вывоз в Германию равнялся 407.260.000 долларов.

Обогощалась, следовательно, наша буржуазия за счёт «дружественных» союзных народов. И этим-то и объясняются горячие симпатии американской прессы и американских правящих кругов к союзникам.

Но американский капитал направляет свои товары не только в Европу. Вывоз товаров из южно-американских стран почти удвоился, а вывоз в азиатские порты больше чем удвоился. А между тем до войны, в особенности в южно-американских странах, почти безраздельно господствовал германский промышленник, беспрепятственно и бойко торгуя дешёвыми произведениями отечественной промышленности. Разве же за одно это он не заслуживает глубокой ненависти со стороны всякого истинного американского патриота?

1917 г. обещал быть годом ещё большего расцвета, сулил ещё более крупные барыши, ещё большее распространение мощи и влияния американского капитала. И вдруг Германия своей беспощадной подводной войной собирается положить конец всему этому, собирается лишить «бедных» американских капиталистов их священного права грабить европейские народы и жиреть на их крови. Разве же это не есть нарушение всех божеских и человеческих, а также и международных законов, разве оно не есть кровное оскорбление национальной чести американского народа, оскорбление, которое может быть смыто только кровью… сотен тысяч сынов этого же народа?

Тем более, что война ведь создаст в самой Америке спрос на те произведения промышленности, которые до сих пор доставлялись союзникам.

Но позвольте — скажет читатель — разве рабочему ничего не досталось от всего этого, разве на его долю не выпала часть этих, богом посланных богатств?

Да, досталось… Увеличение заработной платы в среднем на 12 с половиной процентов и увеличение стоимости предметов потребления на 30, 40, 100, 200 и ещё больше процентов.

Достаточно, не правда ли?

Кто отгадает?

В Нью-Йорке выходит, как известно, несколько немецких буржуазных газет …читать дальше

 

 

«Новый мир», 8 марта 1917 г.

Готовьте солдат революции.

Наступают суровые дни …читать дальше

Два воюющих лагеря.

Телеграмма из Парижа сообщает, что Национальный Совет Французской социалистической партии сурово осудил — в который уже раз — социалистическую оппозицию и лишил ее сторонников права занимать в партии официальные посты до тех пор, пока оппозиционеры продолжают упорствовать в своих ересях …читать дальше

Опять открыли Думу.

Русской политике нельзя отказать в разнообразии …читать дальше

 

 

«Новый мир», 9 марта 1917 г.

Для чего Америке война?

По имени Соединенные Штаты считались нейтральной страной, но на деле они вели открытую войну на стороне союзников — Англии, Франции, России и Италии …читать дальше

Неправда!

«Форвертс» дважды повторяет, …читать дальше

 

Затруднения читателя.

Имея склонность к чтению газет …читать дальше

 

Февральская революция началась в Петрограде 8 марта (н. ст.), (23 февраля ст. ст.).

«Новый Мир» 13 марта (28 февраля ст. ст.) 1917 г.
Новый Мир

 

Пролетариат России заговорил.

Телеграф принёс известие об очень крупных и серьезных волнениях в России. Телеграммы эти пришли из Лондона и в достоверности сообщаемого не может быть сомнений. Наоборот, можно быть уверенным в том, что сообщена далеко не вся истина, что многое скрыто заботливой рукой английской цензуры.

Но и сообщённого достаточно для того, чтобы, не боясь преувеличить значение творящегося сейчас на нашей старой родине, мы могли с уверенностью сказать, что там происходит события первостепенной важности.

Газеты не выходят. Трамвайное движение приостановлено. Улице полны народа. Демонстрации. Демонстранты силой останавливают работу на фабриках и заводах. Войскам приказано оружием подавлять всякого рода «беспорядки». Созвано экстренное заседание кабинета министров. Продовольственное дело передано в руки городских и земских союзов. — Таковы принесённые телеграфом краткие, отрывочные сведения, в своей совокупности, однако, ясно говорящие о том, что по России пронеслась первая революционная волна, что там прозвучал первый удар грядущей революционной бури.

То, чего можно и должно было ожидать, свершилось. Именно русский пролетариат должен был сказать первое слово, именно он одним из первых должен был выступить на улицу, ибо общеевропейская война, принесшая гнет, разорение и нищету рабочему классу всех стран и народов, особенно тяжело отразилась на положении русского народа, русского крестьянина и рабочего.

Если буржуазно-капиталистические государства Европы установлением максимальных цен, регулированием потребления и огосударствлением целых отраслей промышленности могли хотя бы несколько, хотя бы на время облегчить выпавший на долю народных масс страдания, кто дворянскую крепостнической России оказалась не способной и на это. Если пролетариату Европы приходится страдать от последствий империалистической политики своих господствующих классов, то пролетариату России приходится страдать ещё и от того, что стоящее у власти крепостническое дворянство и плетущаяся за ним в хвосте реакционная русская буржуазия неспособны организовать страну даже во имя своих империалистических целей.

Пролетариат Петрограда и Москвы вышел на улицу. В том, что это выступление его найдёт могучий отклик во всех других промышленных центрах России. За первым раскатами революционной боли последуют другие… измученный, изголодавшийся, выведенный из терпения, доведённый до отчаяния рабочий класс России, вставшие на путь открытых революционных выступлений, уже не свернёт с него, твёрдо пойдёт вперёд, увлекая за собою все эти элементы народной России, которые, благодаря современной войне, принесённым на музею разорению и обнищанию, стали по своему положению очень близки к рабочему классу.

Внутреннее же положение всех других стран ручается нам за то, что русский пролетариат не останется одиноким, что его пример повлияет и на рабочий класс всех других воюющих и готовящихся вступить в войну стран.

Революционное выступление русских рабочих может и должно быть только началом революционных выступлений во всех воюющих странах.

Без общеевропейской революции, революция российская навряд ли будет успешной. В то же время поражение русской революции и победа русской реакции были бы тяжелым, чтобы не сказать роковым, ударом для революционной борьбы всего европейского пролетариата.

Пусть же выступления петроградских и московских рабочих явится началом активного мощного революционного движения во всей России, Европе, Америке и во всех тех странах, где условия для такого движения имеются на лицо.

Время для этого уже давно наступило!

 

У порога революции.

Улицы Петрограда снова заговорили языком 1905 года …читать дальше

 

Маленький фельетон.

Правосудие на крыше.

В штате Вашингтон приключилась мелкое, но досадное недоразумение …читать дальше

 

 

«Новый Мир» 14 марта 1917-го года.

Хлеба и мира.

Здесь, за океаном, нам трудно представить себе весь размах поднявшегося в России движения. Привычные, сухие сообщения телеграфных агентств позволяют только догадываться о том, что происходит в действительности.

Но нет сомнения, что события принимают все более грустный характер.

Народные массы требуют не только хлеба, но и мира.

Демонстрации разгоняются силой, и народная кровь уже снова обагрила улицы Петрограда. И, верно, не одного Петрограда. В Москве, очевидно, волны народного гнева подымаются выше и выше. Телеграммы глухо намекают на это, указывая на отсутствие всяких известий из второй столицы России. Из Стокгольма сообщают даже о тревоге правительства, которые опасается, якобы, что город захвачен восставшим народом.

