Письма Максу Шахтману.
Слева направо: Кэннон, Аберн и Шахтман. Макс Шахтман (1903—1972) был пионером американского троцкизма, вместе с Джеймсом П. Кэнноном и Мартином Аберном. Все трое были были видными руководителями официальной компартии, а осенью 1928 года были исключены за поддержку позиции Троцкого и Интернациональной Левой Оппозиции. Если можно говорить о разделении труда в руководстве американской секции большевиков-ленинцев (Левой Оппозиции и Четвертого Интернационала), то Кэннон был политическим вождем, Шахтман руководил партийной прессой, Аберн был организатором. Шахтман вел редакцию газет Militant, Socialist Appeal и журнала New International. Переписка между Троцким и Шахтманом продолжалась десять лет. Вначале, они переписывались на немецком языке, есть несколько писем на французском, потом они перешли полностью на английский. Перевод с фр. и анг.: Ф. Крайзель. |
По причине плохого знания немецкого языка я опускаю несколько писем в надежде опубликовать их позже. Письма Троцкого Шахтману хранятся в Архиве Троцкого в Гарвардском университете, папка MS Russ 13.1 T10279-10344 (Houghton Library, Harvard University).
Письма в Архиве начинаются с №10279, датированном 16 апреля 1930 г. Вначале, Троцкий и Шахтман переписывались на немецком языке. Есть несколько коротких писем Троцкого на французском. Используя первую возможность, Троцкий переходил к английскому, стремясь стереть языковый барьер для более широкого распространения своих мыслей в Соединенных Штатах. Из Мексики (1937—1940 гг.) его письма написаны на английском.
Несколько писем (на немецком) опущено — /И-R/.
№10297 (франц.)
27 авг. 1931 г.
Дорогой товарищ Шахтман:
Я вам посылаю прикрепленную новую статью по немецким вопросам. Я надеюсь, что эта маленькая работа (в двух частях) покажется американским товарищам интересной.
Я постоянно радуюсь еженедельному Милитанту.
Л. Троцкий
№10298 (анг.)
Кадикой, Турция
9 ноября 1931 г.
Дорогой товарищ Шахтман:
Я советую вам обратиться к Ивору Монтагю (Evar Montague) во время вашего пребывания в Англии, хотя он не является членом Левой оппозиции. Он находится в каких-то деловых сношениях с Советским правительством и это вероятно обяжет вас вести себя осторожно.
Товарищ Глоцер, с которым мы завязали теплую дружбу в последние несколько недель его пребывания здесь, остается здесь по просьбе нашего великого администратора, Франкеля. Я жалею, что его посещение совпадает с периодом, когда я весьма занят работой над книгой. Если я ее не закончу к 1 декабря, то рвется соглашение с издателем. Это — причина, по которой мы смогли обсуждать вопросы всего несколько раз. Но мы обсуждаем их окольным путем, когда разрабатываем тезисы и контр-тезисы об английском вопросе, которые затем Глоцер и Франкель переводят на английский язык. Это гораздо больше, чем короткое изложение ситуации в Британии и задач коммунистов. Это гораздо более критичная оценка. Она представляет собой опровержение фальшивых идей, которые нужно разоблачить, так как они нисколько не выражают Левую оппозицию.
Во время вашего пребывания в Лондоне вы конечно будете в деталях изучать деятельность и литературу официальной партии. Было бы весьма полезным, если бы вы могли мне прислать небольшую коллекцию наиболее характерных листовок и программных статей партии. Некоторые из наших друзей разделяют мнение о близости фашизма в Великобритании. Поскольку это мнение широко распространено, я убежден, что оно исходит от компартии. Я бы хотел, чтобы вы просмотрели литературу партийных органов и вырезали бы и прислали мне все статьи, говорящие об этом вопросе.
В письме Монтагю я спросил его, что он думает по поводу нового издания книги «Куда идет Англия?», с новым предисловием, написанным в свете нынешней ситуации и с полемической концовкой. Мне кажется, что такая книжка заинтересует небольшое буржуазное издательство, не связанное политическими обязательствами. Что вы думаете об этом? Также, сообщите о ваших общих впечатлениях о Французской Лиге, включая и вопрос личных отношений между её ведущими товарищами. Монтагю, между прочим, очень хороший товарищ, готовый во всем помочь, и я полагаю, что он всячески облегчит ваше пребывание в Лондоне.
С товарищеским приветом,
Л. Троцкий
ПС: адрес Монтагю:
№10299 (анг.)
15 ноября 1931 г.
Письмо с заметкой о социологии фашизма.
№10305 (нем.)
10-е февраля 1932 г.
Дорогой товарищ Шахтман:
Хотя вы еще не ответили на мое последнее письмо, я счел себя обязанным написать вам еще раз. Я читаю в присланных мне материалах, что вы намерены выйти из редакции Милитант. Я надеюсь, что когда это письмо до вас дойдет, это недоразумение уже будет разрешено. Как можно действовать иначе? Ваш уход из редакции стал бы ударом не только по Американской Лиге, но и по Международной оппозиции. Национальный Комитет своим голосованием еще раз подтвердил своё доверие к вам. Что же касается меня лично, то я надеюсь, что, несмотря на важные разногласия между нами, наша связь в борьбе и наша дружба останутся нерушимыми. С любой точки зрения, абсолютно необходимо, чтобы вы оставались на своем посту.
