Свидетельство Ф. Ф. Раскольникова
Следующая статья была второпях написана тогдашним союзником Зиновьева и крупным деятелем Октября Ф. Ф. Раскольниковым сразу же после публикации в сентябре 1924 г. тома 3 Сочинений Троцкого с предисловием-статьей «Уроки Октября». Пытаясь опровергнуть обзор Троцкого, Раскольников перевирает события в сторону мнимой «монолитности» большевистской партии. Он пытается доказать отсутствие в партии весной и летом 1917 г. революционных страстей, правого и левого крыла, постоянных горячих споров, ошибок и шатаний.
Зиновьев, который в свою защиту пытался опровергнуть рассказ Троцкого, включил эту статью Раскольникова в том 7, часть 1 своих Сочинений, изданную Госиздатом в 1925 г. Итак, Зиновьев и Раскольников в это время защищали легенду о «монолитности большевиков».
Через год Раскольников издал собственную книгу воспоминаний «Кронштадт и Питер в 1917 году», в которой он честно излагает партийные споры, зигзаги, рывки вправо и влево среди организованных в партию и еще неорганизованных масс и активистов.
Чтобы показать степень авторского самообмана и обмана в этой «справке», мы указываем ниже в форме подстрочных заметок, где найти в книге 1925 года опровержение Ф. Раскольниковым самого себя.
— Искра-Research.
Справка
Сентябрь-октябрь 1924 г.
Ряды фактических неточностей в «Уроках Октября» т. Троцкого не были еще достаточно освещены.
Начнем с апрельских дней.
«Предметом острого столкновения, — пишет т. Троцкий, — явилась вооруженная, апрельская демонстрация, в которой раздался лозунг: «Долой Временное правительство». Это обстоятельство дало повод отдельным представителям правого крыла обвинить т. Ленина в бланкизме» (Л. Троцкий, Соч., т. III, стр. XXVII).
Несколькими строками ниже т. Троцкий поясняет: «Ленин, проделав разведку, снял лозунг немедленного низвержения Временного правительства»… (там же).
Таким образом по Троцкому выходит, что лозунг «Долой Временное правительство» был выдвинут в целях разведки самим т. Лениным, за что он якобы и подвергся обвинениям в бланкизме со стороны злополучного «правого крыла».
На самом деле, т. Ленин еще 3 апреля, т.-е. в день приезда, в своей исторической ночной речи в доме Кшесинской резко высказался против лозунга «Долой Временное правительство» в условиях отсутствия сил и средств для немедленного практического осуществления этого боевого призыва*.
* В своей книге 1925 г. Раскольников, описывая выступление Ленина в эту ночь, говорит, что Ленин призвал к социалистической революции, против тогдашней линии большевиков в пользу поддержки Временного правительства «поскольку-постольку». (См. «Кронштадт и Питер в 1917 году», стр. 70—73). — /И-R/
На первом же заседании апрельской конференции 24 апреля в своем основном докладе о текущем моменте т. Ленин весьма недвусмысленно заявил:
«Если мы говорим о гражданской войне, прежде чем люди поняли ее необходимость, тогда мы несомненно впадаем в бланкизм. Мы за гражданскую войну, но только тогда, когда она ведется сознательным классом» (Петроградская общегородская и Всероссийская конференция Р.С.-Д.Р.П. (большевиков) в апреле 1917 г. (Истпарт, 1925, стр. 47—48).
Отсюда ясно, что не «правое крыло» обвиняло т. Ленина в бланкизме а, напротив, сам т. Ленин выдвигал это обвинение против некоторых «ультра-левых» товарищей.
К кому относился намек Владимира Ильича по поводу впадения в бланкизм?
Дело происходило так, что в апрельские дни некоторые товарищи из питерского комитета нашей партии вывели на улицу рабочих и солдат, без ведома Ц.К. выбросив чрезвычайно ответственный лозунг: «Долой Временное Правительство», по существу означавший призыв к совершенно неподготовленному партией свержению Временного Правительства.
Поэтому, 23 апреля центральным комитетом была принята резолюция, отвергавшая этот лозунг, как дезорганизаторский, авантюристский.
В заключительном слове по докладу о текущем моменте т. Ленин дал исчерпывающие разъяснения по поводу этого конфликта между Ц.К. и П.К.
«Мы дали лозунг мирных демонстраций, — заявил т. Ленин, — а некоторые товарищи из П.К. дали лозунг иной, который мы аннулировали, но задержать не успели — масса пошла за лозунгом П.К. Мы говорим, что лозунг «Долой Временное Правительство» — авантюристский, что свергать сейчас правительство нельзя, поэтому мы дали лозунг мирных демонстраций. Мы желаем произвести только мирную разведку сил неприятеля, но не давать сражения, а П.К. взял чуточку левее, что в данном случае есть, конечно, чрезвычайное преступление» (там же, стр. 75).
Теперь перейдем к вопросу об июньской (1917 г.) демонстрации.
Тов. Троцкий утверждает: «Попытка по инициативе Ленина устроить демонстрацию 10 июня подвергалась обвинениям в авантюризме со стороны тех же товарищей, которые были недовольны характером апрельского выступления» (Л. Троцкий, Соч., т. III, стр. XXXI).
