Вопрос о Рабочей партии в США.
Эта статья была впервые опубликована в газете американских сторонников Троцкого Militant за 11 июня 1932 г. Перевод с английского сделан Ф. Крайзелем — /И-R/
Я перечитал тезисы второй конференции Американской Лиги о вопросе Рабочей партии. Я считаю их отличными и обеими руками голосую «За». Я нахожу необходимым подчеркнуть согласие с этими тезисами, тем более, что мое интервью, опубликованное в марте в газете New York Times дало повод для недоразумений и ложных выводов, особенно в вопросах, связанных с группой Ловстоуна.
1. Что говорилось в этом заявлении по вопросу о Рабочей партии? Я заявил, что американская политика европеизируется в том смысле, что неминуемое и скорое развитие партии рабочего класса должно полностью изменить политическую картину в Соединенных Штатах. Для марксиста, это само собой разумеется. Вопрос о рабочей партии не ограничивался конкретной английской формой партии, а общим европейским смыслом, не определяя, какую форму примет эта партия и через какие этапы она будет проходить. В этом интервью не было никаких причин касаться внутренних тактических разногласий в этом вопросе внутри коммунистического движения. Перевод моего интервью с русского языка, где я использовал выражение «рабочая партия», на английский было неверным в том смысле, что он открыл лазейку сделать конкретную и определенную интерпретацию этому выражению вместо общего смысла фразы.
2. Можно сказать, что общее выражение «партия рабочего класса» не исключает лейбористскую партию в британской форме. Это так. Но такой вывод не имеет ничего общего с конкретным тактическим вопросом. Мы можем гипотетически признать, что американская профсоюзная бюрократия может, в определенных исторических условиях, последовать примеру британской проф-бюрократии и создать рабочую партию, основанную на профсоюзах. Такой результат, который мне кажется весьма проблематичным, не представляет собой цель, к которой стремятся коммунисты и на которую мы должны обратить внимание рабочего класса.
3. Долгий период замешательства в Коминтерне имел тот результат, что массы людей позабыли простой, но абсолютно неизменный принцип: марксист, пролетарский революционер не может предстать перед массой под двумя знаменами. Он не может провозгласить на рабочем собрании: «Я имею одну программу для знатной публики, и другую, для отсталых рабочих». Если я, коммунист, то я должен бороться за коммунистическую партию.
4. Можно сказать, что, в американских условиях, «рабочая партия» по-британски, была бы прогрессивным шагом вперед, и, что, признавая это и говоря так, мы сами, хотя и окольными путями, помогаем основать такую партию. Но именно поэтому я никогда не соглашусь взять на себя ответственность и подтвердить, абстрактно и догматично, что создание «рабочей партии» в Соединенных Штатах явилось бы «прогрессивным шагом». Я ведь не знаю, в каких условиях, под чьим руководством и в каких целях создается такая партия. Мне кажется более вероятным, особенно в Америке, не имеющей значительных традиций независимой пролетарской борьбы, — как чартизм в Англии, например — и где профсоюзная бюрократия является более реакционной и коррумпированной, чем была английская бюрократия в расцвет Британской империи. Создание «Рабочей партии» в Америке могло бы быть вызвано лишь могущественным революционным натиском рабочих масс и растущей угрозой коммунизма. Совершенно ясно, что в таких условиях, Рабочая партия, вместо шага вперед, стала бы преградой для дальнейшего развития рабочего класса.
5. Мы не способны предвидеть, в какой форме партия рабочего класса станет по-настоящему массовой партией в Соединенных Штатах в ближайшем будущем, так как социалистические и «рабочие» партии в разных странах все разные, даже в Европе. В Бельгии, например, мы наблюдаем промежуточную форму партии. В Америке, конечно, фазы развития пролетарской партии будут уникальными. С уверенностью мы можем лишь сказать: поскольку Соединенные Штаты в период между 1921—24 годами уже прошли через важную репетицию создания «рабочей», или «фермерско-рабочей» партии, постольку возрождение подобного движения не может быть простым повторением этого опыта, а должно быть гораздо более глубоким и кристаллизованным движением, то есть, направленным революционной Коммунистической партией, или, наоборот, под влиянием реформистских элементов против растущей Коммунистической партии. И, поскольку даже в 1921—24 гг. Коммунистическая партия не смогла найти большой возможности для независимой деятельности внутри организации потенциальной «рабочей партии», тем меньше она сумеет это сделать в новой фазе аналогичного движения.
