Дискуссия в Кронштадтском Совете по вопросу о т. н. «Кронштадтской республике»
Все даты — по старому стилю.
В раскаленной атмосфере морской крепости на острове Котлин Февральская революция приняла форму не красных бантов и цветистых декламаций, а вспышки кровавой матросской мести 1 марта над наиболее ненавистными офицерами-слугами царского режима: адмирал Вирен, полковник Стронский и несколько десятков других самых жестоких и ненавистных офицеров. Еще несколько десятков офицеров были заперты в местную тюрьму, а офицеры, оставленные на свободе, лишены оружия. Мы видели похожий кровавый взрыв негодования в 1793 г. в Париже; мы увидим через полтора года такую же динамику революции на военно-морских базах Германии, в Киле и Вильгельмсгафене.
Политически, Кронштадт в 1917 году стоял на самом левом фланге революции. В крепости и городе господствовал Совет, взявший на себя все муниципальные функции, закрывший кабаки и притоны, охранявший строгий порядок на улицах и заводах острова-крепости. Комиссар Временного правительства, кадет и член Гос. Думы В. Н. Пепеляев попытался «навести порядок», освободить заключенных офицеров, но его начисто игнорировали. Еще 10 марта Пепеляев получил от Кр. Совета письменное уведомление о том, что руководящая роль во всех кронштадтских учреждениях принадлежит Совету. 13 мая Совет потребовал отослать «комиссара» и вовсе упразднить эту должность. Резолюция Совета была вызвана к жизни частным случаем: в результате спора между Исполкомом Совета и комиссаром Временного правительства Пепеляевым относительно замещения должности начальника милиции. Реакция Временного правительства на инцидент, таким образом, последовала не в связи с фактическим доминированием Кр. Совета, а вследствие удара по престижу центральной власти — публичным заявлением о первенстве Совета. Масла в огонь подлили также выступления левых руководителей Кронштадтского Совета.
В Совете председательствовал красноречивый беспартийный студент, А. Н. Ламанов. О нем Ф. Ф. Раскольников — один из ведущих большевиков Кронштадта — вспоминает, что Ламанов одно время носился с идеей партии беспартийных, а на заседаниях Совета и частых митингах увлекался цветистой фразой. Троцкий его позже опишет так: «Председателем совета был беспартийный, «сочувствующий анархистам», а по существу совершенно мирный мелкий чиновник, который раньше был почтителен к царскому начальству, а теперь — к революции» (см. «Шумиха вокруг Кронштадта»). Историк Кронштадта в 1917—21 гг. И. Гельцер описывает красочный клубок беспартийных радикалов, анархистов разных толков и буйствующих индивидов, которые в жестокие дни разочарования после июльского выступления создали «Союз анархистов-социалистов-революционеров-максималистов». Во главе этой новой «партии» встал «идейно беспартийный» Анатолий Ламанов. В 1921 г. его расстреляют за руководство Кронштадтским мятежом.
Его брат, под подозрением царской Охранки в 1911 г. за связь с эсерами, старший лейтенант П. Н. Ламанов был избран матросами в первые дни Февральской революции стать во главе морских сил Кронштадта, вместо убитого матросами адмирала. Этот яркий факт: заместивший растерзанного адмирала старший лейтенант-социалист-революционер во главе главной морской базы на Балтийском море — этот факт встал камнем преткновения и опровержением всей политики Временного правительства. Режим двоебезвластия исчерпал себя в Кронштадте за несколько месяцев до того, как он стал невыносимым в стране в целом. Оставалось одно из двух: либо Временное правительство снимет лейтенанта и вернет царского адмирала возглавлять Кронштадт; либо прапорщик Крыленко и матрос Дыбенко станут во главе военного ведомства всей России, а Ленин и Троцкий возглавят Совнарком.
Большевик Раскольников поместил в «Правде» № 57 за 14 мая (ст. ст.) статью о перевыборах 4 мая в Кронштадтский Совет. В результате перевыборов в Совет вошли: 93 большевика, 91 с.-р., 70 беспартийных и 46 меньшевиков. В этой статье он также заметил: «Комиссар Временного правительства, член Государственной Думы, Пепеляев, здесь совершенно незаметен; его мало кто знает, им никто не интересуется».
Троцкий вспоминал в «Истории русской революции»:
“В действительности Кронштадтский Совет еще не был большевистским: в него входило в мае 107 большевиков, 112 эсеров, 30 меньшевиков и 97 беспартийных. Но это были кронштадтские эсеры и кронштадтские беспартийные, жившие под высоким давлением: большинство их в важных вопросах шло за большевиками».
Разница между цифрами Раскольникова и Троцкого о составе Совета значительна — 300 депутатов у Раскольникова, 346, у Троцкого — но разница объясняется флюидной конституцией Советов и ростом представительства в этом Совете, как и в других местных Советах. Всё новые группы рабочих, служащих и ремесленников организовывались и посылали своих кандидатов в местный Совет. Политическое настроение в городе отражалось не только в Совете, но и на частых митингах на Якорной площади, а здесь популярностью пользовались левые ораторы. Бойкий газетчик и меньшевик-интернационалист Н. Н. Суханов вспоминает:
«Троцкий и Луначарский, как известно, не были в то время членами большевистской партии. Но эти первоклассные ораторы уже успели стать популярнейшими агитаторами в течение двух-трех недель. Успехи их начались, пожалуй, с Кронштадта, где они гастролировали очень часто».
Конфликт между властью Временного правительства и местным Советом дошел до точки в середине мая. Буржуазные газеты яростно описывали анархию, якобы царившую в городе: «распоясавшиеся» матросы, растерзанные морские офицеры и пьяные толпы солдат и мастеровых. Действительность была обратной. Американский историк И. Гетцлер описывает высокий политический и культурный настрой в городе: образцовый порядок и чистоту на улицах, бурную культурную жизнь, лекции в клубах и пр.
Вопрос о власти приобрел национальный масштаб. Мы снова цитируем Троцкого:
“13 мая Совет постановил: «Единственной властью в Кронштадте является Совет рабочих и солдатских депутатов». Устранение правительственного комиссара, кадета Пепеляева, игравшего роль пятого колеса в телеге, прошло в крепости совершенно незамеченным. Сохранялся образцовый порядок. В городе была запрещена карточная игра, закрыты и выселены все притоны. Под угрозой «конфискации имущества и отсылки на фронт» Совет запретил появляться на улицах в пьяном виде. Угроза не раз приводилась в исполнение.”(«История русской революции». Том 1).
14 мая в Кронштадте выступил в Совете и на митинге Троцкий. Мы даем ниже протокольную запись дискуссии в Совете. 16 мая в Кронштадте выступил в Совете и на митинге Луначарский. 19 мая в городе с шумом выступили два иностранных социалиста, связанные с Циммервальдом: швейцарец Роберт Гримм и итальянка Анжелика Балабанова. 21 мая в город приехала делегация от Петросовета в составе Н. С. Чхеидзе, А. Р. Гоца, М. И. Либера и В. А. Анисимова. Авторитет лидеров Петросовета оказался недостаточным и не убедил ни массы слушателей на Якорной площади, ни членов Совета. 24 мая в непокорную крепость прибыли двое министров-социалистов, Скобелев и Церетели, чтобы подчинить Кронштадтский Совет политике Петроградского Совета (ЦИКа еще не было) и коалиционному министерству. Министры выступали в Совете и на специально созванном митинге на Якорной площади, но успеха также не имели. После препираний между министрами-социалистами и исполкомом Совета было составлено примирительное соглашение, но гладкий язык не мог скрыть основное противоречие двух режимов власти.
