Сытинский «малый» о Раковском.
Следующая статья перепечатана из изданного в 1924 г. сборника «Война и революция», том 2, глава XIII «Травля Раковского». Статья была написана Троцким для газеты «Наше Слово», которую он издавал совместно с Мартовым и другими социал-демократами — интернационалистами в Париже с января 1915 до сентября 1916 г. — /И-R/
В огромной идеологической службе тыла главным орудием шляется бесспорно клевета. Кажется, вполне достаточно люди лгут и клевещут в мирное время. Но то, что мы наблюдаем с начала войны, имеет такой вид, как будто бы руководящие верхи общества, по меньшей мере, семь лет подвергали себя нравственному посту, и теперь, когда Марс их узы разрешил, сладострастно стремятся излить все накопившиеся в них за этот срок нравственные «отложения». Если будущий историк культуры с ужасом будет писать о нынешней бессмысленной бойне, то с каким же омерзением, с каким стыдом за отцов своих станет он писать о работе так называемых ответственных депутатов, дипломатов и услужающих журналистов!
Что большая русская пресса займет в этой главе позора подобающее великой державе место, сомневаться в этом было ложной национальной скромностью. А в эту большую русскую прессу г. Амфитеатров изо всех сил тщится внести возможно более серьезный вклад, счастливо сочетая навыки суворинца с репутацией бывшего «красного» человека. Еще совсем недавно Амфитеатров писал историю известных помещиков Обмановых (Романовых), сплошь женатых на немках, а ныне доискивается, не женаты ли на немках те итальянские политики, которые не желают брататься с русским помещиком Обмановым. Еще вчера его, вольноотпущенного нововременского жидоеда, назойливо каявшегося в грехах, обвиняли в том, что он продался евреям; а сейчас он сам ищет мотивов поведения итальянских интернационалистов в том, что они продались немцам.
Раковский приехал из Румынии в Италию, как социалист к социалистам, — бороться за невмешательство в войну Румынии и Италии. Но для чего же снаряжен Амфитеатров сытинской Фирмой в Рим, как не для того, чтобы оболгать и оклеветать Раковского! Конечно, сейчас на всем свете свирепствует по поводу «освободительной» войны злейшая цензура. Она сует свой нос в типографские гранки, она заглядывает в частные письма, она приложила свое ухо к телеграфной проволоке. Но разве же империалистская цензура существовала когда-нибудь для того, чтобы охранять честных людей от клеветников? За Обмановых Амфитеатров вылетел в Вологду, красные вирши свои писал в эмигрантстве, а лгать на Раковского — сделайте милость — цензура, расступись!
Раковский-де приезжал в Рим, «со своего рода официальной миссией». От кого? С официальной миссией — значит, от правительства? Но Амфитеатров знает, что это — вздор, и прибавляет, что в этом «нужно сомневаться». Почему? «Не такой это тип, чтобы на него возложили официальную миссию». Не потому, значит, нет миссии, что Раковский не взял бы ее, а потому, что Раковский — это «тип», да такой тип, на которого не возложили бы официальной миссии. Но все же, раз нет возможности говорить об официальной миссии, значит, нет фундамента для клеветы. Амфитеатровых этим не смутишь. Повертевшись вокруг да около, он кончает свою корреспонденцию сообщением, со слов других клеветников, что «Раковский — подставное (?) лицо, присланное в Италию (кем?) для германофильской пропаганды»…
Но ведь Раковский не такой тип, чтоб его посылать? Не такой, но все же «подставной». «Нужно сомневаться», но, тем не менее, прислали. А если все-таки не прислали, то потому, что «не такой тип». Клевещет и озирается, лжет и поджимает хвост, ожидая последствий.
Что за «тип» Раковский, известно Интернационалу. Это человек, который два десятилетия стоит под революционным знаменем, который теснейшими узами связан с русским, французским, болгарским и румынским социализмом, который свои выдающиеся силы и — позволим себе сказать и это! — свои средства отдает делу освобождения пролетариата. К Раковскому липкая амфитеатровщина не пристанет.
А с Амфитеатрова взятки-гладки: сытинский «малый» по итальянским делам — это такой «тип», на которого можно без опаски возлагать всякие поручения.
«Наше Слово», 17 апреля 1915 г.