Л. Троцкий
№10307 (фр.)
Буйук Ада,
19 авг. 1932 г.
Дорогой товарищ Шахтман
Литературный агент George T. Bye, 535 Fifth Av. N.Y., которому я послал статью для журнала Liberty, переделал ее в форме ответов на достаточно реакционные вопросы этого журнала. Это не интервью, а статья с пронумерованными параграфами. В моем ответе присутствуют несколько антирелигиозных ссылок, которые могут вызвать реакцию верующих. Я вовсе не давал литературному агенту право разрезать и изменять мой текст. Я позволяю вам назваться моим представителем на случай цензуры морали со стороны журнала Liberty. Конечно, необходимо настаивать на том, чтобы ничего не было изменено; Но можно сделать несколько уступок, чтобы спасти статью и гонорар. Я рассчитываю на вашу энергию и дипломатичность.
Товарищ Филд уже несколько дней в Принкипо. Мы сотрудничаем в экономических вопросах, в которых он обладает серьезными и детальными знаниями. Я надеюсь, что это сотрудничество позволит написать книгу о Соединенных Штатах. Как и в случае с Вайсбордом, это сотрудничество ни к чему не обязывает американскую Лигу.
Как обстоит дело с публикацией в еврейском журнале первого тома моей «Истории»? Германская и испанская секции не имеют никаких денег. Мы должны что-то для них сделать. О других вопросах, я буду вам писать в следующем письме.
Я бы очень хотел получить последнюю книгу Фостера об Америке.
№10311 (анг.)
Копия т. Кэннону.
22 авг. 1933 г.
Дорогой товарищ Шахтман:
Меня очень разочаровал ваш внезапный отъезд, который лишил нас возможности увидеться и в последний раз поговорить о европейских и американских вопросах. В следующие несколько дней мы готовимся сделать большой прыжок вперед. Революционная Социалистическая партия Голландии (Снивлит) уже официально вошла в нашу организацию. Это означает: 950 членов и поддержка в форме профсоюзной организации из 23-х тысяч членов. Снивлит был у меня и мы пришли к согласию во всех вопросах.
Не менее важно и то, что Независимая Социалистическая партия Голландии (более 7 тысячи членов) приблизилась к нам. Они ведут сейчас переговоры со Снивлитом в целях единого фронта, как подготовки к полному слиянию.
Мы пришли к полному согласию с тов. Валхером из SAP о слиянии их организации с нашей германской секцией. Я надеюсь, что Валхер сумеет это провести в ближайшем будущем.
Согласно Валхеру и Снивлиту, партия Чилбома в Швеции стоит ближе к нам, чем к Брандлеру (15 тысяч членов и 7 тысяч в молодежной организации). На конференции в Париже, которая открывается 27 августа, вопрос об ориентации партии Чилбома будет проверен, так же как и вопрос о норвежской группе Mot Dag.
Идет очень важный процесс внутри британской Независимой Лейбористской партии. Я пишу об этом тов. Кэннону. Я прилагаю копию моего письма к нему и копию моего письма к вам. Необходимо помочь нашей британской секции защитить Нез. Лейбористов от сталинизма и завоевать их для марксизма. Это вполне возможно, и наши американские товарищи могут в этом направлении проделать важную часть работы.
Вы понимаете, что я полностью занят сейчас этими вопросами и, поэтому, не успел еще прочесть вашу работу о негритянском вопросе. Но я, конечно, вернусь к ней.
С товарищеским приветом,
Л. Троцкий
№10312 (анг.)
2 окт. 1933 г.
Дорогой товарищ Шахтман:
Я отвечаю на ваше письмо с запозданием из-за болезни, о которой может свидетельствовать Сара. Информация о смягчении фракционной борьбы внутри Лиги, а также о первых успехах вашей пропаганды в пользу Нового Интернационала, была для меня радостной.
Я с большим интересом ожидаю первого номера вашего журнала.
Мак Истмен прислал мне напечатанный манускрипт его новой книги о русской литературе. Книга написана поразительно хорошо и содержит много верного, но, в то же время, Истмен все дальше отходит от нас: в вопросе о социализме в одной стране он занял более чем двусмысленную позицию, и нигде его недиалектическое мышление не видно с такой отрицательной силой, как в его наивном резонерстве о социализме в одной стране. Я не ответил ему до сих пор по той же причине, по какой я вам не писал. Особенно, потому, что я должен написать ему длинное, полемическое письмо в целях публикации ответа. Раньше или позже, но я сделаю это.
Я надеюсь, что вы следите за нынешним частичным кризисом во французской секции. Конференция, должная завтра закончиться, идет, по-видимому, с успехом: наследники Миля и их ближайшие друзья полностью изолированы. За этой группой, к сожалению, стоял Витте, который вошел в резкую оппозицию после упразднения перманентных секретарей.
Я надеюсь, что американские товарищи примут активную роль в разработке программы Четвертого Интернационала. Я рассматриваю вашу работу о вопросе негров как материал этой программы. К сожалению, я до сих пор не смог познакомиться с этой работой.
Я надеюсь, что смягчение фракционной борьбы не есть временный феномен, а действительно приведет к гармоничной работе.
С самым теплым уважением,
Л. Троцкий
№10313 на русск.
В конце 1933 года секретаршей у Троцкого несколько месяцев была Сара Вебер, американский сторонник, знавшая русский язык. Она могла записывать письма Л.Д. по-русски и потом переводить их на английский.