25-го мая Троцкий снова в Кронштадте; 26-го он в Петросовете защищает власть Кронштадтского Совета; а 27-го он снова плывет на мятежный остров и на митинге на Якорной площади проводит известную резолюцию: От кронштадских матросов, солдат и рабочих — революционному народу Петрограда и всей России. Это агитационное заявление было огромным тиражом распространено в Петрограде и во всех городах и гарнизонах армии и флота.
В Кронштадте, на несколько месяцев раньше, чем в других городах и селах России был ребром поставлен и в пользу Советов решен главный вопрос 1917 года: какой класс будет править?
Эпилог «Кронштадтской республики».
Утром 4 июля Кронштадт послал в Петроград отряды вооруженных моряков, которые составили в общих многотысячных демонстрациях яркие, черного цвета матросских бушлатов, струи крайне левых большевиков и анархистов. В дни корниловского восстания моряки Кронштадта выдвинули отряды вооруженных крепким словом агитаторов против казачьих полков. В октябре Троцкий, новый председатель Петроградского Совета и его Военно-Революционного Комитета, позвал на помощь кронштадтских моряков и они составили ударную силу Октябрьского переворота. В следующие годы Ленин и Троцкий черпали в Кронштадте все новые и новые отряды моряков, которые растекались по всем фронтам Гражданской войны, передавая боевое настроение новым дивизиям Красной Армии.
Этот, длившийся почти четыре года перелив революционных элементов из Кронштадта на все фронты Гражданской войны изменил общественный характер гарнизона и населения: на фронт уходили более сознательные и боевые элементы; их место занимали сырые рекруты из крестьян и деклассированного населения голодных городов.
Эрго: мятеж в Кронштадте в феврале-марте 1921 года под лозунгом «За Советы без большевиков» и под председательством того же беспартийного, «сочувствующего анархистам» Анатолия Ламанова.
О заседании Совета 14 мая.
Лев Троцкий и Григорий Чудновский прибыли из Соединенных Штатов Америки в Петроград в ночь на 5 мая. В начале года они оба работали вместе с Н. Бухариным в редакции социалистической газеты «Новый мир» в Нью-Йорке, а по дороге в Россию были задержаны в Канаде английскими властями и один месяц провели в лагере для немецких военнопленных. Теперь оба вошли в Межрайонный Комитет, стоявший на левом фланге российского социализма, а 14 мая приплыли в Кронштадт, чтобы выступить на предстоящем массовом митинге на Якорной площади.
Днем раньше в город приехал видный меньшевик, председатель фракции меньшевиков в Петросовете, Марк Бройдо, который выступил на митинге вечером 13-го и на заседании Совета против Троцкого и Чудновского. Это, не первый приезд Бройдо в Кронштадт. Он приезжал сюда в начале марта, чтобы «объяснить местному Совету политику Петроградского Совета, в частности, поддержку Временного правительства» (см. I. Geltzer, Kronstadt, 1917—1921, p. 29).
Дискуссия вряд ли была заранее запланирована: просто на очередном заседании пленума Совета столкнулись два «героя момента» — недавно вернувшиеся из Америки Троцкий и Чудновский — и приехавший из Петрограда видный меньшевик. Дискуссия была записана стенографом и предприимчивый редактор газеты решил напечатать протокол в следующих номерах «Известий».
Нашел этот текст наш друг, студент-историк из С. Петербурга, и мы сердечно благодарим товарища Р. Г.
— Искра-Research.
| Вот так выглядела в 1917 году 1-я страница этой 4-страничной газеты. |
|
Техническая заметка редакции.
Протокол дискуссии был напечатан в №№ 54, 55 и 56 газеты за 25, 26 и 27 мая. Текст приводится по современной орфографии. Мы выправили в нем несколько опечаток и ошибок в пунктуации, вставили несколько разрывов абзаца, чтобы облегчить понимание. Все даты даются по старому стилю.
«Известия Кронштадтского Совета рабочих и солдатских депутатов», № 54, 25 мая 1917 г.
Заседание Кронштадтского Совета Р. и С. Д. 14-го мая 1917 года.
Председатель (Ламанов). «Объявляю заседание открытым. Предлагаю собранию приветствовать товарищей Троцкого и Чудновского, вернувшихся из далекого изгнания, куда они были заброшены царским самовластием. (Аплодисменты). Позвольте Вас приветствовать от лица Р. и С. Д. Нам приятно видеть великих борцов за идеи тех, кто был изгнан за борьбу царскими приспешниками в далекую Сибирь и вынужден бежать на далекую чужбину. В настоящее время, когда огонь революции начинает перебрасываться и в другие государства, когда пролетарии всего мира начинают сознавать, что время пришло, что пора взяться за оружие для завоевания себе свободы, позвольте в Вас приветствовать интернационал, то явление в жизни, которое объединяет пролетариев всего мира, без различия национальностей, ибо только объединение трудящихся масс всех стран даст великую победу социализму, когда не будет рабов не только в смысле политическом, но и в экономическом, когда на земле будут править трудящиеся и, когда никакая сила не способна будет повернуть народы друг против друга на братоубийственную войну. Привет Вам и большая благодарность за то, что Вы, в эти великие, сложные минуты России, вернулись к нам для совместной работы». (Аплодисменты).
Троцкий. «Большое спасибо за ваш теплый товарищеский прием. Мы понимаем этот прием не формально, не как акт вежливости, не как декоративное движение ваших рук, а как выражение того факта, что нам предстоят большие битвы на Русской земле, во всем мире и, что этим актом взаимного приветствия закрепляем узы солидарности, приносим акт верности делу, за которое нам предстоит бороться. Вчера только мы были на заседании Петрогр. С. Р. и С. Д. и я вынес впечатление, что самый запутанный узел стоит перед нами и, к несчастью далеко не все те, кто стоит во главе Совета Р. и С. Деп., отдают себе отчет во всей сложности, запутанности и остроте создавшегося политического положения. Не все вожди, рабочие и солдатские депутаты, сознают, что необходимо сделать, чтобы закрепить дело завоевания Русского народа.
Я начинаю не с общих соображений, на почве которых мы стоим, я перехожу к тем вопросам, которые мы не имеем право обходить, даже на торжественных заседаниях, ибо эти вопросы решают судьбу принесенных жертв и нашей мировой революции. Я говорю о коалиционном министерстве, которое образовалось при активнейшем участии Петроградского Совета Р. и С. Депутатов.
