Приложение к № 17 «Правды».
«Правда» № 17, 20 ноября(3 декабря) 1910 г.
Что же дальше?
(Письмо «Правды» к мыслящим рабочим).
В № 14 «Правды» Троцкий поместил свое первое «Письмо «Правды» к мыслящим рабочим», которое вызвало враждебную критику большевиков, в частности представителя ЦК в редакции «Правды». — /И-R/
Товарищи-рабочие! Именем социал-демократической партии — с напоминанием и призывом — обращаемся мы к вам. С напоминанием — о ваших обязанностях, с призывом — к борьбе! Под знаменами социал-демократии вы совершили великие походы 1905-го года. Вы показали всему миру, на что вы способны. Но страшные исторические удары разбили после того ваши славные ряды. Многие из вас отошли в сторону, старые связи распались. А тем временем встало на ноги новое поколение пролетариата, выросшее после революции и ни разу не переступившее порога социал-демократии. Какое огромное поле перед вами, ждущее руки революционного пахаря!
Протрите ваши глаза, передовые рабочие, и оглянитесь вокруг себя. Наученный революцией враг ваш ничего не упускает из виду, что может поддержать его власть и господство. Колоссальный государственный аппарат нынешней России сверху донизу, от министра до городового, тщательно подбирается из проходимцев, насквозь пропитанных ненавистью к рабочим массам. Царская армия стоит под командой негодяев, наиболее запятнавших себя в последние годы народной кровью. Капиталисты имеют в своих руках могущественные, классовые организации. Синдикаты господствуют и над рынком товаров, и над рынком труда, — вас душат низкой платой, как производителей, и высокими ценами, как потребителей. Союзы промышленников стали могучим орудием давления на государство — в интересах капитала и всегда против вас, рабочие! Наши городские думы не что иное, как комитеты городских хищников; земства представляют собою семейные советы уездного и губернского дворянства, — на долю трудящихся масс достаются лишь налоги, ужасающие санитарные условия да страшные эпидемии. Объединенное всероссийское дворянство помыкает в своих интересах правительством, как купец — приказчиком. Под командой синода попы и монахи объединились но всей стране в одну черную рать. Над всеми этими организациями возвышаются Государственная Дума и Государственный Совет, где политические партии имущих классов полюбовно с бюрократией — открыто и бесстыдно, на глазах всей страны — расточают достояние народа, торгуют его плотью и кровью. Наконец, романовская монархия, самая преступная из всех монархий, увенчивает это чудовищное здание грабежа, подлости и разврата. Огромные организованные силы объединились против вас!
А вы, пролетарии России, рабочие городов и деревень? Ряды ваши разбиты и расстроены. Где рабочий класс, как сплоченное целое, как единая сила? Его не видно, не слышно. Область отделена от области, город от города, цех от цеха, завод от завода. На великом пролетарском океане только кое-где рассеяны небольшие островки профессиональных союзов и нелегальных партийных ячеек и групп. Враг силен силой своей организованности, мы бессильны бессилием разрозненности.
А между тем, — взгляните на широкий мир за пределами России. С какой неудержимой силой растет всюду международный социализм! Какую блестящую картину развернул пред нашими глазами международный социалистический конгресс в Копенгагене! Социал-демократическая партия, профессиональные союзы, рабочие кооперативы, образовательные общества со всех сторон охватывают пролетариат, объединяют около 10 миллионов душ, воспитывают и превращают их в непобедимую армию социальной революции. И все яснее и яснее становится, что уже ныне действующему поколению европейских рабочих предстоит последняя жестокая борьба с буржуазным миром за уничтожение частной собственности, за коммунистический строй.
А как же с Россией? Или для нее писаны другие законы? Неужели же русскому пролетариату, удивившему мир своей героической борьбой в 1905 году, суждено отныне оставаться в стороне от большой дороги мирового социалистического движения? Нет, этого не может быть, этого не будет! Но тогда почему же так угрюмо молчат последние два-три года рабочие массы России? И будет ли конец этому молчанию? Виден ли выход на большую дорогу? Ответить себе на эти вопросы должен каждый мыслящий рабочий, если он хочет принимать сознательное участие в жизни своего класса. Посмотрим же, что у нас есть, что парализовало нас до сих пор, и какие горизонты открываются перед нами в будущем.
