Ход революции.

«Начало», № 10, 25 ноября 1905 г.

История вступила в свои права. Задержать ход событий или направить его в то или другое русло не в силах ни правительство ни партии. Результат определится в непосредственной борьбе общественных сил между собой. Такова сущность революции.

Правительство, твёрдо верившее в то, что ему Божьей милостью поручено вершать судьбы народов, мечется в беспомощности. Оно по старой привычке подымает голос команды, но в ответ получает взрыв негодования или общий вызывающий хохот. Оно пытается восстановить порядок — безуспешно. Тогда оно, наоборот, организует мятеж, объединяя при помощи полиции подонки общества с его верхушками, Вяземскую лавру с Английской набережной, уличных воришек с грабителями биржи, сутенеров с дамами великокняжеских салонов, и ставит этот союз паразитов под пастырское благословение высшего духовенства. Оно возбуждает одни слои населения против других, надеясь, что увеличив смуту, заставит имущие классы в страхе за свою собственность и личную безопасность искать опоры у правительства. Это становится всё больше характерной чертой, единственным объединяющим началом правительственной деятельности. Правительство ведёт в собственной стране ту же политику создания внутренних междоусобиц, при помощи которой оно в течение столетия разлагало Турцию.

Буржуазные партии всех оттенков либерализма и демократии видят перед собой политический хаос. Они боятся его потому, что в нём пролетарские массы всё больше отодвигают на задний план другие слои городского населения. Уже встаёт перед их глазами призрак социальной революции.

Либеральные и демократические партии хотят регулировать революцию. Но как это сделать? От правительства Витте не ждут уже спасения даже и смиренномудрые земцы. Но где же искать опоры? Куда, как бросить якорь среди общей пучины, разрывающей все связи и разрушающей все основы?

При таком положении дел буржуазные органы всех оттенков отличаются друг от друга только ещё большим или меньшим радикализмом своих жалоб. Выхода же не находит никто из них. Политических планов возникает множество. Но все они у нас при самом своем возникновении носят на себе печать тления.

Таков например план «Руси» образовать временное правительство из представителей Совета рабочих депутатов и других существующих политических союзов и партий.

В сущности, предлагается не правительство, а комитет для давления на правительство. Сила его во всеобщей стачке, но предполагается, что пользоваться ею ему придётся только как угрозой. Революционное средство борьбы превращается в средство устрашения правительства.

Буржуазия готова воспользоваться революционной энергией массовой стачки, чтобы добиться нужных ей политических преобразований, но она вместе с тем боится разрастающейся с каждой такой стачкой политической силы пролетариата. Скрытая, может быть ещё не вполне сознанная и самим автором, цель политического плана «Руси», во всяком случае его неизбежный результат — это то, что у пролетариата будет отнято его главное орудие революционной борьбы и передано в распоряжение корпорации, смешанной по своему составу и поэтому менее радикальной и решительной. Противоречие интересов буржуазии и пролетариата, которое уже сказалось при ноябрьской забастовке, будет перенесено в самый комитет стачки и дезорганизует её уже при возникновении её.

Меж тем именно ноябрьская стачка показала, что, для того, чтобы остановить производство во всей стране, пролетариату не нужно поддержки буржуазии.

Наиболее характерным фактом великой российской революции, над которым не мешает вообще призадуматься, является то обстоятельство, что производительные силы страны оказались в распоряжении рабочего класса ещё раньше, чем он достиг политической власти. В этом факте кроются столетие мирового развития капитализма и величайшие перспективы всемирной истории.

Пролетариат, разумеется, не выпустит из рук своих политической силы, которую сам создал.

Мы знаем, что революция не остановится на массовой стачке, как она не остановилась на политических демонстрациях.

Политические забастовки открыли лишь путь к широкому политическому выступлению народных масс.

На этой основе организуется пролетариат. На этой основе сплачивается крестьянство.

В то же время политическая забастовка обессилила государственную власть, эту необходимую насильственную связь капиталистического производства и всех покоящихся на частной собственности социальных отношений. В силу этого к политической анархии прибавилась анархия в производстве и в имущественных отношениях, в особенности в землевладении.

