Испанский урок.
Европа превратилась в огромную и очень суровую школу для пролетариата. В одной стране за другой разыгрываются события, которые требуют от рабочих великих жертв кровью, но которые до сих пор приводили к победе врагов пролетариата (Италия, Германия, Австрия…). Политика старых рабочих партий показывает, как нельзя руководить пролетариатом, как нельзя подготовить победу.
Гражданская война в Испании сейчас, когда пишутся эти строки, еще не закончилась. Рабочие всего мира страстно ждут вести о победе испанского пролетариата. Если эта победа, как мы твердо надеемся, будет одержана, придется сказать: рабочие победили на этот раз, несмотря на то, что их руководство сделало все для того, чтоб подготовить поражение. Тем больше чести и славы испанским рабочим!
Социалисты и коммунисты принадлежат в Испании к Народному фронту, который однажды уже предал революцию, но благодаря рабочим и крестьянам одержал снова победу и создал в феврале «республиканское» правительство. Через шесть месяцев после этого «республиканская» армия выступает в поход против народа. Выходит так, что правительство Народного фронта содержало на народные деньги офицерскую касту, снабжало её авторитетом, властью, оружием, отдавало ей под команду молодых рабочих и крестьян, — и все это для того, чтобы облегчить ей подготовку разгрома рабочих и крестьян.
Мало того: и сейчас, во время гражданской войны, правительство Народного фронта делает все, что может, чтобы затруднить победу. Гражданская война ведется, как известно, не только военными, но и политическими мерами. В чисто военном смысле испанская революция пока еще слабее врага. Ее сила в том, что она может поднять на ноги большие массы. Она может даже отнять у реакционного офицерства его армию: для этого надо только серьезно и смело выдвинуть программу социальной революции. Нужно провозгласить, что земля, заводы, фабрики переходят отныне от капиталистов к народу. Нужно на деле приступить к осуществлению этой программы в тех районах, где власть в руках рабочих. Фашистская армия не выдержала бы действия такой программы в течение 24 часов: солдаты связали бы своих офицеров по рукам и ногам и доставили бы их в ближайшие штабы рабочей милиции. Но буржуазные министры не могут допустить такой программы. Тормозя социальную революцию, они заставляют рабочих и крестьян проливать в десять раз больше крови в гражданской войне. В довершение всего эти господа надеются после победы снова разоружить рабочих и потребовать от них уважения к священным законам частной собственности. Такова подлинная суть политики Народного фронта. Все остальное — фразы и ложь!
Сейчас многие сторонники Народного фронта укоризненно покачивают головами по адресу мадридских правителей: «Как же это они не досмотрели? Почему они не произвели вовремя чистку армии? Почему не приняли необходимых мер?» Особенно много таких критиков во Франции, где, однако, политика вождей Народного фронта ничем решительно не отличается от политики их испанских коллег. Несмотря на суровый испанский урок, можно сказать заранее, что правительство Леона Блюма никакой серьезной чистки армии не произведет. Почему? Потому что рабочие организации находятся в коалиции с радикалами, следовательно, в плену у буржуазии.
Наивно плакаться по поводу того, что испанские республиканцы, или социалисты, или коммунисты чего-то недоглядели, что-то прозевали. Дело совсем не в дальнозоркости того или другого министра или вождя, а в общем направлении политики. Рабочая партия, которая вступает в политический союз с радикальной буржуазией, тем самым отказывается от борьбы с капиталистическим милитаризмом. Буржуазное господство, т.е. сохранение частной собственности на средства производства, немыслимо без поддержки эксплуататоров военной силой. Офицерский корпус представляет собой гвардию капитала. Без этой гвардии буржуазия не продержалась бы и одного дня. Подбор людей, их обучение и воспитание делают офицерство в целом непримиримым врагом социализма. Отдельные исключения не в счет. Так обстоит дело во всех буржуазных странах. Опасность не в военных крикунах и демагогах, которые выступают открыто, как фашисты; неизмеримо грознее тот факт, что весь офицерский корпус при приближении пролетарской революции окажется палачом пролетариата. Выбросить 100 или 500 реакционных агитаторов из армии значит оставить, по существу дела, все по-старому. Офицерский корпус, в котором сосредоточены вековые традиции порабощения народа, надо распустить, раскассировать, разгромить целиком и без остатка. Казарменную армию, которой командует офицерская каста, надо заменить народной милицией, т.е. демократической организацией рабочих и крестьян. Другого решения нет. Но такая армия несовместима с господством эксплуататоров, больших и малых. Могут ли буржуазные республиканцы согласиться на подобную меру? Ни в каком случае. Правительство Народного фронта, т.е. правительство коалиции рабочих с буржуазией, есть по самой своей сути правительство капитуляции перед бюрократией и офицерством. Таков величайший урок испанских событий, оплачиваемый ныне тысячами человеческих жизней.