Вчера мы имели возможность в первый раз выслушать граждан-министров, вошедших в состав коалиционного министерства с благословения Совета Р. и С. Депутатов. Отчет граждан-министров произвел самое тягостное, безотрадное впечатление, он показал, что были правы те, которые с самого начала говорили, что входить в коалиционного министерство при данном положении дел нельзя. Те, которые считали, что мы слишком слабы, чтобы взять власть в свои руки, должны были сказать, пусть они — наши враги — несут на себе власть, а мы остаемся критиками, чтобы в минуту нового неизбежного кризиса взять власть целиком в свои руки. Другие и сейчас говорили, что мы должны взять власть целиком, то, что сделал Исп. Ком. С. Р. и С. Депутатов, который раньше вынес резолюцию против коалиционного министерства. Вожди С. Р. и С. Депутатов, который отстает от населения, от городских рабочих масс, подверглись влиянию с верху, или сделала внушение буржуазная власть, буржуазная пресса; а это большое влияние в 20, 50, 100 атмосфер и не все социалистические легкие переносят это атмосферическое давление и в короткий срок С. Р. и С. Депутатов перерешил этот вопрос. Этим может воспользоваться контрреволюционная сила и мы обязаны сплотить все свои силы, чтобы урегулировать положение в стране. То, что докладывали министры, доказывает, что этот шаг был глубоко ошибочный, этот шаг может надолго остановить дело революции. Они объяснили, как можно наложить железную руку на сверх-прибыль капиталистического класса, не только с этого года, но с прошлого. Мы говорили, что прибыль — есть движущая сила капиталиста, если хотите устранить капиталистов, если хотите посягать на капитал, устройте соответствующий инструмент. Возьмите всю власть в руки С. Р. и С. Депутатов.
Тов. Чернов объяснил, что он будет заниматься переписью, чтобы довести аграрный вопрос до сведения будущего Учредительного Собрания, а мы хотели, сейчас, когда нужно связать многомиллионное крестьянство с делом революции, когда надо на деле, на практике доказать, что нужен не министр аграрной статистики, а министр аграрной революции, власть, которая обратилась бы к крестьянским массам и сказала-бы — берите землю в свои руки, под наблюдением Советов крестьянских депутатов. А нам отвечают — это решит Учредительное Собрание. Да что такое Учредительное Собрание? Оно выйдет из того-же народа, который творит сейчас революцию. Мнения и взгляды его изменяются под влиянием фактов. Хотят воздействовать на народ помещики, контрреволюция борется за влияние на народ, а мы должны бороться за народ, за крестьянство, против этих враждебных лиц. Помещик говорит: земля до Учредительного Собрания остается моей, а мы говорим, что мы предлагаем крестьянам взять землю в свои руки. По мнению буржуазии, это произвол, но разве владение помещиками землей не произвол. Земля, это огромная сила в руках помещиков; они могут оказать влияние на самый состав Учредительного Собрания. Вот посему мы имеем полное историческое право сейчас призвать крестьян к планомерному систематическому захвату помещичьей земли, и мы сказали министру Чернову, что каждая десятина земли, которую теперь захватит крестьянство, имеет большое значение для будущего русской революции.
Коалиционное министерство — это ложная политика. Они вносят радикальные проэкты, но большинство использует их в своих целях, в особенности министра военного и морского — Керенского. Он состоит в С. Р. и С. Депутатов, но он не бывает в Совете, он объезжает фронт с лозунгами суровой дисциплины, но дисциплины со стороны солдат. А на съезде делегатов, который был созван верховным главнокомандующим Алексеевым, все уяснили попытку его создать контрреволюционный аппарат, чтобы сделать послушными солдатские массы. Алексеев сказал, что мир без аннексий и контрибуций пустая болтовня. Это говорит не кто-нибудь, не нововременский фельетонист, а говорит верховный командующий русской армии, что мир без аннексий и контрибуций есть утопическая программа. Генерал Алексеев, который подчинен военному министру Керенскому, представляющему С. Р. и С. Депутатов, решается нанести громогласную пощечину Вр. Правительству, заявляя ему, что его программа есть пустая утопическая фраза. Мы не слышим, чтобы от него требовали подчинения Вр. Пр., ему не говорят — руки по швам. Дисциплину требуют не от генерала Алексеева, а от солдатских масс по отношению генерала Алексеева и его стремлений создать контрреволюционный блок, контрреволюционные деятели стараются заворожить Керенского, воспользоваться его авторитетом, говоря его именем, через голову С. Р. и С. Депутатов, заставить солдат восстановить буржуазный порядок. И поскольку наши министры занимаются аграрной статистикой и, вырабатывая департамент министерства труда, не замечают, что происходит процесс контрреволюционных сил, который прикрывается, как ширмой, социалистическими министрами. Когда наши враги почувствуют себя сильными, они возьмут за горло С. Р. и С. Депутатов. Что сделают с Керенским — это безразлично, они его устранят, но прежде всего уничтожат организацию, которая поставила им на службу Керенского.
Все это я говорю не для того, чтобы компрометировать Петр. С. Р. и С. Д. Он остается верховным, руководящим учреждением Русской революции. Мы обязаны всю нашу работу вводить в рамки Совета Р. и С. Д. Я хочу сказать, что не нужно брать С. Р. и С. Д. как раз навсегда данную величину. С. Р. и С. Д. меняется. Вспомним как шло развитие русского народа: 9 января 1905 года выступил народ с попом Гапоном, затем создался Совет Рабочих Депутатов с Хрусталевым во главе, теперь же в 1917 году, Совет Р. и С. Депутатов представляет из себя единственную реальную силу. Когда критикуем Совет Р. и С. Д. Петроградский, то не для того, чтобы подрывать его авторитет, а чтобы оторвать его от имущих классов, которые стараются сделать его орудием против аграрной, демократически-классовой, пролетарской революции. И мы на митингах солдатских, заводских, массовых ведем политику, чтобы воздействовать на Совет Р. и С. Депутатов, чтобы призвать каждого отдельного депутата не забывать, кому должна принадлежать власть в стране. Терещенкам и другим, или Совету Р. и С. Д. Если депутат колеблется, говорит, что мы недостаточно сильны, чтобы взять власть в свои руки, надо сказать ему: таких нерешительных нам не нужно, такая нерешительность губительна для нас. Те, кто говорит, что мы слишком слабы для завоевания власти С. Р. и С. Д., не понимают, что значит усиливать рабочие массы. Такое заявление ослабляет их. Есть много рабочих, которые не верят в свои силы. Главная слабость их в том, что они не понимают своей силы, что могут взять власть в свои руки. Если бы власть перешла сейчас в руки С. Р. и С. Д., если бы они сознательно взяли власть в свои руки, не министр аграрной статистики и комиссары Временного правительства, а члены Исполнительного Комитета С. Р. и С. Д. и призвали бы крестьян брать землю в свои руки, это было бы величайшей пропагандой, какая возможна, и каждый, самый темный, крестьянин, вчерашний монархист, стал бы ярым сторонником революции.
