«Правда» № 253, 7 ноября 1923 г.
Год седьмой.
В этом, седьмом после Октября, году будут, по всей видимости, решаться судьбы Европы: её пролетариата, а в месте с ним её хозяйства и культуры. В 1914-м году Европа вступила в период саморазорения и саморазрушения. Буржуазия, под руководством которой Европа достигла своего предвоенного могущество, до конца исчерпала себя и не способно дальше руководить общественной жизнью. Нужна смена руководящего класса, чтобы человечеству выйти из кровавого тупика. Но буржуазия не хочет смениться. И хотя в истории не раз уже случалось, что переживший себя руководящий класс насильственно низвергался новым классом, но в прошлом никогда ещё не было такого богатого, образованного, ловкого, дьявольски изощрённого в искусстве властвования класса, как буржуазия. С другой стороны, никогда ещё новому классу, претендующему на власть, не приходилось подниматься из таких низов угнетения и эксплуатации, как пролетариату. Борьба буржуазии за самосохранение затянула огромный узел на шее Европы. И мы видим с 1914 г., как Европа разоряется, обескровливается, разрушается.
Наибóльшей высоты своей капиталистическая техника, хозяйственная организация, буржуазная наука достигли в сердце Европы, в Германии. И вот нынче Германия распластана перед нами, как самая угнетенная и голодная страна. Ещё не прошло и десяти лет с тех пор, как германская буржуазия выступила в поход для централистического объединения Европы. А ныне немецкие милитаристы дробят Германию на части и, при помощи золота и штыков Франции, создают и собираются создавать уродливые баварские, рейнские и иные государственные клетки, только бы удержать в своих руках остатки разрушаемых ими богатств. Заставляя для своих нужд презренную социал-демократию ходить колесом и глотать горящую паклю, буржуазия все дальше, однако, сдвигается с парламентских на фашистские методы господства. А победа фашизма — под какими бы флажками и ярлычками он ни пришел к власти — означала бы полную экономическую и национальную кабалу немецкого народа. Сепаратист принц Рупрехт, «централисты» Людендорф и Гитлер и мелкие наёмные жулики новосостряпанной Рейнской республики в одинаковой мере воплощают вооруженную судорогу обречённого класса, который не хочет умирать. Держаться фашисты могли бы только постоянным и непрерывным применением материальной силы. Силы же у них мало. Они вынуждены поэтому искать ее вовне, то есть у Франции. Победа германского национализма неминуемо означала бы поэтому полное и окончательное растление буржуазного «патриотизма», расчленение и распродажу Германии, ее гибель и гниение.
Внешним образом экономическая, политическая и военная диктатура Франции над Европой достигла бы при этом полного завершения. Но этим самым на плечи 39-миллионного французского народа окончательно обрушилась бы тяжесть, которая грозила бы раздавить его. Гегемония французского капитала означало бы возрастание бессмысленной и кровавой государственной чересполосицы в Европе, прогрессивное истощение европейского рынка, самоблокаду французского хозяйства, рост милитаризма и государственных долгов. Немецкий капитализм тщетно пытался с 1914 г. централизовать Европу, как арену для развития производительных сил. Победоносный французский капитализм после 1918 г. только и делает, что «централизует» процессы разорения и упадка Европы. И никто в этой области не может сравниться с тупым, жадным и упрямым мелким буржуа, который известен под фамилией Пуанкаре.
6 лет тому назад молодой пролетариат России, на шее которого петля в те дни затянулось особенно туго, дерзким октябрьским приливом показал трудящимся Европы путь выхода. Тогда нам всем казалось, что путь этот более прост и короток, чем он оказался на деле. Но, хоть и более тяжкий, чем мы ждали, путь оказался единственно правильным, ибо он ведёт к выходу. Это подтверждается теперь снова в свете германских событий, предопределяющих судьбы Европу на многие годы. Если излучина НЭП'а, взятая сама по себе, могла казаться принципиальным поворотом исторического пути, то теперь, когда история готовится поставить веху немецкой революции, НЭП, с несомненностью почти осязательной, входит в пределы исторического эпизода, зигзага на пути, который от полного господства буржуазного режима ведет к полной и окончательной его ликвидации.
Седьмой год революционной эры ставит во весь рост проблему борьбы за власть в Германии. Эта задача столь же революционно-политическая, сколь и революционно-военная. При помощи шашней и плутней вконец проституировавшейся социал-демократии, при помощи сложной системы вероломства профсоюзной бюрократии, при помощи естественной и искусственной, частичной и полной безработицы, при помощи государственного расчленения Германии и, наконец, при помощи тяжелых и легких пулеметов, буржуазия стремится разъединить, раздробить, ослабить, пригнуть к земле пролетариат, лишить его веры в себя и в свою миссию.
Революционно-политическая задача состоит в том, чтобы помочь борющимся, страдающим, обескровливаемым массам почувствовать свое классовое единство в высшем напряжении — под знаком захвата власти. В седьмом году после Октября коммунистическая партия Германии должна предстать — и предстанет — перед германским пролетариатом, как спасительница немецкого народа, как подлинный коллективный вождь, признанный историей.
Связать пролетарские миллионы жаждой завоевания власти значит создать непосредственную политическую предпосылку для разрешения военно-революционной задачи, то есть для фактического ниспровержения фашистской диктатуры и овладения материальным аппаратом государства. Это, единственный путь спасения Германии и вместе с ней Европы.
Мы не делаем себе сейчас никаких иллюзий насчёт простоты и краткости этого пути. Мы знаем, что он будет страшно тяжел. Он потребует величайших жертв. Он породит небывалые потрясения. Он нанесёт неисцелимый удар тому подлому, из трусости и насилия созданному европейскому «равновесию», которое ведёт свое летоисчисление от Версальского мира. Из гражданской войны, которой германская буржуазия, совместно с французской, стремится придать самый жестокий и опустошительный характер, могут возникнуть кровавые столкновения далеко за пределами Германии.
Седьмой год после Октября рождается под грозными предвестиями, и мы, Советский Союз, — все еще единственная крепость трудящихся — должны быть сильнее, крепче, сплоченнее, тверже, вооруженнее, чем когда-либо, чтобы встретить все испытания, какие может принести нам будущее…
По ветхому библейскому преданию, шесть дней были днями труда: созидания нового мира, а седьмой день был днем отдыха. После шести лет крови и сверхчеловеческого труда над созданием нового мира надвигается год седьмой. Но он не будет годом отдыха. Он будет годом великой и страстной борьбы, небывалого героизма и неисчислимых жертв на пути к победе. И таким мы приветствуем его!
Л. Троцкий.
5 ноября 1923 г.