Тут прежде всего ясно одно: колоссальный шаг вперед сделано за последние 5—6 лет политическое сознание рабочих масс. Еще до 9-го января 1905 года русский пролетариат, даже пролетариат Петербурга, в массе своей верил в царя и надеялся на него. Что осталось в душе рабочих от этой наивной веры? Ничего, кроме священной ненависти к царю, к династии, к монархии! В школе всеобщих стачек и московского восстания, в школе жестоких поражений рабочие увидели, поняли, руками ощупали тот факт, что все бедствия и насилия современного строя находят свою высшую защиту в государстве, которое опирается на армию; что не просьбами, не мирной проповедью, не пустыми речами, а силою решается судьба классов, народов и государств. И весь дальнейший опыт подкрепил это убеждение. Обманывая себя и пытаясь обмануть народ, либералы в первой и во второй Государственной Думе намеревались без революционной силы масс, одними думскими голосованиями да бумажными постановлениями преобразовать государство. И что же? Обе думы были разогнаны, а старая власть, опирающаяся на армию, теснее сплотилась с крепостниками и паразитами. Только масса, только сила, только революционная классовая борьба может разрушить тюрьму царизма, крепостничества и капиталистического рабства: этот вывод глубоко засел в пролетарском сознании, — драгоценный вывод, которого ничем уже не вытравить оттуда. Если революции не освободила тела пролетариата от нищеты и гнета, то она освободила его душу от предрассудков и ложных надежд. Неизмеримо велик этот результат — и воистину не напрасно, значит, проливалась рабочая кровь!
Но если так, то почему же все-таки на практике, в действительности, в самой жизни рабочего класса не проводится этот вывод? Почему за последние три года не росли и не крепли пролетарские организации, а разрушались и падали? Почему?
Бесспорно: после жестоких ударов, нанесенных пролетариату в декабре 1905 года слепой солдатчиной, у многих тысяч рабочих пал дух и опустились руки. Но такое настроение само по себе несвойственно молодому и боевому классу и не могло бы оно длиться так долго, если бы не враждебные объективные (внешние) условия. Что же это за условия такие? Полицейская разнузданность контр-революции? Закрытие союзов и газет? Аресты и провокация? Так что ли? Нет слов: от полицейских ударов все тело пролетариата покрыто рубцами. Но мировой опыт, да и наш собственный опыт до революции показывают что при благоприятных для пролетариата условиях полиция бессильна против социалистического движения, — и ее подлые меры обращаются против нее же самой. До революции мы росли под ударами, после революция — слабели. Значит, была тут еще какая-то более глубокая причина. И действительно: то, что обессиливало вконец рабочих, то, что придавало духу полицейским хулиганам, это — жестокая и злая безработица, как результат свирепого промышленного кризиса. С 1899 г., т. е. одиннадцать лет подряд, лишь с небольшими временными просветами для отдельных отраслей промышленности, кризис держал в своих мертвящих объятиях всю хозяйственную жизнь страны. Первоначальное действие кризиса было революционным. Он сгустил недовольство рабочих масс и толкнул их на улицу, на открытую борьбу. Но после поражения революции, когда массы и без того были обескровлены, влияние кризиса получило прямо противоположный характер. Десятки тысяч, сотни тысяч безработных страшной гирей повисли на шее своего класса и обессилили его. Сила пролетариата, ведь, в том и коренится, что он один приводит в движение важнейшие производительные средства страны : шахты, заводы, железные дороги, пароходы. Вся жизнь общества зависит от движения его рук, — и сознание этой; зависимости наполняет душу пролетариата энергией и отвагой: он нужен, он необходим, без него невозможно обойтись. Но именно это гордое сознание, основа пролетарской боевой тактики, неизбежно должно было тем больше меркнуть, падать, исчезать, чем безнадежнее и беспросветнее затягивался кризис, выбрасывавший все новые и новые массы рабочих на мостовую. Капиталист им не дорожит, его могут каждый час заменить другим, в нем не нуждаются, — эта мысль отравляла душу каждого рабочего и парализовала его волю. «Только бы удержаться, на месте, сопротивляться теперь бесполезно!“ таково было настроение даже у большинства передовых рабочих. Вот почему так опустошительно влияли полицейские удары, вот почему неудержимо таяли легальные организации и распадался наш партийный аппарат!
Такова причина. Но где же выход?
