Мирные переговоры в Брест-Литовске с 22 (9) декабря по 3 марта (18 февраля) 1918 г.

От Редакции

Предисловие Л.Д. Троцкого

Первый период с 22/9 декабря по 28/15 декабря 1917 г.

Заметка А. Иоффе.
Состав мирной конференции.

Протоколы

22/9-го декабря, 1917 г.: Заявление Российской делегации о принципах демократического мира.
25/12-го декабря, 1917 г.: Заявление Союзной делегации.
26/13-го декабря, 1917 г.:
27/14-го декабря, 1917 г.: Территориальные вопросы; Украина.
28/15-го декабря, 1917 г.: Территориальные и экономические претензии Германии и Австрии.10-дневный перерыв.


Второй период (с 9 января 1918 г. (27 декабря 1917 г.) по 10 февраля (28 января) 1918 г.).
От Редакции.
Состав мирной конференции.

9 января 1918 г. (27 декабря 1917 г.): Союзные протесты против мирной пропаганды Советской прессы.
10 января 1918 г. (28 декабря 1917 г.).: Заявление Украинской Центральной Рады. Вопросы самоопределения.
11 января 1918 г. (29 декабря 1917 г.): Очищение оккупированных областей; вопросы права и силы.
12 января 1918 г. (30 декабря 1917 г.): Украина; ген. Гофман: право сильного.
14/1 января 1918 г.:
15/2 января 1918 г.: Бесконечная оккупация.
18/5 января 1918 г.:
30/17 января 1918 г.:
31/18 января 1918 г.: Выяснены территориальные требования Германии; Перерыв в переговорах.
1 февраля (19 января) 1918 г.:
3 февраля (21 января) 1918 г.:
7 февраля (25 января) 1918 г.:
9 февраля (27 января) 1918 г.: Германия заключила договор с УНР и отказывается гарантировать неприкосновенность украинской, или украинско-российской границы. Переговоры в тупике.
10 февраля (28 января) 1918 г.: Территориальные вопросы; заявление Российской делегации об одностороннем разоружении России.


Третий период с 1 марта (16 февраля) по 3 марта (18 февраля) 1918 г.
От Редакции.
Обмен теле- и радиограммами. Германский ультиматум.
Состав мирной конференции.

1 марта (16 февраля) 1918 г.: Заявление Сокольникова.
3 марта (18 февраля) 1918 г.: Подписание условий мира.

Приложения:
1) Борьба за гласность.
2) Русско-украинские отношения.
3) Национальные представители.
4) Российская делегация и Германско-Австрийская Социал-демократия.
5) Подкомиссия по территориальным вопросам.

Эпилог Брест-Литовских переговоров.


Пленарное заседание мирной конференции.

12 января 1918 г. (30 декабря 1918 г.).

Заседание открывается в 11 час. 40 мин. утра под председательством графа Чернина.

Чернин. Милостивые Государи! На пленарном заседании от 10-го января (28-го декабря) г. Статс-секретарь по иностранным делам Украинской Народной Республики предъявил делегациям Четверного Союза ноту Генерального Секретариата Украинской Народной Республики от 24/11 декабря 1917 года за № 726. В пункте 7-м этой ноты содержалось заявление, что Украинская Народная Республика, представленная Генеральным Секретариатом, самостоятельно выступает в международных делах, и что она намерена так же, как и все другие державы, участвовать во всех мирных переговорах, конференциях и конгрессах.

В ответ на эту ноту, от имени делегаций Четверного Союза, я имею честь заявить нижеследующее:

Мы признаем Украинскую делегацию, как делегацию самостоятельную и как полномочное представительство самостоятельной Украинской Народной Республики. Формальное же признание со стороны Четверного Союза Украинской Народной Республики, как самостоятельного государства, найдет свое выражение в мирном договоре.

Не желает ли кто-нибудь высказаться по этому вопросу?

Троцкий. В связи с вопросом, ответ на который дан в только что оглашенном заявлении делегации Четверного Союза, я считаю необходимым, в целях информации и устранения возможных недоразумений, сделать следующее заявление:

Те разногласия, которые происходили между Российским Правительством и Генеральным Секретариатом, и фактическая сторона которых, в большей или меньшей степени, известна гг. присутствующим, не имели и не имеют никакого отношения к праву на самоопределение Украинского народа, а были вызваны лишь противоречиями между политикой Совета Народных Комиссаров и Генерального Секретариата, противоречиями, которые находят свое выражение, как на территории Украины, так и за ее пределами.