6. Можно представить себе, что профсоюзная бюрократия и её социалистические и лево-демократические советники покажут бóльшую проницательность и начнут сооружение «рабочей партии» не дожидаясь того, что революционное движение примет опасные размеры. Ввиду ползущего ощупью империализма и провинциальной узости американской рабочей бюрократии и аристократии, такая проницательность представляется нам невероятной. Провал таких попыток в прошлом показывает, что бюрократия, такая упорная в достижении своих немедленных задач, абсолютно неспособна вести систематическую политическую работу большого масштаба, даже в интересах капиталистического общества. Бюрократию нужно оглушить кирпичом по голове, прежде чем она пойдет на такой «радикальный» шаг. Но, даже, если создание «рабочей партии» временно предотвратит большой успех коммунизма, то и тогда наша первая задача заключается не в восхвалении «рабочей партии», а в разоблачении её как недостаточной, путаной и ограниченной, показать её историческую роль как преграда на дороге к пролетарской революции.
7. Должны ли мы вступать в «рабочую партию», или оставаться вне её рядов? Это вопрос не принципа, а конкретных условий и возможностей. Сам этот вопрос вырос из опыта британских коммунистов и «Рабочей партии», и этот опыт больше служил в пользу «Рабочей партии», чем коммунистов. Ясно, что возможность участия и использования движения за «рабочую партию» больше в период её основания, когда партии еще нет, а есть аморфное массовое политическое движение. Безусловно, мы должны участвовать в нём и с огромной энергией, но не для того, чтобы учредить «рабочую партию», которая нас исключит и будет против нас выступать, а для того, чтобы подтолкнуть нашими действиями и пропагандой прогрессивные элементы этого движения налево. Я знаю, что это покажется слишком простым для новой великой школы мудрецов, занятых поисками перепрыгнуть поверх собственной глупости.
8. Рассматривать «рабочую партию» как интегрированную серию единых фронтов, значит не понимать ни единого фронта, ни партии. Единый фронт образуется в конкретных условиях и для конкретных целей. Партия — постоянна. В едином фронте мы оставляем за собой право порвать с нашими временными союзниками. В общей партии мы связаны дисциплиной и самим существованием этой партии с этими союзниками. Надо понять опыт Гоминдана и Англо-русского Комитета. Стратегическая линия, продиктованная отсутствием духа независимости внутри компартии, её желанием войти в «большую» партию (Гоминдан или «рабочая партия»), неминуемо имеют следствием оппортунистское приспособление к воле союзников и, через них, к воле врагов. Мы должны учить наших товарищей вере в непобедимые цели коммунизма и в будущее коммунистической партии. Параллельная борьба за другую партию неминуемо ведет в их мозгах к раздвоению и толкает их на дорогу оппортунизма.
9. Политика единого фронта имеет не только великие неудобства, но также границы и опасности. Единый фронт, даже в форме временных блоков, часто толкает участников к оппортунистским уклонам, зачастую фатальным, как у Брандлера в 1923 году. Эта опасность становится абсолютно доминирующей в ситуации, когда так называемая коммунистическая партия становится частью «рабочей партии», созданной благодаря пропаганде и деятельности самой компартии.
10. Верно, что Рабочая партия может стать ареной успешной борьбы; правильно, что Рабочая партия, созданная, чтобы служить преградой коммунизму, может, при определенных условиях, усилить компартию; но лишь при условии, что мы не рассматриваем Рабочую партию как «свою» партию, а лишь как арену борьбы, когда мы действуем как абсолютно независимая коммунистическая партия.
11. Все резолюции о британской Лейбористской партии должны быть поняты не так, будто они были написаны до опыта Коминтерна и британской компартии, а в свете этого опыта. Попытки механически применить их в 1932 году к условиям Америки характеризуют мышление эпигонов и ничего общего не имеют с марксизмом и ленинизмом.
12. Необходимо сказать, что идея Фермерско-Рабочей партии является предательским издевательством над марксизмом.
Л. Троцкий
19 мая 1932 г.