Политический союз рабочих вождей с буржуазией прикрывается защитой «республики». Испанский опыт показывает, как выглядит эта защита на деле. Слово «республиканец», как и слово «демократ», есть сознательное шарлатанство, служащее для прикрытия классовых противоречий. Буржуа бывает республиканцем до тех пор, пока республика охраняет частную собственность. Рабочие же пользуются республикой для того, чтобы низвергнуть частную собственность. Другими словами: республика теряет всякую цену для буржуа в тот момент, когда она начинает приобретать цену в глазах рабочего. Радикалы не могут вступать в блок с рабочими партиями, не обеспечив себе опору в лице офицерского корпуса. Недаром во главе военного министерства во Франции встал Даладье. Французская буржуазия уже не раз доверяла ему этот пост, и он никогда не обманывал ее. Поверить, что Даладье способен очистить армию от фашистов и реакционеров, другими словами, разогнать офицерский корпус, могут только люди типа Мориса Паза или Марсо Пивера. Но их никто не берет всерьез.
Но тут нас перебивает возглас: «Как можно распустить офицерский корпус? Ведь это значит разрушить армию и оставить страну безоружной перед лицом фашизма. Гитлер или Муссолини только этого и ждут!» Все эти доводы хорошо известны. Так рассуждали русские кадеты, эсеры и меньшевики в 1917 году. Так рассуждали вожди испанского Народного фронта. Испанские рабочие наполовину верили этим рассуждениям, пока не убедились на опыте, что ближайший фашистский враг сидит в испанской армии. Недаром наш старый друг Карл Либкнехт учил: «Главный враг — в собственной стране!»
«Юманите» слезно молит очистить армию от фашистов. Но какая цена этим мольбам? Вотировать деньги на содержание офицерского корпуса, состоять в союзе с Даладье и через него с финансовым капиталом, поручать Даладье армию и в то же время требовать, чтоб эта насквозь капиталистическая армия служила «народу», а не капиталу, — значит либо впасть в полный идиотизм, либо сознательно обманывать трудящиеся массы.
«Но не можем же мы остаться без армии, — повторяют социалистические и коммунистические вожди, — ведь мы же должны защищать нашу демократию и вместе с нею Советский Союз от Гитлера!» После испанского урока нетрудно предвидеть последствия этой политики как для демократии, так и для Советского Союза. Выбрав благоприятный момент, офицерский корпус рука об руку с распущенными фашистскими лигами перейдет в наступление против трудящихся масс и, если одержит над ними победу, разгромит жалкие остатки буржуазной демократии и протянет руку Гитлеру для совместной борьбы против СССР.
Нельзя без возмущения и прямого отвращения читать статьи «Попюлера» и «Юманите» по поводу испанских событий. Эти люди ничему не учатся. Они не хотят учиться. Они сознательно закрывают глаза на факты. Для них главный урок состоит в том, что нужно во что бы то ни стало сохранить «единство» народного фронта, т.е. единство с буржуазией, дружбу с Даладье.
Конечно, Даладье — великий «демократ». Но можно ли сомневаться хотя на минуту, что, помимо официальной работы в министерстве Блюма, он ведет большую неофициальную работу — в генеральном штабе, в офицерском корпусе? Там сидят люди серьезные, которые умеют глядеть в глаза фактам, а не упиваться пустой риторикой в духе Блюма. Там готовятся ко всяким неожиданностям. Даладье, несомненно, сговаривается с военными вождями о необходимых мерах на тот случай, если рабочие проявят революционную активность. Генералы, конечно, охотно идут навстречу Даладье. А между собою генералы говорят: «Потерпим Даладье, пока не справимся с рабочими, а там поставим более крепкого хозяина». Тем временем социалистические и коммунистические вожди повторяют изо дня в день: «Наш друг Даладье.» Рабочий должен ответить им: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты!» Люди, которые доверяют армию старому агенту капитала Даладье, недостойны доверия рабочих.
Конечно, пролетариат Испании, как и Франции, не хочет оставаться безоружным перед лицом Муссолини или Гитлера. Но чтобы отстоять себя от них, нужно разгромить врага в собственной стране. Нельзя опрокинуть буржуазию, не сломив офицерский корпус. Нельзя сломить офицерский корпус, не опрокинув буржуазию. В каждой победоносной контрреволюции офицерство играло решающую роль. Каждая победоносная революция, если она имела глубокий социальный характер, разрушала старое офицерство. Так поступила Великая французская революция в конце 18 века. Так поступила Октябрьская революция 1917 года. Чтобы решиться на такую меру, нужно перестать ползать на коленях перед радикальной буржуазией. Нужно создать подлинный союз рабочих и крестьян — против буржуазии, в том числе и радикальной. Нужно довериться силе, инициативе, мужеству пролетариата. Он сумеет завоевать на свою сторону солдат. Это будет настоящий, а не поддельный союз рабочих, крестьян и солдат. Такой союз создается и закаляется сейчас в огне гражданской войны в Испании. Победа народа будет означать конец Народному фронту и начало Советской Испании. Победоносная социальная революция в Испании неизбежно перебросится на остальную Европу. Для фашистских палачей в Италии и Германии она неизмеримо страшнее, чем все дипломатические и все военные союзы.
Л.Троцкий
30 июля 1936 г.