Здесь снова мы имеем дело с извращением смысла событий. Неверно, что попытка устроить демонстрацию 10 июня возникла по инициативе т. Ленина. Решение об организации этой демонстрации было вынесено Ц.К., причем за возможность вывести рабочих и солдат на улицу голосовало 147 человек, и только 23 было против при 90 воздержавшихся. Решение П.К. было принято под прямым давлением масс, среди которых накопилось много горючего материала. Стачки, охватившие целый ряд заводов Выборгской стороны после выселения анархистов с дачи Дурново, достаточно подтверждают этот факт. Ненависть к Временному Правительству выросла до огромных размеров. Массы рвались на улицу. П.К. решил пойти навстречу этому стихийному настроению рабочих масс и стать во главе демонстрации. Тов. Зиновьев с самого начала целиком разделял эту позицию П.К. Но большевистская фракция происходившего тогда Первого съезда Советов высказалась против демонстрации, а Съезд Советов формально запретил ее. После этого Центральный Комитет партии отменил демонстрацию, тем самым аннулировав постановление П.К.
Это обстоятельство вызвало большое недовольство среди многих товарищей, в частности, среди цекистов.
На очередном заседании П.К., состоявшемся 11 июня, т.т. Ленин и Зиновьев дали по этому вопросу обстоятельные разъяснения.
Тов. Ленин согласился, что «недовольство большинства товарищей, отменой демонстрации весьма законно, но поступить иначе Ц.К. не мог на двух основаниях:
1) мы получили формальное запрещение демонстрировать со стороны полуоргана власти;
2) это запрещение было мотивировано: «нам известно, что вашим выступлением хотят воспользоваться контр-революционеры».
— «Даже в простой войне случается, — аргументировал т. Ленин, — что назначенные выступления приходится отменять по стратегическим причинам, тем более это может быть в классовой борьбе, в зависимости от колебания средних, мелкобуржуазных слоев. Надо уметь учитывать момент и быть смелым в решениях.
Отмена явилась безусловной необходимостью, что доказывается дальнейшими событиями».
Совершенно в том же духе говорил т. Зиновьев:
«Около 8-ми часов вечера в пятницу собрались сюда несколько членов Ц.К., П.К. и Воен. Орг. Мы уже тогда знали, что съезд протестует против нашей демонстрации. Вернувшись во фракцию, мы застали там уже вполне определившуюся картину положения. Вся наша фракция единогласно была против демонстрации. Я сдался последним».
Усиленно ища разногласий внутри нашей партии, т. Троцкий зачастую находит их там, где их никогда не было и в помине. Например, в предисловии «Уроки Октября» мы встречаем следующую фразу:
«Мы видим, как Ленин в начале мая сурово одергивает кронштадтцев, которые, зарвавшись, заявили о непризнании ими Временного Правительства» (Л. Троцкий, Соч., т. III, ч. 1, стр. XXXVII. Курсив мой. Ф. Р.).
Здесь все неверно. «Мы видим», — пишет т. Троцкий. Откуда видим? Это секрет т. Троцкого. До этого абзаца и после него о Кронштадте ничего не говорится. Известная резолюция Кронштадтского Совета была принята не в начале мая, а 16 мая. Тов. Ленин никого сурово не одергивал, а, напротив, руководил кронштадтцами в их борьбе с Временным Правительством. Наконец, самое главное — кронштадтцы никогда не заявляли о непризнании ими Временного Правительства. Сам т. Троцкий в 1917 г. думал иначе. На стр. 53—56 рецензируемой книги полностью напечатано собственноручно написанное т. Троцким воззвание «От кронштадтских матросов, солдат и рабочих — революционному народу Петрограда и всей России».
Тов. Троцкий тогда писал буквально следующее:
«Злобные перья контр-революционных клеветников пишут, будто мы, кронштадтцы, зовем народ к произволу, самосуду и анархии, будто мы подвергаем мучениям арестованных нами насильников и слуг царизма, наконец, будто мы отказались признавать власть Временного Правительства, отложились от России и образовали самостоятельную Кронштадтскую республику. Какая бессмысленная ложь, какая жалкая и постыдная к л е в е т а». (Л. Троцкий. Соч., т. III, 1917, ч. 1, стр. 53. Курсив, мой. Ф. Р.)
Несколькими строками ниже т. Троцкий правильно развивал точку зрения Кронштадтского комитета нашей партии:
«Говорят, мы не признаем власти Временного Правительства — жалкое измышление. До тех пор, пока это правительство признается волей организованного революционного народа, мы, кронштадтцы, не можем не признавать власти Временного Правительства во всех общегосударственных делах». (Цит. соч., стр. 53—54). «Мы отложились от России? — вот где самая низкая, самая подлая клевета» (цит. соч., стр. 53—54).
На этом смело можно поставить точку.*
* В своей книге воспоминаний Раскольников описывает этот инцидент, как и ряд других, в совершенном согласии со статьей Троцкого и с его более развернутой «Историей Русской революции» (см. «Кронштадт и Питер в 1917 году», стр. 82—85) — /И-R/
Касаясь июльских дней, т. Троцкий снова выуживает из неизвестного источника какие-то мнимые, в природе никогда не существовавшие разногласия.
«Наоборот, — пишет он, — те товарищи, которые относились враждебно к политике, направленной на захват власти, должны были видеть в июльском эпизоде вредную авантюру. Мобилизация правых элементов усилилась; критика их стала решительнее» (цит. соч., стр. 32).
Читая эти строки, прямо диву даешься.
Ни малейших разногласий в июльские дни среди наших руководителей не было и в помине.
О более крупных ошибках т. Троцкого достаточно сказано во время дискуссии.
Ф. Раскольников.