«Ты трудишься не даром!»
«Правда» № 18-19, 29-е января (11 февраля) 1911 г.
14-го декабря 1910 года закрыт петербургский союз рабочих-печатников. Организация, пробившая в 1905 году плотину царской цензуры, впервые заставившая предпринимателей почувствовать всю силу планомерной рабочей борьбы, пала не в открытом бою со своим прямым врагом, но под тяжестью хозяйского локаута. Ее свалил вероломный удар полицейских насильников, скрывших под маской строгой «законности» свое подлое дело.
Петербург — не провинциальное захолустье. Здесь не решились устроить в помещении союза провокаторскую фабрику бомб, как в Екатеринославе, здесь постеснялись по-отечески «внушить» рабочим, что им было бы лучше вовсе обойтись без союза. Петербургские власти предпочли разыграть лицемерную комедию законности. Закон 4-го марта, который говорит только о согласовании, а не о защите интересов рабочих, оказался, видите ли, оскорблен тем, что союз принял участие в забастовке. И, спасая закон, они закрыли союз.
Какое им дело, что даже разъяснитель-сенат не решился запретить профессиональным союзам оказывать поддержку их членам-стачечникам! Какое им дело, что сам предводитель жандармов Курлов заявил в Государственной Думе, что правительство готово предоставить экономическому движению рабочих широкую и открытую дорогу. Власти — последовательны. Они — верные слуги реакционных сил — последовательны и тогда, когда протягивают рабочим посахаренный яд, и тогда, когда замахиваются на них казацкой нагайкой. Безошибочным инстинктом хищного зверя чуют они в каждой рабочей организации — будь то скромная касса взаимопомощи, рабочий кооператив или профессиональный союз, — где только бьется живое сердце рабочего класса, зреет его разум и крепнет его воля, — чуют они зародыш враждебной им силы, несущей им смерть и погибель. Вот почему они разрушают харьковское общество взаимопомощи, закрывают петербургский профессиональный союз. Ибо, где они не могут согнуть, — они ломают.
Но их яростные удары не останавливают рабочего движения. Они только лишний раз показывают, как верен путь, которым идут его передовые элементы в эти черные реакционные дни. Не поддаваясь на провокационные удары, использовать до конца и тем укреплять все остатки прежних завоеваний! Укрепляя, расширять их! Утомлять врага упорным сопротивлением, дискредитировать власть своими протестами, постоянным восстановлением того, что разрушено. И одно твердо помнить: удары правительства истребляют не только наши организации, — они истребляют в голове рабочих последние остатки политического равнодушия, рожденного в первые дни реакционного разгула.
Отвести рабочее движение в тихое русло социального мира, изгнать из него революционную социалистическую пропаганду — вот программа Курлова-Столыпина. Но классовые противоречия так же рождают борьбу, как грозовые облака — гром и молнию. Своими преследованиями легальных организаций правительство открывает эту истину глазам самых отсталых рабочих слоев. Оно само сковывает ту цепь, которая неразрывным единством классовой борьбы охватывает все формы рабочего движения; оно само сгоняет все ручейки рабочих организаций в один океан классовой партии. И с полной верой в будущее, готовясь пожать зреющую жатву, мы можем сказать ему: поистине, ты трудишься не даром!
Т—ский.