25 ноября 1933 г.
Дорогой тов. Шахтман
я перед вами виноват, но заслуживаю снисхождения. Сара, вероятно, писала вам о том, что я был нездоров. Месяц находился на полном отдыхе и проч. Но и сейчас я нахожусь в большом затруднении насчет поставленных вами политических вопросов. Когда вы и Свабек находились в Европе и на Принкипо была еще возможность, путем подробных бесед составить себе мнение насчет положения в Лиге и пути выхода. После того прошел ряд месяцев. Сперва, положение как будто резко изменилось к лучшему. Теперь, как я вижу из вашего письма, снова наступило ухудшение. Где причины?
План, который полгода тому назад завоевал симпатии европейских товарищей, и в том числе мои, состоял в следующем: конференция откладывается, так как сама по себе она не может дать выхода из положения; все силы направляются на массовую борьбу под знаменем новой ориентации; центральный комитет переносится в Чикаго в свежую атмосферу, чтоб развязать руки себе и Нью-Йоркской организации. Инициатива этого плана исходила главным образом от большинства ЦК. После того как меньшинство согласилось поддержать этот план, мне казалось, что шансы на успех поднялись очень высоко. Теперь вы пишете, что большинство ЦК откладывает переезд в Чикаго, но настаивает на ускорении конференции. Этот план прямо противостоит прежнему. Чем вызвана перемена? Чтоб составить себе мнение, надо ближе знать обстоятельства. Я спросил тов. Свабека в частном порядке информировать меня о положении. Настоящее письмо имеет тоже совершенно частный и предварительный характер. Разумеется, я крайне огорчен неблагоприятным поворотом дела, но пока что вынужден отказаться от всякого суждения по существу вопроса.
На английском в конце добавлен следующий параграф:
До сегодняшнего дня ничего больше не слышно о New International. Как это понять? Лишь очередной финансовый кризис? Как я мог убедиться, наши американские друзья хромают в бухгалтерии: они начинают громко, но неожиданно узнают, что их касса пуста. Или здесь другие причины?
С самым теплым приветом,
Л. Троцкий
№10314 на русск.
7 дек. 1933 г.
Дорогой тов. Шахтман
Французский издатель выпускает новое и крайне сокращенное издание моей Автобиографии: 300 страниц вместо 800. Сокращение произвел, разумеется, я сам в расчете на массового читателя, и прибавил послесловие в пользу 4-го Интернационала. Не думаете ли вы, что книгу в таком виде можно было бы издать на еврейском языке Идиш по очень дешевой цене в Америке? Французское издание будет продаваться по пять франков. Я был бы очень рад если б такое издание осуществилось, и думаю что оно оказало бы содействие Лиге. С издателем можно было бы договориться, чтоб на обложке помещено было объявление Милатант и Унзер Кампф с обозначением, что я являюсь постоянным сотрудником: читатель, который заинтересовался бы Автобиографией, нашел бы дорогу к изданиям Лиги.
Сара говорит, что лучше всего по этому поводу вам вступить в переговоры с Гланц. Одновременно Сара пишет тов. Аберну о том же вопросе.
Что касается издания на английском языке, то оно находится в руках Скрибнера. Я к нему обратился и жду ответа.
Посылаю вам при сем свои критические замечания по поводу тезисов Л. Порцсольда, бывшего брандлерианца, который очень приблизился к нам. Тезисы его будут вам тоже посланы, как только они будут переписаны. Вы используете эту работу, как найдете нужным: может быть для журнала, если он осуществится, или для Бюллетеня (если вы его собираетесь восстановить).
С теплым приветом,
Л. Троцкий
№10315 на русск.
30 янв. 1934 г.
Дорогой тов. Шахтман
Мы получили здесь снимок с работы Диего Ривера и весь наш дом пришел по этому поводу в большое и радостное оживление. Большое спасибо от всех здешних обитателей. Снимок стоит у меня теперь на камине и сидя за работой я время от времени с удовольствием поглядываю на него. Не собирается ли Ривера весною или летом в Европу? Я был бы очень рад с ним познакомиться. Передайте ему самый горячий мой привет.
Завтра Сара покидает нас. Поистине вам пришла в голову год тому назад счастливая мысль насчет поездки Сары на Принкипо. Я вам за это останусь весьма благодарен.
От тов. Свабека я имел подробное письмо с приложением отчета о его поездке. У меня такое впечатление, что тов. Свабек совершенно искренно хочет помочь ликвидации старой борьбы. В общем, он очень оптимистически смотрит на открывающиеся перед Лигой возможности и даже на положение в самой Лиге. Он считает, что с притоком новых членов и с ростом успехов Лиги опасности обострения внутренней борьбы уменьшаются. Я могу только радоваться этому.
Хочу вам поставить вопрос о Вайсборде. Если бы он твердо обязался не нападать на Лигу и проч., считали ли бы вы возможным слить оба теоретических органа, включив Вайсборда в редакцию в качестве меньшинства и обеспечив ему определенную свободу «дискуссии»? Я не делаю этого предложения, а лишь информируюсь предварительно у вас. Если б такой план был осуществим, выгоды его очевидны не только в отношении Вайсборда, но и в отношении других групп и лиц, которые убедились бы, что Лига умеет группировать публику и предоставлять ей свободу дискуссий, не поступаясь однако, своими принципами.