Что же касается совершающегося на деле самоопределения Украины в Народную Республику, то этот процесс не давал и не может дать места никаким разногласиям между двумя братскими республиками.

Принимая во внимание, что на Украине нет оккупационных войск, что политическая жизнь слагается там в условиях полной свободы, что там нет ни средневековых сословных органов, которые претендовали бы на представительство страны, ни назначенных сверху, по праву силы, фиктивных министерств, действующих в тех пределах, в каких им это диктуется сверху; принимая во внимание, что на территории Украины действуют повсеместно свободно избранные Советы Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов, и что при выборах во все органы самоуправления применяется принцип всеобщего равного, прямого и тайного голосования, — нет и не может быть никаких сомнений в том, что процесс самоопределения Украины завершится в тех географических пределах и в тех государственных формах, какие отвечают подлинной воле Украинского народа.

Ввиду всего этого, Русская делегация, согласно своему заявлению в заседании от 10-го января (23-го декабря), не видит никаких препятствий к самостоятельному участию делегации Генерального Секретариата в мирных переговорах.

Чернин. Я прошу г. Председателя Русской делегации присоединить этот документ к актам сегодняшнего заседания. Не желает ли кто-нибудь высказаться по этому вопросу?

Голубович. Милостивые Государи! Заслушав ответную декларацию держав Четверного Союза на ноту Генерального Секретариата, мы считаем ее достаточной для нашего участия в дальнейших мирных переговорах.

Чернин. Мы исчерпали этот пункт порядка дня, слова просит генерал Гофман.

Гофман. Из ответа, который дал г. Председатель Петроградской делегации на заявленный мною протест, я усматриваю, что он, очевидно, не понял, почему я заявил в своем протесте, что упомянутые радиотелеграммы и заявления противоречат духу договора о перемирии. В первых строках договора о перемирии стоят слова: «для достижения длительного мира». Русская пропаганда нарушает это условие, потому что она добивается не длительного мира, а желает разжечь революцию и гражданскую войну в нашей стране.

Троцкий. Я по-прежнему считаю односторонним толкование, которое дает фактам генерал Гофман. В настоящее время, в Россию имеет свободный доступ вся германская печать. Некоторые из органов этой печати, и притом самые влиятельные официальные и официозные органы, рассматриваются общественным мнением русских реакционных кругов как прямая политическая поддержка их позиции.

И многим из русских контр-революционеров представляется, на основании правильно или неправильно понимаемых ими органов германской печати, что Николая Романова, нашего бывшего царя, следовало бы перевести из Тобольска в Петроград, а мы должны были бы занять его место. Мы, с своей стороны, с этим решительно не согласны. Тем не менее, мы не считаем возможным требовать ограничения свободы германской печати, в том числе и той, которая поддерживает взгляды генерала Гофмана.

Несомненно, что поддержка, получаемая нашими реакционными кругами в определенной линии поведения и в определенных заявлениях германских официальных кругов, содействует нашей гражданской войне, в том направлении, которое возглавляется сторонниками старого режима.

Тем не менее, мы не считаем возможным связывать этот вопрос ни с условиями перемирия, ни с ходом мирных переговоров. Мимоходом, я считаю нелишним заметить, что, подобно тому как генерал Гофман представляет здесь не только Правительство Берлина, но, насколько я знаю, и — Дрездена и Мюнхена, точно так же мы имеем отношение не только к Петрограду, но и к Москве и к некоторым другим городам.

Гофман. Я хотел внести поправку в последнюю фразу г. предыдущего оратора. Я не являюсь здесь представителем того или иного правительства, а представляю Германскую Армию. Относительно заявлений общего характера г. Председателя Русской делегации я хотел бы сказать следующее: я опять должен констатировать, что г. Председатель Русской делегации меня не понял. Я не говорил о «печати». Понятно, что ни мы, ни Русская делегация не можем иметь влияния на то, что болтает печать обеих сторон. Мой протест касался и касается официальных заявлений Российского Правительства и официальной пропаганды за подписью Верховного Главнокомандующего Крыленко. Я не думаю, что г. Председатель Русской делегации может указать воззвания или заявления подобного же характера, которые носили бы подпись Главнокомандующего Восточным фронтом или Статс-секретаря по иностранным делам.

