Речь на празднике Коминтерна молодежи в Екатеринбурге.
21 февраля 1920 г.
Человечество боролось недаром.
Товарищи, если оглянуться назад на историю человеческого рода, то она кажется рядом волн, каждая из которых — отдельное поколение. Волна рождает волну; поколение сменяется поколением. Результат этой смены — все достижения человеческой культуры. Если вспомнить наших предков, ползавших на четвереньках, если сравнить их с нами, то можно сказать, что человечество кое-чего достигло в своем развитии. В этот зал многие сотни молодежи пришли не ради театрального зрелища, а для того, чтоб обменяться чувствами и мыслями о будущем человечества. Это тоже служит наглядным доказательством того, что люди боролись не даром: они создали поколение, которое умеет думать не только о себе, но и о поколениях своих потомков.
Рабочая молодежь и попутчики.
В Берлине, где был заложен фундамент Коммунистического Интернационала Молодежи, были представители четырнадцати стран. Интернационал объединяет людей разных стран, разных наций, но одного класса, и хотя они говорят на разных языках, но всегда выражают одни и те же чувства и мысли.
Враги коммунизма говорят, что наше чувство солидарности распространяется только на рабочих, оставляя в стороне класс буржуазии. Это и верно и неверно.
Коммунизм объединяет всех людей в труде и в удовольствии, объединение может быть только равных с равными, чтобы вместе испытывать и радости, и страдания; немыслим будет в этой среде тот, кто всем сознанием своим принадлежит миру, основанному на неравенстве. Но был бы жалок и преступен тот коммунист, который бросил бы упрек своему товарищу за его социальное прошлое, который оттолкнул бы его только за то, что он принадлежал раньше к буржуазному классу, хотя теперь он отряхнул от своих ног прах старых привычек, навыков, миросозерцания.
Буржуазные классы, конечно, не хотят этого братства; они привыкли пользоваться всеми благами жизни, наукой и искусством — безраздельно. А вы? В большинстве вы, конечно, — дети рабочих, и в детях буржуазии чуете и видите ваших возможных врагов. Но разве вы, дети рабочих, не считаете своими товарищами тех, которые отказались от своего буржуазного прошлого и отдают вам свои знания, свою работу, свою энергию, свой молодой энтузиазм?
Карл Либкнехт.
Здесь было названо имя незабвенного товарища Карла Либкнехта. Он был не рабочим и не сыном рабочего. Карл Либкнехт, сын писателя, был адвокатом. Но сколько сил он отдал делу рабочего класса! Как глубоко и страстно ненавидел он мир насилия — мир капитализма, как много он сделал для организаций рабочей молодежи! Он вел героическую неустанную борьбу за освобождение рабочего класса, и, на пятом десятке лет своей жизни погиб на славном посту, гордо и высоко держа знамя коммунизма. Там, в Германии, он всегда проводил наши коммунистические идеи и стремился осуществить лозунги, брошенные русской пролетарской революцией. Недаром его называли представителем русской революции при немецкой социал-демократии.
Карл Либкнехт любил молодежь и глубоко верил в ее расцветающую революционную силу. Молодой человек, не обремененный еще семейной жизнью, не замкнувшийся еще в определенной профессии, не захваченный общественной рутиной, — он мог с большим жаром и с большой самоотверженностью отдаваться идейной жизни и революционной борьбе. В этом отношении большая разница между молодым и старшим поколениями.
Передовой пролетарский отряд — молодежь.
Эта разница в годах сказывается особенно резко в рядах буржуазии и в буржуазной интеллигенции. Недаром за границей составилась поговорка, что «русский интеллигент — до двадцати пяти лет радикал, а после — каналья». Действительно, выходец из буржуазной среды, — еще на школьной скамье, не испытывая еще влияния материальных интересов, служебного поста, карьеры, торгового или промышленного предприятия, — всегда был чище, всегда был более склонен к благородным порывам, к революционной борьбе; а после, попадая в капиталистический круговорот, он действительно, чаще всего, становился «канальей».
В начале рабочего революционного движения в России в наши революционные организации, главным образом, шла молодежь — мальчики 16-19 лет. Они первые пошли за нами, им легче было порвать со всей той рутиной, при помощи которой буржуазия сохраняла свое влияние на рабочий класс, но с которой молодежь менее прочно была связана. Впоследствии к нам, вслед за передовым молодым отрядом, начали примыкать и рабочие зрелого возраста. Это уже было тогда, когда наши идеи пустили глубокие корни в рабочую массу.
Двадцатипятилетний путь.
Тяжелое было тогда время для революционной работы. Громадные армии, жандармы, попы и раввины всех религий и наций поддерживали буржуазный строй, а вместе с ним и царизм. Когда мы проповедовали наши идеи, старики качали головой и говорили, что если то, что мы рисуем в наших речах и печати, и сбудется, то это возможно только через пятьсот или тысячу лет; только тогда-мол мы подойдем к идеальному строю, где не будет господ, рабов, царей и жандармов. Но не прошло и четверти столетия, — жизнь одного поколения! — и не стало царизма, нет помещичьего землевладения, мы уже близки к тому идеальному строю, о котором лучшие люди раньше только мечтали.