Мы не знаем, что делается в провинции. Но трудно думать, чтобы миллионы рабочих центральной России, Урала и Юга не откликнулись на зов пролетариата столиц. Ибо выступление последнего — не случайность, не мимолетная вспышка негодования и голода. Это не бунт — это революция, или по крайней мере, пролог к революции. Средств подавить её нет ни у правительства, ни у «общества».

Тут не поможет ни передача продовольственного дела «общественным организациям», городам и земствам, ни «продовольственная диктатура» еще одного генерал-фельдфебеля, которой хочет спасти свой трон всероссийский палач и деспот.

Царь и его министры видят опасность. Они знают, что смягчение нужды, доставка продовольствия в столицы и иные подобные меры — даже если бы они оказались под силу правительству — ненадолго вернули бы народу спокойствие. Они знают, что дело не только в муке и мясе, что приближается час расплаты — и они готовы всё поставить на карту, чтобы от отдалить его, чтобы прогнать надвигающуюся грозу.

В тот момент, когда Гос. Дума поручила комиссии спешно разработать и внести поправки в закон о снабжении населения съестными припасами, — в этот момент царь снова разогнал Думу и объявил её распущенной.

«Народное представительство», как бы несовершенно и ненародно оно ни было, может только помешать царю в его кровавой работе. Ему нужны «свободные руки», чтобы справиться с внутренним врагом.

Он обещает снова созвать Думу в апреле — если ничто не помешает, оговаривается он в своем указе. Он, видно, надеется до тех пор одержать над своим народом решительную победу. Она ему кажется легче, чем победа над Гинденбургом и Вильгельмом вторым.

Но он ошибается. Борьба будет не легка. Народ хочет хлеба и мира — и в борьбе за хлеб и за мир он не попросит пощады, но и не даст её своему врагу. Это будет борьба не на жизнь, а на смерть.

И царизм не может выйти из неё победителем.

 

Необходимо очищение рядов.

(Роль «Форвертса» в еврейском рабочем движении).

От целого ряда товарищей из еврейских бренчей (отделов) мы получаем …читать дальше

 

 

 

«Новый Мир» 15 марта 1917-го года.

Неспокойно в Европе.

В Европе неспокойно …читать дальше

 

Баранья конституция.

(Конференция Гомперса и Кº.)

Вашингтонская конференция чиновников Американской Федерации Труда созвана была …читать дальше

 

«Новый Мир» 16 (3 ст. ст.) марта 1917 г.
1-я страница за 16 марта 1917 г.

 

Революция в России.

То, что сейчас происходит в России, войдет навсегда в историю, как одно из величайших ее событий …читать дальше

 

Обработка и позолота.

Подготовительный к войне период подходит к концу …читать дальше

 

«Новый Мир» 17 марта 1917 г.

Революция продолжается.

Царь Николай отрёкся от престола, реакционные министры арестованы, а некоторые из них убиты, армия и флот перешли на сторону революции, образовано новое министерство из депутатов большинства Думы, — таково содержание последних телеграфных известия, полученных из России.

Смысл всех этих сообщений ясен. Они говорят об успехе революционного натиска, о глубоком политическом сдвиге, совершенном восставшими массами.

Трудно ещё дать всестороннюю оценку крупным событиям, происшедшим за последнюю неделю в России. Но уже несомненно одно: в корне подгнивший и державшийся только насилием крепостнически-самодержавный строй отходит в область истории. Его место занимает новый, поддерживаемый в данный момент поднявшимся народом и революционной армией, на них опирающийся и в них черпающий свою силу и власть.

Кровавый режим всероссийских палачей, давший огромные трещины за время военной разрухи, не устоял под ударами восставших масс и пал. Зашатался и самый трон, а восседавший на нём жалкий отпрыск дома Романовых в испуге попятился перед нахлынувшей волной революции. Волна перекатилась через его голову. И вместе с ним она смыла со своего пути кучку подлых и продажных бюрократов, долгие годы бесконтрольно распоряжавшихся судьбами страны.

Первый натиск революции имел несомненный успех. Начавшись со стачек рабочих, с манифестаций изголодавшихся женщин и детей на улицах Петрограда, он сразу же приобрёл характер массового движения и перекинулся на Москву и другие крупные центры России. Стихийная мощь народного негодования сделала свое дело. Она увлекла за собою армию и флот, которые за малым исключением перешли на сторону восставших. Она вынесла на своем гребне Думу и заставила большинство её склониться перед волей народа.

По иронии судьбы, Родзянки, Милюковы и Шингаревы, пуще огня боявшиеся революции и предпочитавшие ей господство мрачной реакции и разнузданного насилия старого строя, оказались в роли временных исполнителей задач, выдвинутых в ходе разыгравшихся событий. Теперь они у власти. Бессильные и двоедушные, они невольно идут пока за поднявшимся народом, готовясь в удобный момент подрезать крылья развернувшемуся движению.

И уже имеются налицо признаки надвигающегося предательства. Постыдная телеграмма, посланная Родзянкой царю в момент разгара революции, — только первый шаг к измене, за которым, вероятно, последуют и другие. Попытка главы временного правительства склонить Николая к уступкам во имя сохранения «священных прав» романовской династии является серьезнейшим предостережением народу. Она вскрывает всю опасность могущего создаться положения, она показывает, что русская буржуазия и не думает отказываться от своих вожделений создать «Великую Россию», в которой первое место должно быть отведено представителям крупного империалистического капитала и умеренно-либеральному дворянству.

Да, эти вожделения крепко сидят в русской буржуазии, и она всеми силами постарается осуществить их. Она уже это и делает, пытаясь искусственно пришить лозунг доведения войны до победоносного конца к непосредственным интересам и задачам революционного переворота. Она собирается приостановить развернувшееся движение и подчинить могучий ход его своим захватным стремлениям и целям.

Но Милюковы, Гучковы и Кº ошибаются в своих расчётах. Слишком глубоки причины, заставившие обездоленные массы выйти на улицу, чтобы преступные замыслы русской буржуазии могли на этот раз осуществиться. Революционное сознание и воля пролетариата и народных низов не ограничатся достигнутым успехом. Они пойдут дальше и разовьют такую силу, которая преодолеет всякое препятствие, могущее оказаться на их пути к окончательной победе.

 

Два лица. (Внутренние силы русской революции)

Присмотримся ближе к тому, что происходит …читать дальше

 

Под знаменем Коммуны.

Война и революция часто идут в истории одна за другою …читать дальше

 

 

«Новый Мир» 20 марта 1917 г.

Война или мир? (Внутренние силы русской революции).

Главный вопрос, который сейчас интересует правительства и народы всего мира, — какое влияние окажет русская революция на ход войны? …читать дальше

 

Г-н Каган, как истолкователь русской революции перед рабочими Нью-Йорка.

На сегодняшнем митинге в Мадиссон Сквер Гарден …читать дальше

 

За свободу России — за мир народов!

Г. Чудновский.

С отречением Николая и образованием Временного Правительства закончился только первый акт, или, лучше сказать, только пролог к тяжелой и трудной борьбе за устройство России.

Недалёк, быть может, день, когда соберётся Учредительное Собрание. Оно должно будет выработать основные законы и точно и ясно укрепить за народом завоевания революции. На место общих фраз о свободе должны будут стать законы, охраняющие свободу во всех отраслях жизни.