Л. Троцкий
№10320 телеграмма на норвежском бланке
Дата: 7 июля 1936 г.
Получатель: SNEEVLIET OVERTOOM
468 AMSTERDAM FOR SHACHTMAN
ABWARTER BRIEF (ждите письма — нем.)
Посылатель: Knudsen, Weksal pr Honefoss
№10323
Койоакан, Мексика.
31 янв. 1937 г.
Копии: Шахтману, Новаку, Саре Вебер.
Мои дорогие друзья:
Связь между Мексикой и Соединенными Штатами представляется хуже, чем из Европы. Я послал длинное письмо Саре (с приложением моего письма Лёве); я послал Саре, Истмену и Либеру статью на русском языке о Процессе, за два дня до его начала — никакого ответа. И вы должны учесть, что всё было послано авиапочтой. Я хорошо понимаю, что причины не в отсутствии доброй воли с вашей стороны, а из-за проблем в американской технике.
Я хочу вам рассказать снова о моей новой брошюре про московские подложные процессы. Вы понимаете, конечно, что я должен закончить запланированное и написать серию глав о последнем процессе. Эта задача практически закончена. Моя брошюра получила форму дневника, а мои наиболее важные статьи и заявления о первом процессе станут дневными записями в этом дневнике. По этим причинам брошюра стала длиннее. Приблизительно, в брошюре 80 тысяч слов. Первые главы уже отпечатаны и их можно немедленно отослать. Остальная работа, это, в основном, работа машинистки, а не моя. Необходимо поторопиться с соглашением с издателем. Я надеюсь, что книжка, по причине ее темы и злободневности, станет одной из самых популярных сегодня. Самое главное, не терять ни дня времени. Я от вас, дорогие друзья, жду краткого ответа и положительного предложения издателя.
Что случилось с Либером? Он не подает ни одного знака жизни. Не связался ли он со сталинцами? Разрешите пожалуйста этот вопрос. Мне надо иметь эффективного и надежного агента в США.
С Ваном и Вулфом мы здесь трудимся, как землекопы; готовим материал для публикации. Мексиканская пресса исключительно гостеприимна. Общественное мнение практически всё на нашей стороне. Сталинцы изолированы и деморализованы. Они спрашивают друг друга: возможно ли, что Сталин подстроил такие фальсификации? Сомнение, матерь знания.
Наталья получила письмо от Сары, но она снова болеет. Мы надеемся, что это лишь грипп, а не повторение малярии.
Наши лучшие и самые теплые пожелания всем нашим друзьям, и вам, особенно.
Ваш Л. Троцкий
Телеграммы по-английски:
№10324
Max Shachtman
2089 Creston Avenua
Bronx New York USA
3 фев. 1937 г.
Прочитаю оба доклада 9 февраля исключительно об обвинениях против меня. Объявляю сегодня корреспондентам. Невозможно послать доклад по-английски вовремя.
Лео.
№10325
Max Shachtman
2089 Creston Avenua
Bronx New York USA
4 фев. 1937 г.
Нахожу необходимым уделить важную часть речи Трояновскому и атаке Скриппс Говард. Посылаю статью авиапочтой немедленно. Я вижу некоторые сомнения в наших рядах, отражающие либеральные сомнения. Рекомендую твердость и упорство, не отступление.
Лео.
№10326
Max Shachtman
2089 Creston Avenua
Bronx New York USA
5 фев. 1937 г.
Пожалуйста сообщите, можно ли передать речь в полный голос докладчика, как будто обращаясь к аудитории, или в модулированном голосе, как по радио. Последнее весьма неблагоприятно. Проконсультируйтесь у компетентных техников. Весьма желательно, чтоб Л.Д. имел возможность обращаться к публике как настоящий докладчик, с полным диапазоном голоса. Отвечайте немедленно.
Берни.
№10327
Max Shachtman
2089 Creston Avenua
Bronx New York USA
7 фев. 1937 г.
Невозможно доставить последние части речи, кроме путем оплаты получателем. Сообщите немедленно, по какому адресу отправлять
Лео
10328 анг.
15 мар. 1937 г.
Дорогой тов. Шахтман:
Я посылаю вам копию моего письма ЛаФолетт. Я должен сказать вам, что серьезность и энергия наших товарищей в этом вопросе является для меня в течение нескольких будущих дней sine qua non необходимым условием наших будущих связей.
Теплый привет,
Лев Троцкий
Копии: Novack, Isaacs, Morrow.
№10329 анг.
26 мар. 1937 г.
Мой дорогой Шахтман,
Я очень, очень рад, что внутренние отношения снова стали хорошими и что вы смотрите в будущее с ожиданием успеха.
Мы, здесь, заняты подготовкой к предстоящей сессии комиссии расследования. Я надеюсь, что все пройдет хорошо.
Некоторые оставшиеся вопросы и информация: Во-первых, ваше утверждение, будто гостиница Бристоль была восстановлена во время Московского процесса является ошибочным: датская газета сказала, ироничным тоном, что гостиница была «восстановлена» во время процесса. На самом деле, её нет на месте, как и в 1932 году. Эта информация пришла из Европы. Было бы хорошо, если бы вы поместили в Бюллетене поправку. Во-вторых, вы говорили мне, что у вас имеется документ, в котором Сталин, Рыков и Куйбышев объясняют, что против Троцкого, Зиновьева и Каменева надо бороться не потому, что они евреи, а потому, что они плохие люди. Не могли бы вы найти этот документ?