Троцкий. Я очень сожалею, что мне не удается, как повторил генерал Гофман, понять его позицию в этом вопросе. Это объясняется, по-моему, глубоким различием исходных точек зрения. Различие это, я вынужден это сказать, запечатлено судебным приговором по моему адресу во время войны. Подробности можно найти в анналах — я точно не помню — Лейпцигского или Штуттгартского суда.

Во всяком случае, я должен совершенно определенно заявить, что ни условия перемирия, ни возможные условия мирного договора не заключают в себе и не могут заключать каких-либо ограничений для заявлений, выражения мнений и для пропаганды граждан Российской Республики или ее правящих либо руководящих кругов.

Кюльман (обращаясь к генералу Гофману). Вам угодно?

Гофман. Нет, довольно.

Кюльман. Я хотел бы только указать по поводу слов г. предыдущего оратора, что невмешательство во внутренние дела России есть основной принцип Германского Правительства, но что такого рода принципы могут существовать только на основе полной взаимности.

Троцкий. Так как партия, к которой я принадлежу, и другие партии, которые представлены в нашем Правительстве, имеют глубоко интернациональный характер, то мы считали бы только шагом вперед, если бы и Германское Правительство, в тех пределах, в каких это делаем мы, сочло возможным или необходимым открыто и чистосердечно высказывать свои суждения о внутреннем положении дел в России, во всех тех формах, в каких оно это найдет нужным и целесообразным.

Чернин. Порядок дня исчерпан, если никто не желает высказаться.

Заседание закрывается в 12 ч. 10 м.

 


Заседание Русской, Украинской, Германской и Австро-Венгерской делегаций. (Политическая комиссия).

12 января 1918 г. (30 декабря 1917 г.).

Заседание открывается в 4 часа дня под председательством фон-Кюльмана.

Кюльман. Мы, господа, продолжаем сейчас прерванные в прошлый раз переговоры.

Слово принадлежит графу Чернину.

Чернин. Я хотел бы, господа, вернуться к одному из вопросов, на котором г. Статс-секретарь фон-Кюльман уже останавливался в прошлых заседаниях.

Господин Статс-секретарь недавно предложил, одновременно с этой комиссией, создать комиссию для выяснения правовых и экономических вопросов. Я снова останавливаюсь на этом предложении, потому что оно имеет большие преимущества и, в то же время, не имеет недостатков.

Для меня возможны только два решения:

Либо мы придем к определенным результатам, — и тогда предварительные работы дадут нам громадные преимущества, ибо, благодаря им, облегчится решение общих вопросов, — либо мы не придем ни к какому результату, и переговоры оборвутся; тогда работы этих комиссий будут излишними. Но в этом нет особенной беды. Они оказались бы тогда излишними, как и вся наша работа. Я был бы очень признателен г. Председателю Русской делегации, если бы, он мне ответил, согласен ли он с моим предложением?

Троцкий. Я уже в прошлый раз сказал, что мы всецело присоединяемся к этому предложению, и сегодня вечером мы ожидаем прибытия лиц, необходимых нам для этого рода работ. Как я уже объяснял, запоздание было вызвано тем, что мы явились сюда в ограниченном составе, предполагая перенести работы в другое место.

Чернин. Благодарю г. Председателя за разъяснения, которые меня вполне удовлетворяют.

Кюльман. Прошу гг. присутствующих принять участие в дальнейшем рассмотрении тех пунктов, которые занимали нас вчера.

Многое, например, вопросы, затронутые в нашей ст. 1-й, уже выяснены, и мы пришли к соглашению по всем пунктам, за исключением одного пункта. Главный вопрос также отчасти выяснен, но, по-моему, следовало бы продолжить обсуждение для большей ясности.

Сущность вопроса такова, что нельзя избежать чисто теоретических рассуждений. Однако, поскольку это будет зависеть от меня, мы не задержимся на отвлеченностях. Нам всегда надо иметь в виду практические и политические цели наших переговоров.