Но демократии, народу грозят большие опасности. Далеко не все позиции реакции в его руках. Далеко не все слуги реакции обезврежены. Во главе кавказской армии по-прежнему стоит один из Романовых, деспот и самодур, приверженец самодержавия и враг народа. Вместе с генералами, всю жизнь служившими не народу, а царю, они теперь «за революцию», потому что революция победила. Но за спиною у народа они будут готовить ему новые цепи. Пусть даже они отреклись навсегда от Николая 2-го — они найдут себе другого хозяина, которому они принесут в жертву интересы и свободу народа.

Теперь, на другой день после победы, никто не осмеливается выступить открыто против демократии и полного народовластия. И все же понадобилось самое решительное воздействие рабочих и солдат, чтобы не позволить сразу же навязать народу нового властителя на место уволенного Николая, и чтобы вынудить обещание немедленного созыва Учредительного Собрания.

Во сто крат, быть может, тяжелей будет борьба позже, когда оторопевшая и струсившая клика несколько оправится от охватившего её ужаса. Её необходимо лишить возможности выступить против народа, а между тем самые основы реакции — помещичье землевладение и поместное дворянство — всё ещё остаются неприкосновенными и незыблемыми. Эти основы должны быть уничтожены — только тогда будет невозможно возвращение старых, царских порядков.

В настоящий момент часть дворянства с Родзянкой и Львовым тоже на стороне революции. Но что скажут эти «революционеры», когда народ захочет распорядиться их привилегиями и их поместьями в интересах народа, когда он отменит основы преимуществ дворянского сословия и конфискует его земли?
И тут не обойдётся без серьезной борьбой, и либералы Милюковы и прочие всячески станут мешать народу осуществить свои права до конца и [будут] уговаривать его согласиться на компромисс, на сделку, которая оставит змее её жало.

И в вопросах о свободе слова, печати, собраний, союзов, как ни просты они на взгляд, и в вопросах организации будущего правительства — во всём этом ни на пядь не подвинутся вперёд народные массы, если они не будут готовы силой противодействовать замыслам реакции, если они не будут иметь силы, чтобы заставить нынешних правителей услышать себя и подчиниться народной воле.

В своей борьбе за полную демократизацию России русскому народу, русским рабочим придётся тем труднее, что всё ещё не кончилась война и всё ещё неизвестно, когда же, наконец, она кончится.
Война является огромным препятствием для действительной, полной, окончательной победы народа. Даже в тех странах, где до войны народные массы действительно пользовались широкой политической свободой, — даже там, благодаря войне теперь торжествует победу жестокая реакция.

В Англии, когда то чуть ли не самой свободной и демократической стране мира, тюрьмы полны теперь политических преступников. Крайне ограничена свобода слова, собраний, печати. Свобода личности исчезла. Вместо неё воцарились паспортная система и полицейский произвол, господство сыщиков и палки. Влияние народного представительства, парламента, сведено на нет. Над страной господствует кучка неответственных министров-диктаторов с обер–диктатором Ллойд Джорджем во главе.

Война, грабительская империалистская война не может вестись иначе, как только при условии попрания прав собственного народа.

Если теперь Милюков извещает мир о желании нового правительства России вести войну до конца, до победы — он тем самым отказывается от победы революции. Рабские цепи только тогда спадут с России, когда революционные массы добьются прекращения войны.

Тот, кто хочет свободы в России, должен бороться за мир народов!

 

«Новый Мир» 21 марта 1917 г.

От кого и как защищать революцию.

Империализм у нас, как и везде, вытекает из самых основ капиталистического производства …читать дальше

 

 

«Новый Мир» 22 марта 1917 г.

Наш митинг.

Отчет об огромном митинге о Русской революции был помещен частью в подвале первой страницы газеты, а остальное, на редакционной странице. — /И-R/

Зал Гарлем Касино был переполнен вчера вечером. С затаённым дыханием многотысячная аудитория слушала ораторов.

Почтили вставанием память борцов за свободу России. Пропели похоронный марш. С большим подъемом пела публика «Марсельезу» и «Интернационал».

Первый оратор, т. Лоре (по-немецки) говорил о единении русского революционного пролетариата с пролетариатом германским.

«Русская революция будет перенесена в Германию, — сказал т. Лоре, — и оттуда революционная волна разольется по всему миру».

Тов. Нуартева, представитель финской соц.–демократии, указал на то, что мир и свобода должны прийти вместе, рука об руку. Русский пролетариат требует мира прежде всего, ибо война и военный режим угрожают и будут угрожать республике.

«Финляндия обязана своей свободой русскому пролетариату. Свобода Финляндии оплачена кровью русских революционеров. Но в дальнейшей борьбе за полное освобождение рабочего класса, за социализм, финский пролетариат будет участвовать наравне с русским пролетариатом. Теперь уничтожены все те ненормальные политические и экономические условия, которые мешали финским рабочим вести открытую борьбу. Теперь мы (финны) будем всегда с вами, русскими революционерами, и с революционным пролетариатом всех стран».

Тов. Будин, говоривший по английски, сказал:

«Русская революция ещё далеко не закончена. В настоящее время начинается второй акт её. Революционный пролетариат и революционная армия будет бороться за окончательное, полное освобождение народа. К ним присоединится и русское крестьянство.

«Русская революция это начало революции все-европейской, все-мировой. Мы ждём со дня на день известий о революции в Германии. — Революционный пожар охватит весь мир, все страны и государства мира — и Соед. Штаты в том числе».

Тов. Троцкий высказался за необходимость народного суда над Николаем Романовым.

«Суд, сказал т. Троцкий, должен происходить при открытых дверях. Должен быть допрошен целый ряд свидетелей. Должны быть по косточкам разобраны все преступные деяния бывшего царя: расстрелы стачечников, убийства депутатов Гос. Думы, карательные экспедиции, усмирения крестьянских бунтов, усмирения бунтов в армии, организация провокаций и сыска и т.д. и т.д. Стенографические отчёты о заседаниях суда должны быть рассылаемы по всем городам и весям России, по всем странам Европы, по всему миру. И пусть русский народ внимательно читает эти стенографические отчёты! Это полезное чтение. Это чтение сделает больше, чем могут сделать годы революционной агитации. Это чтение внушит русскому народу и всем народам отвращение к монархии, ко всякой, — даже самой либеральной, — монархии. Это чтение окажется самой лучшей школой республиканизма, идей народовластия.

«Во главе правления, говорил далее т. Троцкий, стоит сейчас либеральное правительство. Пролетариат России не сложит оружие до тех пор, пока место этого либерального правительства не займёт революционное правительство.

«Когда революционное правительство займёт место либерального правительства, оно (то есть революционное правительство) прежде всего потребует мира. Несомненно, германский пролетариат поддержит это требование.

«Но если этого не случится, если (что вряд ли возможно) германский пролетариат окажется не в силах совладать со своим собственным правительством, если Гогенцоллерн будут продолжать наступление, тогда мы — русский революционный пролетариат, — объединившись с революционным германским пролетариатом, пойдём против Гогенцоллернов. Русскую армию мы превратим в орудие защиты революции от вторжения монархической силы. На русскую революционную армию мы возложил миссию — перенесения революции на территорию другого государства.