Есть огромная разница между целями буржуазными и С. Р. и С. Д. Режим последнего означает захват земли и воли в руки трудящихся масс. Это единственная возможность и по отношению к войне. Противоречивую политику вносит резолюция Времен. Правительства о мире без аннексий и контрибуций, и вместе с тем запрещает братание на фронте. В тот момент, когда Петроградский Совет Р. и С. Д. выносит это приказ, такой же издается и Вильгельмом. Является вопрос, кто же из них ошибается? Вильгельм не может сделать ошибки, там юнкерская каста, и в своих решениях они не ошибаются, а здесь у нас колебание, шатание. Значит С. Р. и С. Д. не понял в чем состоит революционная задача нашей армии. Братание есть начало заключения мира с низов, это не есть путь к сепаратному миру. Братание начинается на одном месте и как огонь переносится по всему фронту. Это есть единственный путь к ликвидации войны против возрождающегося милитаризма. Против него мы будем работать в ваших рядах и считаем, что перед нами стоит великая задача прояснения сознания обновленного состава Совета С. Р. и С. Депутатов. Новое Времен. Правительство через две недели обнаружит свою несостоятельность и буржуазное большинство не даст им провести ни одного социалистического закона. Что же теперь, если новое министерство, состоящее под руководством буржуазии не способно кончить войну? Пригласить Милюкова, или взять власть в руки Совета Р. и С. Д.? (аплодисменты).
(Продолжение следует).
«Известия Кронштадтского Совета рабочих и солдатских депутатов», № 55, 26 мая 1917 г.
(Продолжение).
Бройдо. Позвольте приветствовать вас от имени Петр. С. Р. и С. Д. (аплодисменты) Я впервые вчера вечером выступал здесь на митинге и то отношение, которое я встретил, говорит, что дело у вас обстоит не так, как у нас в Петрограде. Там на заседаниях Совета, которые происходят в Морском корпусе, присутствует около 3-х тысяч человек. И вот, когда производится голосование, которое вносится от имени Исполнительного Комитета, поднимаются разом руки приблизительно, 2900 человек и только маленькая кучка в 100 человек высказывается против этих решений. Товарищи, если бы это было бы только в Петрограде и линия, которую взял на себя С. Р. и С. Д. и Исполнительный Комитет Петрограда была только линией Петрограда, а здесь была другая линия по всей России, тогда т. Троцкий был бы прав, но т. Троцкий упускает из виду, что та линия которую взял Совет Р. и С. Д. Петрограда находит отзвук со всех совещаний по всей России. До нас доносится единодушная поддержка не самой идеи Совета, который стоит в концентрации народных масс, а той линии, которую взял Совет. Было всероссийское совещание С. Р. и С. Д., был фронтовой съезд, со всех сторон несется голос, что те шаги, которые предприняты Петроградским Советом Р. и С. Д. ведут по пути правильному, и стало быть Совет находит поддержку во всей стране. Тов. Троцкий говорит, что виноваты вожди, но эти вожди действуют с одобрения масс, которые сгруппированы в провинции по всей России, Если неправильна политика, надо перевоспитать эти массы, настанет момент, когда мы возьмем власть в свои руки, это — момент социальной революции, но мы говорим, что теперь момент демократически-буржуазной революции, в центре которой стоит демократическая масса (свистки, звонок Председателя). На этом пункте стоит остановиться — тов. Троцкий поддерживает эту точку зрения вместе с Лениным и газетой «Правда».
Таков вывод его слов, что мы переживаем социальную революцию, либо находимся накануне ее. Я должен напомнить, что это его старая точка зрения*, что в 1905 году он говорил то же самое; если тогда была ошибка, можно думать, что он и теперь ошибается. Если социальная революция есть, кто должен вести сейчас же в царство социализма? (свистки) Готова ли Россия, в которой не так давно число неграмотных составляло около 75%, в которой крестьянство является преобладающим элементом (свистки). Готова ли Россия к приходу социализма? Мы отвечаем на этот вопрос: она еще не готова, а то что происходит сейчас, это есть широкая демократическая революция, но буржуазная, в том смысле, что она сохраняет основы старого порядка. Еще не наступил момент. Мы стремимся к этому моменту, мы боремся за социализм не менее тов. Троцкого, но говорим, что не настал момент для введения социалистического строя. Если вы создадите Правительство, которое будет составлено из представителей Совета Р. и. С. Д., тогда совершенно неизбежно, что это Правительство будет направлено силою вещей, народной стихией к тому, чтобы забрать не только землю, но и фабрики. Когда будет свое правительство, как удержать, чтобы не захватывали фабрик и заводов и не отнимали частной собственности (шум). Я не защитник частной собственности, я старый социал-демократ, и улыбки здесь неуместны. Может здесь, где я вижу только представителей демократии, многие работали в партиях половину того, что я работал. Отнеситесь с уважением к тому, что я говорю. Если поставить Правительство, которое будет состоять из Совета Р. и С. Депутатов — это будет правительство социалистическое, к которому мы не готовы, а раз мы делаем шаг к которому не готовы, он может толкнуть нас в пропасть.
* Меньшевик Бройдо имеет в виду, что Троцкий упорно отстаивал точку зрения «перманентной революции» начиная с 1905 г. Дальше в своем выступлении Бройдо отметит, что большевики иногда «ошибались» в сторону «троцкизма», но потом исправляли ошибку и приближались к меньшевикам. Выдержанный и испытанный меньшевик Бройдо защищает теорию «двух стадий» от Троцкого, Ленина и левых большевиков. — /И-R/
Тов. Кридиом* упустил из виду и не коснулся того, к чему поведет такое Правительство. Получается такое впечатление — достаточно взять власть в руки новому правительству и никакого возмущения не будет, вся страна санкционирует это. Это неверно: крупная буржуазия, средняя, значительная часть мелкой буржуазии, офицерство и мещанство не согласятся на новое правительство, которое будет составлено из представителей рабочих и крестьянства. Начнется гражданская война, которая в настоящий момент невыгодна, но которую мы поведем когда-нибудь. Но тем и отличаются социалисты, в частности социал-демократы, что они учитывают каждый момент. Речь идет о том, когда нужно начать гражданскую войну, теперь или немного погодя. Страна находится в полной разрухе, денег нет, продовольствие расстроено и те делегации, которые являются, приносят нерадостные сведения о нашей армии. Пролетарии теряют свою силу. Какую бы сторону народного хозяйства ни взять, везде расстройство. Когда везде разруха, когда мы вынуждены воевать, в этот день начинать гражданскую войну нельзя. Петроградский Совет Р. и С. Депутатов по этому пути не пойдет и найдет себе поддержку (аплодисменты).