Государственной власти приходится уже бороться не только за восстановление своей политической силы, но и за восстановление старых имущественных отношений. И процесс восстановления усложняется с каждым днём.

Заодно с этим устанавливается все большая связь между армией и народом. Дисциплина исчезла, организация армии расползается, и во многих местах уже произошло слияние между военной силой и революционной армией рабочих.

Обессиленное правительство потеряло свой финансовый кредит. Расстройство производства рвёт все торговые связи. В силу общего промышленного упадка, благодаря открытому сопротивлению при взносе податей, падают доходы казны. Когда же обанкротившееся политически правительство должно будет объявить финансовое банкротство, то оно перестанет существовать.

Оно перестаёт существовать, раз оно не в состоянии оплачивать армию и администрацию. Вопрос временного правительства тогда станет вопросом существования государства.

Далее, немедленный созыв учредительного собрания не изменит положение дел. Чем более правомерным представительством страны оно будет, отражая в себе все политические течения и оттенки, тем больше оно явится выразителем общей политической сумятицы и кипучей борьбы классов. Оно не даст успокоения стране, как не дала его французская Конституанта. Если оно ограничится перестройкой старой правительственной власти, то оно подорвет основы своего собственного существования. Если оно решится создать новую правительственную власть, то ему придётся опереться на ту же революционную силу, что и временное правительство.

Учредительное собрание само не есть сила. Существуют две политические силы, борющиеся между собой за господство: правительство, опирающееся на армию, и народ, концентрирующийся вокруг революционного пролетариата. В тот момент, когда армия с пролетариатом сольются, революция продиктует свою волю правительству и определит его состав.

Мы вошли в новую стадию развития революции. Борьба ведётся теперь уже не за те или другие законодательные нормы государственного устройства, а непосредственно за правительственную власть.

Через посредство учредительного собрания или без него, на очереди стоит вопрос революционного правительства.

Быть может, революция, создав свое правительство, сама же его вскоре свергнет. Новое правительство должно будет защищать свое существование в беспрерывной и ожесточённой борьбе. Но каковы бы ни были перемены, пока революция не пошла на упадок — а до этого ещё далеко — существовать может только правительство, опирающееся на неё.

Социал-демократия не ставит своей задачей изменить в чьих-либо особых интересах ход революции, она только учитывает её результаты и приспособляет к ним свою тактику.

Суть для нас не в том, чтобы предопределить состав революционного правительства. Гораздо важнее, чем личный состав и способ возникновения революционного правительства, та политическая сила, которая его выдвинет и будет поддерживать. Эта сила — революционный пролетариат. Почти что безразлично, найдёт ли пролетариат поддержку со стороны демократической буржуазии или нет. Эта поддержка важна, покуда приходиться ещё только расторгать старую государственную власть. Но когда складывается новая, демократические партии ввиду своего междуклассового положения становятся бессильными. На кого опираются наши демократы? Их кучка во всей стране.

Зато чрезвычайно важно, чтобы пролетариат ясно осознал ту политическую задачу, которую ему приходится разрешить, и связал себя организацией и совместной идейной работой.

Чтобы дать выход политической работе мысли пролетарских масс, надо организовать клубы рабочих. Для той же цели и чтобы уяснить политическое сознание рабочих, надо создать рабочую прессу.

Эта работа в полном ходу. Скоро вся страна будет покрыта социал-демократическими рабочими клубами и во всех фабричных центрах будут социал-демократические рабочие газеты.

Надо — и это центр всего — устранить элемент случайности и беспорядочности в рабочих организациях. Рабочие массы всей страны должны быть организованы по одному образцу, как политическому, так и профессиональному. Политические и профессиональные организации должны быть объединены, как в Австрии, одним общим центром. Это необходимо и потому неизбежно. Если мы этого не сделаем, то оно будет сделано помимо нас. Революция диктует пролетариату его политику, а нам — наши организационные задачи.

Не объединение выдвинутых революцией политических центров, сильно подверженных моменту случайности, не отыскивание союзников при образовании временного правительства, а выделение пролетариата и объединение его в социал-демократическую партию, вот те задачи, которые перед нами выдвигает исторический момент.

Парвус