Уже после того, как я написал статью об антисемитизме, я нашел в моих архивах два интересных документа. Я закончу мою статью для еврейской газеты и опубликую её в американском или английском журнале, и также включу её в мою книгу. Выше названный документ нужен мне для этой цели.
Пятаков «признался», будто он в 1931 году получил деньги для моей контрреволюционной деятельности от каких-то германских фирм. У меня есть полная возможность установить, что в этот период я предоставил — для революционных, а не контрреволюционных целей — сумму в 13 тысяч до 15 тысяч долларов из моих гонораров. Наиболее важные показания придут от Росмера, его жены, Маргариты, и Навилля, которые распоряжались специальным фондом, созданным моими пожертвованиями. Я полагаю, что вы тоже осведомлены об этом деле. С другой стороны, в то же самое время, или чуть позже, я предоставил определенную сумму денег Американской Лиге, помимо парижского «фонда». Показания ваше и Свабека об этом будет весьма необходимо расследованию. Пожалуйста, сделайте это, как можно скорее и точнее.
С наилучшим приветом,
Л. Троцкий
№10330 телеграмма анг.
17 мая 1937 г.
MAX SHACHTMAN 2089 CRESTON AVE BRONX NEW YORK USA
Крайне сожалею о задержке публикации «Сталинской школы». Для Расследования абсолютно необходимо опубликовать её как можно скорее.
Лео
№10331 анг.
Coyoacan, D.F. Mexico.
2 авг. 1937 г.
адрес: Max Shachtman,
22 E. 17th St.,
New York, N.Y.
Дорогой товарищ Шахтман:
Я прилагаю очень интересную статью, посланную из Германии. Принципиальная позиция не наша. Оценка (государственного капитализма и его тенденций, уравнение экономического режима в Германии с режимом в Советском Союзе и пр.) неправильна. Все необходимое об этом вопросе высказано в «Преданной революции». Но я все же полагаю, что вы сможете использовать статью в наших или дружественных изданиях, возможно, с критическим замечанием. Статья оригинальна, и не будет нигде больше опубликована.
С товарищеским приветом,
Леон Троцкий.
ПС. Пришлите ваш домашний адрес.
№10332 анг.
4 сен. 1937 г.
Дорогой товарищ Шахтман:
1. По поводу корреспонденции из Германии, я вам писал, что вы можете использовать её, хотя бы частично. Мы не так часто получаем подлинные письма из Германии. Но я согласен, что было бы лучше поместить статью целиков в журнале. Возможно, в демократическом? Я получил письмо от Отто Рюле. Если это письмо будет помещено за гонорар, то деньги надо отослать Отто Рюле. Если вы слишком заняты, то передайте манускрипт Солову или Уолкеру. (Solow, Walker) Несмотря на некоторые теоретические отклонения, статья достойна внимания.
2. Я очень рад второму тому книги «Сталинская школа фальсификации». Нет надобности говорить, что ваше предисловие и заметки очень и очень хороши, но, к сожалению, в предисловие вкрались несколько фактических ошибок. Было бы лучше в подобных случаях посылать мне типографские оттиски, или копию манускрипта, потому что даже второстепенные ошибки в важной работе производят плохое впечатление, и они могут быть использованы нашими врагами, число которых велико.
3. Я очень рад услышать вашу оптимистичную оценку о положении в вашей организации. Но я не могу от вас скрыть некоторые сомнения: до вашего вступления у вас была еженедельная газета и месячный журнал. А теперь, я услыхал, у вас огромные затруднения с выпуском еженедельника, и что вы даже не можете и подумать об скором основании журнала (месячного). В то же самое время, трудно поверить, что новое благополучие сократило финансовые ресурсы товарищей. Как же это объяснить?
С товарищеским приветом,
Леон Троцкий.
№10333 анг.
20 сен. 1937 г.
Дорогой товарищ Шахтман:
Вотировать военный бюджет правительства Негрина означает предоставить ему политическое доверие. Мы это не можем делать. Делать это было бы преступлением. Как мы можем объяснить наше голосование рабочим анархистам? Очень просто: мы нисколько не доверяем возможности правительства вести войну и обеспечить победу. Мы обвиняем правительство в защите богатых и в голодании бедных. Это правительство должно быть свергнуто. Пока, мы еще недостаточно сильны, чтобы заменить его, и мы боремся под его командой. Но при любом случае, мы выражаем открыто наше недоверие в правительство: это, единственная возможность мобилизовать массы политически против правительства и подготовить его свержение. Любая иная политика будет предательством революции.
С товарищеским приветом,
Крукс
14 октября 1937 г. я писал т. Кэннону, Шахтману и Новаку:
«… Я настаивал на необходимости окружить Комитет делегатами рабочих групп, чтобы создать связи между Комитетом и массами… Товарищи Новак, Шахтман и другие выразили свое согласие со мной. Вместе мы обсуждали практические возможности для осуществления этого плана… Но затем, несмотря на мои повторные вопросы, я никак не мог получить информации об этой проблеме, и лишь случайно я услышал, что товарищ Шахтман был против нее. Почему? Я не знаю».
№10334 анг.
Копии: Шахтману, Кэннону, Аберну.