Вчера наши прения главным образом вращались вокруг того вопроса, с какого момента возникает юридическое лицо государства, и посредством каких органов новый государственный организм может выразить свою волю в формах, обязательных для международных сношений.

Мы, прежде всего, заявили, что народы, живущие на прежней западной границе Российского Государства, уже выразили в убедительной для нас форме свое желание быть самостоятельными.

Отвечая на вопрос, поднятый г. Председателем Русской делегации, мы высказали мнение, что мысль об участии этих новых государств в мирных переговорах приемлема.

Но Русская делегация до сих пор еще не объяснила нам, существуют ли уже, по ее мнению, эти государства, как юридические лица, или, — повторяя выражение г. Председателя Русской делегации, — могут ли эти народы участвовать в конференции, или же следует их и впредь считать только объектами дипломатического искусства.

Наша точка зрения в продолжение дебатов уже достаточно выяснилась. Однако, я очень желал бы получить от Русской делегации ответ, не оставляющий никаких сомнений.

Каменев. Последние прения обнаружили разногласия, могущие приобрести чрезвычайное значение. Во время перерыва мы подвергли эти прения подробному анализу и пришли к убеждению, что, во избежание каких-либо недоразумений и нежелательных осложнений, необходимо несколько изменить метод наших работ.

Мы поэтому позволим себе внести следующее предложение относительно дальнейшего хода занятий в комиссиях:

После того, как на двух заседаниях вопрос о судьбе оккупированных областей подвергся теоретическому обсуждению, — Русская делегация считает совершенно необходимым, чтобы обе стороны представили в письменном виде резюме высказанных во время прений взглядов — для того, чтобы правительства и общественные круги имели перед собой точную формулировку и могли дать себе ясный отчет, как в принципиальных исходных позициях, так и в практических предложениях обеих сторон.

В связи с этим, Русская делегация заявляет по поводу статьи 2-й Германского предложения от 28/15-го декабря 1917 года, что она не может считать выражением воли населения оккупированных областей, о которых идет речь в указанной статье, — заявлений, сделанных теми или другими общественными группами и учреждениями, поскольку эти заявления последовали при режиме чужеземной оккупации и исходили от органов, не только не получивших своих прав при народном избрании, но и вообще прозябающих в пределах, в которых это не противоречит планам оккупационных военных властей.

Делегация констатирует, что за время оккупации нигде, — ни в Польше, ни в Литве, ни в Курляндии, — не создано и не могло быть создано и не существует какого-либо демократически избранного органа, который с наималейшим правом мог бы претендовать на роль выразителя воли широких кругов населения.

Сказанное относится к формальной стороне дела, т.-е. к признанию или непризнанию указанных органов уполномоченными представителями народной воли.

Что же касается самой сущности заявлений о стремлении к полной государственной самостоятельности, заявлений, на которые ссылается статья 2-я Германского предложения, — то Русская делегация считает своим долгом заявить:

1) Из факта принадлежности оккупированных областей к составу бывшей Российской Империи — Российское Правительство не делает никаких выводов, которые налагали бы на население этих областей какие-либо государственно-правовые обязательства по отношению к Российской Республике.

Старые границы бывшей Российской Империи, границы, созданные насилием и преступлениями против народов и, в частности, против народа Польского, — пали вместе с царизмом.

Новые границы братского союза народов Российской Республики и народов, которые пожелают выйти из ее пределов, должны быть определены свободным решением соответствующих народов.

2) Поэтому, Российской Правительство считает основной задачей ведущихся переговоров не отстаивание каким-либо образом дальнейшего насильственного причисления указанных областей к пределам Российского Государства, — но лишь обеспечение этим областям действительной свободы самоопределения по вопросам внутреннего государственного устройства и международного положения.

Только тогда Российская Республика будет чувствовать себя гарантированной от попыток втянуть ее вновь в какие-либо территориальные споры и конфликты, когда она будет уверена, что граница, отделяющая ее от соседних областей, определена свободной волей самих народов, живущих на этих границах, а не односторонним насилием, способным лишь временно подавить эту волю.

3) Понимаемая так задача предполагает предварительное соглашение Германии и Австро-Венгрии, с одной стороны, и России, — с другой, по четырем главнейшим пунктам:

I. Относительно объема территорий, население которых будет призвано воспользоваться правом на самоопределение.

II. Относительно общих политических предпосылок, при которых должно произойти решение вопроса о государственной судьбе соответствующих территорий и наций.

