Вопрос Чехословакии.
В течение нескольких лет после взятия власти Гитлер проводил свою политику «свержения Версаля» и «собирания немецких земель»: вход в Рейнскую демилитаризованную зону в марте 1936 г.; аншлюс Австрии в марте 1938 г. Теперь пришла очередь Чехословакии. Ее союзники — Франция и Великобритания — пытались направить Гитлера на восток против СССР, и рассматривали своих союзников в середине Европы — Польшу, Чехословакию, Румынию и др. — как разменные пешки в игре за мировое господство.
— Искра-Research.
2 июня 1938 г.
Вопрос: Какова должны быть тактика большевиков-ленинцев в Чехословакии перед лицом агрессии со стороны фашистской Германии? Чем эта тактика отличается от тактики, применяемой, например, в Испании и Китае?
Троцкий: Почему вопрос специально поставлен в отношении Чехословакии? Мы можем задать тот же вопрос о Франции или любой другой стране. Я считаю, что Чехословакия — маленькая страна, и в случае войны ее существование будет напрямую поставлено под угрозу. Но разница между Чехословакией и Францией заключается в том, что у Франции есть колонии. Это империалистическая страна. У Чехословакии нет колоний. Но это поверхностная разница. Чехословакия — империалистическая страна во всех отношениях. Это высокоразвитая страна с финансовым капиталом и в ведущем положении в очень концентрированной промышленности, очень важной военной промышленности. Вот почему Чехословакия является развитой капиталистической страной, но не только поэтому.
В Чехословакии сейчас около 15 миллионов населения. Это небольшая страна. В европейских условиях это страна среднего размера. Из этих 15 миллионов населения только 6 миллионов — чехи. Официальная государственная статистика учитывает чехов и словаков вместе, хотя это разные нации. Этот подсчет их вместе делается только для того, чтобы создать ложное впечатление. Словаки, численностью около 3,5 миллионов, чувствуют себя угнетенными и борются за автономию. Затем идут немцы, судетские немцы, численностью 3,5 миллиона, и почти миллион венгров. Семьсот или восемьсот тысяч — русины, которые тяготеют к России. Затем — поляки и евреи, но в небольшом количестве. Вы видите, что у них 6 миллионов чехов и 9 миллионов различных меньшинств, которые угнетены чехами — серьезно ограничены. В национальном и экономическом смысле чехи имеют разные привилегии, и во время последнего кризиса давление на меньшинства стало ужасным.
Вы видите, что если у них нет иностранных колоний, то у них есть внутренние колонии, и соотношение арифметически между чехами и внутренними колониями примерно такое же, как у Франции и ее колоний, те же шесть к девяти. Теперь сталинисты хотят заставить эти 15 миллионов людей защищать демократию, но они не говорят о том, что чешская демократия является одной из самых жалких в эту эпоху, когда все демократии имеют сомнительный статус. Эти национальные меньшинства, находящиеся под национальным гнетом чешской демократии, не должны защищать демократию больше, чем алжирцы, марокканцы или индийцы в их отношении к Англии. Теперь, если мы подвергаем сомнению Чехословакию как «демократию» для 6 миллионов, то для 9 миллионов она является машиной угнетения.
Эта общая статистика необходима как введение к политическим вопросам. В первый период, с созданием Чехословакии после войны, буржуазные классы меньшинств с надеждой смотрели на новое чехословацкое государство. Они стали патриотами. Венгры, немцы, русины, словаки — все стали патриотами по следующим причинам. Во-первых, было выгоднее находиться в лагере победителей (и кроме того, положение в Германии было очень плохим с точки зрения буржуазии). Тогда, парадоксально, немецкое меньшинство искало помощи не в Германии, а в Праге. Во-вторых, ситуация в Германии была очень тревожной. В Венгрии у нас даже была Советская республика в 1919 году и было неясно, устойчива ли контрреволюция.
Поэтому немецкая буржуазия стала чешскими патриотами. Буржуазный класс в этом отношении более гибок, в том смысле, что подчиняет свои национальные симпатии и антипатии своим экономическим интересам. С рабочими было не так. Объединить рабочих разных наций в Чехословакии можно было только разделив рабочих как класс на основе их классовых интересов, то есть на основе революционной политики, которая означала непримиримую оппозицию государству. Это был единственный способ объединить пролетариат в Чехословакии. Но благодаря национальным мелкобуржуазным предрассудкам и ложной политике, определяемой этими предрассудками и интересами высших слоев рабочих, пролетарская партия раскололась на национальные лагеря. Была чешская социал-демократия, немецкая социал-демократия, немецкие профсоюзы и чешские профсоюзы. Затем эти профсоюзы были разделены чехами чтобы соответствовать разным политическим партиям, но это второй элемент всей картины.
Теперь ситуация изменилась с приходом к власти Гитлера. Германия стала прочным, сильным государством с населением 68 миллионов или около того, и немецкая буржуазия Чехословакии, угнетенная в определенной степени, начала возлагать свои надежды и свой патриотизм не на Прагу, а на Берлин. Причины этого совершенно ясны. Это большая арена для капиталистического развития, это немецкий язык, никакого национального гнета, более надежное существование. Это более сильное государство. Но что очень важно, так это то, что этот поворот немецкого капитала к Германии привлек немецкую мелкую буржуазию и не только мелкую буржуазию, но также немецких рабочих и немецких социал-демократов. Почему? Потому что немецкие рабочие не могут ни на что надеяться в Чехословакии. Они видят, что господствующая буржуазия поддерживается чешскими профсоюзами. Они демократичны (патриотичны), и немецкие рабочие, которые угнетены вдвойне как класс и как национальность, не могут стать чешскими патриотами.