15 дек. 1937
Дорогой товарищ Шахтман,
Перевод моей статьи о Манифесте содержит несколько изменяющих смысл ошибок. Мы исправили их здесь с большим вниманием и с сотрудничеством Джоу. Текст был снова напечатан и послан 17 ноября т. Шахтману и по всем другим адресам в разных странах. А теперь я вижу с изумлением, что опубликован старый, неисправленный, текст со скандально неверными сносками. Я знаю возможные ответы и извинения: «Мы так заняты», и пр. Дорогие товарищи, мы тоже заняты. Но у нас есть достаточно уважения к New International и его читателям, чтобы уделить целый рабочий день нашего общего времени только для того, чтобы хорошо исправить перевод. Такие вещи объясняются не недостатком времени, а дефицитом внимательной редакторской работы. В редакции должен быть кто-то, кто полностью отвечает за хорошую техническую редакцию New International. В любом случае, мне необходимо знать, с кем я должен лично иметь дело, прежде, чем я пошлю новые статьи в New International.
Койоакан, Мексика
Л. Троцкий
ПС. Мы заметили, что название статьи правильно в журнальном тексте. Это означает, что вы получили исправленный манускрипт вовремя для того, чтобы сделать редакционную правку, даже если вы уже имели в наборе старый текст.
ППС. Мы пометили красными крестиками те поправки, на которых мы категорически настаиваем; они должны быть опубликованы в следующем номере New International.
№10335 анг.
5 янв. 1938
Дорогой товарищ Шахтман,
Я получил ваше объяснение неудачи, происшедшей с моей статьей, и я принимаю ваши предложения. Я знаю, что тов. Райт (Wright) весьма аккуратен и внимателен, и я уверен, что он поможет устранить дальнейшие недоразумения в моей связи с New International.
О моей статье про Красную Армию: я не проявил в её отношении никакой инициативы о её публикации, и вы, конечно, можете сами решить когда и как вы ее опубликуете. Но я сожалею, что редакция не ответила на вопрос тов. Раи о ней. Регулярная переписка редакции с авторами, переводчиками и читателями имеет высокое значение в образовании. Абсолютно необходимо, чтобы в штате редакции был товарищ, который с величайшим вниманием будет заниматься такой перепиской, особенно с теми, кто молод и неуверен в себе.
Я прочел то, что вы написали Джоу про статьи о Латинской Америке для New International. Конечно, все будет сделано, чтобы обеспечить необходимое сотрудничество. Но в ближайшее время у вас есть значительное количество статей и тезисов об этих странах Латинской Америки. Я прочел их с величайшим интересом и пользой. Не считаете ли вы необходимым напечатать как можно скорей тезисы, написанные Диего?
С теплым приветом вам и товарищу Эдит.
ПС. Предложение тов. Джеймса о симпозиуме моих книг, к сожалению, неприемлемо, потому что оно приведет меня к конфликту с моими различными издателями, с планом публикации издательством Pioneer Publishers и с другими. Пожалуйста, сообщите Истмену и Джеймсу, что я категорически против этого плана.
№10336 анг.
14 янв. 1938
Дорогой товарищ Шахтман,
Я полностью согласен с вашими соображениями об абзаце о Навиле в моем письме Трэну. Вы можете заменить этот абзац многоточием и сделать сноску о том, что исключенный абзац содержит личное, не предназначенное для публикации.
Между прочим, знакомы ли вы с письмом, которое послали Брандлер и Тальгеймер после процесса Зиновьева-Каменева? Оно является настоящим примером политической проституции. Было бы хорошо упомянуть о нем.
В течение следующих дней я напишу короткую статья для Socialist Appeal о двух заметках в Workers Age о моих «показаниях» о войне и о моей статье в Modern Monthly. Я полагаю, что независимо от «волнений» в группе Ловстоуна, мы должны дискредитировать ее «вождей», то есть, показать их такими, какие они есть, потому что теперь, в связи с десталинизацией многих интеллигентов, ловстоунцы пытаются создать для себя что-то вроде политического убежища и, это еще важнее, мы можем сейчас сыграть подобную роль в профсоюзах.
С наилучшим приветом,
Лев Троцкий
15 апреля 1938 г. я писал в Нью-Йорк:
«Меня немного поражает форма гласности, которую получило письмо Истмена в „New International». Я согласен с печатанием письма, но объявлять о нем на обложке, и обходить молчанием статью Истмена в журнале „Harper's» кажется мне несколько компрометирующим для „New International». Многие люди истолкуют этот факт, как нашу готовность закрыть глаза на принципы там, где затронута дружба».
1 июня 1938 г. я писал Шахтману.
«Мне трудно понять, почему вы здесь так миролюбивы, и даже дружелюбны по отношению к мистеру Юджину Лайонсу. Он, кажется, выступает на ваших банкетах. В то же самое время, он выступает на банкетах белогвардейцев».
6 октября 1938 г., почти за год до начала дискуссии, я писал о необходимости для партийной прессы решительно повернуться лицом к рабочим:
«Весьма важным, в этой связи, является отношение „Socialist Appeal». Это, несомненно, весьма хорошая марксистская газета, но это не настоящий орган политического действия… Я пытался заинтересовать редакционную коллегию газеты в этом вопросе, но успеха не имел».
№10337 анг.
20 янв. 1939
Дорогой товарищ Шахтман,
Вы вероятно знаете уже, как закончилось дело с Knickerbocker. Лиллиан послала соответствующие документы. Это неплохо, как аргумент в будущем.