«Первым актом революционного правительства будет отказ платить по векселям, выданным старым романовским правительством. Революционное правительство объявит революционное национальное банкротство. Примеру России последуют другие страны. Финансовому капиталу будет нанесён смертельный удар. Диктатура финансового капитала прекратится навсегда. Гибель финансового капитала будет началом социальной революции».

Речь т. Троцкого была покрыта громом аплодисментов.

Сторонний.

Кто изменники?

Мы заклеймили воинственные планы и намерения правительства Гучкова и Милюкова …читать дальше

 

Война и революция

Соединенные Штаты вступают в войну в тот момент, когда на Востоке Европы война успела уже вызвать революцию …читать дальше

 

«Новый Мир» 23 (10) марта 1917 г.
Новый Мир

 

Мало повалить — надо задушить.

Каждая новая подробность о ходе революции подтверждает ту внутреннюю картину её, какую мы давали на этих столбцах. Движущей силой революционных событий с первого момента являлся пролетариат. Каждый шаг вперёд совершался непосредственно под его давлением. Рабочие начали стачку против воли всего буржуазного общества. Своим революционным героизмом они перетянули на свою сторону петроградский гарнизон. Николаю пришлось отречься от престола. Либеральная буржуазия сделала попытку сохранить престол за его наследником. Последние телеграммы говорят нам то, что мы знали ранее: только революционный протест рабочих столицы сорвал этот план и привёл к тому, что Николаю пришлось отречься не только за себя, но и за сына. Попытка перенести вакантную корону на голову Михаила — не «божьей милостью», а милостью либеральной буржуазии — была сорвана теми же рабочими Петрограда, чувствовавшими за собою поддержку рабочих всей России. Михаилу пришлось заявить, что он примет корону не иначе, как на основе… «всеобщего, равного, прямого и тайного голосования».

В отсталых массах России ещё немало сохранилось монархических предрассудков. Но это именно предрассудки. Широкие круги крестьян не понимают ещё связи между своими элементарными интересами и программой демократии. Революция просветит их. От их предрассудка она будет взывать к их разуму. Великая Французская Революция застала крестьянина–роялиста и сделала его республиканцем. Перед русской революцией та же задача и та же возможность.

Совсем иначе обстоит дело с монархизмом Родзянок, Гучковых и Милюковых. У них это не предрассудок. Они монархию видели вблизи и знают всю её подноготную. Но им монархия нужна, как громоотвод против масс и как устойчивое средоточие политики мировых грабежей. Это монархисты по трезвому, холодному расчёту. Их нельзя сделать республиканцами путём «пропаганды». Республику им можно навязать только силой.

Либералы зашли гораздо дальше, чем хотели. Им пришлось освятить низвержение царя, совершённое рабочими и солдатами. Теперь либералы боятся восстановления царя. Если бы Николаю удалось взобраться снова на престол, либеральные правители рисковали бы оказаться на тех самых виселицах, которые до сих пор служили только против революционеров. И вот мы наблюдаем, как князь Львов, умеренно-либеральный монархист, вынужден брать царя под надзор. Чтобы самим избежать верёвки, либералы вынуждены царя посадить на цепь. Но они не пойдут по этому пути до конца. Они по собственной воле не сделают последнего шага, который нанес бы престижу царя, династии и самой идее монархии смертельный удар: они не отдадут Николая под суд, они не решатся раскрыть перед страною всю грязь и всё бесчестье монархии. Они знают, что этот суд запятнает и их самих, представителей третьеиюньской России. А главное, монархия им нужна про чёрный день. Задушить её может только социалистический пролетариат.

Царь отрёкся. Но в учреждениях, в поместных земельных отношениях, в бюрократии, в нравах и навыках жива ещё монархия. Она сейчас будет питаться войной, которая создаёт благоприятные условия для сплочения всех тёмных, монархических сил. Борьба против монархии есть поэтому борьба против войны.

Русские рабочие ведут эту борьбу с превосходным мужеством, о котором нам дают представление телеграммы перепуганных корреспондентов американских газет. Русские рабочие против войны. Их за это уже начинает проклинать биржевая печать всех союзных стран. И эта же самая печать жадно подхватывает всё учащающиеся известия о беспорядках и волнениях в Германии. Болваны не понимают (или плуты притворяются не понимающими), что беспорядки в Германии являются прямым отражением революционной борьбы рабочих масс России. Чем выше поднимут рабочие Петрограда знамя мира, тем грознее будет революционный отклик на мостовой Берлина. Вильгельма II-го может спасти только продолжение войны и связанное с нею восстановления монархии в России. Чтобы обеспечить гибель германской реакции, нужно покончить с реакцией в нашей собственной стране. Рабочие повалили царскую монархию, — теперь необходимо задушить её.

 


«Новый Мир» 24 марта 1917 г.

Неизбежный крах.

Н. Бухарин.

Российские события, которые являются вступлением к грандиознейшему мировому перевороту, взволновали до самых глубин жизнь русской колонии. Но в то же время почти повсеместно приходится наблюдать тот печальный факт, что иногда довольно сознательные товарищи принимают на веру чуть ли не все сообщения американской капиталистической прессы, которая и из дела русской революции хочет извлечь пользу для своего кармана, а красный флаг мятежа представляет знаменем шовинистического людоедства. О социал-патриотах нечего и говорить. Некоторые из них доходят до утверждений, что истинным революционером является московский купец Александр Иванович Гучков, (тот самый, который в 1905 г. организовал черносотенные вооруженные банды для расстрела восставших рабочих Москвы), а что интернационалисты-революционеры играют теперь контрреволюционную роль, выставляя лозунг мира и тем вбивая клин в «общенародное» движение…

Этому беспардонному вздору противоречат, впрочем, даже и отрывочные сведения, проглядывающие сквозь толщу безудержной лжи профессиональных газетчиков буржуазии. Даже по ним можно видеть нарастающий конфликт между революционной «улицей», сбившей корону с убогой головы Николая, и присяжными соглашателями и душителями революционной энергии — теперешним временным правительством.

Однако, для того, чтобы быть уверенным в неизбежном крахе нового правления Гучкова–Милюкова, нужно доказать что «новая власть» абсолютно не в состоянии, в силу своей классовой сущности и природы, разрешить даже те непосредственные задачи, которые ставятся развивающимися событиями.

Из чего родилась революция? Она родилась из тягот войны. Война, как истребительная сила, дороговизна жизни и налоговый гнёт — это непосредственные причины массового восстания. Может ли устранить эти причины Гучков? Нет и тысячу раз нет!

В самом деле, возьмём хотя бы финансовую сторону дела. Облегчить налоговый гнёт можно было бы лишь путём самых радикальных мероприятий. Одним из таких мероприятий является признание государственного банкротства и отказ от платежа государственных долгов. Государственные долги, наделанные Николаем, висят тяжелой гирей на шее русского народа. Но этой гири не в состоянии снять гучковско–милюковское временное правительство. Почему? Потому что это бы означало полный разрыв с французскими и английскими банкирами, с американскими кредиторами. Но Милюков, который уже заранее, в своих заграничных поездках обивал передние этих господ, как будущий министр иностранных дел, скорее повесится в своем собственном кабинете, чем пойдёт на ссору с своими друзьями–покровителями.