Это произошло потому, что еще до октябрьской революции началась другая революция — революция в сознании масс. За двадцать пять лет произошел переворот в сознании рабочего класса, и русский трудящийся народ из самого отсталого стал самым передовым, стал авангардом всемирной революции. Это вызывает симпатии к нему среди трудящихся всего мира, и это было причиной «русских симпатий» нашего дорогого друга Карла Либкнехта.
Либкнехт живет среди нас.
Когда разразилась империалистическая война 1914 года и ложные вожди рабочего класса в Германии толкнули трудовые массы под разбойничьи знамена кайзера Вильгельма, Карл Либкнехт вместе с Розой Люксембург смело подняли голос против войны. Они оба погибли от руки подлых наемных убийц за то, что признали наше дело, как глубокую истину.
В Германии в этот печальный момент еще властно царили мелко-буржуазные настроения, которые всегда характеризуются и порождаются ограниченностью кругозора и тусклостью мысли широких масс. Но такие люди, как Карл Либкнехт, не гибнут в душной атмосфере общественной слякоти, — они прорезывают ее своим ярким, живительным, пробуждающим светом. Дело Либкнехта, его знаменитые огненные речи, его героическая биография — лучшее воспитательное чтение для рабочей молодежи.
И в день праздника Коммунистического Интернационала молодежи мы говорим: Карл Либкнехт погиб только физически. Но он живет среди нас! Он живет в нашем сознании; в нас бьется его могучее, горячее, революционное сердце; мы продолжаем и будем продолжать начатое им, но из-за предательского удара убийцы не оконченное дело.
От нищеты — к коммунизму!
Карл Либкнехт завещал нам осуществить идею коммунизма. Коммунизм — это равенство, это — равномерное распределение всех жизненных благ между всеми. Но коммунизм — это не голод; коммунизм не основан на урезывании личности, а на улучшении, совершенствовании и украшении человеческой жизни. Коммунизм — это равенство всех жизненных благ, равенство богатства, а не равенство нищеты.
У нас, в России, коммунизма еще нет. Есть только — всероссийское разорение. И из этого разорения мы должны выйти как можно скорее. Для этого нужно величайшее напряжение, и это напряжение мы найдем в себе, мы найдем его в избытке в трудящейся молодежи.
Впереди еще во всем мире предстоит напряженная и жестокая революционная борьба. Мы уже оставили главные испытания позади. Правда, у нас еще есть фронт гражданской войны, но эта война уже близится к концу. К весне мы, может быть, ее закончим. Для того, чтобы прочнее существовать, чтобы служить источником силы для поднимающих революцию наших товарищей в Западной Европе и во всем мире — мы должны теперь работать, мы должны преодолеть разруху и все невзгоды.
На трудовой фронт!
Вы, рабочее юношество, с вашим вождем, Российским Коммунистическим Союзом Молодежи, должны тут занять почетное место. В каждую трудовую роту, в каждый рабочий батальон ваш Союз должен дать пять-шесть своих членов, чтобы действовать на организующиеся рабочие единицы изнутри, чтобы всему составу рабочей роты, трудового отряда привить сознание необходимости напряженной работы на пользу Республики, — во имя спасения всех завоеваний нашей революции, во имя обеспечения революции всемирной.
Все рассыплется, все пойдет у нас насмарку, если мы не укрепим фундамента рабоче-крестьянской революции, — хозяйства! Восстановление нашей хозяйственной жизни — это высокое, славное служение революции, это служение Третьему Коммунистическому Интернационалу, это лучшее служение Интернационалу молодежи.
Не только агитацией, не только просветительной работой, но и топором, и молотом, киркой и лопатой вы должны учить массы. Вы должны подавать пример энергичной самоотверженной работы, революционного энтузиазма и твердой решимости во что бы то ни стало поднять хозяйственную мощь нашей советской страны. В нашу героическую эпоху все должны быть героями; героев винтовки должны сменить герои молота, герои топора, великие герои производительного, творческого труда.
Революционное подвижничество.
Недавно наш великий художник Максим Горький отметил новые дуновения в нашей великой стране, колоссальный сдвиг в сторону нового невиданного подвига. Когда мы сражались, — в стане врагов многие думали, что, если мы победим контр-революцию, то у нас погибнет культура, у нас погибнут все завоевания техники и пытливой человеческой мысли, что мы сами погибнем при первом столкновении с врагом, вооруженным силой культуры. Но наша всеобщая готовность сражаться с разрухой, этот великий революционный энтузиазм, эта непреодолимая энергия и воля к производительной работе, которые охватили всех трудящихся Советской России, — все это служит порукой тому, что никакие столкновения нам не страшны. Не боимся мы и упадка духа, спада той революционной волны, которая бушует на трудовом фронте. Если до этого момента никакие бедствия не сломили духа рабочего класса, то и теперь ничто не сломит его.
Мне приходилось бывать на многих собраниях. Но когда я в этом театре увидел две тысячи юных, почти детских голов, то я сказал себе:
— Нет, наше дело твердо!