Заявление в ЦКК.
От руки Троцким написано: «Возможно, что написано мною. Подпись была, очевидно, коллективная. Дата — в дни высылок, начало 1928 г.». Коссиор в этом Заявлении, это Станислав Косиор, член ЦК с 1924 г., в это время секретарь ЦК. За свою ретивость в проведении ссылок оппозиционеров был послан главным наместником Сталина на Украине в 1928—1938 годы. Провел массовый голодомор украинского крестьянства и кровавые чистки 1936—38 гг., но в 1938 году был сам репрессирован, подвергся пыткам и расстрелян в 1939 г. Его брат Владислав был видным членом Левой Оппозиции, был за это арестован в 1928 г. и растрелян 11 января 1938 г. — /И-R/
В ЦКК тов. Орджоникидзе.
В Политбюро ЦК ВКП(б)
Копия Исполкому Коминтерна.
В продолжении последних дней ГПУ выслало около трех десятков исключенных из партии товарищей в Сибирь и в северные губернии Европейской России, предъявляя им обвинения в антисоветской деятельности, чем лишает их избирательных прав и тем самым членства в профсоюзах. Нам же, связанным с высланными общей политической ответственностью за фракционную работу в прошлом, учраспред ЦК ВКП(б) предложил работу в ряде отдаленных местностей.
Несмотря на то, что нам не известны причины такого разделения, мы дали утвердительный ответ на вопрос, готовы ли мы принять работу. Это было сделано как в письме тов. Троцкого в ЦК, так и в переговорах, которые велись тов. Орджоникидзе с товарищами Раковским, Радеком и Каспаровой.
Оставляя за собою право договориться насчет места работы и ее характера, мы указали, что для того, чтобы работа не являлась предлогом и прикрытием ссылки, она должна хотя бы в самых скромных размерах учесть профессиональные навыки, состояние здоровья и другие деловые соображения, которыми партия обычно руководится. Поэтому мы заявили, что возражаем против местоназначения товарищу Троцкому в Астрахань, Раковскому в Усть-Сысольск, Радеку в Ишим по мотивам состояния здоровья.
Тов. Орджоникидзе, указав на невозможность оставления высылаемых в Москве и других крупных рабочих центрах, заявил, что, учитывая наше согласие поехать в провинцию, можно договориться насчет места и рода работы и предложил нам переговорить с секретарем ЦК тов. Коссиором, которому поручено это дело, причем тут же было условлено тов. Орджоникидзе с тов. Коссиором о времени встречи. Раньше, чем тов. Раковский, Радек и Каспарова успели прийти в назначенное время к тов. Коссиору, тов. Троцкий получил приглашение явиться в ГПУ. Считая, что по недоразумению ГПУ не было извещено тов. Орджоникидзе, что вопрос о местоназначении тов. Троцкого и других подлежит согласованию с ЦК, мы посоветовали тов. Троцкому воздержаться от посещения ГПУ до условленного разговора с тов. Коссиором.
В 12 часов мы отправились к тов. Коссиору и там у него узнали, что вызов тов. Троцкого в ГПУ не является недоразумением, а результатом толкования письма Троцкого в ЦК, как отказа от предложенной ему работы по партийной линии. Несмотря на то, что мы решительно отклонили это толкование, тов. Коссиор уклонился от обсуждения вопроса о местоназначении тов. Троцкого и его работы. Одновременно тов. Коссиор сделал несколько заявлений, срывающих ту возможность договориться, которая вытекала из вчерашнего разговора с тов. Орджоникидзе. В частности, тов. Коссиор заявил, что не может быть и речи об отмене состоявшихся высылок через ГПУ, ибо для них имелись специальные причины.
Доводя это до сведения Политбюро ЦК ВКП и ЦКК, мы еще раз заявляем о готовности принять даже самую скромную работу, полезную Советской Республике, поскольку она соответствует нашим познаниям и в тех местах, в которых по состоянию нашего здоровья мы могли бы работать. Одновременно мы еще раз подчеркиваем необходимость передать всех высланных или высылаемых по линии ГПУ учраспреду ЦК и обеспечить семьи высылаемых.
Начало января 1928 г.