* Кридиом — Так в газете. Возможно, что это опечатка, и Бройдо сказал «Тов. Троцкий». — /И-R/
Тов. Троцкий говорит: почему в несколько дней изменилось отношение по вопросу о коалиционном министерстве. Этот вопрос обнаруживает непонимание момента. Коалиционное министерство не есть вопрос программы, но тактики, но вопросы тактики могут решаться в 24 часа, могут меняться без боя в зависимости от условий. Мы не говорим, и ни одна социалистическая партия не говорила никогда, что мы не должны входить в министерство. Образованием этого министерства мы отодвигали на себя эту чашу, это трудное дело. До последнего момента мы шли не по тому пути, который нам рекомендует тов. Троцкий. Мы говорили: мы не хотим власти, мы остаемся революционной организацией. Мы будем действовать, поддерживать вас постольку поскольку формула эта не ведет к тому, чтобы вывести страну из тупика, из того момента, в котором она находится. Настал такой момент, когда перед нами было 3 выхода. Можно было оставить их у власти, заставить их быть у власти. Но каким образом можно заставить людей остаться у власти? Поставить к Гучкову и Милюкову по часовому? Был другой выход: пусть они уйдут и на их место сядет кто-нибудь другой. Раз мы сами отказываемся входить в министерство, стали бы более правые элементы, этот выход был бы выгоден им, но не нам. На этот выход мы не пошли, и надеюсь, что встретили поддержку всей страны в этом отношении (аплодисменты). Был еще третий выход, крайне левый, чтобы сразу захватить власть в свои руки. Достаточно было послать роту солдат, даже позвонить по телефону в Мариинский дворец: уйдите из Мариинского дворца — и он был бы очищен. Дело не в том, чтобы убрать министерство, а в том, чтобы справиться с властью, с разрухой и закончить войну. Так товарищи, которые накануне 20 апреля* призывали нас к свержению Временного Правительства, большевики, после того, как на улицах Петрограда появились признаки гражданской войны, они заявили, что лозунг Долой Временное Правительство есть лозунг неверный, и его нельзя понимать как лозунг очередного дня (аплодисменты).
* В конце апреля пало первое министерство Милюкова—Гучкова—князя Львова. Падение вызвала чересчур откровенная нота 18 апреля министра внешних дел Милюкова о войне до победного конца. Вызвав всеобщее негодование и массовые демонстрации, требующие немедленного прекращения войны, этот кризис привел к министерству первой коалиции с участием Церетели, Чернова и других «социалистов». — /И-R/
Поэтому, тов. Троцкий, не повторяйте большевистских задов, тех ошибок, которые большевики, наученные опытами, должны были признать неправильными*. Итак — принять власть в свои руки мы не могли.
* Здесь меньшевик Бройдо пускает шпильку в политические метания и зигзаги, которые допускала большевистская партия в первые два месяца революции. В первые две недели — неопределенный радикализм Петроградского комитета; в середине марта, приезд Каменева, Сталина и Муранова из ссылки, и поворот руля большевистской политики вправо; в начале апреля, приезд Ленина в Петроград, Апрельские тезисы и его борьба за лозунг власти Советов, немедленного мира и социалистическую революцию. — /И-R/
Мы боимся, мы несем ответственность за Российскую революцию, за то, что у нас делается. Мы не хотим гражданской войны, поэтому отвергли и крайне левый выход. Мы взяли средний путь, который единственно представлялся возможным, а тут говорят — мы вступили в буржуазное министерство, находимся в плену у Львова и Шингарева, и так далее, являемся ширмой для них. Можно говорить, что угодно, но нужно видеть различие между вхождениями в министерство в других странах и у нас. Российская революция представляет собой уникум, которого никогда не было; революция совершилась во время войны при довольно слабо развитом капиталистическом производстве. А нам говорят, что мы вошли в министерство так же, как Самбо во Франции. Он входил, чтобы поддержать войну, он не ставил своему Правительству никаких условий. У нас как раз противоположное: наши представители вошли в министерство с согласия революционной демократии всей России, не изменниками, а выставили определенную платформу, которую правительство вынуждено было принять. И во главе этой платформы стоит тот пункт, который нам одинаково дорог — решительная борьба за мир. Он принят и начинает осуществляться не теми анархическими приемами, на которые некоторые толкают нас, а организованным путем, при помощи министерства. Нам говорят, что оно в плену буржуазии. В плену можно быть у сильного противника, а за кем сейчас сила? Ведь говорят, что мы можем взять власть в свои руки, значит мы сильны, а такой противник которого можно свергнуть, — может ли держать наших министров в плену? Эти министры опираются на народное доверие, они имеют свой парламент С.Р. и С.Д., и пока наши министры остаются там, они выполняют программу, которая поставлена, и все правительство принуждено ее выполнять. Если настанет момент, когда они откажутся ее выполнять, тогда никто не помешает отозвать этих министров и тогда отзыв министров будет призывом к новой революционной борьбе. Дело будет ясно для всей России: когда наши министры уйдут, это будет призывом к восстанию против буржуазии. Говорят, что коалиционное министерство затормозит революцию. Неужели та программа, которая принята подавляющим большинством голосов на заседании Совета, неужели она не революционна. Она предусматривает целый ряд крупных социальных реформ в области внешней политики. Это революционная платформа. И раз мы участвуем в коалиционном министерстве, усиливаем наше воздействие и в области внешней политики, когда мы имеем возможность воздействовать на союзников, опираясь на свою организацию, вести правильную политику и в области внутренней политики.
По мнению тов. Троцкого значительная часть собрания была недовольна Черновым. Если бы мы остались до конца, то увидели бы, что огромнейшая часть стоит за вхождение в министерство. Хотя я тоже не досидел, но я уверен в этом (смех) и должен признать правильной тактику, которой держатся министры. Т. Троцкий говорит, каким образом можно проводить закон о конфискации прибыли, раз буржуазных министров большинство. Т. Троцкий способен мыслить: да-да, нет-нет, а что сверх, то от лукавого. Следовательно, путь по которому шла Русская революция, тов. Троцкий не может понять. Буржуазные представители в большинстве, но за кем шла страна? За нами! Если мы можем захватить власть в свои руки, значит мы сила. Так не в этом дело, что теперь там социалистические министры, не потому, что мы слабы, а потому, что мы не захотели взять больше портфелей. Дело не в том, что буржуазных министров восемь, а в зависимости от соотношения сил в стране, а соотношение такое, что в данный момент мы можем навязать им свою волю, поскольку будем выдвигать свои меры и не пойдем по тому пути, на который толкает тов. Троцкий. Теперь такой момент демократической республики, когда решаются вопросы не в зависимости от меньшинства или большинства, а в зависимости от того, что представляет из себя сила. Когда речь идет о прибыли, мы говорим о буржуазии и будем с ней бороться; но те законы, о которых докладывали министры, они приняли, и буржуазное большинство в совете министров должно было принять эти законы, находясь под определенным давлением демократической России. Тов. Троцкий говорит, кто будет проводить эти законы в жизнь; если бы министры были в наших руках, мы сместили бы чиновников. Но это вещь невозможная, она поведет по неверному пути. Мы должны пойти по тому пути, который единственно намечается в настоящее время и сохраним за собою политическую свободу, которой нет ни в одной стране мира.
Мы пользуемся этой свободой, и вхождение в министерство имеет для нас двоякий смысл: мы получаем более решительную политику в области внешней, мы заставили уйти империалистов Гучкова и Милюкова и поставили своих людей, имеем давление на союзников и обеспечиваем возможность более скорого созыва Учредительного собрания, возможно более скорого осуществления реформ в области экономической и гражданской свободы. Эта политика — единственно верный путь, который оставался при тех условиях, какие создались в период министерского кризиса.
