Вандервельде, «Наше Слово» и «Vorwärts».
В парижском издании Алексинского-Плеханова мы находим перепечатанным из «Vorwärts'а» опровержение нашей заметки относительно маленькой неудачи Вандервельде на фронте. Как помнят наши читатели, дело состояло в следующем. Во время одной из поездок красноречивого бельгийского интенданта на фронт, бельгийский солдат-социалист в фамильярном тоне напомнил ему о тех речах, которые Вандервельде произносил до войны, и тем помешал ему произнести одну из входящих в его новые обязанности jusqu'au bout'истских речей. По поводу этой заметки, обошедшей значительную часть социалистической прессы, «Vorwärts» (по сообщению «Призыва») заявил недавно, что ему сообщили, из Амстердама, что воспроизведенное «Vorwärts'ом» сообщение парижского «Нашего Слова» лишено всякого основания. «Мы сожалеем, — пишет «Vorwärts», — что введены в заблуждение сообщением этого обычно хорошо осведомленного издания»*.
* «Призыв» переводит: «листка». В оригинале, которого мы не видели, очевидно сказано Blatt, что значит газета, издание. «Призыву» нужно подставить «листок» по тем же мотивам, по которым Гурлянд называл оппозиционную прессу не иначе, как «левыми листками». — Л.Т.
В наше продвинутое время Трамп и его имитаторы левую прессу называют «dirty, commie rags» — «грязные, левые тряпки». — /И-R/
Мы, с своей стороны, думаем, что редакция «Vorwärts'а» слишком легко приняла за чистую монету амстердамское опровержение.
От кого оно исходит? Об этом нам ничего не говорят. Кому и каким образом в Амстердаме удалось убедиться, что «ничего подобного не было»? Для этого, рассуждая логически, существовало два пути; 1) опросить всех бельгийских солдат, 2) справиться у самого г. Вандервельде. Так как первый путь практически вряд ли осуществим, то остается предположить, что сам г. Вандервельде 1) поручил какому-либо голландскому посреднику опровергнуть в «Vorwärts'е» сообщение «Нашего Слова», под условием не называть при этом бельгийского министра, ибо этот последний не может, разумеется, иметь никаких «сношений» с германской прессой. Если бы даже Вандервельде не был в этом эпизоде заинтересованным лицом; если б мы даже верили, что министрам вообще, бельгийским в частности, никогда не приходится прибегать к таким опровержениям, которые, легко говоря, нуждаются в проверке, то и тогда совершенно анонимный характер приведенного выше официозного опровержения, где сам Вандервельде открыто не ангажируется, не мог бы не вызвать подозрительности и недоверия.
Что касается нас, то мы почерпнули наше сообщение из уст присутствовавшего при рассказанной у нас сцене бельгийского солдата, который, в качестве уволенного в краткосрочный отпуск, провел несколько дней в Париже. Этот солдат, убежденный социал-патриот, лично известен нескольким французским товарищам в качестве лица, заслуживающего полного доверия. И так как он, будучи политическим единомышленником Вандервельде, нимало не заинтересован был в измышлении неприятных для г. министра анекдотов, то мы считаем себя вправе верить его простому фактическому рассказу, а не анонимно-официозному опровержению.
Мы могли бы этим ограничиться, если бы г. Вандервельде не дал нам еще дополнительного аргумента. Во вчерашнем номере «Le Petit Parisien», наиболее распространенной французской газеты, рассчитанной на всех, питающих органическое отвращение к критической мысли, напечатана статья г. Вандервельде о его новой поездке на французский фронт. Бельгийский министр, которого редакция называет «notre eminent collaborateur» (наш выдающийся сотрудник), нравоучительно ставит в пример англичанам и бельгийцам «удивительных солдат Франции, скромных и веселых, довольных малым, удовлетворяющихся, когда они хоть с некоторой регулярностью получают хлеб, вино и мясо»… И г. Вандервельде прибавляет, что ему хотелось сказать каждому из них: «Мерси, солдаты Франции, вы, которые сражаетесь рядом с нами (a nos (?) cotes), — насколько мы знаем, г. Вандервельде пока что не сражается? — вы, которые силою вашего доверия спасаете» и пр. и пр. в том же тоне казенно-лирического снобизма… Теперь представьте себе, что г. Вандервельде, в качестве шефа бельгийского интендантства, в том же стиле рекомендует бельгийским солдатам быть, подобно французским, скромными и довольствоваться тем количеством хлеба, вина и мяса, какое поставляют им интенданты короля Альберта. Мудрено ли, если среди его подневольных слушателей найдется социалист, который предложит бывшему председателю Интернационала для ораторских прогулок подальше выбрать переулок?..
«Наше Слово», 22 августа 1916 г.