Ответы на вопросы Луизы Брайант.
— Верно ли, что Вы во Франции занимались строительством IV Интернационала?
— Мой ответ зависит от того, что понимать под словом «строительство». По всем условиям моего существования во Франции я не мог заниматься «строительством», поскольку не участвовал в политической жизни страны. Но верно, что, как до приезда во Фр[анцию], так и во время пребывания во Фр[анции] я опубликовал ряд статей, развивающих ту мысль, что и II и III Интерн[ационалы] исчерпали свои исторические миссии, стали тормозом мирового рабочего движения и должны будут уступить свое место IV Инт[ернационалу], одинаково независимому как от реформизма, так и от советской бюрократии.
— Как же Вы думаете этого достигнуть?
— Дело идет вовсе не о моих личных усилиях. В нескольких десятках стран, в том числе в С[оединенных] Шт[атах], Канаде, Кубе, почти во всех странах Ю[жной] Америки существуют сплоченные пропагандистские группы, которые можно назвать пионерами IV Интер[национала]. Одни ведут самостоятельное существование, другие входят в качестве фракций в более массовые партии. В общем эти инициативные организации уже сейчас несравненно однороднее и сильнее, чем иниц[иативные] группы III Инт[ернационала] в годы империалистической войны.
— Вы считаете, следовательно, что советская бюрократия неспособна более руководить международным рабочим движением? Почему?
— Она стала привилегированным слоем, который требует от рабочих только повиновения. Но революц[ионная] дисциплина не имеет ничего общего со слепым повиновением. Советская бюрократия стала чисто национальной и консервативной силой. Рабочее движение имеет интернациональный и революционный характер. Руководимый советской бюрократией Коминтерн в течение последних девяти лет давал рабочем классу одни поражения.
— Вы считаете, следовательно, что интересы СССР и интересы рабочего движения других стран противоположены?
— Нет, Вы меня неверно поняли. Нельзя отождествлять советское государство как новую общественную систему с советской бюрократией как социальным наростом на этой системе. Интересы советской бюрократии во многом противоречат интересам советского государства.
— В каком смысле считаете Вы политику советской бюрократии консервативной?
— В том самом смысле, в каком её считает консервативной руководящая французская печать. Посмотрите хотя бы «Temps»! Советская дипломатия защищает status quo, тогда как революционное движение стремится его ниспровернуть.
— Но, может быть, советская дипломатия лишь временно вынуждена приспособляться к статус-кво?
— Так ей самой казалось сначала. Но время изменило её психологию. Мы, марксисты, считаем, что сознание определяется бытием. Условия существования бесконтрольного привилегированного слоя, привыкшего только командовать, приводят к тому, что он неизбежно становится консервативным. Советские дипломаты, политики и журналисты делают на каждом шагу такие заявления, какие были совершенно невозможны, если бы авторы их думали о том, что их слушают также и рабочие массы всего мира.
— Считаете ли Вы сближение СССР и Франции реальным?
— Да, в силу указанных только что причин оно может получить вполне реальный характер. — Думаете ли Вы, что убийство сербского короля есть дело рук венгерского и итальянского правительств, как утверждают «Populaire» и «Humanite»? — Вполне допускаю закулисное участие этих правительств в лице тех или других органов. Но рассматривать хорватских и македонских террористов как простых агентов фашистского правительства совершенно нелепо. Террористы преследуют цели собственного национального освобождения и ищут при этом опоры в антагонизмах между государствами. Это старая традиция, особенно на Балканах. В борьбе против турок балканские революционеры не раз хранили свои бомбы в царских консульствах, что не мешало этим террористам при первом удобном случае выступать в качестве непримиримых врагов царизма.
— Каковы будут, по вашему мнению, последствия террористического акта?
— Их трудно предсказать. Индивидуальный терроризм есть авантюристская тактика, последствий которой почти никогда нельзя предвидеть.
— Считаете ли Вы возможной войну в Европе в ближайшие год-два?
— Я её не считаю исключенной.
— Чем Вы лично заняты в настоящее время?
— Я пишу книгу о Ленине, историю его жизни и изложение его теории и стратегии. Книга поглощает мое время целиком.
Л.Троцкий
Декабрь 1934 г.