Позвольте сказать несколько слов по поводу братания. Братание вещь очень хорошая, и само собой разумеется, что социалисты в душе должны приветствовать братание. Но надо ставить вопрос на практическую почву, он был бы допустим и дал бы разрешение вопроса о войне, если бы братание совершилось одновременно на всех фронтах. Это было бы вещью великолепной. Тов. Троцкий и те, которые к нему примыкают, говорят, что братание это единственный выход, единственный путь к международному заключению мира снизу, а не сверху, потому что это братание даст сигнал революции в Германии, в Англии и Франции. И когда эти революции совершатся везде, правительство будет свергнуто, и империалисты отодвинуты. Мир сделается сам собой. (Шум, звонок председателя). Но улита едет, когда то будет*. 14 марта мы обратились с воззванием. Это не есть простая бумажка, это идет от революционного органа, от имени Российской революции. К этому воззванию прислушиваются, как к организованному способу заключения мира. Что вернее: воззвание или неорганизованное братание отдельных кучек. Не так быстро это делается, как хотите, путь этот прекрасен, но в высшей степени длинен, и вместо того, что бы окончить войну скорей, тот путь, который предлагает тов. Троцкий, ведет к затягиванию войны. Братание началось на французском фронте в 1915 году, у нас довольно давно, а революции во Франции, Англии, Германии не видали. Что касается революции во Франции и других странах, она может быть, может и не быть. Можно ли такой животрепещущий вопрос, от решения которого зависит вся судьба России, вопрос о войне и мире, можно ли решать его в зависимости от проблематического предположения о революции других стран. Нельзя действовать путем неорганизованного братания.
* Пословица; ее значение: неизвестно, сколько надо ждать. — /И-R/
Коснусь Стокгольмской конференции: тов. большевики говорят, что: «мы на эту конференцию не поедем, потому что там участвует Шейдеман, который поддерживает свое правительство», но они повторяют то же, что и буржуазные газеты, удивительно сходятся, мечут гром и молнию. Совет Р. и С. Д. держится такой позиции: мы идем на всякую конференцию, которая ведет к выяснению условий мира, к организованному воздействию в пределах каждой страны, чтобы скорей добиться мира. Этот путь приближает конец войны. Нам говорят — нельзя встречаться с Шейдеманом — но каким образом вы навяжете свою волю буржуазным правительствам. Вы говорите: мы пойдем на конференцию с теми, кто уже ведет революционную борьбу со своим правительством. Но это меньшинство представляет из себя незначительную силу, вы соберете на такую конференцию небольшую кучку, которая в настоящее время не имеет влияния. Вы должны собрать такую конференцию на которой будут и большинство и меньшинство. Может, мир этот не будет мир вечный. Вечный мир будет в результате достижения социализма.
Чудновский. Я постараюсь быть очень кратким, я хотел бы начать с того, чем кончил тов. Бройдо. Он жаловался, что мы отдаляем войну, что не желаем ехать в Стокгольм, что таким образом исключаем возможность соглашения, совместного действия демократии пролетарской России и др. стран. Но дело обстоит таким образом: за последний год все стремления открыть мирные переговоры. а таких попыток было довольно много со стороны германского кайзера Вильгельма, вмешательство Вильсона в тайные слухи о сепаратном мире, тайные происки русских черносотенцев и немецких, все демократические чаяния о заключении мира потерпели крах. Три года льется кровь и если бы не Русская революция — ни на шаг не подошли бы к заключению мира. Что такое те, на свидание с которыми вас приглашает тов. Бройдо, что такое Шейдеман и другие; что они творят, едучи на стокгольмскую конференцию, которые будто бы хотят мира? В чем заключается основная суть социал-патриотизма? Они приклеивают пролетариев к буржуазии! В Германии не требовалось участия социалистов в министерстве. Шейдеман творил волю правительства. Они более или менее умеренны, но не идут за народной массой и, когда на очереди предстоит революция во всех странах, в этот момент правительство делает все попытки, чтобы предотвратить эту революцию, чтобы пресечь в самом начале революционное брожение, которое растет во всех странах теперь. И попытки, которые делаются правительством, будут вестись к тому, чтобы война, которая стоила так много, была бы не бесплодна для страны — не для народа, а для правительства, что правительства должны получить известные выгоды от этой войны. Поскольку социалисты делают политику и идут с ним, постольку будут способствовать, чтобы война кончилась для буржуазии самым выгодным образом. В Бельгии и Франции творят волю буржуазных классов. В Стокгольме должна твориться не воля социалистов, там будут пытаться совершить сделку за спиной народа, в которой заинтересована буржуазия, а не народные массы. Из этого вытекает основное различие отношения к настоящей войне и к политике внутри России, в способах укрепления Российской революции. Все дело заключается в том, что мы считаем мир, мир без аннексий и контрибуций от народов, а не от правительств.
Если мы хотим достичь мира возможно скорым путем, является ли верным тот пусть, который выбрал С.Р. и С.Д. по включению социалистов в министерства. Для чего они были включены? Я сидел в то время в английском плену, мне непонятна эта картина. Министерство остается без министра. Партия, которая в этом министерстве заседает, обладает наиболее способными, образованными людьми, не может найти своих министров и просит у социалистов, иначе нам придется, говорят они, взять у черносотенцев. Это известный обман зрения, товарищи! Обман зрения заключается в следующем: если они хотели социалистами заменить буржуазных министров, которые составляли в этом министерстве большинство, значит было выгодно заставить рабочий класс, С.Р. и С.Д., послать своих представителей в эти министерства. Это значит, что эти господа занялись политическим шантажем. И социалисты пошли. Какова цель буржуазии, когда она завлекала представителей демократических масс? Эта цель раскрыта была тов. Троцким, но я упомяну одно объяснение, которое привел новый социалистический министр Пешехонов.
Сейчас колоссальная продовольственная разруха, нужны самые резкие меры, чтобы спасти от голода страну и вот включается новый социалистический министр, который вступает в должность только через месяц, а этот месяц дело будет вести Шингарев, и причем Пешехонов заявляет, что никакой ломки в системе, изменять ничего не будет, будет продолжать политику своего предшественника. Он говорит «Я сделал это, чтобы внушить доверие правительству». Политика останется та же, говорит социалист, мы здесь и вы будете доверять правительству, как доверяли бы нам, без критики. Значит, ваших представителей хотели иметь для декорации, чтобы говорить: у нас народное правительство. Если эти 5 сильнее, чем все 16, взятые вместе, для чего это было нужно буржуазии, для чего нужно доверие? Для продолжения войны, в этом вся история. Буржуазия, когда началась революция, не пылала страстью энтузиазма перед революцией, и если они сделались революционерами, начали, начали говорить о средствах, знамениях революции, которую называли красной тряпкой еще недавно. Для чего им было это нужно? Чтобы довершить империалистические захватные цели этой войны, чтобы продолжать войну. Терещенко — ваш человек тов. Бройдо, он является министром иностранных дел, а не Керенский, как он и ведет эту программу без аннексий и контрибуций.