Вглядитесь пристальнее в то, что окружает вас, — и вы сами увидите, что выход наметился. Уже с прошлого года экономическая жизнь начала обнаруживать признаки оживления. В настоящее время эти признаки настолько окрепли, что можно сказать с полной уверенностью: последствия кризиса еще живы, но эпоха кризиса оставлена позади. Потребности хозяйственного развития так или иначе берут верх над препятствиями, какие чинит им безумная политика царизма, с ее беспутством, хаосом, произволом, дворянским хищничеством и всеобщим казнокрадством. Текстильная промышленность, строительная деятельность в городах, железнодорожное строительство, машиностроение, металлургия — везде наблюдается увеличивающийся размах деятельности, спрос на рабочие руки растет. И это только начало. В ближайшие год-два процесс этот должен сказаться несравненно ярче и решительнее.
Итак: на смену одиннадцатилетнему кризису идет эпоха промышленного подъема.
Каково значение этого факта для рабочего движения, для социал-демократии? Неизмеримо, колоссально! Вместе с приливом рабочих на фабрики и заводы будет совершаться прилив бодрости в рабочие сердца. «Мы — главная сила производства, мы — основа общества, оно нуждается в нас, оно дня прожить не может без нас!“ — эта уверенность снова охватить пролетарские массы и создаст прочную основу для наступательной борьбы.
Прошлый промышленный подъем (1893—1899 гг.) — сослужил рабочему движению огромную службу: он увеличил кадры рабочих, выбил из них смирение, провел их через школу экономической борьбы, столкнул с полицейским абсолютизмом и, таким образом, подготовил для революции. Новый, подъем произведет ту же воспитательную работу — только в несравненно более широком масштабе и в более благоприятных, условиях. Не стихийная масса теперь перед нами, а класс, приявший великое крещение революции. Ее опыт, ее уроки, ее выводы, прочно осевшие в сознании масс, теперь получат широкое применение в практике классовой борьбы. Не доверять никому, кроме самого себя; увеличивать свои силы посредством организации; приобщать к ней все новые и новые круги рабочих; помнить, что государство является цепной собакой капитала; помнить что капитал поддержит против рабочих самое варварское государство; вести борьбу на два фронта: против капитала и против государства, экономическую и политическую; строить одновременно профессиональные союзы и партию, — вот с какой программой, завещанной всем прошлым, вступает сознательный пролетариат в полосу промышленного подъема.
Экономическая борьба уже началась. Первая, еще неуверенная стачечная волна уже прокатилась по пристаням, постройкам, текстильным фабрикам и захватила одним углом металлические заводы. Но настоящая широкая стачечная борьба еще вся впереди Вот где область приложения ваших сил, передовые рабочие! Руководить экономической борьбой, определять наиболее подходящий момент для открытия стачки, ясно и точно формулировать требования, вести на основе стачки всестороннюю агитацию, использовать стачку для укрепления и расширения профессионального союза или для организации нового, — в центре всей этой работы должны стоять рабочие-социал-демократы.
Но эту неотложную задачу по руководству экономической борьбой рабочие-социал-демократы смогут планомерно выполнять только в том случае, если сами они будут тесно связаны между собою. А социал-демократам может дать связь только социал-демократическая партия. Восстановление партийной организации есть, таким образом, неотложная потребность, вытекающая уже из одних запросов экономической борьбы. Только; нелегальная партия сможет договорить то, чего не дано сказать легальному союзу. Только нелегальная партия сможет в том или другом виде обеспечить организованное ведение стачечной борьбы, если на экономический подъем Столыпин попытается на первых порах ответить окончательным разгромом всех рабочих организаций. Наконец, только партия сможет в ответ на правительственные бесчинства поднять массовое движение, способное снести прочь полицейские шлагбаумы.
Но чем выше поднимутся волны промышленного прибоя, тем труднее будет самому. Столыпину действовать удавной петлей. Громить в этих условиях рабочие союзы, арестовывать зачинщиков, высылать смутьянов, — да ведь это значить вносить расстройство в жизнь фабрик и заводов, ущерблять барыш, сеять недовольство и неуверенность, подвергать риску государственную ренту. И мы увидим, как башибузуки 3-го июня беспомощно завертятся в тисках противоречий. От нагаек к посулам, от посулов к нагайкам. Нашей задачей будет — неутомимо укреплять и расширять наши открытые позиции, широко развернув над ними знамя агитации за свободу союзов, собраний и прессы.