Возьмём вопрос о дороговизне. Причины её обострения в России распадаются на два вида: во-первых, государственные финансы и наплыв бумажных денег; во-вторых — нехватка продуктов, расстройство транспорта и господство монополистической торговли и монополистической спекуляции. Где выход? Выхода нужно искать в двух направлениях: в полной перестройке государственных финансов и решительной политике конфискации пищевых и иных продуктов.

Перестройка бюджета требует: отказа от платежа долгов, о котором мы уже говорили, максимального обложения капиталистической прибыли, доходов банков и поземельной ренты (то есть помещиков) с одновременным установлением минимума заработной платы и ограничением рабочего дня. Последние два условия необходимы, чтобы господствующие классы не перелагали своего обложения на плечи рабочих. Другими словами, перестройка бюджета может при теперешних условиях быть осуществлена при конфискации значительной доли прибыли капиталистов и дохода помещиков.

С другой стороны, организация продовольственного дела невозможна без уничтожения экономической власти монополистических торгово-промышленных организаций. Их господство над рынком можно сломить лишь путём конфискации их товаров и контроля над производством.

На эти меры не может согласиться новое правительство, ибо они противоречат его классовым интересам настолько, что их проведение означало бы отказ октябристов и кадетов от их классовой сущности. А чудес на свете не бывает. Всё, на что способны будут эти господа — это несколько большее обложение господствующих классов, да закупка продуктов по «справедливой оценке». При величайшей разрухе и дезорганизации, при экономическом истощении страны это будет лишь жалкой заплатой, которая не сможет закрыть зияющих дыр в «нашем» народном хозяйстве.

Сюда же присоединяется требование конфискации земли и притом опять-таки без всякой кадетской «справедливой оценки».

Наконец, всё наследие старого режима не может быть вовсе ликвидировано без ликвидации войны. Можно было бы представить себе, однако, такую перспективу: Милюковы организуют победу, грабят и разворовывают ряд чужих земель, и из этого грабежа, контрибуций и т.д. получают суммы, необходимые для утоления голода рабочих масс. Но такая перспектива, явная утопия. Во-первых, с разоренных и сожженных стран даже Милюков не в состоянии ничего будет получить. Во-вторых, продолжение войны стало невозможным: одна только дезорганизация армии тому порукой…

Приближается новый кризис. Задачи настоящего выходит за пределы способностей капиталистического правления. Они требуют «диктаторских посягательств на право частной собственности», которые могут быть осуществлены только пролетариатом, ставшим у власти.

Так в ходе революции намечаются два этапа. Первый этап — завоевание власти прогрессивно-капиталистической буржуазией, осуществленное руками пролетариата и революционной демократии. Это — уже совершившийся факт. Но сейчас же начинается и второй этап — это революционное брожение под лозунгом захвата власти социалистическим пролетариатом, который будет вынужден не только провести все вышеупомянутые мероприятия, но и наложить свою руку на всю производственную жизнь, то есть осуществить социалистический переворот. Возможность этого станет ясной, если мы не будем ограничивать своего горизонта рамками «национального» российского курятника, а заглянем на международное положение и на ближайшие перспективы международного, мирового или, по крайней мере, европейского кризиса. Об этом в другой раз.

 

 

«Новый Мир» 25 марта 1917 г. Первая страница, вверху, в центре.

Ко всем социалистам, сознательным рабочим, друзьям русской революции!

Несколько товарищей, старых деятелей социализма, выезжают во вторник на норвежском пароходе в Россию; ряд других товарищей не может отправиться из за отсутствия необходимых средств. Эти средства должны быть доставлены русской колонией. Это её долг. До отхода парохода остается три дня. В течение этого времени нужно сделать всё, что можно для сбора денежных средств. Собранные деньги направляйте немедленно в редакцию «Нового Мира».

Товарищи! Граждане! Выполните ваш долг! Помогите пополнить армию Великой Российской Революции несколькими истинными борцами!

 

Объявление внизу 1-й страницы:

В Россию! На борьбу!

Проводы товарищей!

Демонстрация интернациональной солидарности!

Митинг братства народов!

Сегодня, 26-го марта, в 8 часов вечера

состоится

в Гарлем Ривер Касино, 127-я ул. и 2-я ав.

Грандиозная массовая манифестация революционных интернационалистов в честь отъезжающих в Россию социалистических борцов.

Митинг организован немецкой Федерацией Амер. Соц. Партии, и это превращает его в митинг революционного братства немецкого и русского пролетариата.

От имени отъезжающих произнесет речь т. Л. Троцкий. Рабочиео! Социалисты! Друзья революции! Все на митинг!

Вход 10 центов.

 

 

«Новый Мир» 27 марта 1917г.

В Россию — на борьбу!

Сегодня уезжают многие наши уважаемые товарищи в Россию, чтобы присоединиться к рядам бойцов за свободную Россию, за прекращение бойни между народами, за великое дело международного пролетариата!

Наш привет от отъезжающим товарищам!

Гораздо большее число товарищей вырождены пока остаться в Америке. Они рвутся в Россию. Они и часа не оставались бы здесь. Но у них нет средств, чтобы уехать. Долг каждого русского рабочего, долг всех друзей русской свободы прийти на помощь желающим уехать товарищем. Товарищи, жертвуйте в фонд «отъезда социал-демократических работников». Каждая ваша лепта послужит делу освобождения России.

 

Перспективы революции.

Н. Бухарин.

В 1789 году французская буржуазия, отрубив голову своему королю, в ряде революционных войн разрушила крепостнический феодализм западно-европейских стран. Французская революция возвестила начало новой эпохи, когда на место помещиков-крепостников у власти стала капиталистическая буржуазия. Французская Великая Р мояеволюция была сигналом, образцом и примером ряда буржуазных революций, волны которых прокатились по всей Европе.

Больше, чем через столетие, российская революция потрясает мир и зовет на мятеж капиталистические страны. Но не буржуазия уже идёт во главе движения: революционный поток направляется против буржуазии. Мятежный пролетариат является главной силой революционного переворота. И не к упрочению власти капитала зовёт он западно-европейские страны и далёкий «Новый Свет»: нет; он зовёт их к уничтожению этой власти.

В предыдущей статье мы старались показать, что крах нового либерального правительства неизбежен; что это правительство Гучкова– Милюкова не в состоянии будет удовлетворить самые основные нужды голодающего и измученного населения новой республики; что для разрешения этих задач необходимо решительная политика, не останавливающаяся перед нарушением «священных прав» частной собственности, и что такую политику может вести только пролетариат.

Пролетарское правительство должно конфисковать пищевые продукты, оно должно конфисковать значительную часть прибылей капиталистического класса, оно должно взять под свой контроль целый ряд производственных отраслей.

Если при настоящих условиях спасти народ от голода и чудовищной дороговизны может только конфискация товаров, то она должна производиться не раз, а в течение длительного периода. При таких условиях уже и дело производства не может оставаться вне рабочего контроля; а для капиталиста, товары которого подвергаются постоянной конфискации, ведение производства теряет смысл, так как он перестаёт получать прибыль. Оно переходит в руки рабочих.