Суть в том, что по программе — война без аннексий и контрибуций, стратегические и тактические шаги не зависят от целей войны, и генерал Алексеев может всегда сказать: «это наступление требуется обороной, защитой страны», а потом ищи с них, когда война будет длиться дальше. После этого скажите, кто определяет внешнюю политику, цели войны? Это не голые слова, не голые фразы!
У нас налицо остается тайный договор союзников, который стыдно показать народам. Этот тайный договор включает такие статьи, такие условия мира и цели войны, которые нельзя показать народам, а то народы восстанут и свергнут правительство, которое осмелилось заключить такой договор. Этот договор остается в силе, в декларации говорится: мы примем подготовительные меры, чтобы сказать союзникам об изменении договоров. А если союзники не согласятся? А пока, захватная политика будет продолжаться дальше?
Тов. Бройдо говорит, что братание удлиняет войну. В 1914 году, когда началась война, не было братания, были снаряды, пушки, были штыки и пули, а братания не было. Братание является выражением того, что народы хотят мира. И если в это время в России и других странах народные массы становятся у кормила правления, а не Терещенки, не Львовы, не Милюковы, не Гучковы, тогда является гарантия того, что политика, которую ведет Россия, не захватная. Единственное средство — призвать народные массы, захватить власть в свои руки. Тов. Бройдо говорит, что по этому пути Петроградский Совет Р. и С. Депутатов не пойдет, а я скажу, что он пойдет, потому что депутаты являются отразителями мнений и интересов народных масс. И если сейчас представители, которые входят в этот Совет, недостаточно уяснили себе интересы народных и рабочих масс, то это не значит, то это не значит, что они всегда останутся в этом положении. Им будет ясен тупик, в который вы загоняете Россию посылкой социалистов в министерство. Тов. Бройдо говорит: «как же может быть, чтобы С.Р. и С.Д. захватил власть, разве за ним пойдет вся страна, буржуазия крупная и мелкая»? А если пойдут не все, если пойдет только пролетариат, как удержит правительство от конфискации фабрик и заводов? Мне никогда не приходило в голову, что наше правительство должно заботиться, чтобы не захватили фабрики и заводы.
Нет возможности вести хозяйство, урегулировать разруху продовольствия иначе, как путем самого решительного вмешательства государства во всю промышленную и продовольственную жизнь.
(Продолж. речи Чудновского следует.)
«Известия Кронштадтского Совета рабочих и солдатских депутатов», № 56, 27 мая 1917 г.
Заседание Кронштадтского Совета Раб. и Солд. Депутат. 14-го мая 1917 г. (Окончание).
Чудновский (продолжение). А кто может сделать это? Промышленники дело государства представляют не иначе, как в виде больших субсидий. Не их правительство может вести политику урегулирования производства.
У нас, говорит Бройдо, 75% неграмотных, какой-же % грамотных нужен для создания социализма? Всякий шаг к освобождению народных масс от гибели царского проивзола и капитала поведет к увеличению просвещения народных масс. Грамотностью нельзя определить сознательность народа, можно прийти к реакционным шагам. В целом ряде стран воспользовались этим соображением, чтобы ограничить народные массы в их избирательных правах, чтобы лишить их избирательных прав, не прибегая к имущественному цензу. Тов. Бройдо не высказывается за такое постановление, но забывает, что становится на очень скользкий путь, если мотивирует таким образом свое отношение к захвату власти С.Р. и С. Депутатов. Значит ли это, что завтра должен быть социализм? В нашей стране так много крестьян, — говорит он, — что речи быть не может о социальной революции и что народ не может захватывать власть. Никто не говорит, что завтра воцаряется социализм, что рабочий класс берет власть в свои руки — речь идет о захвате власти С.Р. и С. Депутатов. Похоже ли это на захват власти в руки народных масс? Мы дадим крестьянству землю и не дадим возможности повернуть историю к старому порядку, это значит, что подготовляем почву для всемирной революции, для тех стран, которые созрели для социализма, с колоссальным развитием промышленности, развитием рабочих масс. Когда наша революция будет доведена до конца, земля будет передана в руки крестьянства, когда всемирная революция будет доведена до конца, утвердится, в этот момент к нам из более развитых стран придет толчок к социализму, революция захватит все страны и волна, перекатываясь с одной стороны в другую, и нас подымет на самый высший гребень социализма. Чтобы, действительно, наш народ, рабочий класс и крестьянство, шел самым коротким путем к победе социализма, надо захватить власть С.Р. и С. Депутатов и по этому пути Советы пойдут.
Мне сейчас подали записку: какой путь к окончанию войны? Это — захват власти в наши руки. В этот момент, демократии французская, английская, поднимут свой голос на защиту прав народов, против буржуазии и правительств. Поднимут свой голос и немецкие пролетарии и других стран, которые являются нашими врагами.
И всемирная революция, которая может привести к миру, не в том смысле, что завтра поднимется революция, а только тогда, когда власть станет народной, в этот момент станет невозможно продление войны. (Шум).
Каждый народ устраивает революцию у себя. В начале войны было два основания, два объяснения, при помощи которых, при помощи которых германское правительство обманывало свой народ: вы победите Россию и снесете ей свободу от царизма и милитаризма. Но русская революция возникла не потому, что били нас, а потому, что просто народ понял, что дальше так жить нельзя и нужно совершать коренной переворот. Есть другое основание, другой способ обмана, применяемый Вильгельмом при помощи своей буржуазии. Он сумел уверить, что его хотят раздавить и что вся цель войны — спасти себя от этого развала. И вот необходимо, чтобы в России у власти стояла демократия, истинные представители рабочего, солдатского и крестьянского союза. Это самый короткий путь к миру, у немецкого народа не останется веры в слова Вильгельма.
Тов. Троцкий. Я должен обратить ваше внимание, что представитель С. Р. и С. Депутатов обошел все основные вопросы, которые я поставил. Он читал лекцию о буржуазно-демократической революции, но все вопросы, ответ на которые требует от него С. Р. и С. Д. Кронштадта, эти вопросы он обошел молчанием. Я указал на то, что мы стоим перед фактом, совершающейся аграрной революции. На местах крестьяне захватывают землю. Нам говорят — если бы власть взял в руки С. Р. и С. Д., это вызвало гражданскую войну, и это вызвало сочувствие. Я понимаю тех, кто пугается гражданской войны. Помещики под этим понимают восстание крестьян для захвата земли. Можно ли вызвать этот процесс искусственно или задержать его? Нельзя! Мы можем его дезорганизовать и организовать. Если мы говорим, что мы против этого — пойдет гражданская война не только между помещиками и крестьянами, но и в среде крестьян. Вам говорят, «мужики поднимутся против нас — буржуев, поэтому нам нужен аграрный министр Чернов», тогда социалисты и полу-социалисты вступают в буржуазное министерство. Таким образом, как тов. Бройдо, приходится стоять на точке зрения землевладельцев, боящихся захвата земли крестьянами. Если не беремся захватить земли планомерно — это вызывает гражданскую войну. Это мы не можем проводить с князем Львовым, у него принципы помещичьи.