Промышленный подъем создает далее благоприятные условия для борьбы за наши требования в защиту труда. Государственное страхование рабочих; охрана детского и женского труда, применение которого быстро растет в эпоху подъема; восьмичасовой рабочий день — развернуть эту программу, опираясь на профессиональные союзы, связать выступления союзов с выступлениями нашей думской фракции, объединить широкие массы единством требований, выдвинуть интересы рабочих в области городской и земской политики, — всю эту работу сможет выполнить только централизованная организация социал-демократической партии.
Это только одна часть классовой борьбы, меж тем и здесь уже, как видим, рабочий класс не может шагу ступить без партии. Но ведь у сознательного пролетариата имеются и другие, большие задачи. Мы хотим не только вырвать те или другие уступки у банды, правящей Россией, — мы хотим самую банду эту как можно скорее обрушить в пропасть. Мы хотим не только добиться тех или других улучшений в условиях наемного труда, —ѵ мы хотим уничтожить наемное рабство вообще. Кто же может на текущем опыте, на живых примерах дня развернуть. пред рабочими массами программу демократической республики, программу социализма? Партия и, только партия!
Мобилизовать пролетариат всей России против царского похода на Финляндию; раскрыть самым темным народным низам глаза на работу людей 3-го июня; путем планомерной агитации превратить думскую трибуну социал-демократической фракции в трибуну всероссийскую; в процессе этой работы подговиться к сведению счетов со столыпинской бандой на выборах в четвертую Думу — эти, неотложнейшие обязанности пролетарского авангарда означают вместе с тем восстановление, расширение и упрочение партии. К этой-то работе мы и зовем вас, рабочие-социал-демократы!
Промышленный подъем не только ободрит рабочих и толкнет их к нам; он, кроме того, материально укрепит их и даст им возможность делать правильные взносы в кассы профессиональных союзов и партии. А это — обстоятельство огромной важности: партия не может более жить на счет добровольных даяний отдельных сочувствующих ей лиц, как до революции; она должна отныне опираться на правильные взносы самих рабочих.
Партийная организация каждого города должна объединять всех социал-демократических рабочих без различия фракций и течений — во имя единства партийных действий. Поскольку нелегальные условия допускают это, партийная организация должна быть построена на принципе демократического (выборного) централизма. Из подполья она должна продвинуть свои щупальцы во все открытые рабочие организации; их лучшие элементы она должна ввести в свой состав; через их посредство она должна вносить единство лозунгов и выступлений во все отряды рабочей армии.
Необходимо с мест натягивать организационные связи между городами и восстановлять областные союзы.
Только упрочение организаций на местах даст опору Центральному Комитету; только на этой основе он сможет собрать авторитетную общепартийную конференцию, которая закрепит сделанные завоевания, теснее свяжет партийных деятелей легального и нелегального движения и наметит дальнейший план борьбы.
Работы много, задачи огромны, возможности растут. Каждый сознательный рабочий найдет здесь для себя поле деятельности — по своим наклонностям и способностям. К работе нужно приступать единовременно со всех концов. Стройте союзы! Зорко следите за состоянием производства. Руководите стачечной борьбой. Ставьте профессиональные органы. Открывайте политическую агитацию. Ставьте подпольные станки, выпускайте прокламации. Связывайтесь с думской фракцией, поддерживайте ее выступления. Объединяйте социал-демократов — по заводам, районам, городам. Стройте гибкий централизованный партийный аппарат на прочном пролетарском фундаменте.
Великие события могут прийти, по евангельскому слову, как тать ночью. Чтоб они не застигли нас врасплох, нужно, чтоб каждый из нас сделал все, что в силах, в этот период строительства и подготовки.
На ваши посты, товарищи! Без колебаний, без нерешительности, без промедлений — вперед!
Товарищи! Оказывайте содействие социал-демократической анкете «Правды". Задача анкеты — выяснить, что делается на местах (состояние партийной организации, ее внутренняя жизнь, ее политическая деятельность, настроение и запросы масс и пр.). Анкета эта служит всей партии, в потому все товарищи без различия фракций должны помочь нам, как можно шире провести анкету. Вопросные листки можно бесплатно получать через экспедицию «Правды» (Frau Luise Koller; Wien XIX. Pantzergasse, 12). Товарищи, живущие заграницей, пересылайте эти листки вашим друзьям в России.