Я получил ваше и Стэнли письмо об Индии. Я опасаюсь, что в ближайшие два или три месяца я действительно не смогу написать что-нибудь серьезного характера об индийском вопросе; но я не могу послать им поверхностную статью, полную фактических ошибок и описок.
Я только что прочел вашу и Бернама статью об интеллектуалах. Многие части замечательны. Но, раздел о диалектике представляет собой величайший удар, который вы лично, как редактор «Нового Интернационала», могли сделать против марксистской теории. Товарищ Бернам говорит: «Я не признаю диалектику». Это ясно, и все должны это знать. Но вы говорите, «Я признаю диалектику, но это не важно; она не имеет ни малейшего значения». Перечитайте то, что вы написали. Эта часть ужасно вводит в заблуждение читателей журнала и является наилучшим подарком Истменам всяких мастей. Хорошо! Мы об этом будем говорить в открытую.
Я не могу понять, почему „Socialist Appeal» почти полностью игнорирует Сталинистскую партию. Эта партия сейчас составляет кучу противоречий. Расколы неминуемы. Следующие важные приобретения конечно придут к нам из Сталинистской партии. Наше политическое внимание должно быть обращено на нее. Мы должны наблюдать развитие противоречий повседневно и ежечасно. Кому-то из редколлегии следовало бы все время разбирать идеи и действия сталинцев. Мы могли бы затеять дискуссию и, если можно, публиковать письма шатающихся сталинцев.
Это было бы в тысячу раз важней, чем приглашать Истмена, Лайонса, и других выражать свои личные сомнения. Я несколько удивился, зачем вы напечатали последнюю незначительную и заносчивую статью Истмена… Но я совершенно поражен, что вы приглашаете этих людей опоганивать наши, не столь уж и многочисленные страницы „New International». Продолжение этой полемики может заинтересовать нескольких мелкобуржуазных интеллигентов, но не революционные элементы.
Я твердо убежден, что необходима некоторая реориентация органов „New International" и „Socialist Appeal": подальше от Истмена, Лайонса и т.д.; поближе к рабочим, и в этом смысле, к Сталинистской партии.
ПС. Материал о Никербокер был послан Розе, чтобы она передала его тем, кто будет заниматься паблисити.
№10338 анг.
22 фев. 1939
Дорогой товарищ Шахтман,
Согласно вашему запросу, несколько дней тому назад тов. Лиллиан послала статью «За стенами Кремля». Я далеко не уверен, подходит ли эта статья New International. Её надо скорее разделить на две части и опубликовать в литературной секции Socialist Appeal, если она вообще уместна.
С другой стороны, я несколько озадачен, почему вы не приняли для публикации доклад о Менделееве, который перевела Рая. Я надеюсь, что причина не в том, что статья защищает диалектический метод. В любом случае, перевод нуждается в тщательной ревизии и корректировке, так как я не имел времени проверить работу Раи.
С наилучшим товарищеским приветом.
5 марта Шахтман ответил мне:
«Я перечитал январскую статью Бернама и Шахтмана о которой вы пишете, и хотя, если бы статья была написана заново, в свете ваших заметок я предложил бы кое-где (!) иную формулировку, я не могу согласиться с вашими возражениями по существу».
№10339 анг.
9 мар. 1939
Дорогой товарищ Шахтман,
Я нимало не отрицаю пользу статьи, которую вы и Бернам написали против «интеллектуалов». Я просто отрицаю пользу от посылки этим господам, обладающим возможностью нападать на нас в буржуазной прессе, особого приглашения поганить страницы нашего маленького журнала своей критикой. Но этот вопрос сейчас снят с порядка дня благодаря их похвальному отказу.
В связи с разногласием о диалектике — я ни в коем случае не отвергаю возможность сотрудничества с анти-диалектиками; но я оспариваю пользу сотрудничать с такими людьми в написании статьи, в которой диалектика играет, или должна играть, очень важную роль.
Полемика развивается в двух плоскостях: политической и теоретической. Ваша политическая критика — Окей. Ваша теоретическая критика недостаточна, так как она останавливается в том месте, где она должна стать более агрессивной. А именно, задача состоит в том, чтобы указать, что их ошибки (в той степени, в какой это теоретические ошибки) являются результатом их неспособности и нежелания обдумать вещи через диалектику. Эту задачу надо решить с очень серьезным педагогическим успехом. Вместо этого, вы заявляете, что диалектика является частным делом, и что кто-то может быть очень хорошим парнем и без диалектического мышления. Я должен уверить вас, что это производит очень плохое впечатление на всех диалектических мыслителей.
Я, конечно, серьезно не полагал, что моя коротенькая ссылка в пользу диалектики явилась причиной непоявления статьи о Менделееве в журнале New International. Это было лишь ироничным замечанием в связи со всей вашей статьей про интеллектуалов, не более того. Так или иначе, надо очень тщательно отредактировать перевод, потому что у меня не было времени проверить его с Раей. Как вы знаете, мое знание английского языка недостаточно для стилистической редакции.