И это глубокая социальная трещина. Надо решить: с кем вы будете в этом вопросе? С князем Львовым, который имеет у себя помощником Чернова, чтобы утихомирить мужика? Нам нужен прямой ответ, стоите ли вы за организованный захват и призываете ли к этому крестьян? Мы должны вести массы вперед. Мы должны вести ту гражданскую войну, которая организуется с верхов, мы должны эту гражданскую войну противопоставить силе Львова, Гучкова и др. Они не сдадутся скоро, они привыкли властвовать над нами.
Эта гражданская война организуется каждый день, каждый час. Совершенно неверно мнение, что решение Петроградского С. Р. и С. Депутатов есть выражение воли всей революционной России. (Верно).
Что означают эти плаксивые жалобы на анархию в армии, возглас Керенского, что мы — восставшие рабы? Это означает, что коалиционное министерство не находит сочувствия в армии. И почему во всей прессе жалуются на армию? Она не проявляет готовности следовать за правительством. Вот почему всю Русскую армию называют анархической. Мы проводим массовые митинги, когда выступают агенты Нового Временного правительства и после 5-ти часового митинга, хотя бы выносилась резолюция полного доверия министерству, но зато на большинстве митингов выносятся резолюции за переход власти в руки С. Р. и С. Д. Мы должны открывать глаза народным массам, изобличать козни буржуазии, говорить о ген. Алексееве, как он мобилизует контрреволюцию, объявляет пустяшной фразу о мире без аннексий и контрибуций. Его голос имеет больше веса, чем голос всего Исп. Ком. потому что Исп. Ком. говорит: мы неспособны взять власть в свои руки, гарантию нам дает та сила, которая взяла власть. Наш долг — будить в демократии недоверие к правительству, мобилизовать армию революции, организовать аграрное движение в противовес организованной контрреволюции сверху. Мы должны быть в единении с городской и крестьянской беднотой, а не с Гучковым и Милюковым. Таким образом, теперь выступают два течения: правительственное и революционное, одно вчерашнего дня, другое — завтрашнего. Не верьте правительству, сплачивайте силы ввиду неизбежной гражданской войны, которой мы не хотим, но которая организуется сверху. Через неделю — месяц, вы скажете — были правы те, которые нас призывали, как будто они знали завтрашний день Русской революции.
Еще меня спрашивают: как кончить войну и что будет, если в момент взятия власти германские войска будут наступать? Если мы возьмем власть в свои руки, как рабочее правительство, как Совет Р. и С. Депутатов, мы обратимся к германскому народу с воззванием, что теперь воцарилась новая власть, и, если в Германии не начнется революция, если та революция, которая имеет свои проблески в Германии, не разовьется до победы, если они будут оставаться врагами и двинут свои полки, — мы скажем немецким рабочим: мы являемся как организованный социализм, рабочая партия, вы та же восстающая рабочая партия и мы идем на помощь к вам, несем вам свое революционное могущество. И наша война будет война с Вильгельмом Гогенцолерном. Мы революционная война, которая не хочет насилия, которая призывает вас, чтобы помочь ему так же, как вы немецкие рабочие давали нам деньги. Так, взяв в свои руки власть, мы будем вести войну, не их войну.
Если будет развиваться аграрная революция, Гучковы и Милюковы первые скажут — сепаратный мир с Германией, — чтобы двинуть верные полки, чтобы прекратить аграрные выступления. Само собой разумеется, что рабочее правительство, взяв власть, будет иначе вести войну и те, которые говорят, что ведут освободительную войну, не имеют права давать поручений Алексееву, князю Львову, Терещенко, — они эту войну превращают в войну империалистическую.
Самый факт захвата власти в руки С. Р. и С. Депутатов произведет впечатление, что на Русской почве у власти стоит рабочее правительство, которое не может грозить ни одному народу мира. Каково будет положение Гогенцолерна? Его первой задачей будет раскассировать полки, оставив гвардейские, чтобы бороться против революции. Русская революция, передавши власть Совету Р. и С. Депутатов, подмывает почву под ногами Гогенцоллернов прежде, чем немецкий народ разовьет свою революционную энергию. Когда говорят, — «это утопия» — то говорят не понимая психологии народных масс, смотря в щелку буржуазную, а не через верх пролетарский. Когда вы станете у власти, немецкий народ получит большой толчок к социальной революции.
Меня спрашивают, почему в Соединенных Штатах и Англии не было социальной революции? Я отвечу, что в Англии и республики нет до сих пор (с мест «почему вы думаете, что у нас удержится?») Англия более образованная страна, Германия более развитая, чем Россия, и я вас спрашиваю: а республика там есть, не было никогда революции? (с мест «и не будет!») Такие шовинистические мнения и по отношению к России, во время поражений и отступлений, и когда сделали революцию, подняли уважение, уважение к Русскому народу. Мы были рабами только три месяц тому назад и имели правительство, самое презренное на всем Земном шаре, вели войну самую постыдную из всех войн; в исходе третьего года поднялись против распутинского правительства. И спрашиваем, почему революции не сделали в других странах? Там аппарат власти более сильный; правительство юнкеров, но не пьяниц, не казнокрадов, а деловых эксплуататоров. И народной массе приходится больше развести паров, чтобы развести котел. Революция должна развиться против правительства, которое похваляется победой, но от победы германские рабочие имеют не больше, чем мы от поражения.
Я жил два года во Франции во время войны и говорю: ни одна из стран, как Франция, не готова так близко к социальной революции. Думаете ли вы, что все эти факты останутся бесследными для сознания французских и английских масс. Одни и те же последствия, в одной стране ранее, а в другой позднее. Если вы заботитесь о судьбе Русской революции в целом, должны знать — каков бы ни был ход войны, но, если в Европе не будет социальной революции, нас все равно раздавят Англия и Германия. Вот как стоит вопрос. Русская революция начала развертываться по своим внутренним законам. Разве можно остановить это? Милюков говорит, что можно остановить. Я боюсь, что те, которые говорят, что революция может быть переброшена в контрреволюцию, могут встать против рабочих, против крестьян, вместе с министрами. Тогда начнется гражданская война сверху и Совету Р. и С. Депутатов придется выбирать между правым и левым берегом. Вы сами писали резолюцию о взятии в свои руки власти! Как же вы: то, что для вас благотворно, для других вредно? То, что хорошо для вас, то хорошо и для всякого города. Вы стоите впереди, а другие отстали. Вы должны призвать их встать на ту же точку зрения, на какой стоите и вы. Вы должны говорить им: мы стоим, как гранитная скала, встаньте на ту же почву, берите власть в свои руки и требуйте, чтобы центральная власть России перешла в С. Р. и С. Д. Таким образом месяца через два вы станете на эту почву и найдете в нас союзников и друзей.
Председатель. Сейчас будет на Якорной площади митинг и ввиду этого заседание продолжать не приходится. Мы не должны отнимать возможности услышать наших гостей народным массам. Дадим же им возможность услышать ораторов, которые говорили с вами. Объявляю заседание закрытым.
Председатель Ламанов.
Секретарь Иванов.