III. Относительно того временного переходного режима, который должен быть установлен вплоть до окончательного государственного конструирования этих областей.

IV. Относительно тех способов и форм, в которых население этих областей будет призвано выразить свою волю.

Совокупность ответов на эти вопросы и представит те статьи мирного договора, которые должны занять место статьи 2-й Германского предложения от 28/15-го декабря 1917 года.

Русская делегация, со своей стороны, указывает на возможность следующего решения этих вопросов:

К п. I) Территория.

Право на самоопределение принадлежит нациям, а не только частям их, находящимся в оккупированной зоне, которая имеется в виду в статье 2-й Германского предложения от 28/15-го декабря 1917 г.

Ввиду этого, Российское правительство по собственной инициативе предоставляет возможность одновременно воспользоваться правом на самоопределение и тем частям указанных наций, которые оказались вне оккупированной зоны.

Россия обязуется не принуждать эти области, ни прямо, ни косвенно, к принятию той или иной формы государственного устройства, не стеснять их самостоятельности какими бы то ни было таможенными или военными конвенциями, заключенными до окончательного конструирования этих областей на основе политического самоопределения населяющих их народностей.

Правительства Германии и Австро-Венгрии, в свою очередь, категорически подтверждают отсутствие у них каких бы то ни было притязаний на включение в германскую или австро-венгерскую территорию областей бывшей Российской Империи, ныне оккупированных германскими или австро-венгерскими войсками, или на так называемое «исправление границ» за счет этих областей, и, равным образом, — обязуются не принуждать эти области, ни прямо, ни косвенно, к принятию той или иной формы государственного устройства, не стеснять их самостоятельности какими бы то ни было таможенными или военными конвенциями, заключенными до окончательного конструирования этих областей на основе политического самоопределения населяющих их народностей.

К п. II) Решение вопроса о будущей судьбе самоопределяющихся областей должно происходить в условиях полной политической свободы и отсутствия какого-либо внешнего давления.

Поэтому, голосование должно производиться после вывода из этих областей чужеземных войск и возвращения на родину беженцев и выселенцев. Срок окончательного вывода войск устанавливается особой комиссией, в соответствии с состоянием транспортных, продовольственных и прочих, находящихся в связи с условиями незаконченной мировой войны обстоятельств.

Охрана порядка и прав самоопределяющихся областей принадлежит национальным войскам и местной милиции.

Предоставляется полная свобода и материальная возможность возвращения на родину беженцам, а также принудительно выселенным с начала войны жителям данной области.

К п. III) С момента подписания мира и вплоть до окончательного государственного конструирования указанных областей, внутреннее управление в их пределах, заведывание местными делами, финансами и проч. переходит в руки временного органа, составленного путем соглашения политических партий, обнаруживших свою жизнеспособность в среде данного народа, как до — так и во время войны.

Основной задачей этих временных представительных органов народа, наряду с поддержанием нормального течения общественной и хозяйственной жизни, должна явиться организация дальнейшего опроса населения.

К п. IV) Окончательное решение о государственном положении упомянутых областей и о форме их внутреннего государственного устройства устанавливается путем всенародного референдума.

В целях ускорения работ мирной конференции, Русская делегация полагала бы чрезвычайно важным получить от Германской делегации вполне точный ответ по всем вопросам, поставленным в настоящем заявлении.

Что касается остальных вопросов, — то они могли бы быть разобраны в связи с решением этих основных пунктов.

Гофман. Я должен, прежде всего, протестовать против тона этих заявлений. Русская делегация заговорила так, как будто бы она представляет собой победителя, вошедшего в нашу страну. Я хотел бы указать на то, что факты как раз противоречат этому: победоносные германские войска находятся на русской территории. Я хотел бы дальше указать, что Русская делегация требует признания права на самоопределение в такой форме и в таком объеме, в каковых ее Правительство не признает этого права в собственной стране.

Ее Правительство основывается исключительно на насилии, посредством которого оно подавляет всякого инакомыслящего. Всякий инакомыслящий просто объявляется контр-революционером и буржуа, стоящим вне закона.

