[Письмо бельгийскому стороннику]

«За» Четвертый Интернационал? Нет, Четвертый Интернационал!

Дорогой товарищ! Вам кажется преждевременным «провозглашение» Четвертого Интернационала. Вы считаете более «скромным» и более правильным сохранить название «движение за 4-ый Интернационал». Я никак не могу с этим согласиться. Это название казалось мне педантским, неуместным и слегка смешным еще два года тому назад, когда оно было впервые принято. Опыт последних двух лет вполне показал ошибочность этого названия. Лучшее доказательство этого в том, что оно совершенно не привилось. Никто не называет нас так. Буржуазная пресса, Коминтерн, социал-демократы — все в один голос говорят просто о Четвертом Интернационале. Никто не употребляет словечка «за». Наши собственные организации, за небольшими исключениями, поступают точно так же, называя себя секциями Четвертого Интернационала. Во всяком случае, так поступают французы, немцы, русские, американцы, мексиканцы, кубинцы и проч. Только Снивлит и Вареекен сделали из словечка «за» свое знамя. Но как раз этот факт лучше всего подчеркивает ошибочность старого названия, которое подавляющему большинству оказалось совершенно ненужным.

Вы совершенно согласны со мной, что Четвертый Интернационал строится только нами, что никакая другая группировка неспособна выполнить эту задачу и не возьмется за нее. С другой стороны, я меньше всего склонен закрывать глаза на то, что наш Интернационал еще молод и слаб. Но это не основание отказываться от собственного имени. В цивилизованных обществах человек носит одно и то же имя в детстве, в зрелости и в старости, и это имя сливается с его индивидуальностью.

Словечко «за» вам кажется выражением политической скромности. Мне оно кажется выражением нерешительности и неуверенности в себе. Революционная партия, которая не уверена в своем собственном значении, не может вызвать доверия к себе со стороны масс. То обстоятельство, что классовые враги, как и широкие круги рабочих, уже говорят о нас, как о Четвертом Интернационале, показывает, что они доверяют этой «фирме» больше, чем некоторые скептики или полускептики в наших собственных рядах.

Вам кажется, что название «Четвертый Интернационал» помешает приблизиться к нам сочувствующим или полусочувствующим организациям. Это в корне неправильно. Привлечь к себе мы можем только правильной и отчетливой политикой. А для этого нужно иметь организацию, а не туманное пятно. Наши национальные организации называются партиями или лигами. Ведь можно сказать и тут, что «прокламирование» Революционно-социалистической партии в Бельгии затрудняет приближение к ней сочувствующих или полусочувствующих группировок. Если соблюдать принцип «скромности», то следовало бы нашу бельгийскую партию, например, назвать «движением за революционно-социалистическую партию». Но на такое смешное название не согласится, думаю, и товарищ Вареекен. Почему же мы к интернациональной организации должны применять другие принципы, чем к национальной? Недостойно марксиста иметь два разных мерила: одно для национальной политики, а другое — для интернациональной.

Несомненно, в Бельгии, как и во всякой другой стране, могут возникнуть сочувствующие группы, еще не согласные сегодня вступить формально в наши ряды. Мы должны быть готовы установить с ними дружественные отношения и, если они пожелают, включить их в рамки Четвертого Интернационала на правах сочувствующих организаций, т.е. с совещательным голосом.

Вы указываете на то, что мы еще не дали теоретического анализа новейшей стадии империализма и пр. Но если это довод против «провозглашения» Четвертого Интернационала, то это не меньший довод против существования национальных партий. Опять две мерки! Между тем несомненно, что Четвертый Интернационал в целом гораздо лучше вооружен теоретически и гораздо больше застрахован от шатаний, чем каждая из национальных секций в отдельности.

Отношение между теорией и практикой имеет не односторонний, а двусторонний, т.е. диалектический характер. Мы вооружены теоретически достаточно для действия, во всяком случае, неизмеримо лучше всех других организаций. Наше действие будет толкать вперед нашу теоретическую работу, пробуждать и привлекать новых теоретиков и пр. Четвертый Интернационал никогда не выйдет из наших рук в готовом и законченном виде, как Минерва из головы Юпитера. Он будет расти и развиваться теоретически, как и практически.

Напомню, что Союз Коммунистов был создан Марксом-Энгельсом до того, как они написали «Коммунистический Манифест». Первый Интернационал был создан до появления первого тома «Капитала». Второй Интернационал — до опубликования всех томов «Капитала». Третий Интернационал в лучший свой период существовал без законченной программы. и т.д.

Исторический процесс не ждет появления «последнего», «законченного», «исчерпывающего» марксистского исследования. Мы должны были занять позицию по отношению к испанской революции, не дожидаясь марксистских трудов об Испании. Война призовет нас к ответу независимо от того, выпустят ли наши теоретики один, два или три тома исследования. Как нельзя отложить войну до изобретения самого совершенного оружия, так нельзя отложить революцию и Четвертый Интернационал до появления самого совершенного теоретического труда. Теория очень важна. Но педантский фетишизм теории никуда не годится.

Парадокс состоит в том, что те, которые называют себя «за Четвертый Интернационал», на самом деле ведут все более острую борьбу против Четвертого Интернационала. На примере Снивлита это особенно ясно: он «за» ПОУМ и «за» Лондонское Бюро, а для того, чтобы сохранить равновесие, он сверх того еще «за» 4-ый Интернационал. Такой путаницы нам не нужно. Политика Снивлита только компрометирует 4-ый Интернационал, как в голландском, так и в международном масштабе. В Испании политика Снивлита приняла форму прямого штрейкбрехерства в самый критический момент. И все это прикрывается словечком «за»! Политика Вареекена есть только 51% политики Снивлита. Немногим иначе обстоит дело с Масловым. Все они «за». На самом деле все они ведут борьбу против основных принципов Четвертого Интернационала, озираясь направо и налево в поисках таких же союзников, которые помогли бы им опрокинуть эти принципы. Этого мы никак не можем допустить. Мы обязаны проявлять величайшее внимание ко всем колеблющимся и незрелым рабочим группировкам, развивающимся в нашу сторону. Но мы не можем делать принципиальных уступок сектантски-центристским лидерам, которые не хотят признавать ни международной организации, ни дисциплины.

Значит, вы хотите монолитный интернационал? — возразит мне кто-то в священном ужасе. Нет, меньше всего! — спокойно отвечу я на такое подозрение. Вся история Четвертого Интернационала и каждой его секции в отдельности показывает постоянную, непрерывную и свободную борьбу точек зрения и тенденций. Но, как свидетельствует тот же опыт, эта борьба сохраняет здоровый характер лишь постольку, поскольку все участники её сознают себя членами одной и той же национальной и интернациональной организации, у которой есть своя программа и свой устав. Мы можем, с другой стороны, вести товарищескую дискуссию с группами, стоящими вне нашей организации. Но, как показывает опыт Снивлита и Вареекена, дискуссия неизбежно принимает отравленный характер, когда некоторые лидеры одной ногой стоят в нашей организации, а другой вне ее. Допустить развитие такого режима и дальше — значило бы, совершить самоубийство.

По совокупности этих соображений я полностью и целиком стою за то, чтоб мы сами себя называли так, как нас называют и рабочие, и классовые враги: именно 4-ый Интернационал.

Л.Троцкий

31 мая 1938 г. Койоакан