Так диктатура пролетариата приводит неизбежно к социализации производства и переходу капитализма в социализм.

Но тут появляется весьма серьезный вопрос: сможет ли российский пролетариат, численно слабый, организовать отсталое российское хозяйство, сможет ли он разрешить те задачи, которые выдвигаются с величайшей настойчивостью всем ходом революционного развития?

На это мы отвечаем: один — он не в состоянии был бы это сделать. Но сейчас он не один. Нет никакого сомнения в том, что российская революция перекинется на старые капиталистические страны и что рано или поздно она приведёт к победе европейского пролетариата. В этом глубочайшая разница между революцией 1905г. и революцией, разыгравшейся ныне. Тогда российский рабочий класс был одинок; тогда по всей Европе была тишь да гладь; тогда нечего было надеяться на выступления западно-европейских рабочих и завоевания власти имеют в ближайшем будущем. Совсем другое теперь. Разбуженные громами войны, пролетарии Европы, вынесшие на своих плечах неизбывные страдания, начинают подниматься против своих угнетателей. Вся Европа похожа на огромный пороховой погреб, который может взорваться каждую минуту. Выступление российского пролетариата — это первый шаг мирового пролетариата.

И вот это-то обстоятельство делает возможной прочную победу рабочего класса в России. Пролетариат, захвативший власть в европейских странах, своей поддержкой сделает невозможным возврат капиталистического режима в России. С другой стороны, высокоразвитые страны Запада рассосут хозяйственную отсталость России. Победоносный пролетариат уничтожит государственные границы между Россией, Германией, Францией, Англией и т.д. Он объединит всю Европу в единое товарищеское хозяйство, где хватит продуктов индустрии кино отсталые земли прежней России…

Величайшие события разыгрывается теперь. За мировой войной, гудеть из республиканской России… мы вступаем в эпоху социалистической революции, в которой одинаково неизбежны гибель буржуазии и победа пролетариата.

Покладистый божественный промысел.

Столько совершается теперь событий на святой Руси, что за всем не усмотришь… …читать дальше

 

 

«Новый Мир» 3 апреля 1917 г.

 

Прощальный митинг.

Сегодня русская колония прощается со второй партией революционеров, уезжающих в Россию.

Сегодня вечером в Бетховен Голле, 210 Ист 5-я улица Русским Отделом Соц. Партии устраивается прощальный митинг — проводы товарищей, едущих принимать участие в продолжающейся революционной борьбе за полную свободу России.

Речи будут произнесены уезжающими товарищами: Бухариным, Володарским, Зориным, Лиссаковским, Менсоном, Янышевым и друг.

Приходите, товарищи, на этот прощальный митинг!

Начало в 8 часов вечера. Вход бесплатный.

 

 


«Новый Мир» 10 апреля 1917 г., 1-я страница в центре:

Задержание уехавших товарищей британскими властями.

Нами получено от первой партии товарищей, уехавшей в Россию во вторник 27 марта, следующее письмо, характеризующее беспардонное отношение британских властей к русским гражданам и социалистам:

«Британские военные власти — пишут товарищи –нашли, что мы, группа русских социалистов, являемся опасными для дела «союзников». Они поэтому сняли нас с парохода и отправили в концентрационный лагерь, где содержатся немцы–военнопленные. Мы протестовали, не хотели оставлять парохода, но нас взяли силой. Мы телеграфировали русским консулам в Галифаксе и Монтреале, русским министрам иностранных дел и юстиции, Чхеидзе, нью-йоркской социалистической газете «Колл» и нескольким частным лицам. Но мы не знаем, доставлены ли посланные нами телеграммы.

«Среди задержанных находятся Троцкий с семьей, Чудновский, Фишелев, Мухин, Мельничанский и некий Романченко. Весь багаж был отнят у нас, и мы не знаем, что с ним стало. Нас оставили без платья и белья, отняли даже полотенца и носовые платки.

«Необходима немедленная материальная помощь. Нужно также сейчас же принять энергичные меры к нашему освобождению».

На конверте письма имеется почтовый штемпель — Амгерст, Н.С. — 5 апреля, а также штемпель цензора.

Снятые с парохода товарищи содержатся в концентрационном лагере для военнопленных в Амгерст Н. С.

Итак, наши товарищи задержаны британскими властями и сведены на положение военнопленных. Они, видите ли, были признаны опасными для кровавого дела «союзников». Освобождённые русской революцией, они теперь томятся в плену у канадских башибузуков.

Ллойд Джордж и его ставленники, лицемерно приветствовавшие недавно русскую революцию, объявили теперь войну русским революционерам. Первой жертвой этой войны явилась небольшая группа политических изгнанников, возвращавшихся в Россию.

Британское правительстве можно только поздравить с этой первой блестящей победой над безоружным врагом. Оно оказалось вполне достойным свергнутого в России самодержавия.

 

 

«Долой кайзера!»

«Долой кайзера!» — вот тот боевой клич, с которым выступают теперь союзники, ведущие борьбу за владычество на международном рынке.

Этот лозунг поднимался не один раз и раньше, ещё во время царствования Николая Последнего. Но он не имел особенной силы, потому что на стороне так называемых демократических стран стояло также русское самодержавие. Было довольно-таки неловко нападать на полусамодержавного кайзера в то время, когда в России свирепствовал кровожадный абсолютизм Романовых и Распутиных.

Теперь же положение дел радикально изменилось. Россия стала «демократической» страной, и в воздухе запахло буржуазной республикой Милюковых и Родзянок. Кроме того, в империалистический водоворот втянута также и «демократическая» Америка. Противники Германии поэтому воспользовались новыми обстоятельствами и объявили священную войну против немецкого самодержавия и кайзера.

«Долой кайзера!» — закричал социалистический заложник в рядах временного правительства, Керенский.

«Долой кайзера!» — вторит ему министр иностранных дел Милюков, этот ярый поклонник русского империализма и завоевательной политики.

«Долой кайзера!» — вопят остальные милитаристы и социал-шовинисты в России и западной Европе.

«Долой кайзера!» — подхватили и американские империалисты с своим официальным заправилой Вильсоном во главе. «Мы не за колонии, не за военные контрибуции, не против германского народа! Нет! Мы только против германского абсолютизма, против кайзера! Мы за демократизацию мира, за третейские суды, за разоружение, за братство народов!…» — говорят они.

И многие легкомысленные люди увлекаются слащавыми речами дипломатических лисиц и попадают в новую и хитро расставленную западню.

Невольно встаёт вопрос, действительно ли Милюковы, Ллойд Джорджи и Вильсоны вдруг отказались от своих стремлений? В самом ли деле они увлеклись великой идеей демократизации всего мира и предоставления народным массам широких прав в политической и экономической жизни современных государств? Потеряли ли эти прислужники и лакеи финансового промышленного капитала свое классовое сознание и стали ли они проповедниками идей истинного демократизма?

Вряд ли.

Те самые телеграммы, которые приносят нам восторженные слова Керенского и Милюкова о демократии, повествуют нам и о завоевательном характере политики русского временного правительства.

«Мы сопротивляемся нейтрализации Дарданелл», — сказал Милюков, — но мы за раздел Австро-Венгрии, за основание чешского государства и за присоединение к Италии той части Австро-Венгрии, которая заселена итальянцами; мы за присоединение Галиции к нашей Украине и за присоединения Армении к нашим закавказским владениям» — так заявляет глава министерства внутренних дел нового русского правительства.