Более того, в Чехословакии больше нет революционной партии, потому что сталинисты также являются патриотами. Они говорят 9 миллионам [не чехов]: «Вы должны поддержать чешское правительство». Они могут обмануть чешских рабочих, но с немецкими рабочими это не так просто. Этой демократическо-патриотической политикой они, как и социал-демократы Второго Интернационала, превратили немецкое население в пушечное мясо для фашизма, и мы видим в последних телеграммах, что Генлейн имел наибольший успех на выборах. Он полностью доминирует среди немцев. Это классический пример того, что политика Народного фронта порождает фашизм. Не только судетских рабочих, но и низшие классы городов можно было бы привлечь против государства, но демократический патриотизм Народного фронта раскалывает рабочих по национальному принципу и превращает их в пушечное мясо. Такова ситуация в Чехословакии.
Теперь, в мирное время, как и во время войны, какой должна быть политика пролетарской партии? Естественно, непримиримая оппозиция государству, буржуазии и выдвижение лозунга о том, что главный враг находится в нашей собственной стране — правящий класс. Можно сказать, что эта политика помогает Гитлеру. То же самое можно сказать о Франции или любой другой стране. Но Чехословакия даже сейчас является пленником Гитлера. На карте, после аншлюса [Австрии], Германия зажала клещи вокруг Чехословакии. страна не имеет доступа к своим союзникам на Западе и является страной, которая должна импортировать продовольствие, пшеницу и т. д. Это страна, которая, с военной точки зрения, обречена на катастрофу. Чехословакию можно спасти только через революцию в Европе, включая в Чехословакии и Германии. Если теоретически принять пораженческую позицию рабочего класса, то рабочий класс может служить военным целям Гитлера. Сначала он может добавить ему преимущества. Но это вопрос только военной карты. Это вопрос не только того, где пройдут линии фронта во время войны, но и судьбы наций и народов.
Чехословакию может спасти от фашизма только революция, а революцию в Германии может спровоцировать только революционное настроение рабочих в других странах, потому что сила Гитлера заключается в таких лозунгах, как «мы были побеждены», «у нас нет колоний», «мы угнетенная страна», «во всех других странах рабочие поддерживают буржуазию». В Чехословакии политика Народного фронта снабдила Генлейна его армией. Политика Народного фронта во Франции и в Чехословакии — лучшая услуга, которую можно оказать Гитлеру. Если бы у нас была революционная партия, она бы подорвала идеологию фашистов, поскольку она может воздействовать на рабочих. С другой стороны, революционная политика имеет заразительную природу. Представьте себе, что в Чехословакии у нас революционная политика и она ведет к завоеванию власти. Это было бы в сто раз опаснее для Гитлера, чем патриотическая поддержка Чехословакии. Вот почему абсолютно обязательно, чтобы наши товарищи следовали пораженческой политике.
В Китае у нас не империалистическая страна, а отсталая страна, которую Япония превращает в колониальную.
(Я забыл добавить, что Чехословакия является партнером в мировой корпорации империалистических стран. Если у нее нет колоний, то у нее есть кредиты от Британии. Эти кредиты возможны из-за колоний Британии; также при военной поддержке Франции. Она есть звено в империалистической цепи.)
Китай — изолированная страна, и с империалистами речь идет только о разделе Китая.
Нет никакой аналогии между Китаем и Испанией. В Испании — гражданская война между двумя группами буржуазии. Поскольку у рабочих нет самостоятельной политики, мы наблюдаем победу фашизма. Это гражданская война в одной капиталистической стране. Это другой тип ситуации. В этом отношении важно, что во внутреннем масштабе государства может идти борьба между двумя частями правящего класса за то, какая форма правления лучше. Но в фашистской или демократической форме, они эксплуатируют народ. В этом смысле это борьба между фашизмом и демократией. Но когда две страны вступают в войну, с ее международными осложнениями, она никогда не может быть войной между демократией и фашизмом. Война всегда идет за колонии и т. д. Вот почему совершенно глупо говорить, что Чехословакия вступит в войну, чтобы спасти демократию. Если Чехословакия победит, то, скорее всего, ее военная клика будет доминировать над угнетенными меньшинствами, которые станут очень мятежными во время войны. Она может победить только как абсолютистская военная машина.
Для Чехословакии важно не ее экономическое, политическое и военное спасение. Каким должен быть лозунг? Соединенные Социалистические Штаты Европы. Для Чехословакии это жгучий вопрос. Соединенные Социалистические Штаты Европы могут быть организованы только независимой политикой рабочего класса, и эта независимая политика рабочего класса не может поддерживать буржуазию.
Вопрос: Какова должна быть политика большевиков-ленинцев, когда правительство ввело войска в немецкий регион? Будет ли революционная партия бороться против этого?
Троцкий: Это вопрос практических возможностей. Если мы можем это сделать, если у нас есть силы, конечно, мы боремся против отправки войск в немецкие районы.