В отношении «Архивов революции», я полагаю, что подошло время заново опубликовать наиболее значительные документы, письма и пр. об Испанской революции. Были ли опубликованы по-английски отрывки из моей переписки с Андрес Нин? Если б мы были богатыми, то сейчас было бы замечательно напечатать большое число всех документов о событиях в Испании, начиная с 1931 года. Но я полагаю, что издательство Pioneer Press слишком бедно, чтобы сделать то же самое для Испанской революции, что оно сделало для Китайской. В любом случае, было бы хорошо перепечатать некоторые материалы в New International. Мы должны из испанской трагедии извлечь хотя бы теоретическую пользу. Это было бы очень важно в нашей борьбе со сталинцами и для обучения наших собственных кадров.
С наилучшим приветом,
ПС. Мы только что послали через Ванцлера серию статей, написанных для русского «Бюллетеня». Вы можете сами судить о том, какие из них могут быть использованы на английском языке. Одна из статей, подписанная Редакцией, является ответом на статью, посланную нам товарищем из Палестины. Если вы решите опубликовать ответ, то, по-моему, необходимо также напечатать и статью из Палестины. Я полагаю, что она была бы полезна читателям New International. Рая сообщает, что первоначальная статья была передана в главный оффис.
Л.Т.
27 мая 1939 г. я писал снова по поводу характера „Socialist Appeal", в связи с социальным составом партии:
«Из конспекта я вижу, что у вас затруднения с „Socialist Appeal". Эта газета очень хорошо выполнена с журналистской точки зрения; но это — газета для рабочих, а не рабочая газета…
«Сейчас, эта газета поделена между несколькими журналистами, каждый из которых сам по себе весьма хорош, но все вместе они не дают рабочим проникнуть на страницы „Socialist Appeal". Каждый из них говорит за рабочих (и говорит хорошо), но никто самих рабочих не слышит. Несмотря на свой блестящий журнализм, до некоторой степени газета становится жертвой журнальной рутины. Вовсе не слышно, как живут рабочие, как они дерутся, схватываются с полицейскими, или пьют виски. Это очень опасно для газеты, как революционного орудия партии. Задача заключается не в том, чтобы издавать газету совместными усилиями умелых редакторов, а в том чтобы привлекать рабочих говорить самим за себя.
«Для успеха нужно радикальное и смелое изменение…
«Конечно, дело не только в газете, а во всем направлении политики. Я продолжаю считать, что у вас слишком много мелкобуржуазных мальчиков и девочек, которые очень хороши и преданы партии, но не понимают, что их долг лежит не в дискуссиях между собой, а в проникновении в свежие слои рабочих. Я повторяю мое предложение: каждый мелкобуржуазный член партии, который, если он в течение некоторого времени, скажем три или шесть месяцев, не завоюет для партии рабочего, должен быть понижен до степени кандидата, а через еще три месяца исключен из партии. В некоторых случаях это может оказаться несправедливым, но партия в целом почувствует необходимый оздоровляющий толчок. Нужна весьма резкая перемена».
По поводу доходивших до меня скептических голосов внутри Рабочей Социалистической партии я писал т. Кэннону 16 июня 1939 г.:
«Предвоенная ситуация, обострение национализма и так далее, являются естественным затруднением нашего развития и глубокой причиной тяжелого настроения в наших рядах. Но нужно подчеркнуть, что чем больше партия является мелкобуржуазной в своем социальном составе, тем сильнее её зависимость от изменений в официальном общественном мнении. Это является добавочной причиной для смелой и активной ориентации в сторону масс.
«Пессимистичные рассуждение, которые вы замечаете в своей статье, являются, конечно, отражением патриотичного, националистического давления на официальное общественное мнение. „Если фашизм победит во Франции…» „Если фашизм победит в Англии…». И так далее. Победы фашизма важны, но смертельная агония капитализма важнее».
№10340 анг.
1 сен. 1939
Дорогой товарищ Шахтман,
Я послал вам копию моего письма Маламуту. Оно говорит само за себя.
Несколько недель тому назад я послал тов. Бернаму две важных статьи с письмом. Я не получил ответа. У вас ли эти статьи?
Я уже две недели политически «парализован» в деревне; отсюда мое молчание. Сейчас, я уже вернулся к работе.
Наилучший привет,
Лев Троцкий
№10341 анг.
6 сен. 1939
Дорогой товарищ Шахтман,
Я согласен с предложением украинского товарища Оленюка из предложения: «буржуазные интеллектуалы типа Винниченко и др.» убрать слова «типа Винниченко и др.», так что в тексте останется только слова «буржуазные интеллектуалы». Пожалуйста, тщательно проверьте это.
Мы все здесь очень рады энергичному отношению американской партии.
С товарищеским приветом,
Лев Троцкий
№10342 анг.
30 сен. 1939
Дорогой товарищ Шахтман,
Я послал вам статью нашего французского товарища, подписанную Jean Revel. Я полагаю, что статья будет полезной для Socialist Appeal или для New International. Мы должны печатать больше международных материалов в газете Socialist Appeal.
Статья была в первую очередь написана для Clave. Поэтому она упоминает Universal, но вы можете заменить это название ссылкой на какие-то американские газеты, или просто сослаться на «буржуазную прессу».
С наилучшим приветом,
Лев Троцкий
№10343
6 ноября, 1939
О лозунге безусловной защиты СССР.
№10344
20 дек. 1939
Здесь переписка оборвалась. Шахтман порвал с большинством Социалистической Рабочей партии и с Троцким, вышел из неё и организовал с Аберном и Бернамом «Рабочую партию», осуждавшую Сталина и СССР, как империалистов. См. сборник «В защиту марксизма».