Вот великие планы — «великого» русского кадета!

Но если наш империалистический демократ стоит за свободу и самоопределение народов, то почему же он добивается присоединения Галиции и Армении к России? Почему он не предоставляет упомянутым нациям право решать свою собственную судьбу?

Очень просто. Милюков не является сторонником самоопределения народов, и в этой войне, так же, как и кайзер, ставит себе исключительно захватные цели.

О противниках кайзера во Франции, Италии и Англии и говорить нечего: давно известны их империалистские стремления. То же самое следует сказать и о Соед. Штатах. Американские дипломаты всегда отличались свойством прикрывать свои жадные аппетиты слащавыми и лживыми словами о свободе, равенстве и справедливости. Соед. Штаты, например, вступили в войну с Испанией в 1898-м году для освобождения Кубы и других испанских колоний. А при заключении мира они бессердечно ограбили разбитую Испанию, отняв у неё её лучшие колонии в Атлантическом и Тихом океанах. Соед. Штаты также устроили революцию в Колумбии, чтобы отнять у неё Панамский перешеек. И теперь они продолжают свою завоевательную политику на Антильских островах, чтобы присоединить негритянские республики — Гаити и Сан-Доминго.

Все это заставляет нас не доверять Вильсону и другим слугам и ставленникам Моргана. Соед. Штаты преследуют ту же цель, что и остальные буржуазные государства.

А клич «долой кайзера»все эти Милюковы, Вильсоны и Ллойд Джорджи поднимают только для того, чтобы лучше прикрыть свои завоевательные планы и морочить голову простакам.

И мы скажем: «Долой кайзера», но вместе с ним также «Долой всех империалистов и грабителей чужих земель и истребителей рабочего класса!»

 

 

Борьба против войны во время войны.

Н. Бухарин.

Сейчас на каждом шагу приходится встречаться с такого рода заявлениями: «Я — против войны. Но раз война уже началась, то приходится выбирать между поражением моего правительства и моего отечества и поражением противника. Раз война началась, я за войну».

Эти мудрые рассуждения повторяются и лицемерными сторонниками «мира» из среды буржуазных политиканов, и социал-патриотами, плетущимися в хвосте этих буржуазных деятелей.

На днях ещё один из американских сенаторов заявил, что будет голосовать против войны, но когда война уже станет фактом, то его глаза, уши и прочие органы будут видеть и слышать только то, что относится к чести, достоинству и проч. американского флага.

А социал-патриот А. Бенсон вменил эту тактику буржуазного сенатора в обязанность всякому социалисту, ссылаясь на то, что только анархисты не признают правительство, дело же социалиста поддержать «свою страну» в решительный момент.

Прежде всего одно небольшое замечание. Вышеупомянутые клятвы произносятся ещё задолго до войны. И если правительство видит, что противники войны собираются бороться против войны только тогда, когда этой войны ещё нет, то оно тотчас же соображает, что на подобных противников оно может наплевать, что такая «оппозиция» есть оппозиция на коленях. В самом деле, разве не грош цена всем этим манифестациям, мирным парадам, петициям и т.д., если организаторы движения заявляют, что все это делается только до войны? Представьте себе полководцев, которые выстраивали бы своих солдат, производили манёвры, устраивали бы примерные сражения и при этом заявляли бы: «Всё это, господа, только до войны, а когда война наступит, мы разойдёмся по домам». Это — верх глупости. Но именно такую глупость а, по отношению к рабочему классу, настоящее предательство, совершают господа социал-патриоты.

Социалистическая тактика есть тактика классовой борьбы. Классовая борьба есть основа современного социалистического движения. Это есть борьба социалистического пролетариата против буржуазии и всех её организаций, в том числе и против её государственной организации. Поэтому тот, кто заявляет, что он за правительство буржуазии — как это сделал г. Бенсон — не социалист, а перебежчик.

Изменяет что-либо факт войны в нашем отношении к буржуазии? Господам социал-патриотам представляется, что классовая борьба прекращается и что самые классы на время как бы исчезают, причем все — и рабочие и капиталисты — объединяясь в единое целое, начинают махать в самозабвении одним и тем же флагом в знак полнейшей солидарности в деле разрешения «общих задач».

На самом деле это лишь видимость. Поскольку рабочий класс поддается социал-патриотическому обману, происходит лишь то, что буржуазия наступает, а пролетариат не обороняется. Классовая борьба ведётся буржуазией против пролетариата, а пролетариат только уступает. В самом деле, его лишают права стачек, его запирают в казарму, отменяют 8-часовой рабочий день, стесняют свободу слова и печати, делают невозможной настоящую критику правительственной власти и т.д. Что это значит? Это означает наступление одного класса — класса господствующего, буржуазии, против класса угнетённого, против пролетариата. Взваливаются новые налоги, дороговизна растёт и т.д. Что это означает? Это означает, что господствующий класс оттягивает в свою пользу и часть заработной платы, которую получал раньше пролетариат. Всё вместе выражает усиление буржуазии и ослабление силы пролетариата.

Меры, которыми буржуазия скручивает пролетариат, особенно быстро проводятся под крики о национальной опасности. Государственная власть буржуазии, её пресса и её агенты вплоть до социал-патриотов — терроризуют рабочий класс и стремятся парализовать его сопротивление.

Если рассматривать с точки зрения классовой борьбы деятельность тех, кто во время войны призывает поддерживать правительство, то станет ясно, что подобная деятельность есть прямая помощь господствующему классу при его наступлении на пролетариат.

Классовая борьба должна не ослабляться, а усиливаться, когда на пролетариат наступает его классовый враг. Борьба против войны и реакции, которые есть неизбежный спутник войны, никогда так не нужна, как именно во время войны.

Поддержка своего правительства означает не только полнейшую сдачу классовому врагу, она есть в то же время уничтожение пролетарской солидарности рабочего класса, отдельные части которого начинают выступать, как враждебные друг другу элементы. Рабочий класс не может добиться своего освобождения, если его отдельные национальные части не поддерживают друг друга, точно так же, как рабочие не могут провести общей стачки, если наемные рабы одной фабрики враждебно смотрят на наемных рабов другой фабрики и держатся за фалды своих хозяев.

Вот почему рабочий класс, в противоположность сенаторам буржуазии и изменникам социализма, должен решительно заявить: война войне! И ещё более решительная война войне во время войны!

 

«Новый Мир» 12 апреля 1917 г.

1-я страница:

Заметка о «товарищах, задержанных в Галифаксе»; об интернациональном митинге протеста.

Кто честнее?

(Дорожные размышления о трёх чемпионах).

Володарский уехал из Нью-Йорка вместе с Бухариным и несколькими другими товарищами поездом до Сан-Франциско и потом пароходом до Японии и Владивостока. Он написал эту свою последнюю статью для «Нового Мира» уже в дороге. — /И-R/

В. Володарский

 

Аллан Бенсон — знаменоносец американской социалистической партии, чемпион официального американского социализма.

Бенсон — журналист, сделавший карьеру на своем анти милитаризме, выдвинувшийся в первые ряды благодаря своим разоблачениям грабительских махинаций аммуниционных королей и военных властей.

