Замечания по поводу Декларации «Активно-социалистического фронта»*.

* Эта организация не оставила следов в истории. В период идейного разброда, последовавшего за победой Гитлера и явным банкротством Второго и Третьего Интернационалов, одиночки и маленькие группы пытались искать «новые» методы борьбы за социализм. По-видимому, это одна из таких групп. — /И-R/

1. Совершенно не ясно, что должен представлять собой по мысли инициаторов активно-социалистический фронт: постоянный блок существующих рабочих партий или новую партию? По-видимому, это не вполне ясно и самим инициаторам. Если дело идет о новой партии, то какова ее программа, каковы принципы стратегии и тактики? Если дело идет о соглашении существующих партий, то каких именно и на почве каких конкретных задач? Из некоторых мест Декларации можно сделать вывод, что дело идет о постоянном соглашении всех существующих рабочих организаций для разрешения всех задач классовой борьбы. Но такой постоянный блок, неизбежно лишающий самостоятельности всех участников, ничем по существу не отличается от партии, хотя бы и «сверхпартийной». Снова возникает вопрос: где же программа?

2. Причину поражения германского пролетариата Декларация видит в негодном руководстве. Само по себе это бесспорно, но негодность Декларация сводит к недостаточной «активности». Всякая сила характеризуется также и своим направлением. Об этом в Декларации ни слова. Активность — по какой линии, во имя каких целей, какими методами?

Масса и аппарат, — гласит Декларация, — были в Германии превосходны, несостоятельным оказалось только руководство. Это неправильная, чисто механическая постановка вопроса. Аппарат есть группировка людей на основе определенных идей и методов (программа и тактика). Каким образом аппарат мог быть «превосходен», если идеи и методы руководства оказались никуда не годны? Между массой и аппаратом, между аппаратом и руководством не механическая, а диалектическая связь: они воздействуют друг на друга и воспитывают друг друга: при негодном руководстве аппарат не может быть превосходным; при плохом аппарате масса не может быть подготовлена к революционной борьбе.

3. Декларация говорит о «злосчастном расколе» рабочего движения. Здесь опять обнаруживается непонимание значения программы и тактики партии. Раскол есть продукт непримиримости программ. Может ли быть речь о нашем единстве с фашистскими рабочими организациями? Авторы декларации признают, надеемся, что нет. Но разногласие между марксистской и реформистской политикой не менее непримиримо, хотя и располагается в другой плоскости. Вся политика социал-демократии как партии направлена на сохранение, упрочение, лечение, оздоровление капиталистического государства. Политика революционной партии направлена на ниспровержение капиталистического государства. Каким же образом эти две партии могут объединиться?

Противоположность программ не исключает, однако, возможности временного единого фронта там, где дело идет об обороне от общего врага, угрожающего непосредственно обеим партиям. Задачи и методы совместных действий должны быть совершенно ясно и точно определены.

4. Совершенно нельзя согласиться с Декларацией в отношении той решающей роли, которая отводится психотехнике, заменяющей по существу политику. Единственный пример успешного завоевания власти пролетариатом дала Россия. Между тем большевистская партия руководилась не психотехникой, а марксистскими принципами политики. Декларация много говорит о мужестве, энтузиазме, самопожертвовании, противоставляя их экономическим интересам пролетариата. Противопоставление это совершенно не научно. Энтузиазм масс вызывается не психотехническими приемами, а ясной постановкой революционных задач. При наличии правильной политики технические методы и формы агитации имеют, конечно, свое значение. Но и относительно психотехники декларация не дает сколько-нибудь серьезных новых или ценных указаний. В конце концов все сводится к нескольким символам. Этого мало для побед.

Крайне любопытно, что для общего фронта Декларация предлагает «три стрелки» и возглас «свобода». Но ведь эта социал-демократическая символика не помешала ни партии, ни Железному Фронту обнаружить полную свою внутреннюю гнилость. Три стрелки есть сейчас знак политического банкротства. Было бы наивно думать, что под этим знаком пролетарская революция будет собирать свои батальоны.

5. Вместо политической программы действий Декларация предлагает «психологическое перемирие» в рабочем классе. Кто нарушит перемирие, кто позволит себе оскорбительные выражения по адресу другого «социалиста», тот будет объявлен предателем. Замечательное решение вопроса! Предателем можно отныне объявлять лишь того, кто невежливо выражается; если же Гильфердинг служит капиталистическим министром финансов или Гжезинский расстреливает рабочих, то их надо называть не предателями, а многоуважаемыми товарищами.

6. Свою психотехнику авторы пытаются обосновать на рефлексологии Павлова. Что Павлов является гениальным психофизиологом, совершенно бесспорно. Но попытки самого Павлова механически переносить свои выводы в область политики не давали ничего, кроме реакционной путаницы. Подменять законы массовой борьбы законами индивидуальных рефлексов и ставить на место Маркса Павлова никуда не годится. (Позволяю себе сослаться на свою полемику против Павлова в этом именно вопросе).

7. Величайшая ошибка думать, что социал-демократия и компартия выживут и останутся во главе пролетариата. Исторический опыт и наблюдения величайших учителей пролетариата (Маркса, Энгельса, Ленина) одинаково свидетельствуют о том, что политическая катастрофа, ответственность за которую ложится на революционную партию, убивает данную партию и навсегда сводит ее со сцены.

Никакими вспрыскиваниями психотехники нельзя спасти социал-демократию. Нужна новая партия на основах Маркса и Ленина, с учетом всего международного опыта за последние десятилетие. Нужен новый, Четвертый Интернационал!

Л. Троцкий

13 ноября 1933 г.