Я хотел бы это свое мнение иллюстрировать только двумя примерами. В ночь с 30-го на 31-е декабря, первый Белорусский Конгресс в Минске, который хотел настоять на праве самоопределения Белорусского народа, был разогнан большевиками посредством штыков и пулеметов.

Когда Украинцы потребовали себе права на самоопределение, — Петроградское Правительство поставило ультиматум и попробовало настоять на своем посредством вооруженной силы.

Насколько это видно из радиотелеграмм, лежащих сейчас передо мной, гражданская война еще не кончилась. Вот какое проявление получает принцип самоопределения народов у большевистского Правительства на практике.

Поэтому, Германское Верховное Командование считает нужным отклонить вмешательство в дела оккупированных областей.

Для нас очевидно, что народы оккупированных областей уже заявили о своем желании отделиться от России в ясной и не оставляющей никакого сомнения форме. Как на самые важные решения этих народов, я хотел бы указать на следующие:

21-го сентября 1917 года Курляндское Народное Собрание, которое совершенно определенно называет себя представительством всего Курляндского народа, обратилось за защитой к Германской Империи.

11-го декабря 1917 года Литовский Ландрат, который был признан литовцами, как внутри страны, так и за границей, единственным правомочным органом Литовского народа, объявил о полном разрыве всех государственных связей, которые у него когда-либо существовали с другими государствами.

24-го декабря 1917 года Городское Управление города Риги высказало подобное же пожелание по отношению к Германской Империи. К этому предложению присоединились и Купеческая Управа г. Риги, Большая Гильдия, представители сельского населения, так же, как и 60 обществ города Риги.

В декабре 1917 г., наконец, и представители дворянства, сельских, городских и церковных обществ островов Эзеля, Даго и Моона во многих заявлениях отказались от до сих пор существовавших государственных связей.

Равным образом, и из технически-административных соображений Верховное Германское Командование должно отклонить очищение Курляндии, Литвы, Риги и островов Рижского залива. Все эти области не обладают органами управления, не имеют судов и органов судебной защиты, не имеют железных дорог, телеграфа и почты. Все это создано Германией и управляется Германией.

Равным образом, в ближайшем будущем эти народы не будут в состоянии иметь свои собственные войска или милицию из-за отсутствия соответствующих органов, которые могли бы создать все это.

Кюльман. Я должен указать, что подробный ответ по всем пунктам прочитанной декларации сейчас невозможен. Я оставляю за собой право на такой ответ в будущем, но я хотел бы выразить только свое личное мнение, сказав, что предложенный Русской делегацией способ ведения переговоров, посредством взаимного обмена письменными текстами предложений, не приведет к ускорению переговоров, в особенности, если эти письменные формулировки будут подобны предложенной нам сегодня.

Сегодняшнее заседание дает мало оснований надеяться на благополучный исход переговоров и смотреть оптимистически на их конечные результаты.

Я, лично, того мнения, что было бы более целесообразно продолжать наши переговоры, в начатой вчера форме, пока не будет разобран весь материал, подлежащий обсуждению.

Потом, после подробного устного обсуждения, если бы это оказалось необходимым, — следовало бы зафиксировать в письменной форме результаты этих обсуждений. Но, ввиду того, что Русская делегация, в соответствии с сегодняшним своим предложением, стала на другую точкую зрения, — я предлагаю прервать заседание, чтобы дать нам возможность обсудить с нашими Союзниками создавшееся положение.

Троцкий. Само собой разумеется, что в наши намерения никоим образом не входит затруднять технику переговоров. Если бы противная сторона считала, что для предъявления точных формулировок не настал еще час, то наше предложение осталось бы — как проект для дебатов, и мы сохранили бы за собой право в процессе дальнейших прений возвращаться к нашим предложениям в целом и в частностях, отнюдь не пытаясь навязать другой стороне аналогичных способов обсуждения вопроса.

Кюльман. Я не могу принять этого предложения.

При публичности наших переговоров, была бы крайне нежелательна наличность письменных, точно формулированных предложений с одной стороны, которым с другой стороны не была бы противопоставлена подобная же точная формулировка.

Поэтому, я придерживаюсь и далее той точки зрения, что прежде чем высказаться относительно создавшегося положения, нужно обсудить его совместно с нашими Союзниками. Я предлагаю закрыть заседание.

Заседание закрывается в 5 ч. 13 м. веч.