В день отъезда из Нью-Йорка я узнал, что Бенсон уже сложил оружие, заявив, что он против войны лишь до тех пор, пока её нет. Но раз война — свершившийся факт, он хочет победы Соед. Штатов.

Хочет победы — следовательно должен будет всеми силами помогать правительству Соед. Штатов добиться её.

Социалист, антимилитарист Бенсон в 24 часа превратился в милитариста и сторонника войны.

Вилльям Дженнингс Брайан — чемпион американского буржуазного пацифизма.

Брайан сделал карьеру на своем пацифизме. Брайан уверил весь мир в своей готовности пойти на всё, чтобы не допустить до войны.

Сказать, как это делали революционные социалисты– интернационалисты, — сказать, что весь буржуазный пацифизм гроша ломанного не стоит, что сам Папа его, Брайан, предаст интересы мира, как только будет объявлена война, — сказать нечто подобное — значило навлечь на себя обвинения в хуле против Духа Святого.
Из купленной в Чикаго газете я узнал, что чемпион пацифизма — Брайан тоже «принял войну».

Рыцарь пацифизма в телеграмме, отправленной другому «пацифисту», Вильсону, просит зачислить его в армию, а до тех пор дать ему какую-нибудь другую работу, хотя бы в Красном Кресте или в обществе охранения солдатской морали.

Чемпиона пацифизма больше нет. Остался лишь бравый полковник, командовавший отрядом в Испанско-Американской войне, и теперь с нетерпением ждущий случая тряхнуть стариной…

… Джессе Виллард — чемпион бокса, кулачного боя.

Он сделал карьеру на своих собственных здоровых кулаках, подвергая свою собственную жизнь опасности. Ни во внешнюю, ни во внутреннюю политику он не вмешивается. В борьбу с войной никогда не играл…
Джессе числился добрым патриотом и спокойно разъезжал с цирком по Соед. Штатам. А когда была объявлена война, он сделал то, что от него и ожидали: послал Вильсону телеграмму с заявлением о своей готовности вступить в армию.

Чемпион кулачного боя остался верен себе: он предложил свои мускулы родине, бывшей для него всегда святыней, в необходимость защищать которую этот простой, наивный пастух с Запада никогда не сомневался.
Три чемпиона — чемпион официального социализма, чемпион буржуазного пацифизма и чемпион кулачного боя — предложили свои услуги правительству своей страны. Три чемпиона сделали три одинаковых шага. Но в то время, когда со стороны одного этот шаг так понятен и логичен, со стороны двух других он является ничем иным, как предательством и изменой.

Посмотрите на всю антивоенную деятельность Бенсона и Брайана в свете их теперешних заявлений, и вы придёте к заключению, что шум, поднятый этими господами, был ничем иным, как лицемерием или, в лучшем случае, самообманом.

Чем иным, как не нравственной слепотой или сознательным лицемерием можно объяснить логику Брайана и Бенсона, борющихся со сторонниками войны следующим «остроумным» заявлением:

«Господа шовинисты, националисты, патриоты в кавычках и патриоты без оных, вы ни в коем случае не должны втягивать нашу страну в эту позорную, преступную войну, ибо, если война будет объявлена,
мы вынуждены будем вас поддерживать!»

Если бы между тремя чемпионами– Бенсоном, Брайаном и Виллардом — было устроено соревнование на звание чемпиона логичности, чемпиона последовательности и честности, я, как это ни больно, должен был бы отдать пальму первенства не чемпиону социализма, не чемпиону пацифизма, а чемпиону кулачного боя — Джессу Вилларду.

 

«Новый Мир» 13 апреля 1917 г.

Новый этап русской революции.

Революция в России не остановилась на полпути. Она шагнула далеко вперёд и теперь грозит опрокинуть те силы, которые чуть ли не с первых же дней выступления народных масс на улицу, пытаются задержать дальнейший ход начатой ими борьбы. Революционные волны поднимаются все выше и выше, и могучий прибой их расшатывает наскоро сколоченные политические подмостки, с которых представители либеральной русской буржуазии уже готовы были пропеть отходную заветным стремлениям русского пролетариата и крестьянства.

Об этом вполне определённо свидетельствуют телеграммы, полученные за последние дни из России. Об этом же с весьма понятной тревогой говорит теперь английская, французская и американская печать, всё время утверждавшая, что революция в России закончилась и что русский народ, доверив свою судьбу Временному Правительству, всеми силами стремится к победоносному завершению войны.

Утверждения «союзнической» печати, как и следовало ожидать, оказались лживыми. Революция, справившись с николаевским режимом, пошла дальше. Она создала свой боевой центр, опирающийся на пролетариат и армию, расширила поле своих действий, выдвинув лозунг самой решительной и коренной демократизации страны и поставив в порядок дня вопрос о заключении мира. На этой почве между созданным ею центром — Советом Рабочих и Солдатских Депутатов — и Временным Правительством, и происходит упорная борьба, принимающая с каждым днём все более и более острый характер.

Насколько можно судить по тем сравнительно скудным данным и сведениям, которые доходят до нас из России, перевес в этой борьбе всё время оставался на стороне Совета Рабочих и Солдатских Депутатов. Нет сомнения, что только под давлением последнего центральный комитет партии конституционалистов–демократов высказался за республику, что происходящий в настоящее время в Петрограде съезд той же партии принял резолюцию о конфискации государственных земель в пользу крестьянства, и что, наконец, — и это, пожалуй, самое важное — Временное Правительство официально отказалась от политики завоеваний.

Подумать только: Милюковы и Родзянки, в течение всего последнего десятилетия не перестававшие мечтать о «Великодержавной России», которая, по их планам, должна была наложить руку на Константинополь и проливы, присоединять к себе Галицию, захватить турецкую Армению и утвердить свое господство на Балканах, заявляют вдруг о том, что они против аннексий. Ведь всего только на днях Милюков так подробно и авторитетно говорил иностранным корреспондентом о неизбежном расчленении Австро-Венгрии, а теперь его планы оказались повисшими в воздухе. Большую, должно быть, силу представляет собой Совет Рабочих и Солдатских Депутатов, если под давлением её завзятым империалистам, находящимся во Временном Правительстве, приходится бить отбой и публично отказываться от осуществления своих грабительских замыслов.

Но не нужно всё-таки обманывать себя на этот счёт. Вынужденные уступки Временного Правительства не означают ещё полной победы пролетариата и революционной части армии над представителями российской буржуазии, очутившейся у власти. Решительная борьба между обоими правительствами — официальным и рабочим — только теперь разгорается. И борьба эта обещает быть упорной и тяжелой.

Русская революция вступила в новую фазу своего развития. Исполнительный орган её — Совет Рабочих и Солдатских Депутатов — вышел на дорогу самостоятельной политики, потребовав себе участие в решениях военных дел и выдвинув вопрос о необходимости заключения мира. Ему нужно теперь употребить все усилия, чтобы удержаться на избранном пути. Ибо только в этом случае ему удастся закрепить за народом добытые завоевания и довести дело революции до победоносного конца.

 

«Новый Мир» 14 апреля

1 стр. Снова письмо от арестованных и протест о канадском плене.